Свобода, овеянная ветром

Валерий Георгиевич Свешников

«Свобода, овеянная ветром» – книга о важных уроках в жизни автора. О радостном ожидании мальчишки чего-то хорошего, невзирая на все трудности. Книга о том, как он понял, когда закончилось детство, а затем с получением паспорта вдруг началась непредсказуемая взрослая жизнь. Это панорама приключений, обретения друзей и попыток найти свой путь в жизни.

Mea culpa

Моя ошибка (лат.)

В детстве у нас всегда было много обязанностей по дому и поручений разного рода. Но одно из поручений для меня стало почти постоянным. Потому что приходилось выполнять роли: няньки, защитника, сторожа, короче, быть чем-то вроде телохранителя моей младшей сестры.

Это поручение оказалось довольно сложным, хотя бы потому, что сестре Ире исполнилось три года, а мне всего восемь. И, кроме того, она отличалась, как все детишки в этом возрасте, простодушием, любопытством и способностью исчезать из поля зрения, так быстро, как это могут делать только ниндзя.

Как у всякой девочки, у нее водились подружки. Тут нам всем не повезло. Все потому, что в соседних домах сверстниц Иры не оказалось ни одной, кроме Гали С.

У Гали были еще старшие брат и сестра, но имелась и младшая сестричка. Другими словами, в этой семье наблюдался большой запас детей и, возможно, поэтому сложился довольно свободный стиль поведения.

С утра эти дети выходили погулять и являлись домой, только когда чувствовали голод. Может быть, это и правильный способ воспитания, но мне-то от этого не легче.

От избыточного чувства свободы Галя, например, могла уйти от дома куда угодно, и никто из взрослых не задумывался, где она находится. Но уходила Галя не одна, а с моей подопечной — Ирой.

Я старался следить за сестрой, но не всегда это удавалось. Часто мы начинали играть в какую-нибудь игру, к примеру, в прятки, и стоило мне чуть-чуть увлечься, как я обнаруживал, что сестра исчезла со двора. Обычно было достаточно обежать ближние дворы, и я находил свою Иру.

Поэтому недаром ее мы стали называть «Заброда Иванна». Потому что случалось, уходила Ира со своей подружкой в самых неожиданных направлениях, и всегда для нас врасплох.

То, что это случалось только в компании с Галей, давало возможность понять, кто был заводилой этих отлучек. Но мне это только усложняло поиски.

Самые необычные маршруты юных путешественниц оказывались длиной в несколько километров. Однажды такой невероятный «загул» был совершен в направлении Заречья, а это примерно три километра от дома.

Трудность поисков состояла в том, что мне приходилось, как героям фильма «Подкидыш», бежать и спрашивать у встречных, не видели ли они двух маленьких девочек.

Уже через два-три подобных случая я понял, что замечают таких идущих девочек только женщины, а мужчин об этом спрашивать не имело смысла.

Тот «поход» в Заречье казался так нелеп и непредсказуем, что я с трудом нашел концы, то есть установил направление их передвижения. Все потому, что предыдущие «походы» совершались на вокзал и на пристань.

Эти долгие метания от одной встречной женщины к другой привели к тому, что девочки удалились очень далеко. Я нашел их идущими уже почти на окраине города. Это настолько большое расстояние, что даже обратная дорога домой заняла не меньше часа.

Вернул я бродяжек домой. И теперь стал бдеть еще сильнее. Даже при игре в прятки или городки я старался не спускать глаз с Иры, а это, поверьте, трудно.

И вот однажды, в ненастную погоду, Ира с более старшими подружками пошли играть в соседний дом. Среди них была сестра бродяжки Гали — Тамара. Да и Галя тоже пошла туда же, поэтому я понимал, что в поход сегодня никто не уйдет, и немного расслабился.

Девочки в том большом доме играли в прятки. Почему-то старшие из них решили попугать младших. Одна из них выскочила из темноты навстречу Ире. Для большего впечатления эта девица еще накинула на себя тулуп, вывернутый мехом наружу. Ира очень испугалась этой «шутки».

Правда, сначала она весь вечер плакала, видимо, от испуга. А утром мы обнаружили, что Ира стала заикаться.

С тех пор я чувствую свою вину. Ведь, если бы я немного более внимательно смотрел за сестрой, то могло бы все обойтись без таких последствий.

К сожалению, вся жизнь Иринки с тех пор пошла по-другому. Моя ошибка дорого ей обошлась, и исправить ее не представлялось возможным. Усилия врачей не давали должного эффекта.

Чем более взрослыми мы становились, тем горше было у меня на душе за эту оплошность.