Былицы

Валерий Свешников

Автор рассказывает о приключениях на жизненном пути. Он учился в Вологде, работал на паровозе в Горьком. Армейская служба прошла на Урале. Потом была учеба в Ленинградском университете с интересными событиями, включенными в книгу. Он работал биологом на Дальнем Востоке, много плавал и путешествовал по Приморью и описал интересные моменты тех лет. Работает в Санкт-Петербурге и повествует о любопытных событиях и встречах с интересными людьми.

Дом на горе Пост

На машине мы довольно быстро добрались до дома, где нас встречала дружная компания родных, которых мы с Ирой совсем не знали. Это семья Тамары Ивановны Головкиной. В ней две дочки: старшая — Надя, а младшая — Тома, а самый младший — сын Сашка. Кроме Т. И., нас встречал ее муж — Володя — громадный и в высоту, и в поперечнике. Он слыл в Пятигорске одним из лучших кулинаров-кондитеров, и совершенно не тужил по поводу, как теперь говорят, избыточной массы тела.

Он сразу рассказал на эту тему байку про повара-толстяка, который захотел похудеть, и пришел по этому поводу к врачу.

Тот спрашивает:

— Не переедаете ли вы?

— Что вы доктор, я почти ничего не ем.

— Тогда я ничего не понимаю. Чем же вы питаетесь весь день?

— А ничем и не питаюсь. Ну, разве что, когда пробую еду на вкус, тогда чуть-чуть проглатываю — иначе не узнаешь, соленая пища или нет, вкусная или не совсем.

— Тогда мне все понятно. С завтрашнего дня вы эти пробы не глотайте, а сплевывайте куда-нибудь. Вечером посмотрите, много ли наберется. Договорились?

Через неделю повар приходит к врачу:

— Доктор, вы не поверите, за день набирается два ведра!

— Все так думают, что ничего не едят. А бывает, что много больше двух ведер съедается. Так что чаще плюйте на своей работе.

Сразу по приезде мы тут же попали за стол, который потрясал не только красотой блюд, но и вкусом. Все жалели, что поезд опоздал, и мы с утра не попали на этот пир горой. Теперь уже под вечер, да еще и в жару, мы не отведали многих вкуснятин.

Дом, где жили Головкины, удивлял своим расположением. Вид от него открывался необыкновенный — весь Пятигорск и его окрестности, как на ладони.

По предположениям жителей соседних домов, название «гора Пост» — это след того, что тут располагался чей-то сторожевой пункт. Но чей, так никто и не знал.

Нам показали основные достопримечательности здешних мест. Хорошо была видна гора Машук, горы Бештау и другие, поменьше и почти все без названий. К вечеру стала хорошо видна вершина Эльбруса, освещенная закатным солнцем. Утром оказалось, что она видна еще отчетливее.

Нам рассказали историю о том, как во время войны немцы решили освободить дом под резиденцию коменданта.

На то, чтобы жители покинули дом, им дали сутки. Но за это время обитатели его разбежались по окрестностям и насобирали муравьиных куч. Эти муравьи не оценили преимуществ новоселья и жестоко кусались. Но немцев они отпугнули, и те оставили дом и жителей в покое.

А муравьи тоже со временем поуспокоились, осмотрелись и остались жить. И теперь уже жителям приходилось приспосабливаться к соседям-новоселам.

Когда мы приехали, нас предупредили: муравьи — ребята мирные, но ухо надо держать востро. Стало быть, нельзя оставлять никакую пищу открытой — набегут — и все, пищи нет, а где-то рядом будет новый филиал их сообщества. Мы постепенно привыкли к таким необычным домашним животным, и скоро уже не обращали внимания на их присутствие.

В те времена почти обычным было наличие коммуналок, и если в литературе есть их образ в виде Вороньей слободки, то здесь мы увидели Муравьиную деревеньку.

В доме жило довольно много обитателей, но уживались они хорошо и помогали друг другу. Так как у каждого жильца была возможность завести свой огородик. Земли вокруг было достаточно, — возвышавшаяся рядом с домом гора Пост, не заселена. Копай — не хочу, только вот воду на гору таскать далековато. Но копали грядки упорно, кто хотел и не ленился, мог обеспечить себя продуктом своих трудов. Хранить его, правда, было сложно, подвал под домом был, но небольшой.

О том, что соседи дружили, говорил обычай приглашать друг друга в гости по поводу какого-либо события.

Я же отличился тем, что сходил в гости сам, отдельно от всех. Дело было ночью. Пошел я в туалет, а по простому — до ветру. Потому что при доме имелся лишь туалет «типа сортир», но во дворе. Ночи на юге темные, но туда дорогу я нашел быстро.

А вот на обратном пути малость заблудился. Головкины жили на втором этаже. По лестнице я шел довольно уверенно, а вот в темном коридоре потерял ориентиры. Надо было идти, держась середины коридора, до наших, в смысле, искомых дверей. К стенкам приближаться не стоило — там стояли шкафы, висели велосипеды, корыта для стирки и прочие гремучие предметы.

В темноте я, как мне казалось, дошел до дверей Головкиных, тихонько ее открыл и… понял, что попал не туда. Там все было другое — едва светлеющие окна, запах и какие-то чужие окружающие предметы.

Я испугался, поняв, что зашел в чужую комнату, развернулся и с испуга не мог даже ручку двери нащупать.

Тут раздался голос: «Что, малыш, заблудился? Толкай дверь сильнее!» Я наконец, выскочил, и с трудом нашел нужную дверь. Трудно передать, какую радость я ощутил, когда улегся в свою постель.

А утром все посмеивались над моим ночным путешествием. Но теперь это было уже не страшно. Я посмотрел, насколько ошибся в своих поисках нужной двери, и понял, что мне до Шерлока Холмса еще очень далеко.