Грибники 1,5. Вложенное пространство

Вера Флёрова

Второй год Кристины на мистической базе «Солнечное». Книга, нанявшая девушку на работу, до сих пор с ней, и задание ее мертвого автора еще не выполнено.Главный управляющий базы, регент Эйзен, вспоминает тяжелый период своей жизни, когда его жена таинственно погибла в лесу, полном мистических существ. Он и спасенный им от тюрьмы летчик Джафар начинают собирать сведения о местных аномалиях, чтобы найти рациональное объяснение странным явлениям и увязать их в общую картину.

Дизайнер обложки Александр Михайлович Ерёмин

© Вера Флёрова, 2024

© Александр Михайлович Ерёмин, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0064-3856-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Продолжение книги «Грибники».

От автора: все события в книге являются выдуманными. Все совпадения случайны. Все географические названия являются условными топонимами альтернативного мира и не обладают полным набором признаков реально существующих.

Все стихи, если не указан иной автор, придуманы автором этой книги.

Все картинки и коллажи в тексте созданы нейросетью и обработаны автором.

Пролог

В один из снежных февральских дней родители решили сделать Ромке подарок: сводить в кино и в торговый центр, поесть мороженого. Надо было только подождать на улице, пока они соберутся, и Ромка терпеливо гулял, разглядывая себя в стёклах припаркованных машин. Он знал, что снежками в машины кидать нельзя, и это знание делало мир скучным.

— Мальчик, ты не потерялся? — пробубнил чей-то трубный голос сбоку от него. Слишком далеко, чтобы испугаться.

Ромка быстро обернулся. По другую сторону ряда машин стоял огромный плечистый дядька в чёрной куртке. Лицо дядьки поверх светлой бороды было щекастым и красным от мороза, однако шапки на голове не наблюдалось, торчала только причёска, короткая, с выбритыми висками, делавшая голову дядьки похожей на перевёрнутую щетку для обуви — мама заставляла Ромку чистить такой сапоги.

— Нет, — ответил Ромка. — Я здесь живу. Сейчас родители придут.

Его научили всем говорить, что сейчас придут родители. Это чтобы Ромку никто не украл.

— В этом подъезде? — спросил огромный мужик.

— Угу.

На левой стороне румяного лица мужика блестела каплями мутная, синеватая буква «В» с остренькими петельками. Словно из двух равнобедренных треугольников, поставленных боком, один на другой. Как раз недалеко от того места, где начиналась, собственно, сапожная щётка.

— А я слышал, в этом подъезде ведьма жила, — сказал мужик, оглядывая окна. — Это правда? В семнадцатой квартире.

Ромка озадаченно поморгал. Семнадцатая квартира с недавнего времени принадлежала им, но ни о какой ведьме Ромка не слышал.

— Не знаю, — сказал он честно. — У родителей спросите.

Проследив движение от сугроба, он увидел, что дядек прибавилось. Подошедший, правда, был не такой огромный. Худой и немножко согнутый, он носил синюю вязаную шапку и шерстяное пальто. Нос из-под шапки торчал тонкий, и руки из-за плохой осанки казались длиннее, чем были.

— Так мы, — пробубнил ему огромный дядька, — ничего не найдём, Тейваз.

— Найдём, — отозвался согнутый.

— А тебе ночью грибы часто снятся? — теперь уже он заговорил с Ромкой.

Ромка помотал головой.

— Не часто. Мне самолёты снятся. И яблоки.

В следующий момент дверь подъезда отворилась, выпуская Ромкиных родителей; оба дядьки сразу сделали вид, что рассматривают висящую на дереве птичью кормушку. Эту кормушку Ромка собрал с отцом. И чтобы было ясно, для кого, надписал: «для хороших птичек». Это чтобы плохие птички не ели. Сейчас в кормушке лежали чёрные семечки.

— Простите, — обратился согнутый дядька по имени Тейваз к Ромкиным родителям. — А вы случайно не из семнадцатой квартиры?

Снежинки падали на ресницы тяжелых век Тейваза, и он часто моргал.

— Допустим, — ответил отец, замерев с ключом от машины.

— Видите ли, — потупился Тейваз, — там жила моя троюродная сестра. Мы дружили в детстве. Я не видел ее двадцать лет… подумал… вдруг от неё остались какие-то вещи… и они вам не нужны, а выбросить жалко. Я бы взял на память.

— Как звали вашу сестру? — спросила Ромкина мама.

— Роза, — ответил Тейваз. — Роза Авдеевна. Мы с ней немного похожи…

Петля каштановых волос Тейваза выбилась из-под шапки. Синяя, направленная вверх стрелка, изображённая на его лице, стремилась прямо в эту петлю.

У ведьмы, предположил Ромка, была такая же стрелка? Он слышал, что женщины рисуют на лице стрелки. А мужчины — нет. Возможно, Тейваз родился с этой стрелкой, и она сделала его похожим на сестру-ведьму.

— Нам сейчас некогда, — холодно ответила Ромкина мама. — А если вы родственник предыдущей владелицы квартиры, обратитесь в официальные органы. Возможно, она вам что-нибудь завещала.

Родители усадили Ромку в машину, пристегнули и уже собирались было сесть сами, как Тейваз буквально взмолился:

— Подождите… пожалуйста, подождите… скажите, у вас в квартире ничего странного последнее время не происходит?

Ромкины родители переглянулись.

— Бачок в туалете протекает, — сказала Ромкина мама. — Хотите починить?

И, не дождавшись ответа, села на заднее сиденье рядом с Ромкой. Ромкин отец занял водительское место и захлопнул дверцу.

— Я говорил, мирным путём ничего не получится, — пробасил мордоворот с обувной щеткой на голове. — Только время потеряли.

— Умолкни, Беркана, — Тейваз поморщился и глядя вслед отъезжающей машине, обреченно пробормотал: — Нет повести печальнее на свете… чем повесть о протекшем туалете…

— Ты что-то придумал? — спросил Беркана. — Ты осторожней. Помнишь, как в прошлый раз…

— В прошлый раз мы действовали грубо, — поморщился Тейваз. — Позор, тоска. Печальный жребий наш. Боюсь, на этот раз, чтобы сорвать аплодисменты, придется выходить на сцену.

Запахнув полы пальто он поёжился — от сырого городского воздуха немели не только руки и лицо, но даже шея и колени.

Тейваз и Беркана стояли на четвёртом этаже, перед дверью семнадцатой квартиры и медлили.

— Звони, — сказал Беркана. — Вдруг там кто-то есть.

— Собаки не слышно, — отметил Тейваз.

И осторожно нажал на звонок. Задерживаться здесь не стоило — вдруг их кто-то увидит. А этого не хотелось.

За дверью послышались шаги и девичий голос спросил:

— Кто там?

Беркана посмотрел на Тейваза. Тот скрипнул зубами, на мгновение закрыл глаза, потом сказал:

— Открой, я ключи от машины забыл.

Беркана ухмыльнулся: голос был очень похож на голос Ромкиного отца.

Звякнула цепочка, щёлкнул замок.

Тейваз отступил чуть вбок; дверь отворилась, явив им девочку лет двенадцати.

Ухватив ее за плечи, Беркана прижал ее руки к телу, а Тейваз всадил в шею шприц и нажал на поршень. Все это заняло доли секунды — девочка даже не успела удивиться.

— Готово, — похвалил их обоих Беркана, когда глаза девочки закрылись, и она повисла на его могучих руках. — Куда ее?

— Сложи на диван. Осторожно. Мы же не злодеи какие-нибудь.

Тихо притворив за собой дверь, налетчики вошли в квартиру.

— И чего ты не взял, когда предлагали, — ворчал Беркана, натягивая латексные перчатки и открывая дверцы шкафов. — Сейчас бы уже все было тип-топ.

— У меня было плохое предчувствие, — ответил Тейваз. На его руках перчатки болтались. Беркана явно брал размер, на свои руки глядя.

— А сейчас оно у тебя хорошее?

— А сейчас мне не до предчувствий.

Обыскав все шкафы и стеллажи, перебрав изрядное количество русской классики и сонников, налетчики утомились.

— Вот дерьмо! — выругался Тейваз. В голосе его было искреннее отчаяние.

— Сколько у нас времени? — спросил Беркана.

— Минут через двадцать пора сваливать, пока малая не проснулась. Она, правда, ничего помнить не будет, но второй раз ей лучше нас не видеть… Выходит, книжку всё-таки Алька взяла, а до неё добраться трудно.

— А это… вообще сколько времени осталось?

Тейваз поморщился.

— Максимум полгода.

— Ну… я в таких ситуациях обычно молюсь.

— Прекрасно! — съязвил Тейваз. — Мы за чёрной магией пришли, а он молится.

— Ты как хочешь, а мне помогает.

Тейваз пожал плечами.

— Начинай, если умеешь.

Тейваз молиться не умел. Его последняя надежда только что с ним попрощалась, и никакой благодарности небесам он не ощущал. Хотелось все бросить и уехать на острова.

— Пойдем ещё в той комнате проверим, — сказал он, указывая на поворот налево по коридору.

Ту самую комнату, где когда-то нашли мертвую Розу Авдеевну, и где теперь на диване спала девочка.

На столике осталась открытая тетрадка с домашним заданием, на компьютере — какая-то беседа. Видимо, девочка делала уроки и отвлеклась на поговорить.

Беркана осторожно закатал до половины лежащий на полу ковёр.

— Зырь че тут, — сказал он шепотом.

Тейваз отвлёкся от чата.

На старом паркете выделялось огромное темное пятно овальной формы, словно Роза растеклась кислотой и прожгла дерево. Поверх пятна паркет пытались циклевать, но до конца эту идею так и не воплотили.

— Интересно, — сказал Тейваз. — Ковёр, конечно, другой, но смотри…

Он провёл пальцем в перчатке по краю пятна и предъявил Беркане белый сыроватый пух. Понюхал.

— Грибом пахнет, — сказал он. — Это проросток… То есть, она практиковала. Но тут ему сырости не хватает, он сухой.

Пока Беркана увлечённо рассматривал след на полу, Тейваз взял ручку и некоторое время решал математические примеры в тетрадке, идеально копируя почерк спящей на диване девочки.

— Ну что, идём? — пробасил Беркана, расправляя ковёр. — Я помолился. Чтобы нам найти.

Тейваз с неохотой отложил ручку и кивнул. Унитазный бачок у них течёт. Как же. Может, где в ящиках и сеточки лежат. Только Тейвазу сеточка уже не поможет.

…Оказавшись на лестничной площадке, они едва успели захлопнуть за собой дверь, когда с верхнего этажа показалась тетка в чёрном платке.

— Вы к Ладожским? — спросила она.

— Нет, — смело возразил Тейваз, — мы к Розе. Она здесь больше не живет?

— Так уж почти год как померла, — махнула рукой соседка. — Опоздали вы.

— Жаль, — вздохнул Тейваз. — Я ей книжку когда-то давал… так и не вернула.

— Интересную книжку?

— Очень. И очень важную для нас, — заверил ее Беркана.

— А самые интересные книжки мы на верхний этаж отдали, — поведала соседка. — Косенковым. У них дочка есть, Кристина, помоги ей Аллах, так она книжки любит…

Налетчики переглянулись. Тейваз перехотел на острова.

— Уважаемая госпожа…

— Зухра.

— Уважаемая госпожа Зухра, не подскажете ли вы нам номер квартиры? — попросил он самым приятным из своих голосов.

…В квартире Косенковых было тихо. На звонки никто не открыл, и выждав немного, Тейваз достал отмычки.

Однако едва он успел вставить их в замок, как лифт, дотоле спокойно катавшийся мимо, остановился на их этаже.

— Наверх! — скомандовал Тейваз.

Они взлетели на пролет выше.

Из лениво открывшихся дверей вышли белобрысая девушка и чернявый мужик, от которого, по мнению Тейваза, тянуло «практикой». Вкупе с «иллюзорным коконом» — так они это у себя в сообществе называли. Иллюзорный кокон такого уровня означал, что мужик этот мог быть вовсе не чернявым, и даже вовсе не мужиком, а какой-нибудь паранормальный единицей из видений почившей Розы.

–…у него, как у гендиректора Эйзенвилля, теперь тоже есть сейф, — рассказывал мужик. — Там, правда, пока ничего не лежит, кроме творений твоего магического хрониста. Как думаешь, он не соблазнится заглянуть?

— А ключ у меня, — беспечно сказала девица.

И действительно вынув связку ключей — которых было довольно много — стала отпирать квартиру.

Когда дверь за ними захлопнулась, Беркана тихо спросил:

— Позвоним?

— Спятил? — унылым тоном проскрипел Тейваз. — Их двое. И один таков, что против него я бы и тебя не поставил. Лучше посмотри в сети, что такое этот Эйзенвилль, и кем там работает этот мужик. На нем виден отпечаток долгой и странной истории.