Булочка с изюминкой

Вероника Вячеславовна Горбачева, 2018

Варвара Павловна вроде бы и не завидовала героем-попаданцам, но втайне от взрослой дочери до сих пор читала книги в ярких обложках и витала в облаках, мечтая хоть что-то изменить в привычной жизни. И вдруг, как снег на голову, на её маленькую семью посыпались события дивные и невероятные. Но, увы, чудеса предназначены не Варе, а её дочке! Это перед ней открыт портал в неведомый мир, это её ждёт любящий принц, и манят чудеса, и ждёт светлое грядущее… А что же остаётся маме?Всеми силами цепких дамских ручек она хватается за уникальную возможность. Ибо другого шанса не будет

Глава 22

Перед тем, как опустить «Единорога» на площадку перед домашним ангаром, пятый герцог Авиларский заложил в небе такой лихой вираж, что немолодой дворецкий украдкой перекрестился, наблюдая за столь опасным ребячеством. Это хозяин ещё не знает, что герцогиня ещё не съехала, проигнорировав его распоряжение, вот и развлекается… Но, кажется, хвала Небесам, он возвращается в добром расположении духа. Авось не сильно разгневается.

По давнишней традиции он подхватил с собой поднос с визитками. Хоть нынче всё чаще господа, даже аристократы, норовили отделаться электронными карточками и письмами, надиктованными на переговорники, новые веянья прижились в основном среди молодёжи, а вот люди старой закалки, равно как владельцы солидных бизнесов, предпочитали наносить визиты или сговариваться о них лично. Это считалось хорошим тоном — и отличительной чертой представителей «своего круга», приближенного к верхам.

— А, Матеуш!..

От удивления дворецкий едва не уронил поднос, который с величайшей предосторожностью доставил к ангару, защищая от ветра — не привык, что, по последней моде, визитки были намагичены на прилипание. Поразил дворецкого внешний вид хозяина, который давно уже, с той поры, как был мальчиком, не позволял себе разгуливать… босиком; а если к этой вольности прибавить многодневную небритость и рубашку с одной-единственной пуговицей, да и то болтавшейся на нитке — выходило вообще чёрт знает что. Слуге старой закалки, привыкшему, что господин, несмотря на безалаберность и лёгкость характера, на людях всегда является в приличном виде, большого труда стоило сдержаться при виде нескольких выразительных параллельных царапин на герцогской груди и двух подозрительных пятен на шее, ближе к ключицам.

Это где же его светлость так нарасслаблялся?

Кристофер, словно не замечая шокового состояния дворецкого, перебрал карточки, выудил одну…

— Так, Альфреда Мазарини жду срочно, в любое время дня и ночи. Остальным передать, что я сегодня не принимаю. Робин на месте? Ценьора Эстер съехала?

— Ценьора — пока нет, — решился сообщить дворецкий, решив, что дурную весть всё равно придётся сообщить, так уж лучше сейчас, пока герцог в благодушном настроении. И тенью последовал за хозяином, бодро шагавшим к особняку.

— Как — нет? — Герцог даже остановился. Дёрнул, окончательно оторвав, пуговицу, повертел в пальцах. Машинально швырнул на поднос. — А почему?

— Говорит — у неё веские причины остаться. — Матеуш понизил голос: — Якобы беременна, — пробормотал заговорщически. И добавил: — Якобы проговорилась своей маменьке по переговорнику, громко так, на всё крыло.

— Вот ещё вздор, — фыркнул Кристофер. — Впрочем, отчего вздор? При трёх любовниках, да при том, что у каждого штук несколько законных детей и столько же на стороне — как раз неудивительно… Что, Мишлен на месте? Я жутко голоден; от этих полётов нагуливаешь аппетит не хуже, чем в бассейне.

— Обед через полчаса, ваша светлость. Вот и мы все говорим, что всё-таки вздор: последний раз вы заходили на половину ценьоры вчера, а до этого появлялись там полгода назад, а она в переговорник распиналась: «Полтора месяца, полтора месяца…» Кстати, напомню, что полтора месяца назад ваша светлость как раз отдыхал на Коре.

— И почему я не удивлён? — Кристофер недовольно дёрнул плечами. Поморщившись, машинально потёр царапины на груди — и вдруг уставился на них с непередаваемым глупо-счастливым выражением лица. — Барлоговы веники, ничего себе… Да не позволю я испортить мне день после вчерашнего! Опись всех её вещей сделали?

— Точно так, ваша светлость!

— В том числе драгоценностей, мехов, ценных бумаг? Мобиль не забыли?

— Разумеется, ваша светлость. Всё описано, сфотографировано, заверено господином нотариусом в присутствии независимых свидетелей.

— Дарственная на квартиру в Авиларе?..

— Готова.

— Сама…э-э… ценьора присутствует?

— Отбыла — должно быть, делиться новостями и искать адвоката.

— Ну, это теперь её трудности. Против Мазарини никто не потянет. Значит, так…

Он легко взбежал по тридцати ступеням парадного крыльца, замедлил шаг, позволяя запыхавшемуся дворецкому подладиться под его ход.

— На чём, кстати, она отбыла? На своём мобиле? Том самом, что в описи?

— Точно так.

— Одной заботой меньше. Вот пусть на нём и разъезжает, за свой счёт, кстати. На первое время на бензин я ей оставил, остальные счета вчера заблокировал, нечего наставлять мне рога и кормить в ресторанах любовников за мои же деньги. Значит, так, дружище…

Он шёл по наружной галерее, словно впервые любуясь кладкой старых стен и благородной мраморной облицовкой, стройными колоннами, поддерживающими воздушные арки, пальмами и цветами в кадках… И думал, что Настоящей Женщине здесь понравится.

— Пакуйте все её вещи, обозначенные в описи, — продолжил, спохватившись, — и вывозите, к Барлоговой бабушке, в дарёную квартиру. Для ценностей там есть сейф, проследи сам, чтобы всё было как надо, ну и… ключи и код лично передашь. Весь процесс снимайте: от упаковки до выгрузки последней бусины, чтобы ни к чему потом не было придраться. Пусть забирает моё добро и давится, сколько угодно, ей до конца жизни хватит, если только на Йорека всё не спустит… Да, после того, как она письменно подтвердит, что всё, ей принадлежавшее, получено, лично удали все допуски на территорию, чтобы не только в этом доме, но и в поместье ноги её не было.

Он задумался.

— И вот что… Прислугу, что при ней крутилась — всю вон. Мне шпионы тут не нужны.

— Осмелюсь заметить…

— Ну?

— Есть среди них две совершенно случайных девушки, я их сам нанимал и за них ручаюсь.

— Против этих не возражаю. Остальных — вон. И вообще… — Герцог замедлил шаг. — Что-то надо сделать с тем крылом, а то, как ни гляну — вспоминаю, что по нему чужие бабы шастали… Ремонт, что ли, затеять? Подумай, дружище, может, какая умная мысль в голову придёт.

Ему-то самому в голову стукнуло совершенно чёткое озарение. Он представил, как однажды — возможно, совсем скоро — привезёт сюда Настоящую Женщину, показать родовое гнездо герцогов Авиларских. Представил — и ужаснулся от мысли, что его прекрасная «Хильда» совершенно случайно столкнётся с Эстер. Та хоть почти уже и не жена, но приятного от подобной встречи мало. Да и вообще, ему казалось, что сами стены «бабского» крыла, вобравшие в себя пары удушающего парфюма, перенасыщенного афродизиаками, визги и зудения нелюбимых жён и их окружений осквернят его возлюбленную самими напоминаниями о прошлом.

Вот как. Он уже строит планы на будущее. Браво, Крис, кажется, тебя порядком зацепило…

Однако не стоит загадывать слишком далеко. Наипервейшая задача — узнать, наконец, кто она такая. Не просто же так он ляпнул ей про сегодняшний вечер!

— Робин на месте? — спросил он, добравшись, наконец, до спальни и направляясь в гардеробную. — Позови, пусть со мной пообедает.

Да так и замер от виноватого ответа:

— Не на месте, ваша светлость…

— Это что ещё такое? — всерьёз поразился Кристофер.

За два с лишним года безупречной службы секретарь никогда не позволял себе вольности опоздать хотя бы на полминуты, а если уж с ним что случалось — из кожи лез вон, чтобы предупредить шефа о своём вынужденном отсутствии. Неужели стряслось нечто, совсем уж из ряда вон выходящее?

Ох, как бы чего не вышло, если вспомнить, с кем он вчера сам напросился провести вечер…

Конец ознакомительного фрагмента.