Пешеходное море

Виктор Васильевич Кабакин

Спустя много лет после гражданской войны четверо молодых людей ищут клад, который закопал сбежавший из России белогвардейский офицер. При этом им приходится преодолевать много трудностей, в том числе встречу с опасным преступником, сбежавшим из тюрьмы.Повесть в 2015 году получила диплом литературного конкурса «Золотое перо Руси» и заняла первое место в конкурсе МВД России «Доброе слово».

Семьдесят два года спустя

Тогда я очень разозлился на Мишку Бондарева. Может быть, даже не столько на него, сколько от того, что нужно было как-то выплеснуть накипевшую ярость. Молод был, горяч. Впрочем, причина для негодования появилась очень даже веская. Однако, все по порядку.

Москву, как известно, трудно поразить каким-либо преступлением или происшествием. Она многое чего испытала и повидала. Нынче даже убийства в ней стали обыденным, чуть ли не рядовым явлением. Словно привычные спутники, они превратились для обывателей в предмет обыденного обсуждения при вечернем чтении газет и ленивом просмотре интернета и телевизионных новостей. Разве что для специалистов представляли некий служебный интерес, попадая в оперативные сводки и бюллетени.

Но та серия кровавых преступлений, что вдруг охватила столицу, вызвала оторопь и недоумение даже у привыкших ко всему москвичей. Один за другим стали погибать уважаемые люди с учеными степенями, известные в научных сферах.

Поток преступлений «открыл» доктор математических наук одного из ведущих институтов. Его нашли мертвым, с пробитой головой в подъезде собственной квартиры, куда он так и не успел добраться после работы. За ним последовали убийства еще нескольких ученых.

В этих преступлениях не было, на первый взгляд, никакой логики. Все погибшие были людьми различных специальностей и научных интересов, работали в разных учебных заведениях, пользовались большим уважением коллег, между собой знакомы никогда не были. Далеко отстояли они от коммерческой и, тем более, криминальной деятельности, чем можно было бы объяснить нападения на них. Не относились они и к богатому слою населения. Даже беглый осмотр мест происшествия показывал, что убийства совершены отнюдь не с целью ограбления. Ученый мир столицы был в панике.

Милиция сбилась с ног в поисках преступника. Но это было все равно, что ловить невидимку. Свидетели отсутствовали, мотив преступлений неясен. Да и география убийств удивляла. Злоумышленники действовали в разных районах Москвы. Единственное, что объединяло преступления — способ, место и время их совершения. Все ученые были убиты вечером, после работы, в подъездах своих домов, страшным ударом по голове сзади…

В следственно-оперативную группу, занимавшуюся данными убийствами, был включен и я, тогда еще совсем молодой следователь МВД. Мне чрезвычайно льстило, что я оказался в компании самых маститых «сыскарей» и «следаков», да еще по столь нашумевшему делу. Поэтому, естественно, мне не хотелось ударить лицом в грязь. Я с головой окунулся в расследование.

Когда я изучал уголовное дело, то обратил внимание на одно обстоятельство: три убийства были выявлены на востоке столицы, затем два — на западе. Следующие три — на юге. И лишь одно, самое последнее — в северной части столицы. Догадка, как молния пронзила мой мозг: преступник или преступники совершали в каком-то районе серию убийств, затем в целях маскировки или по иной причине перебирались в другую часть города. Значит, следующее убийство, скорее всего, следует ожидать снова на севере.

Я немедленно доложил о своих размышлениях руководителю следственно-оперативной группы. Он внимательно выслушал меня и одобрительно хмыкнул. Круг поиска сузился, на север столицы были брошены основные оперативные силы…

В конце концов, преступник был обнаружен именно на севере столице. Я был чрезвычайно горд: мои соображения оказались конструктивными. Это была первая серьезная победа в моей только-только начавшейся профессиональной биографии. Я добился того, чтобы меня включили в группу захвата, которая направлялась на задержание убийцы. Это был незабываемый и драматический момент. Несколько часов мы сидели в засаде в квартире, которую снял предполагаемый убийца. Пребывали в страшной волнении: придет или нет. По оперативным данным, обязательно должен был здесь появиться. Но как часто разные случайности вмешиваются в намеченные планы и роковым образом проваливают их! В этот раз нам повезло, убийца пришел и был пойман.

Я встретился ним с глазу на глаз в районном отделе внутренних дел, куда он был доставлен сразу после задержания. И мне предстояло осуществить первый допрос. Я очень волновался, так как впервые передо мной оказался настоящий, матерый убийца. Внешне, он меня разочаровал: ничего бандитского в нем не было. Худощавый мужчина, лет сорока пяти — пятидесяти, с интеллигентным даже лицом. Обычно при задержании люди нервничают, начинают кричать, что они ни в чем не виноваты, требуют немедленного освобождения или адвоката. Этот вел себя весьма спокойно. Более того, разговаривая, он смотрел на меня так, как старший и более опытный человек нередко относится к неоперившемуся юнцу: с легкой снисходительной усмешкой. Это сильно раздражало меня, и я прилагал массу усилий, чтобы внешне оставаться спокойным.

Однако мне даже не пришлось, как говорят следователи, его «раскалывать». Он и не скрывал, что совершал преступления. На вопрос, зачем он это делал, убийца дал объяснение, поразившее меня своей циничностью.

Оказалось, в молодости он поступал в институт, тщательно готовился и был уверен в своих знаниях. Однако на приемных экзаменах его специально «завалил» преподаватель. В институт же за приличную взятку прошел другой кандидат, далеко не блиставший интеллектом. Будущий преступник клятвенно поклялся, что жестоко отомстит. И вскоре совершил убийство, но, как выяснилось, жертвой, по случайности, оказался другой человек.

Убийцу приговорили к десяти годам. Но, находясь в колонии, он постоянно думал о том, что, освободившись, все равно совершит акт мести. Это стало для него своего рода смыслом жизни. Справедливость должна восторжествовать даже спустя много лет — так объяснил причину своих действий этот странный тип. Глаза его при этом горели ровным холодным огнем. Освободившись условно-досрочно из-за примерного поведения, он долго готовился к преступлению. И добился своей цели.

Я оторопело глядел на убийцу: а другие жертвы здесь причем? Не причем, спокойно объяснил тот. Однако когда он сидел в местах заключения, то сестра написала ему о том, что при поступлении в вуз с нее требовали огромную взятку, но денег не было и ее, естественно, не приняли. Вот тогда он и решил взять на себя «благородную» миссию Робин Гуда и самому вершить правосудие. Если не он, то кто очистит общество от казнокрадов, коррупционеров и прочих сволочей.

…Следствие по убийствам ученых длилось несколько месяцев. Преступник, между тем, был посажен в Бутырский следственный изолятор, а меня перевели на другие дела.

Спустя некоторое время Москву потрясло новое известие: убийца ученых сбежал из самого, казалось бы, надежного изолятора. Вместе с сокамерником. Это было ЧП вселенского масштаба. Из Бутырки не случалось побегов уже много десятков лет. Бегство было совершено профессионально: путем подкопа, проведенного к подземной системе коммуникаций. Затем через канализационный люк преступники выбрались наружу за пределами тюрьмы.

Напарник убийцы в скором времени был найден мертвым в подвале одного из домов. В том, кто его убил, сомнений не было. Удар был нанесен сзади по голове тяжелым предметом. Таким образом, сокамернику была заранее уготована роль овечки на заклятье, а убийца избавился от лишнего свидетеля. «Землекоп» — так прозвали его между собой оперативные работники — был объявлен в федеральный розыск. «На ушах стояла» вся столичная милиция. Однако преступник как сквозь землю провалился.

Я был полон возмущения и гнева. Сколько сил отдано, чтобы обезвредить убийцу, и все — коту под хвост. Из-за какого-то разгильдяя или предателя «тюремщика». Одним из виновных в чрезвычайном происшествии был признан мой старый друг Мишка Бондарев, работавший в Бутырском следственном изоляторе. В день побега он являлся ответственным дежурным того самого злополучного корпуса, в котором находилась камера беглецов.

Я позвонил ему и в сердцах высказал все, что думал. Мишка даже не оправдывался. Лишь печально констатировал, что был в тот день «подменным». То есть, случайно замещал на службе заболевшего коллегу, который постоянно работал в этом корпусе.

Может, поэтому Мишка получил тогда не самое суровое дисциплинарное наказание, каким являлось безоговорочное увольнение со службы с «волчьим билетов» — без права восстановления. Правда, Бондарева сняли с должности и лишили возможности служить в Москве. Он был переведен в отдаленный район Вологодчины. Впрочем, дулся я на Мишку недолго и скоро помирился с ним.