Возьми меня замуж! Проза XXI века

Виктор Юнак

«ВОЗЬМИ МЕНЯ ЗАМУЖ!» – роман о невероятном переплетении судеб. В главного героя, талантливого ученого и педагога, одновременно влюбляются девушка и её мать. Их любовный треугольник существует до возникновения беременности, но речь заходит о свадьбе, а главный герой оказывается в ловушке – случайно встречает на улице свою бывшую жену и узнает, что у него есть дочь, которую внезапно похитили. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 11

Федор потребовал от Лесуна немедленно извиниться перед Шумиловым. Они сидели в студии вдвоем.

— Ты мудак, Вадька, понял! Какого хера ты полез драться с этим несчастным преподом, зная, что у нас на носу концерт и что Светка без ума от своего Шумилова?

— Бес попутал, Федяка. Прости! Да и лишнего я тогда хватил, сам не понимал, что делал.

— Это ты перед нашим продюсером будешь извиняться, а я посмотрю на его реакцию. И по поводу выпивок твоих… Ты знаешь, я и сам любитель этого дела, но с твоей стороны это уже перебор.

— Слушай, а на кой хрен я буду извиняться перед Шумиловым? Ты унизить меня хочешь?

— Ну ты, блин, и вправду дурак! Я же не прошу, чтобы ты извинился в присутствии всех. Один на один, понял! Если Шумилов примет твои извинения, мы через него воздействуем на Светку…

— А если не примет?

— Так ты извиняйся так, чтоб принял. А потом я сам с ним поговорю.

Лесун закурил, долго молчал, почесывая загривок. Потом взял в руки бас-гитару, поводил пальцами по струнам. Наконец, выдавил из себя:

— А где я его сейчас найду?

— В полдвенадцатого ночи ты его, конечно, не найдешь. А завтра с утра поедем в институт. Только прошу тебя, не пей пока.

— Да ладно! Я и так чувствую, что спиваться начинаю. Это все из-за Светки. Понимаешь, мы же с ней уже о свадьбе думали. И тут вдруг этот… Что она в нем нашла?

— А в тебе что? — хмыкнул Федор. — Здоровый торс, да кривой нос? Шумилов, предполагаю, ее интеллектом задавил. Светка ведь девушка любознательная.

— Интеллектом, говоришь? А ты знаешь, что я ей даже стихи посвятил.

— Ну-ка, ну-ка! Давненько не слыхал от тебя любовной лирики.

— Да, в общем-то, стихи — это громко сказано, — смутился Лесун. — Так, четверостишие. Но от души.

— Ну, так процитируй!

— Пришла! Очаровала! Победила!

И душу всю перевернула враз!

И в сердце, что доселе не любило,

Надежды маленькая искорка зажглась!

Когда Лесун это читал, в его глазах Федор заметил даже блеск огоньков, трудно было от него ожидать такой нежности.

— Хорошо! Жалко только, что мало! — похвалил Федор.

— Мало! — теперь уже хмыкнул Лесун. — Это ж ты у нас сочинитель, а я только так, на подхвате.

— Ладно, Вадька, поехали по домам, а завтра утром встречаемся у института. И не вздумай отлынить!

— Ну, сказал же, что буду. Блин, ты что, мне не веришь?

На следующий день Лесун подъехал к институту даже раньше, чем Федор, и стоял у входа, ждал друга. Когда Федор оказался рядом, то сразу спросил:

— Ну, нашел Шумилова?

— Я бы хотел, чтобы это сделал ты, Федь. Чо-то мне не копенгаген.

— Ну-ка, дыхни!

— Да нет, я не пил! Просто чего-то струхнул. Понимаешь, он может не пойти на контакт со мной. Вдруг подумает, что я опять пришел это… — он сжал правую ладонь в кулак и покачал им в воздухе.

Федор улыбнулся.

— Ага! В глаз бить препода смелости хватило, а извиняться — струхнул. Ладно, пошли.

Они поднялись на третий этаж, подошли к кафедре русского языка, Федор слегка приоткрыл дверь, заглядывая внутрь. В кабинете находилось несколько человек. Двое тихо о чем-то переговаривались, аспирантка Вера, стоя у зеркала, приводила в порядок свое лицо с помощью пудры и губной помады. Секретарь кафедры, немолодая, полноватая женщина, работала за компьютером. А в самом углу кабинета, у крайнего от окна стола сидел Шумилов, спрятавшись за раскрытый ноутбук, и быстро перебирал пальцами по клавиатуре. Ему казалось, что таким образом он будет меньше светить своим подбитым глазом, хотя, благодаря купленной Светланой мази, синяка и в самом деле почти не было видно, хотя припухлость под глазом оставалась. Федор оглянулся на Лесуна.

— Он там. Ну что, я его зову?

— Зови! — махнул рукой Лесун и повернул голову в другую сторону.

Федор открыл дверь, вошел в кабинет, негромко, но вежливо поздоровавшись, чем и привлек к себе на пару секунд внимание. Только Шумилов продолжал общаться со своим ноутбуком, то ли не услышав вошедшего, то ли не пожелав услышать. Впрочем, он ни разу Федора не видел, поэтому и никак на него не среагировал. Тем временем Федор подошел к нему и, слегка склонившись перед ним, произнес:

— Здравствуйте, Петр Владимирович! Можно Вас на минуточку отвлечь?

— Добрый день! В чем дело?

Шумилов нажал на кнопку «сохранить» и поднял голову.

— Можно Вас попросить выйти в коридор? У меня к Вам есть одна просьба и мне бы не хотелось обсуждать ее при всех.

Тут снова все разговоры на секунду прекратились и взоры устремились на вошедшего. Вера закончила макияж и подошла к своему столу, пряча в сумочку косметику. Шумилов пожал плечами и поднялся.

— Ну, пойдемте! А вы, собственно, кто? Я вас что-то на своих лекциях не видел.

— Да я уже закончил институт, а зовут меня Федором. Кулиш фамилия.

Они вышли в коридор и тут же наткнулись на Лесуна. Шумилов вздрогнул и побледнел.

— Я не понял! Это что, провокация? — он взялся за ручку двери, но Федор его успокоил.

— Не волнуйтесь, Петр Владимирович, никакая это не провокация. Я друг вот этого вот раздолбая, и хочу, чтобы он перед вами извинился за вчерашнее.

Лесун стоял в позе нашкодившего первоклассника, потупив взор, лишь после слов Федора бросив косой взгляд на Шумилова.

— Мне не нужны его извинения! Пусть он оставит их при себе.

Шумилов вновь взялся за ручку двери, но Федор слегка придержал его за локоть. В этот момент к кафедре подошел еще один преподаватель, молча протянувший руку Шумилову для приветствия. Пожав руку коллеги, Шумилов посторонился, пропуская того в кабинет.

— Я понимаю ваши чувства, Петр Владимирович, но это нужно сделать ради Светы и ради нашего концерта.

Шумилов удивленно посмотрел на Федора и на несколько шагов отошел от двери.

— Я не понял, при чем здесь Света и, тем более, какой-то ваш концерт.

Федор открыл было рот, чтобы все объяснить, но Лесун остановил его жестом.

— Погоди, Федяка, я сам. Во-первых, все-таки я хочу извиниться перед Вами, Петр Владимирович, за свой весьма необдуманный поступок. Знаете, есть такая песня одного парня, Михея Крутикова, покончившего с собой, «Сука-любовь»? Это все она, проклятая. Я понимаю, что я потерял Светку, но мне с этим трудно смириться. А тут еще и выпил изрядно. В общем, говно я, простите меня. И зачет мне, к тому же, еще вам сдавать нужно.

— Не нужно! Я вам и так поставлю зачет, автоматом. Считайте, что я принял ваши извинения. А теперь по поводу связи Светланы и какого-то вашего концерта.

— Видимо, Света вам не говорила, что является солисткой нашей рок-группы…

— Чего, чего? Какой группы?

— В нашем институте уже три года есть рок-группа «Падший ангел», — перехватил эстафету у Лесуна Федор. — Двух ее участников вы видите перед собой, еще двое отсутствуют. В их числе и Светлана, наша солистка.

— То есть, вы хотите сказать, что Светлана является солисткой рок-группы? — у Шумилова на лбу даже морщины образовались.

— Именно! — кивнул Федор. — Но после ее знакомства с вами, она стала капризничать, пропускала репетиции, ссылаясь на якобы ваш запрет. У нас через несколько дней первый сольник в другом городе, в Балашихе, но Света после… этого инцидента с вами, — Федор кивнул в сторону Лесуна и тот снова опустил глаза, — она заявила, что больше работать с нами не будет. Но вы же понимаете — концерт серьезный, профессиональный, билеты уже давно продаются, и, если мы его сорвем, причем, по нашей вине, нам придется заплатить такую неустойку, что мало не покажется. Поэтому я, как художественный руководитель группы, очень хочу попросить вас сообщить Свете, что инцидент исчерпан, и что вы не возражаете против ее участия в концерте… Вы ведь не возражаете?

Федор замолчал и глянул на Шумилова, а тот несколько минут еще переваривал услышанное. Надо же! Светлана солистка рок-группы. И об этом ему за полтора года ни разу не обмолвилась. Да он просто не знал, что она поет! Федор между тем молчал, ожидая ответа. С надеждой на него смотрел и Лесун.

Шумилов едва усмехнулся. Он вспомнил, как во времена своей студенческой молодости сам увлекался роком, и даже несколько текстов песен написал.

— Петр Владимирович, так вы не возражаете? — настаивал на ответе Федор.

— Вы какой рок играете?

— Нечто среднее между дэт-метал и блэк-метал. Стремимся к стилю группы «Слайер». Между прочим, две премии «Грэмми» имеет.

— Постойте, но «Убийцы» — это, скорее, трэш-метал, чем дэт и блэк.

Этим ответом Шумилов вогнал в шок обоих рокеров. Они некоторое время смотрели на него, словно только что увидели, а он им улыбался.

— Я в свою студенческую бытность тоже увлекался роком. Даже кое-какие тексты пописывал.

Опомнившись, Лесун стал возражать Шумилову:

— Ну да, они как раз и были родоначальниками трэша. Тем не менее, сейчас они не совсем трэшевые, как скажем, «Металлика» или «Антракс», а больше как раз уходят в дэт-метал.

— Петр Владимирович, в таком случае, я хочу вас пригласить на наш концерт. Вот вам контрамарка, — Федор вынул из кармана и протянул Шумилову билет. — И, в таком случае, умоляю вас уговорить Светлану не срывать концерт. Кстати, две наши песни вы можете найти в ютубе. Давайте я вам прямо на контрамарке напишу, где нас искать в ютубе.

— Я вас понял, ребята. Я постараюсь. Но, вы же сами понимаете, женщины — существа непредсказуемые. Она может пообещать одно, а сделать совершенно другое.

Шумилов решил немного схитрить. Еще до разговора с рокерами он договорился со Светланой встретиться у него дома. Он, разумеется, нашел в ютубе записи «Падших ангелов». И внимательно вслушивался в женский голос. Если бы не знал, кто это поет, ни за что не догадался бы — певческий голос у Светланы разительно отличался от обычного. Он прослушал и вторую песню, улыбнулся, свернул окно, не закрывая, и лег на диван. Ему стало и в самом деле смешно, что так получилось. Воспоминания о студенческих годах нахлынули на него. И вдруг он почувствовал, что под эти мысли стал засыпать. Глянул на настенные часы, вскочил: Светлана должна была прийти с минуты на минуту. У нее был свой ключ, и она могла войти тихо и незаметно. Шумилов сел за стол и стал прислушиваться. Наконец, услышал звук открываемого замка, он тут же вошел на ютуб и, немного промотав запись вперед, нажал на кнопку мышки, включив запись.

— Петушок, это я! — крикнула она, едва захлопнув за собой дверь, и вдруг застыла в недоумении: из комнаты раздавалась песня ее группы.

Затем она скинула босоножки и прошла в комнату. Шумилов сидел перед компьютером в кресле и раскачивался в такт музыке. Она подошла сзади, обняла его, поцеловала в щеку. Он глянул на нее снизу вверх, хитро улыбаясь, но она, все еще пребывая в недоумении, не заметила этой хитринки.

— Петя, что это? Ты что, слушаешь рок?

Он чуть приглушил звук и, обняв ее, посадил себе на колени, чмокнув в губы.

— Привет, Цветик! Вот, случайно в ютубе нашел. Неизвестная мне рок-группа, музыка так себе, но мне понравился голос солистки — не очень сильный, но выразительный, с необычным таким тембром.

— Ты что, любишь рок? — спросила она, а лицо при этом покрылось красной краской.

— Тебя это удивляет? — хмыкнул Шумилов. — Я в студенческие годы увлекался роком, ходил на концерты разных групп, особенно импортных, типа «Металлики». У меня даже была целая фонотека из кассет с записями рок-музыкантов.

— И где же она сейчас?

— Да-а! — он начал подниматься с кресла, и Светлана встала первой. — Выбросил несколько лет назад. Решил, что я теперь уже взрослый дядя, целый доцент, и негоже мне рок слушать. А теперь об этом жалею.

Он закрыл ютуб, свернул поисковик.

— Чайку попьем? Я тортик купил.

— Попьем, кивнула она, — прикрывая ладонями щеки, боясь, что ее краску увидит Шумилов.

А он внимательно следил за ней и, разумеется, от него не ускользнуло ее поведение.

Они пошли на кухню, он включил электрочайник, достал из холодильника небольшой торт, снял крышку и вручил Светлане нож.

— Давай, хозяйничай.

— Кстати, а ты-то как относишься к року, Цветик?

— Я?! — она едва не поперхнулась горячим чаем, и теперь уже вполне могла сказать Шумилову, если вдруг спросит, что это она покраснела от кипятка.

Она не знала, как ей поступить: признаться или отказаться? Шутит ли он, что любит рок, или на самом деле? И потом, она же понимала, что случайно наткнуться на старую запись в ютубе весьма сложно…

— Чего молчишь? — снова спросил он.

— Да, так! Чай горячий, чуть не обожглась.

— А ты разбавь холодной водичкой. Вон, в кувшине кипяченая, ты же знаешь.

Она отвечать не спешила, чайной ложечкой отломила кусочек торта, начала его жевать. Прожевав и сделав глоток чаю, все же решилась.

— Знаешь, как зовут ту солистку?

— Какую ту? — искренне удивился Шумилов.

— Ну, ту, у которой голос не очень сильный, но с необычным тембром.

— А! Скажи, и буду знать.

Она сглотнула подкатившую к самому верху слюну и негромко произнесла:

— Это я!

— Кто-о?! Ты шутишь? Ты хочешь сказать, что ты солистка рок-группы?

— Тебе это неприятно, да? Я упала в твоих глазах?

— Нет, почему! Я же сказал, что еще лет восемь назад сам увлекался роком. Просто я тебе не верю.

— Хорошо! Пойдем!

Она взяла его за руку, подвела к компьютеру, кивнула в его сторону:

— Включай запись!

Когда прошли первые аккорды, она подхватила мелодию и негромко запела. Шумилов, откинувшись в кресле, прикрыв глаза, умиленно слушал ее пение. Допев до конца, она стояла все в той же позе, ожидая реакции Шумилова.

— Значит, они меня не обманули, — наконец сказал он, повернувшись в кресле в ее сторону.

— Кто они?

— Ну, эти, твои, Лесун и, как его, Кулиш.

— Ты что, с ними встречался?

— Ну да, они просили меня, чтобы я уговорил тебя не срывать концерт в Балашихе, и я им это обещал.

У нее глаза сначала округлились, а потом повлажнели.

— То есть… значит… Ты меня что? Разыгрывал?

— Почему разыгрывал? Просто хотел на самом деле убедиться, что это ты! — улыбнулся он.

— А как же Вадим? Ты что, его простил?

— Ну да! Он передо мной извинился, и мы посчитали инцидент исчерпанным.

— Дурак! Сволочь! А я раскудахталась перед ним, как курица!

Она набросилась на него с кулаками, он смеялся, пытаясь увернуться от ее ударов и встать. Но она колотила его без устали. И все же ему удалось подняться, он обхватил ее за талию, прижал к себе, закрыл губы долгим поцелуем, при этом начиная раздевать ее. Она успокоилась и сама стала стягивать с него тенниску. Обнажившись, они, наконец, добрались до кровати. Она толкнула его и сама тут же прыгнула на него сверху.

— Значит, ты не против моих занятий музыкой?

— Глупая! Конечно же, нет! Более того, мне твой Федор дал контрамарку, и я очень хочу пойти на концерт рок-группы «Падшие ангелы».

Она хихикнула, прилегла, положив руку ему на то самое место, а губы, свернув трубочкой, подставила под его поцелуй.