Хроники Арли. Книга 3. Я – инквизитор

Владимир Валерьевич Комарьков, 2021

Арли, дом для множества рас, где над всеми господствует Церковь. Мир, который замер на краю смерти, ибо Убийца уже пришел в его мир. Александр? Иан? Убийца? Или будущий инквизитор? Кто он – человек с Земли, волею судеб оказавшийся в теле подростка-горбуна? Столько путей перед глазами, но позволено ли ему будет сделать выбор самостоятельно, или, как обычно, судьба решит за него?

Глава 14

Проникать в крепость пришлось тем же путём, что и гонец, бегавший записывать меня на прием. При этом я убедился, что дверца действительно могла выдержать даже ядерный взрыв — четыре толстенные петли держали на себе вес бронированной болванки толщиной никак не меньше сорока сантиметров. Наверное, переборка на каком-нибудь ракетном крейсере сгорела бы со стыда, если бы им пришлось мериться весом. К счастью, мне не пришлось ворочать ее в одиночку.

Проскользнув внутрь, я очутился в холле. К размерам помещения меня заранее подготовил вид сооружения снаружи, так что, если провожатый и предполагал увидеть мой разинутый рот, его ожидало жестокое разочарование. Я довольно спокойно оглядел внутренние колоннады, куполообразный потолок, теряющийся в темноте, и размеренным шагом последовал за ним. Впрочем, очень скоро я убедился, что щуплому монаху было абсолютно наплевать на мои ощущения, — он сходу набрал крейсерскую скорость, и мне пришлось очень постараться, чтобы поспеть за пулеметным перестуком его каблуков.

Мы проскочили насквозь три больших зала, один из которых, по-моему, мог вместить футбольное поле вместе с трибунами, а после нырнули в лабиринт коридоров. Мне кажется, меня нарочно водили вверх-вниз, чтобы я окончательно запутался в переплетении переходов, подъемов и спусков. Или этому типу дали задание испытать на прочность мои физические кондиции? В конечном счёте я оставил всякие попытки запомнить дорогу и лишь старался не упустить из виду своего странного провожатого. Тот же под занавес, по-моему, только ещё больше ускорился.

Несмотря на происходящее, наверное, мне даже следовало поблагодарить монаха. Благодаря его стараниям мой мозг перестал терзаться мыслями о неизвестности. Страх предстоящей встречи сменился ужасом потерять из виду край плаща этого шустряка. Лейтенант ничуть не кривил душой: стоило здесь потеряться, и дорогу назад я буду искать до следующего пришествия. Так что, когда пожилой монах остановился, я не сразу понял, что мы у цели, и врезался в него на полном ходу.

Старик оказался крепким. Он демонстративно отряхнул рясу, брезгливо выпятив губы, и ткнул сухим пальцем в дверь, рядом с которой я едва не устроил встречу «Титаника» с айсбергом (притом, что скорее всего роль последнего вряд ли досталась бы мне). Проследив, как я сжимаю кулак, чтобы постучать, он скривился и кивком велел не задерживаться: «Давай, мол, открывай уже!»

Перед тем, как войти, я всё-таки огляделся: коридор убегал в обе стороны, теряясь во тьме, и только свет факела пожилого монаха кое-как расталкивал ее на десяток метров спереди и сзади. Дальше — непроглядная темнота. И так половину пути! Мне стало даже не смешно, а грустно: шансов выйти отсюда в одиночку у меня никаких. Кое-где, конечно, встречались факелы, но их количество оказалось настолько невелико, что свет от одного очень часто не достигал другого. Тишина, ещё более густая и давящая, чем на площади, властвовала тут безраздельно.

«Ну, что? Бояться поздно», — решил я.

— Капитан ждёт тебя, — проскрипел мой провожатый, развернулся так быстро, что ряса хлопнула по ногам, и был таков, оставив меня в полной темноте.

Если бы была возможность убежать, я бы так с делал. Приступ паники на мгновение захлестнул с головой. И только спустя секунд десять мой мозг зацепился за фразу старого монаха. Я почувствовал, как меня отпускает, и смог связно соображать: «Ого! Целый капитан! Целый, мать его, капитан!» Да здесь натуральная армия! Что-то не похоже, чтобы в инквизиции использовали звания, а тут тебе и лейтенанты, и сержанты, и даже капитан имеется. Может, и генералы есть? Если, Валена попала в лапы военных, то мне предстоит столкнуться с их непробиваемым солдафонством. Эти бросят на костер собственную бабушку, если так положено по уставу. Вот чёрт! Взывать к состраданию так же бессмысленно, как заставлять рыдать камень, подпирающий пыточный столб. Может, удастся их запугать? Но чем?! Чем? Мой козырной туз, знак «Голоса», похоже, не производил должного впечатления! Честно говоря, я ждал несколько иной реакции на медальон, и теперь, использовав всю тяжёлую артиллерию, пребывал в полной растерянности.

С этими мыслями я толкнул дверь и оказался в просторном кабинете. Просторном даже меркам моего отца. Как будто из кротовой норы угодил на станцию метро! Я аж зажмурился от яркого света, — в помещении оказалось светло, как днем, — но быстро пришел в себя. Впечатление от немаленького пространства усиливалось высоченными потолками — намного больше трех метров. Аскетично. Холодно! Стены без каких-либо украшений: ни картин, ни топоров — ничего. Хотя нет, чего это я?! Вон над рабочим местом под самым потолком висит огромный круг с традиционно вписанными в него мечом и щитом. Щит? Похоже на очередной символ церкви. Ну а что? Для святого воинства в самый раз!

Из всей мебели в глаза бросались стол с кожаными вставками и невеликого роста мужчина, замерший у окна. Если бы не голова, принял бы его за вешалку. Комплекция капитана (а кто бы еще это мог быть?) совсем не вязалась с кольчугой, матово отблескивающей у него на груди, и мечами на оружейной стойке у входа. Я сразу определил, что экземпляры вовсе не декоративные — уж больно истерты рукояти. «У отца точно также стояли в подставке зонтики», — не к месту возникла мысль.

Капитан весь походил на хамелеона — настолько неподвижным он казался, и только глаза выдавали, что передо мной живой человек. И сейчас от этого человека зависела жизнь одного из моих друзей. «Пока одного», — напомнил я себе.

— Так это вы тот самый «Голос», о котором мне прожужжали все уши? — сказано было таким тоном, будто говоривший только что в сотый раз сел смотреть «С легким паром», потому что больше в Новый год ему делать нечего. Похоже, он сразу продемонстрировал, как велико одолжение, которое мне сделали, приняв, чтобы заполнить время между тридцать четвертым заседанием по бюджету и еженедельным молебном в честь дня всех святых.

— Не знаю, кто вам что нажужжал, я вообще не понимаю, чем вызвано подобное внимание со стороны… с вашей стороны.

Меня оглядели с головы до ног чуть внимательнее.

— Присаживайтесь, — капитан кивнул на табуретку, приставленную к столу с другой стороны.

Великолепно задумано! Крохотное круглое сиденьице торчало почти вровень с массивной столешницей. На этом насесте я буду чувствовать себя, как курица перед шеф-поваром.

— Постою, если не возражаете.

Легкое неудовольствие пробежало по лицу хозяина кабинета. Он подошёл к столу и взобрался на свое кресло. Да, сидеть на нем у капитана получалось в разы горделивее, чем садиться. Присмотревшись, я разглядел, как аура скуки приобретает оттенки раздражения. Хорошо это или плохо? И вообще, что мне делать? Я не мастер ведения переговоров, держу марку только за счет способностей. Возможно, Оррик прав, и идея сунуться сюда без плана — идиотизм чистой воды, но с другой, — все мои планы обычно приводят совсем не тому результату, который задумывался. Так что к черту планы — будем импровизировать!

— Мне сообщили, что вы искали встречи с моим лейтенантом.

Как ни странно, ни презрения, ни брезгливости в мыслях собеседника не ощущалось. И голос, его голос, слегка с хрипотцой, глубокий и властный, располагал к доверию, обволакивал, сбивал с мыслей.

— А мне он заявил, что ему приказали взять нас под арест, — ответил я, делая вид, что рассматриваю обстановку.

— И что же вы?

— Любезно от него отказался. Не люблю тюрьмы, знаете ли. Что мне там делать? — играть тихоню в такой ситуации — вернейший способ угодить туда, куда мне совсем не хочется. Пусть лучше думает, что я наглый и шустрый.

Капитан вскинул брови.

— То есть вы не последовали за лейтенантом, потому что вам нечего делать в тюрьме?

— А вы бы поступили по-другому?

Капитан позволил себе лёгкую усмешку. Тогда я шагнул вперёд и протянул ему руку.

— Кстати, меня зовут Иан, а вас? — я ни разу не видел, чтобы этим жестом пользовались тут, на Арли, поэтому решил воспользоваться моментом, чтобы слегка озадачить собеседника.

— Люка де Бри, — ожидаемо растерялся тот, недоумевающе глядя на раскрытую ладонь.

Того кусочка беседы, который уже состоялся, мне хватило, чтобы понять — нечего и думать запугивать этого матерого волка, пока что натянувшего на себя овечью шкуру. Не тот случай. Сейчас мой амулет даже от прыщей не поможет. Он — всемогущий капитан, а я — шестнадцатилетний пацан. К тому же не капитан. Он — в своём кабинете и вокруг такие стены, что я физически чувствую, как вся эта груда камня наваливается на плечи. А за мной что? Только друзья, которым, случись что, уж точно не поздоровится. Поэтому де Бри следует не пугать, а попытаться заинтриговать, выбить из колеи, найти то, что ему может быть интересно, вот только кто бы подсказал, с какой стороны подступиться. Черт, чувствую себя, как бедный родственник, на приёме в честь дня рождения дядюшки-миллионера — подарить нечего, а не подарить — нельзя.

Ладно, придётся играть наглеца до победного.

— Так вот, Люка, вы же не возражаете, что я вас так называю? — дождавшись покачивания головы, которое можно было интерпретировать и так и сяк, я сел на краешек стола, не обращая внимания на полыхнувший взгляд его владельца. — Мне пришлось отклонить приглашение вашего лейтенанта, но я подумал, что совсем отказываться крайне невежливо, поэтому мы перенесли нашу встречу на сегодня.

— Вот так взяли и перенесли? — удивился де Бри, мгновенно обуздав чувства, и я автоматически приподнял уровень противника еще на два пункта.

— Признаю, ваш человек оказался крайне настойчив.

— Но вам все же удалось?

Я слез со стола и слегка поклонился.

— Я тоже кое-чего стою.

— И все же слово свое вы держите.

— Как видите, — легкий кивок и немного развести руками. — Я сейчас перед вами. Сегодня.

Де Бри побарабанил пальцами по столу, изображая мыслительный процесс, а потом его глаза «воткнулись» мне в лоб.

— Так радуйтесь, юноша, что наша карающая длань в этот раз не коснулась вашей шеи.

По спине пробежал холодок. Ответ мне совершенно не понравился. Слишком тонкий юмор для солдафона. К тому же настораживали слова «в этот раз». Все это неспроста! И эта небрежность в попытке захвата. Они ведь действительно могли нас раскатать на мелкие блинчики — я уже имел возможность убедиться, что на любого суперпрофессионала найдется своя рогатина. Непобедимых бойцов, как ни жаль, не бывает. Так зачем это все?! Или целью являлась волшебница? Для чего? Похоже, опять придётся делать шаг в terra incognito. Главное, не пересечь черту, иначе я не только не вытащу отсюда Валену, но и сам займу комнату по соседству.

Конец ознакомительного фрагмента.