Возврат зла. Остросюжетная библиотека

Владимир Козлов

В книгу «ВОЗВРАТ ЗЛА» Владимира Козлова входят два остросюжетных романа.«СЕСТРА МОРФЕЯ» – где чудаковатая женщина с нестандартным воображением падает, постоянно в пропасть недоразумений, откуда она легко выбирается. Второй роман «ГОСПОДЬ» (ранее опубликованный) рассказывает о человеке, оказавшимся безвинно в тюрьме. Он не пал духом и начал бороться за свою свободу. После снятия с него обвинений, вернулся на прежнюю должность, где он узнает кто виноват в его аресте и каким финалом будет их жизненный путь. Книга содержит нецензурную брань.

КОНТРУДАР ХОДЖИ

Заградительную сетку на балконе они с Асей вешали четыре дня. Дело оказалось очень хлопотным, и без лестницы стремянки и дрели обойтись было просто невозможно. А ещё сильная духота нависла в спортзале, от которой не куда было спрятаться. На Асе была надета открытая майка, а Винту пришлось до пояса оголиться. Вся основная работа легла на его плечи. Ася понимала это и ни на шаг от него не отходила, то лестницу поддержать, то, подать что-то. Делала всё ответственно и всегда переспрашивала Винта. Переспрашивала не потому, что не понимает, а просто хотела его лишний раз отвлечь от работы и разговорить. С особой нежностью она стирала полотенцем обильный пот с его лба, который постоянно стекал ему в глаза. Этой процедурой она занималась всех чаще и когда прикасалась мягким полотенцем к его лицу, непременно прижималась своей грудью к его голому торсу. В ней происходил сложный душевный процесс, который объяснения не требовал. Всё дело в том, что он ей безумно нравился, и как отец и как мужчина. В любой ипостаси, он для неё был пригож. Хотя на все её сближения он отвечал безразличием. Она это замечала, но надеялась, что зов природы, поломает его стойкий характер. Он был восприимчив к таким отношениям и почувствовал сразу её тягу к себе. По своей природе он не был хищником до женских сердец, но, если рыбка добровольно плыла в его невод на нерест, он готовил из неё «наваристую уху». После завершения этой скучной работы, Ася пригласила его к себе на ужин. Жила она через квартал от школы в однокомнатной квартире. Дочка в это время находилась в лагере. Пока она накрывала на стол, он осмотрел её скромненькую квартирку. Затем переключился на медали, висевшие, словно баранки на одной связке. Перебрав и пощупав все награды пальцами, с восхищением произнёс:

— Весомо!

Она в ответ ничего не сказала, только пригласила к столу. По обилию блюд, холодной закуски и дорогого коньяка не трудно было догадаться, что она заранее готовилась к этому пышному застолью. Они просидели с ней за столом до позднего вечера, и когда пришло время собираться домой, Ася не смогла найти ключ от входной двери. Он после радушного приёма особо и не стремился попасть в свою безлюдную квартиру. А кровать у восточной женщины была двуспальная, которую она разделила с гостем.

…Сергей Сергеевич полностью ушёл в работу. На дворе стоял разгар лета. С Сибири он отобрал тридцать детей, остальные были все в разъездах. Ежедневно тренировки посещала Яна и постоянно у неё были грустные глаза, что приводило Винта к раздумьям.

«Либо она хронически больна, либо голодна, третьего не дано», — думал он, оставив этот печальный признак на совесть матери.

…Ася ходила за ним по пятам и впитывала как промокашка все его дельные советы. После тренировок они оставались одни в зале, и он учил её играть. Она оказалась способной ученицей и за короткий срок прилично стала держать мяч на столе. На день молодёжи по городу объявили соревнования, которые должны были проходить в «Сибири». Желания показываться в этом клубе и встречаться с Ходжой у него никакого не было, но Вишневская настояла, чтобы они с Асей, в обязательном порядке выставили детей. Участников было не особо много и если бы, не дети Винта, то соревнования вряд ли состоялись. Ходжа был главным судьёй. А все его родственники, находившиеся в зале, помогали ему в судействе.

Сергей Сергеевич, не желая приветствовать главную судейскую коллегию, не стал подходить к столу. Он отдал заявку Асе и послал её на жеребьёвку, а сам присел на подоконник. К нему подошёл его бывший коллега по Сибири Вадим Незнамов. Крепко пожав Платону руку, сказал:

— Вижу, ты Сергеевич пристанище себе, где — то нашёл. Я бы тоже сбежал отсюда. Да всё хочется верить Александру Андреевичу.

Платон в ответ ухмыльнулся:

— Только себе не ври, — не верой ты живёшь, а боишься перемен. Запомни, никакого будущего у Сибири нет, и не будет, если, у её хозяина по кредитам два миллиона долгов. Он уже один клуб настольного тенниса «Ритм» обанкротился, такая же участь и «Сибирь» ждёт.

— А у нас уже и работать не кому, — сообщил неожиданную новость Вадим, — вслед за тобой все тренера разбежались. Остался один я и вот они, — кивнул он на судейский столик, где сидели Фима и Борис.

Ходжи в зале видно не было. Он куда — то исчез

К Платону в это время подошла Ася, и присела с ним рядом на подоконник.

— Отдала заявку? — спросил он.

— Да! Но главный судья посмотрел мою заявку и бросился, как ошпаренный в ту дверь, — показала она на его кабинет.

— Ясней некуда, — тяжело вздохнул Сергей Сергеевич, — в заявке указана команда ДЮСШ «Метеор» и фамилия тренера, то есть моя. Он побежал звонить Смородиной или её мужу. Завтра у меня по работе могут возникнуть проблемы.

Ася прижалась к его плечу:

— Ни хочу никаких проблем. Мы так удачно с тобой развернулись. Людмила Васильевна думаю, закопает все проблемы. Она женщина своенравная и не любит, когда ею потакают.

— Вишневская правит у себя в Метеоре, — тихо сказал Вадим, — а Смородину отцы города порой доверяют управлять штурвалом. Как говорится, с богатым не судись, а сильным не борись. Если только Ходжа замутит, что — то против вас, а он это точно сделает, — то ваши дела тухлые. И выручить вас может только Людмила Ивановна Шабанова.

— Каким образом она нам может помочь? — спросил Винт.

— Она похитила у Ходжи очень важные бумаги. Если они всплывут в стенах администрации или Волгина, — генерального директора РУСАГРО, то Ходже, придётся закрывать свою богадельню. Он когда обнаружил пропажу такой хай поднял — значит боится! А Людмилу Ивановну, найти не может. По телефону её при нас вызвонил так она его открытым текстом, так далеко послала. Платон повеселел от полученной информации. Наперёд зная, что в противном случае Людмилу Ивановну он всегда может сделать ведомой в любом деле. Он уже понял, что для неё стал своеобразным идолом, за которым и в огонь, и в воду полезет.

…Ходжа появился в спортзале, когда соревнования были в полном разгаре. Он сидел за столом с опущенной головой и в сторону Платона не смотрел. Ему было над, чем задуматься. По раскладу турнирных таблиц ни один из его юных спортсменов даже в пятёрку не попадал. Везде лидировали теннисисты из Метеора. Они забрали все кубки и медали. Ася прыгала от счастья.

— Я прям сейчас позвоню Людмиле Васильевне, — щебетала Ася, — пускай она в понедельник на оперативке отчитается, первым нашим результатом в городе по настольному теннису.

— Я знал, что так и будет, — сказал Винт, — ведь за Метеор играли мои ребята, а они далеко не новички. Но дело не в этом, принесёт ли нам эта победа значительную радость?

…Словно в родниковую воду смотрел проницательный Винт, радость оказалась преждевременной. В понедельник ему позвонила Вишневская. В её голосе угадывались печальные нотки. Она просила Винта после обеда прибыть в её кабинет. Он уже заочно считал себя рассчитанным. Впрочем, особого сожаления по этому поводу никому не показывал.

Людмила Васильевна сидела за столом, понурив голову. Не смотря в глаза Платона, глухо произнесла:

— Чехарда, какая-то с вами Сергей Сергеевич получается. И исходит она не от меня, а от тупого чиновника, который нашёл в вашей биографии судимость. А выкопал он её в военкомате. Вы же по причине судимости и не были военнообязанным. Мне очень жаль, но в этом случае я вас защитить никак не могу. Строго у нас с этим стало. Недавно заслуженного тренера России по борьбе тоже пришлось рассчитать. Теперь вот до вас очередь дошла. Кому такая безалаберная прихоть пришла в голову? Неужели неясно, что у нас каждый третий был под судом. И во всём модная педофилия виновата. В каждом бывшем зеке видят растлителя детских душ. Думаю, недалёк тот день, когда издадут указ; принимать на работу бывших зеков, только с положительными рекомендациями из мест лишения свободы. Работать то действительно некому.

— Вы не отчаивайтесь Людмила Васильевна, — начал успокаивать её Платон, — меня эта отставка нисколько не гнетёт. Но бесит то, что нами правят и издают бредовые указы, такие как Смородин и Ходжа. А без работы я не останусь, на подпольный спорт пока у нас запрета нет. Пойду тренировать богатых. Сейчас почти в каждом коттедже есть все условия для занятия настольным теннисом. Работа, конечно, бесперспективная, но доходная и нервы трепать не надо.

Людмила Васильевна подняла на него глаза, в которые со лба текли капли пота. Она приложила чистый лист к лицу и не торопясь его убирать, сказала:

— Я знаю того, кто пытается вас вымарать грязью. Этому беспробудному алкоголику и аферисту скоро всё припомнится, когда Смородин на выборах провалится. А они не за горами. Поверьте мне, я вас обязательно верну.

— Не берите в голову Людмила Васильевна. Я был осужден давно, — боле, когда был несовершеннолетним и несмышлёным пацаном. Всё давно быльём поросло. Если Ходжа воспользовался этим белым пятном, значит, дрожит от чего — то. Но я такие вещи не прощаю. Жизнь моя с этого дня перестаёт быть скучной!

У Винта было обострённое чувство своего достоинства. Подлый поступок Ходжи он остро воспринял, и прощать такие вещи было не свойственно его характеру.

«Если Ходжа дерьмо, а не человек, — рассуждал Винт, — то и поступит он с ним как с дерьмом».