Саламонский

Владимир Кулаков (2025)

Эта книга не только о выдающемся мастере мировой арены Альберте Саламонском. Личности неоднозначной, яркой, подчас противоречивой и бесконечно талантливой. Это рассказ и о его семье, приёмных детях-учениках. Не менее одарённых, которые оставили след в истории европейского и Российского цирка. Также это повествование о людях цирка, опять же, значимых, которых невозможно не отметить, ибо благодаря им сегодняшний цирк существует и продолжает удивлять. Параллельно с темой цирка в книге показана жизнь людей девятнадцатого века, который плавно перешёл в век двадцатый. Эти эпохи удивительные, насыщенные, богатые своим стремительным развитием, как технократическим, так и культурным. Но главное, вы прочтёте и поймёте, что такое одержимость в искусстве, когда конечный результат становится важнее самой жизни, ежеминутной, проходящей, которую не замечаешь. Этот роман о людях с невероятными характерами, устремлённостью, фанатизмом. И о размышлениях — что же такое Жизнь, из чего она состоит? В чём её тайна и истинная ценность? В этой книге каждый найдёт свой ответ… В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Глава девятая

Карл Гинне не случайно обратил свой взор на Россию. Здесь стремительно начал развиваться цирк. Европейские предприниматели журавлиным клином потянулись на невские берега.

На следующий год в Петербург приехал цирк Жака Лежара. Рядом с Александринским театром он выстроил здание, которое открылось в октябре 1846 года. Новый цирк начал перетягивать у Гверры публику, хотя его труппа была хуже гверровской (в ней блистала только его жена и её сестра Полина Кюзан). Помещение тоже было неудобным — очень тесным. Но тут была особая изысканная обстановка — ковры, запах духов.

Если в цирк Гверры напоминал спортивный манеж, то цирк Лежара всё более приобретал салонные черты. К тому же Лежару удалось переманить от Гверры талантливого клоуна Луи Виоля. Но особенно много для успеха цирка сделал зять директора, Поль Кюзан.

Цирк Лежара всё более театрализировался. Конкуренция между цирками Гверра и Лежара шла ожесточённая.

Граф Орлов подарил Гверре 200000 рублей, чтобы тот смог выписать из Парижа новых артистов и в их числе знаменитую Каролину Лойо, что и было сделано. Ажиотаж вокруг цирков кончился тем, что дирекция Императорских театров при поддержке царя решила сама вести цирковое дело. Весной 1847 года оба здания были куплены. Цирк Гверры был снесён. Основное ядро труппы уехало в Москву. Коллектив Лежара остался играть в своём здании, ставшем теперь казённым. Новое предприятие стало именоваться «Цирк императорской театральной дирекции». Главным режиссёром был назначен Поль Кюзан.

Злые петербургские языки говорили, что такому обороту дела способствовала красивая и ловкая госпожа Лежар, у которой был роман с великим князем Константином Николаевичем. Те же языки оказались страшнее пистолетов, когда отреагировали на очередную постановку Кюзана — пантомиму «Блокада Ахты». Именно она и стала причиной заката его блестящей карьеры в России. А может, и ещё что-то, что имеется в нашей действительности со времён Авеля и Каина…

Несмотря на тщательную подготовку, представление не имело успеха. Кюзана обвинили в том, что он плохо знает историю России. В скором времени обидевшийся Поль покидает Россию и возвращается к себе на родину.

И вот тут на арену выходит наш герой. Па-ба-мм!..

В 1866 году подданный баварского короля Карл Магнус Гинне просит у городских властей дозволения на строительство деревянного здания для представлений. На Манежной площади Санкт-Петербурга появляется изящное здание цирка, выстроенное по проекту архитектора Межуева. Здесь газовое освещение, 24 люстры, 400 рожков.

Программа труппы Гинне вначале не пользовалась особой популярностью. Публика ещё помнила представления Гверры и Лежара. Чтобы исправить положение, Карл Гинне пригласил на помощь мужа своей родной сестры Вильгельмины, известного наездника и дрессировщика Гаэтано Чинизелли.

О! Это был мастер необыкновенного таланта! «Утонченный, изящный наездник, прекрасно чувствующий лошадь и умеющий подчинить ее своей воле, — писал о нём барон де Во. — Дрессировка и верховая езда полностью поглощали его мысли. Достойный ученик великого мэтра Боше, Чинизелли поднялся на недосягаемую высоту…»

Гаэтано, впервые побывавший в России в 1846 году, вернулся в Петербург спустя 23 года. За это время Чинизелли добился известности в европейских цирках. В частности, получил звание почётного шталмейстера Его Императорского Величества короля Италии Виктора-Эммануэля II.

В 1869 году Чинизелли прибыл в Россию с женой и четырьмя взрослыми детьми. На этот раз — навсегда.

Вся семья работала в различных жанрах конного цирка. В год приезда в Петербург старшему Чинизелли исполнилось 54 года. В России Гаэтано сразу приобрёл огромную популярность, стал руководителем труппы Гинне.

Пройдёт совсем немного времени, и 4 марта 1876 года городская управа заключит контракт уже с шурином Гинне — Чинизелли, и в том же году он начнёт возводить новый, на этот раз каменный, цирк. Старый же, деревянный, стоявший на Манежной, разрешат оставить лишь до 1 мая 1877 года.

Работать вдвоём у родственников получалось, мягко говоря, с трудом. Однажды Гинне останется не у дел. Но Гинне не был бы Гинне, если бы не предвидел подобного развития событий. Поэтому ещё в 1868 году в Москве он соорудил каменное здание на Воздвиженке. Так, в Москве появился первый стационарный цирк. Позднее на этом месте будет построен особняк Арсения Морозова.

По роскоши и насыщенности программы московского цирка Карла Гинне, конечно же, не могли соперничать с петербургским собратом. Да этого и не нужно было. Цирк на Воздвиженке был рассчитан на неизбалованную публику — купечество и ремесленников.

Гинне был великим предпринимателем и стратегом! Он знал, что ему для становления его московского цирка нужен всего лишь один выдающийся наездник. Вот тогда-то он и пригласил Альберта Саламонского с его талантливой семьёй.