Песня обертона

Гаврилов Алексей (2023)

В одной из забугорных стран меня назвали «Хранителем русских традиций». Что ж, весьма почётное звание. И тем не менее, мне нравится в стихах поиск, до всплеска, до озарения, когда слова, фразы вдруг зазвучат выше их основного, привычного значения, наполняются новым содержанием, будто обретают свой обертон. В сборник вошли произведения разных жанров. Cтихи раскиданы и перемешаны в книге в «сумбурном беспорядке», дабы читатель вдруг «не заскучал» на одной теме. Единственно неразрывное — это цикл стихов о блокаде Ленинграда. Тут стихи идут последовательно, один за другим. В книге встретятся стихи, посвящённые Ахматовой, Достоевскому, Блоку, Гумилёву, Набокову. Каламбуры. Стихи о Петербурге. Ценители любовной лирики найдут здесь свои укромные и уютные закутки. Любители юмора и шуток — над чем улыбнуться и похохотать. Я не скупился, и в книге собрано много стихов (слава Богу — не все) и я приглашаю вас окунуться в этот мир и открываю перед вами двери…

Сквозняк.

Дверь тихонько скрипнула и медленно приоткрылась.

— Кто там? — лениво и негромко произнес я, не вставая с дивана.

— Сквозняк, — так же тихо и спокойно отозвалось из приоткрытой двери и прошелестело по комнате, обдавая приятным холодком.

— Чего пришёл?

— Да так, посмотреть…

— Ходят тут всякие, потом… ложечки пропадают, — подумал я и порадовался своей же шутке — пробежавшая по лицу улыбка явно приподняла мне настроение, но вслух этого не сказал, что бы не обидеть странного гостя. Вместо этого произнёс: Ну, заходи, коли пришёл, чего в раскрытых дверях стоять.

— Да мы завсегда при раскрытых дверях. Или при форточке, — ответил, словно робея, и переминаясь с ноги на ногу мой невидимый, но уже хорошо осязаемый собеседник.

— А Вы чем занимаетесь? — спросил он.

Культурный, на «Вы» обращается, — так просто и за дверь выставить неудобно и не отвяжешься, — то ли подосадовал, то ли обрадовался я. — Да вот, лежу, книжку читаю. Приобщаюсь к прекрасному, так сказать.

— Лентяйничаете значит, — иронично подметил мой незримый собеседник.

— Почему же лентяйничаю? — удивился я, скрывая что в чём-то он всё-таки сейчас прав.

— А как же иначе? Все, кому не охота работать, берут в руки книжку, ложатся на диван и думают что заняты очень важным делом, я это давно заметил.

— Как это у тебя всё просто получается — подул и разлетелось. А может мне захотелось отрешиться от мирской суеты? — сострил я.

— Кто хочет отрешиться от мирской суеты, в монастырь уходят, — на серьёзном тоне ответил мой странный собеседник, — А Вам туда не хочется — там работать заставят, там бездельников не любят. А чем Вы вообще занимаетесь?

— По-разному. Иногда пишу.

— И про что же пишите, интересно полюбопытствовать?

— Сегодня вот про тебя писать буду.

— Ой, не надо про меня, — вдруг отчего-то испугался мой собеседник и исчез так же легко и внезапно, как и появился, и даже не попрощавшись, лишь снова тихо качнулась и скрипнула не закрытая дверь, пропев свою грустную мелодию. Я не спеша встал, потянулся, напрягая разнежившиеся на уютном и мягком диване мышцы, и подошёл к двери, что бы плотнее прикрыть её.

— Ходют тут всякие, — снова иронично произнёс я про себя и улыбнулся, — А я потом трудись, записывай, трать бумагу и чернила, — продолжал я как бы ворча и сетуя на незваного гостя, тем не менее уже уловив подходящий повод сесть за свой любимый письменный стол и приняться за работу. Ткнув дверь рукой, что бы она плотнее вошла в косяк, я двинулся в сторону шкафа — доставать белые чистые листы бумаги, уже получая удовольствие от того, что остаток дня не пройдёт впустую, и что бы записать на бумаге это странное происшествие, приключившееся со мной сегодня.

31.01.2017