Кто свистит в ночи

Грег Вудланд, 2020

В маленьком, тихом австралийском городке Мурабул, где ничего не случалось буквально десятилетиями, вдруг начинают происходить опасные, пугающие события. Неизвестный открывает охоту на домашних животных. У дома недавно переехавших из Сиднея Хэмфрисов околачивается ночами, пугая детей, таинственный незнакомец. И, наконец, кто-то начинает жестоко убивать местных женщин – причем все жертвы так или иначе связаны все с теми же Хэмфрисами… Что это? Внезапный взрыв преступности? Или дело рук одного хищника в человеческом обличье, до поры до времени державшего себя в руках, но теперь уже неспособного контролировать жажду крови? Сосланный в Мурабул за скверный характер талантливый детектив Мик Гудноу уверен: он имеет дело с серийным убийцей. С маньяком, который не остановится, пока его не схватят. Его необходимо остановить любой ценой!

Глава 8

Хэл торчал на крыльце, поглядывая на свой дом. Вчера папа убрал в коробку складного Санта-Клауса и снял разноцветные гирлянды. Теперь до следующего года. Фасад дома светился чистой голубизной, вялый газон зиял проплешинами, кое-где выступали голые островки бурой почвы. Участок был огорожен белым штакетником. В открытых воротах стоял служебный универсал «Фалкон-500» с девизом компании на бортах: «Прайм фудс» для всей семьи». Багажник был забит упаковками с супом и коробками с полуфабрикатами. Нос машины нацелился на дорогу; крепкая рабочая лошадка с нетерпением ждала приключений на дальних рубежах.

Папа суетился в открытом гараже с замшевой тряпкой, нежно оглаживал свой «студебекер», пока машина не засияла, словно футуристическая скульптура. Плавные линии, роскошный салон… не автомобиль, а элитный рысак на колесах! Папа засвистел, гордо похлопал «студебекер» по отливающему бронзой капоту и накрыл машину тяжелым брезентовым чехлом, будто упаковав рождественский подарок самому себе.

Хэл заметил, что отец поглядывает в угол гаража, где на креплениях стоял новенький велосипед «Малверн стар». Там же хранился маленький самокат Эвана, который папа раскрасил в белый и зеленый цвета. Папа прошелся вдоль одной из стен, заставленных картонными коробками с супами и порошковыми десертами, остановился у верстака. Сверху висел небольшой прямоугольный ящик. Папа открыл его, проверил, на месте ли ружье. Он всегда говорил, что неплохо иметь оружие под рукой, пусть даже такую пукалку, как «Марлин-60». Мама-то вряд ли им когда-нибудь воспользуется, но Хэл мечтал, что однажды папа научит его стрелять. Когда-нибудь этот день наступит.

Папа насвистывал «Hit the Road Jack»^[2], когда мама окликнула его от заднего входа. Папа не ответил, вытащил из пачки «Лаки страйк» и прикурил. Он поймал взгляд Хэла, подмигнул ему: «Женщины…»

Прошло десять минут. Хэл следил, как папа залезает в «фалкон», прогревает мотор. Эван, заслышав звук двигателя, тут же подскочил к водительскому окну, обнял папу. Хэл подтянулся поближе, стараясь напустить на себя беззаботный вид, хотя сердце так и екало от волнения. Мама стояла за мальчиками, махала отцу, тоже выдавливала бодрую улыбку.

— Хорошего спутесшествия, пап! — крикнул Эван.

Отец засмеялся и прижал к себе сына.

Настала очередь Хэла чмокнуть отца, но тот вдруг отстранился. Хэл был обескуражен. Он знает? Неужели папа знает, что Хэл видел их с Дженной?

Неожиданно из окна машины высунулась рука, и Хэл непонимающе посмотрел на папу. Опомнился, схватил крупную волосатую кисть и крепко сжал. Папа тоже сдавил его руку, ухмыльнулся.

— А крепкая у тебя ручища!.. Присматривай за ними, сын. Хорошо?

— Я постараюсь… — Кисть нестерпимо заныла.

— Никаких «постараюсь»! Обязательно присмотри! Договорились? — Отец выпустил его руку и хлопнул по плечу.

Мама тоже наклонилась к папе, сверкнула своей ясной улыбкой.

— Поучишь меня водить, когда вернешься?

— Научу чему угодно. — Отец, усмехнувшись, коснулся губами маминой щеки. Его лицо тут же затвердело; он уже смотрел на дорогу, намекал, что хватит прощаться.

Мама сделала шаг назад, к сыновьям.

Папа лихо просигналил, и машина тронулась, подняв тучу пыли. Они стояли, смотрели вслед, а «фалкон» мчал на запад, куда по непонятным причинам папу влекло беспокойное сердце.

Мать повернулась и пошла к дому. Последовав за ней, Хэл краем глаза заметил миссис Соседний Дом. Та внимательно смотрела на Хэмфрисов через москитную сетку, сжав в углу рта сигарету. Мама махнула ей рукой, и сетчатая дверь тут же захлопнулась. Старуха исчезла в своей норе.

Мальчики направились к телевизору. Вот-вот должен был начаться «Мой любимый марсианин». Неожиданно путь им преградила мамина рука.

— Нет.

— Что «нет»?

— Дети, я не разрешу вам провести все каникулы у телевизора.

— А чем же мы будем заниматься?

— А вот возьмите и что-нибудь придумайте. — Мама мягко подтолкнула их к входной двери, вывела на улицу и вернулась в дом.

Хэл с Эваном переглянулись.

* * *

— Смотри-ка, кто пожаловал! Где вы были, Гудноу?

Мик вошел в участок, и за ним тут же вползла полуденная жара.

— Пришлось провести какое-то время в горсовете.

— Довольно много времени! Вы уехали в четверть одиннадцатого, сейчас — пятнадцать минут второго.

— Задержался по пути, встретил миссис Дункан. У нее были некоторые вопросы по поводу пропавшей кошки. — Мик не стал вдаваться в подробности.

— Так, это, значит, десять тридцать. А дальше? — вскинул бровь сержант.

— Проводил ее до дома. Все-таки возраст…

— Так, десять сорок пять.

— Задал ей несколько вопросов о Баттонс, пропавшей кошке. Есть у меня ощущение, что если кошка до сих пор не появилась, то уже и не вернется. Тем более если человек, который убил мою собаку…

— Вы все о своем? Одиннадцать. — Брэдли был явно зол.

— Я ведь не завтракал, только чаю попил. Как раз было время для ланча. — Мик сделал паузу, стараясь излагать четко. — Забежал в…

— Одиннадцать тридцать. Дальше?

— Последние полтора часа я был в…

— Вы были в земельном управлении! — взревел сержант. — Не припомню, чтобы поручал вам отправиться туда, констебль Гудноу!

Чертов клерк, проныра…

— Нет, не поручали, сержант.

— Что вы делали в земельном управлении, Мик? — Брэдли сложил на груди короткие руки.

— Искал кое-какие регистрационные записи, сержант.

— Какие еще записи?

— Последние сделки по приобретению земельных участков.

Брэдли с недоумением покачал головой.

— При проникновении в кабинет советника Курио были похищены три документа, сэр. Соглашения о намерениях по передаче контроля над тремя земельными участками. Процесс смены собственника уже инициирован.

— Пожалуйста, выражайтесь яснее, Гудноу.

— Одна леди предложила совету округа Мурабул приватную сделку. На следующей неделе совет будет голосовать по вопросу окончательного ее утверждения.

— Сделка с земельными участками? Какого черта, о чем вы говорите?

— Участки, судьбу которых советник Курио считает вопросом чрезвычайно деликатным. Хотя, полагаю, она несколько поторопилась, сказав, что переход прав уже начался. Поэтому я…

— Надеюсь, вы не проболтались клерку об этих бумагах? — насупился Брэдли.

— Я не знал, какие именно документы ищу. Просто попросил показать мне все регистрационные записи за два года, сделки по которым еще не завершены. Судя по всему, советник Курио приобрела невостребованные муниципальные земли в Армидейле по соглашению с местным советом. Планировалось построить там дом престарелых при сотрудничестве с советом Армидейла.

— Тоже мне новости, — перебил Мика сержант. — Что тут такого?

— Земельные участки, в которых заинтересована Курио, находятся в заброшенном имении в Фоллз-Лейн. Там когда-то жила семья в доме-трейлере. До того, как их всех убили восемнадцать лет назад.

— И что? Хлам это, а не земля. — Брэдли ткнул пальцем в грудь Мика. — Обожаешь самостоятельность? Вынюхиваешь заговоры? Меня предупреждали.

— О чем предупреждали? — В желудке Мика словно набух твердый ком.

— Твой помощник комиссара, Терри Бирн, говорил, что ты не командный игрок. Волк-одиночка. Не любишь подчиняться. Правда, другие твои качества это компенсируют, вот что он сказал. Только что это за «другие качества», Мик?

— Вряд ли мне стоит самому себя нахваливать.

— А больше-то тебя никто не нахваливает, парень! Даже твой дружок Терри. — Брэдли протер очки подолом рубашки. — Мы ведь с тобой договорились, Мик. Ты констебль на испытательном сроке, занимаешься общими вопросами. Опять корчишь из себя детектива? Ты больше не детектив, неужели еще не дошло?

Гудноу внимательно изучал пол кабинета.

— Нечего совать нос в дела, которые никак не связаны со взломом и проникновением! Это дела гражданские.

Обвинение признает вас виновным…

— Да, но…

— Советник Курио на тебя жалуется. Говорит, что ты вел себя совершенно бестактно, а ведь она рассказывала тебе конфиденциальные вещи. Более того, ты ее оскорбил!

— Оскорбил? Я поинтересовался пропавшими документами! А как еще я могу распутать дело? Это моя работа.

— Вынюхивать, копаться в грязном белье? Устраивать бессмысленные раскопки регистрационных записей? Это твоя работа? Нет, Мик, ты ведешь протоколы, ты утешаешь жертв преступлений, заносишь происшествия в журнал, докладываешь старшему по званию. Вот твоя работа! — Он уставился на Мика. — Да кто ты вообще такой, Гудноу?

На этот раз Мик не стал отводить взгляд.

— Констебль на испытательном сроке, сэр!

— Да. На испытательном.

Мик кивнул и уткнулся в журнал происшествий, игнорируя усмехавшегося Пе́тровича.

— Хочешь совет, Мик?

Он повернулся к Брэдли.

— Может, Курио и чудна я стерва, но для Мурабула они сделали много. Горсовет, клуб для полицейских. Здание под участок тоже передали нам они, ты в курсе?

— Никак нет, сэр. Понятия не имел, — отрапортовал Мик, пытаясь произвести впечатление покорного, пристыженного младшего чина.

— Так вот, теперь знаешь.

Примечания

2

«Джек пустился в путь» (англ.)