Дневники ведуна

Даниил Абрамов (2025)

Я всегда был скептиком, не верил в мистику, и привык доверять только собственным глазам и ушам. Но произошедшее со мной в этом отпуске, перевернуло мир с ног на голову. Мы с сыном отправились в глухую деревню, где с нами начали происходить необъяснимые, пугающие события, не поддающиеся объяснению.

1. МЯСО

С детства я обладал критическим складом ума. Я не принимал ничего на веру, предпочитая во всем убеждаться лично. Дед Мороз перестал для меня существовать еще в первом классе, когда я устроил засаду и выяснил, что подарки под елку кладут родители. В приметы я не верил, так как лет в девять посмотрел в разбитое зеркало и никаких несчастий со мной после этого не произошло. И вообще каждый раз, когда я сталкивался с чем-то непонятным на первый взгляд, мне всегда удавалось находить этому логическое объяснение. Но то, что произошло с нами той ночью, до сих пор не укладывается у меня в голове.

Все началось с машины.

Густой, ярко зеленый лес мелькал за окном старенькой Калины. На соседнем сиденье посапывал мой двенадцатилетний сын Артем. Мы уже преодолели более трёхсот километров пути, оставалось часа полтора до пункта назначения — маленькой деревни посреди бескрайней Сибири.

Сын спал уже минут сорок, радио перестало ловить более часа назад, поэтому я глубоко погрузился в свои мысли. Размышлял о причинах нашего расставания с женой, прошло уже больше года, но я все еще не понимал, как так получилось, что после пятнадцати лет совместной жизни мы так быстро, буквально за месяц, стали друг другу чужими. Ругал в мыслях начальника, на которого я батрачил последние полгода практически без выходных, а он вместо положенного месяца, дал мне только две недели отпуска. Думал о том, каково Артему без меня, скучает ли он, мы ведь за последние полгода виделись всего несколько раз. Душу грела мысль о том, что у нас впереди две недели совместного отдыха в гостях у моих родителей.

Населенных пунктов мы не проезжали уже пол часа, на улице смеркалось. «Еще немного и будем дома» — думал я. Местами начал подниматься туман, поэтому, когда в машине появился посторонний запах, я не придал ему особого значения, подумал, что это пахнет туманом, поднимающимся с местных болот. Запах усиливался, из-под капота моей машины пошел толи дым, толи пар. Опустив взгляд на приборную панель автомобиля я обнаружил, что датчик температуры охлаждающей жидкости зашкаливает.

— Приехали блин! — раздосадовано выпалил я.

— Что, уже? — спросил Артем дотягиваясь.

— Не туда, куда хотелось бы, но похоже придется остановиться пока здесь, — ответил я и остановился на обочине.

— Что случилось?

— Похоже перегрелись, пойдем, посмотрим!

Мы вышли из машины. На улице были сумерки, стоял теплый летний вечер, на небе не было ни тучки, дул тихий ветерок. Свежий воздух наполнил наши легкие, кровь бурным потоком хлынула к затекшим частям тела.

Несколько секунд насладившись приятными ощущениями, мы подошли к капоту автомобиля, из-под которого тихонько шел пар, запаха гари не было. Я открыл крышку капота и попросил Артема принести фонарик из бардачка.

— Сейчас, — воодушевлено сказал Артем и юркнул в машину.

Воодушевлённый тон его голоса заставил меня задуматься. Сына явно обрадовал тот факт, что он может мне быть полезен. Наверное, ему очень не хватает меня. Двенадцать лет это как раз тот возраст, когда мальчику нужен рядом отец, чтобы поделиться жизненным опытом, научить мужским премудростям: как понравиться девочке, как ремонтировать машину, как постоять за себя, но за последние полгода мы сильно отдалились друг от друга, все эта гребаная работа, и этот гребаный начальник!

Мои размышления прервал Артем.

— Держи, пап! — сказал он, протягивая фонарик.

— Посвети мне, — попросил я его.

Он, явно обрадовавшись тому, что мне нужна его помощь, включил фонарик и осветил двигатель. Я осмотрел систему охлаждения и обнаружил, что расширительный бачок раздут, часть охлаждающей жидкости выкипела, а один из проводов, питающих вентилятор радиатора, был оторван.

— А вот и причина! Странно, что могло оторвать этот провод? Вроде ничего постороннего нет, такое ощущение, что его обрезали, — задумчиво проговорил я, достал из багажника плоскогубцы с изолентой, приладил провод на место и попросил Артема завести машину.

— Я? — не поверив переспросил Артем.

— Конечно, просто поверни ключ в замке зажигания.

Артем радостно запрыгнул на водительское сиденье и повернул ключ. Машина завелась с половины оборота и сразу громко загудел вентилятор.

— Ну что? Починили? — спросил у меня Артем.

— Да, но часть тосола выкипела, надо бы долить, — ответил я и подошел к багажнику.

В багажнике лежала пустая бутылка из-под тосола, я вспомнил как еще весной хотел купить новую, но с этой работой руки так и не дошли.

— Тосола нет, что будем делать? — спросил я у Артема.

— Я слышал, что можно долить воды, — сказал Артем смущенно, явно боясь ответить неправильно.

— Верно, сынок, вот только воды у нас нет, в дорогу мы брали только сок, — с досадой сказал я и осмотрелся.

Пока мы занимались починкой автомобиля, солнце окончательно опустилось за линию горизонта и только полная луна освещала окружавший нас лес.

— Надо найти какой-нибудь водоем, хотя…, — начал я, но оборвался на полуслове, так как заметил в гуще леса огонек, — смотри сынок, похоже там чей-то дом.

— Вижу! — взволновано сказал Артем.

— Интересно, как к нему пройти, не пойдем же мы через лес.

Я посветил фонариком по сторонам и к моему удивлению луч фонаря осветил развилку неподалеку, метрах в двадцати позади нас. И как я ее мог не заметить сразу? Видимо отвлекся на приборную панель, когда мы ее проскочили.

— Наверняка эта дорога приведет нас к деревне, или что там вообще, может какая-нибудь база лесников или нефтяников. Пойдем, сын! — я взял из багажника автомобиля пустую бутылку из-под тосола, и мы выдвинулись в путь.

Стоило нам только свернуть с трассы на проселочную дорогу, как сразу же нас окутал прохладный туман, на трассе дул приятный теплый ветерок, а тут же ветер отсутствовал вовсе, вокруг царила абсолютная тишина, не было слышно ни шуршание листвы на ветру, ни уханья ночных птиц, даже звук наших собственных шагов казался каким-то приглушенным.

Мы шли молча с Артемом минут семь по этой извилистой лесной дороге прежде, чем я увидел впереди тоненький лучик света, с трудом пробивавшийся сквозь гущу тумана.

— Смотри, сынок, — обратился я к Артему. И мой голос показался мне каким-то тихим.

Ответа не последовало. Обернувшись, я не обнаружил Артема, который минуту назад следовал прямо за мною.

— Артем! — заорал я с тревогой. Несмотря на то, что крикнул я довольно громко, голос вновь был приглушенный, будто я крикнул в подушку. И самое странное это эхо — его не было.

Я ни на шутку испугался, туман был настолько плотный, что видно было не далее, чем на три метра. «Где же Артем, он не мог далеко уйти, минуту назад я его видел» — подумал я и вдруг заметил, как тень промелькнула передо мною в нескольких метрах.

— Сынок! — крикнул я и побежал вперед. Голос свой я практически уже не слышал, да и вообще я ничего уже не слышал, ни своих собственных шагов, ни своего дыхания, только звенящая тишина окружала меня.

Я бежал, глядя на слабый лучик света впереди, и вдруг туман резко рассеялся. Я выбежал из него и чуть не врезался в своего сына. Увидев меня, он бросился мне на шею.

— Сынок, с тобой все хорошо? — обнимая, спросил я его.

— Да, пап, я потерял тебя, испугался и побежал на свет. Я звал тебя, но ты не отзывался, — едва не плача ответил он.

— Странный какой-то лес, — произнес я и огляделся.

Перед нами стоял старенький одноэтажный домик с бревенчатыми стенами, деревянную крышу, покрытую рубероидом, венчал конек, выполненный в форме лошадиной головы, а в единственном окне тускло горел свет. На полянке у дома была аккуратна уложена поленница дров и небольшое потухшее кострище, видимо хозяева готовили летом тут еду. Позади нас стеной стоял густой туман. Но на поляне у дома его не было совсем, будто бы он не мог проникнуть на эту поляну.

Мы поднялись на высокое крыльцо и постучали в дверь. Через минуту на пороге дома появилась маленькая старушка невысокого роста в сарафане, на который была накинута шерстяная шаль.

— Кого это на ночь глядя занесло в такую глушь? — тихим голосом произнесла незнакомка.

— Мы эээ… у нас машина сломалась неподалеку, — проговорил я, не зная с чего начать разговор.

— А имена то у вас есть? — улыбнулась старушка.

— Я Семен, а это мой сын Артем, добрый вечер! — сказал я и выдавил из себя ответную улыбку.

— Вечер добрый, меня зовут Светлана Петровна, можете звать баба Света — не обижусь. Проходите, чего в дверях стоите?

Зайдя в дом, мы очутились в просторной комнате, у входа на стене висела деревянная самодельная вешалка. В углу у межкомнатной перегородки находилась большая кирпичная печь, посреди комнаты стоял огромный деревянный стол, накрытый белой скатертью и старые стулья с высокими спинками, обитыми тканью. На стене, напротив окна висел старинный советский ковер с замысловатым узором, такие раньше были практически в каждом доме. Единственным источником света была лампочка, висевшая под потолком посреди комнаты.

— Я как раз ужинать собралась, разувайтесь, садитесь за стол! — пригласила нас баба Света.

— Спасибо, но нам бы воды набрать в бутылку, да ехать нужно еще, — начал оправдываться я, но старушка меня оборвала.

— Отказываться не положено, вы с дороги, хоть чаю попейте, двадцать минут вам все равно не сыграют большой роли. А я хоть с людьми поговорю немного.

Мы послушно разулись и присели за стол, баба Света налила нам чая и поставила перед нами блины с вареньем.

— Угощайтесь! Я сейчас приду, — проговорила она и вышла в соседнюю комнату.

Я отпил из кружки немного чаю, это оказался очень вкусный травяной сбор, чувствовался привкус смородины, шиповника и чего-то еще. «Наверно старушка сама собирает эти травы» — промелькнула мысль в моей голове. Не прошло и минуты, как баба Света вернулась обратно и присела с нами за стол.

— Как чаек? — спросила она.

— Очень вкусный, сами травы собираете? — уточнил я.

— А кто же еще? У меня ведь помощников нет, одна я тут живу, пейте, пейте, дорогие.

Мы послушно отпили еще немного чая. По всему телу растеклось приятное тепло, накатила легкая усталость.

— Баба Света, а что тут за место такое странное? — спросил я. — Вокруг непроглядный туман, что рук своих не видно, а у вашего дома его нет, будто волшебство какое-то.

— Гиблое это место! — ответила старушка, голос ее стал каким-то гортанным и громким, а на лице расползлась неестественная улыбка.

От испуга я попытался вскочить, но ноги обмякли и не слушались меня.

— Зря вы сюда пришли! — продолжала старуха неестественным голосом. — Ох и позабавимся мы с вами! Мы готовы….

Дальше я уже не слышал, в ушах стоял дикий звон, виски сдавило, будто кто-то сжимал мою голову в тисках, веки смыкались. Все, что я мог сделать, так это повернуть голову и посмотреть на Артема. Он сидел на стуле, на лице его застыл ужас, он не шевелился и не моргал, а позади него стоял кто-то… «Кто это? мы ведь были здесь втроем…» — промелькнуло у меня в голове. Я пытался рассмотреть человека, стоявшего позади моего сына, или не человека, что это было, я не знал, видел только очертание темной фигуры, в глазах все плыло, голова сильно кружилась. И чем сильнее я пытался вглядеться в эту фигуру, тем хуже ее видел. Все вокруг быстро погружалось во тьму, через мгновение я отключился.

Придя в себя, я открыл глаза. Или не открыл, сказать точно не могу, так как вокруг была абсолютная густая темнота. Обычно даже в темной комнате глазу всегда есть за что зацепиться, но сейчас я не видел абсолютно ничего.

Мои попытки пошевелиться не увенчались успехом, тело совершенно не слушалось, я чувствовал абсолютно все, каждую клеточку своего тела, но двигательная функция будто напрочь покинула меня. Я сидел на стуле вроде, точно определить было невозможно, в этом месте было холодно и сыро, пальцы рук и ног замерзли. Жутко пахло сыростью и гнилью, как от перегнившего сена.

Я прислушался, в ушах еще звенело, но звон с каждой секундой становился все тише. И вдруг мне показалось, что я услышал дыхание за спиной. С каждой секундой я слышал его все отчетливее и отчетливее, и вот когда звон в ушах окончательно утих, я четко услышал, как кто-то или что-то за моей спиной громко дышит. Это было скрипучее, тяжелое дыхание, будто дышал человек, страдающий сильной отдышкой.

По моей спине прокатилась волна мурашек, но не от холода, а от страха, охватившего меня. Я чувствовал, что волосы на моей голове встали дыбом. Но то, что случилось дальше, вызвало у меня даже не страх, а самый настоящий панический ужас.

Я сидел не в силах пошевелить ни единой частью своего тела, а сзади слышалось это зловещее дыхание. Но самое страшное заключалось в том, что дыхание будто приближалось, при этом звука шагов слышно не было. И вдруг я почувствовал, как мою шею начал обдувать ветерок в такт дыханию. Что-то стояло прямо позади меня и дышало мне в затылок. Я попытался закричать от сковавшего меня ужаса, но из моих уст вырвалось лишь тихое сопенье, язык и губы тоже не слушались. А затем я почувствовал, как что-то холодное и волосатое коснулось моего плеча. Сердце билось часто и сильно, я ощущал, как в висках пульсирует кровь. Второго плеча тоже коснулось это волосатое и холодное нечто, и до меня дошло, что это чьи-то руки легли мне на плечи. Мысленно я уже прощался с жизнью.

Неожиданно руки, лежащие на моих плечах, резко отдернули меня назад, острые когти этого существа впились в кожу, и я услышал, как мне прямо в ухо оно произнесло неестественным, жутким голосом: «Спи, мясо!».

Сердце забилось как бешеное, виски сдавило, в ушах снова зазвенело, и я провалился в беспамятство, но через мгновение пришел в себя, закричав, что есть мочи, подскочил на ноги и увидел свет.

Глаза слепило, я щурился, пытаясь что-то разглядеть, но взгляд еще не привык к свету. Наотмашь нанося удары руками, я пытался отбиться от того, что мгновение назад держало меня. Но все удары приходились по воздуху. Глаза понемногу привыкали к свету, и я увидел, что стою посреди полуразрушенной избы, крыша давно сгнила и обвалилась, ее обломки, поросшие мхом, валялись у меня под ногами, а надо мной было чистое небо. Одна стена полностью рухнула, а остальные изрядно покосились. В углу сквозь пол проросли несколько молодых березок. Мой разум, словно стрела пронзила мысль: «Артем!». Я бегло окинул избу взглядом и в углу, рядом с дверным проемом увидел лежащего на полу сына.

— Артем, сынок! — крикнул я и подбежал к нему.

Артем спокойно спал, мои попытки разбудить сына не увенчались успехом. Тогда я подхватил его на руки, выбрался из развалин и огляделся. Это была вроде та самая изба, в которую мы пришли ночью, но было ощущение, что за ночь она постарела лет на сто и почти полностью сгнила, поляны перед избой не было, как и дороги, по которой мы сюда пришли, все заросло молодым березняком. «Надо выбираться!» — подумал я и прислушался, метрах в ста от нас был слышен гул проезжающей машины, по всей видимости именно в том направлении находилась трасса. Я покрепче сжал лежащего на моих руках сына и устремился к дороге.

Страх, испытанный минуту назад все еще не давал мне успокоиться, адреналин гнал меня через лес и я даже не обращал внимания на ветки, царапающие мне лицо и руки. Внезапно Артем закричал, начал дергаться и махать руками, я остановился и прижал его к себе сильнее.

— Тише, тише сынок! Все хорошо! Все позади! Папа рядом! — утешал я его.

— Папа, это ты? Это правда ты? — испугано со слезами на глазах спросил Артем.

— Да, это я, сынок, все позади!

Артем обнял меня и заплакал, остаток пути он бежал самостоятельно, крепко держа меня за руку. Через минуту мы оказались на трассе, наша машина стояла на том самом месте, где мы ее оставили. Я ощупал карманы, ключи к моему удивлению оказались на месте.

Мы быстро запрыгнули в машину и тронулись, к счастью, двигатель не перегревался, но через десять километров в ближайшей деревне я на всякий случай долил воды и поехал дальше.

По дороге мы обсуждали случившееся этой ночью, возможно старуха нас чем то опоила или мы надышались болотных испарений, и нам вообще это все привиделось, но ведь не могли же мы видеть одни и те же галлюцинации! Отличались они только тем, что Артем в отличии от меня слышал в темноте, как некое существо с тем самым зловещим голосом ходило вокруг него и что-то бормотало на непонятном языке.

Уже подъезжая к дому моих родителей, мы договорились, что никому о произошедшем рассказывать не будем, чтобы не пугать. Просто скажем, что сломались по дороге и всю ночь чинили машину.

Я не успел заглушить двигатель, как нам на встречу выбежала взволнованная мама.

— Где вы пропадали, я места себе не находила! И дозвониться до вас не могла! — запричитала она.

— Да, мам, сломались мы по дороге, пол ночи ремонтировали машину, потом вздремнули немного и поехали дальше, а не дозвонилась, так у нас связи в том месте не было! — с натянутой улыбкой сказал я.

— Сёма, ты в своем уме? Вы же три дня назад выехали!

Мы испуганно переглянулись с Артемом. По ощущению я был в отключки около часа, очнувшись и увидев, что на улице рассвело, я подумал, что прошла ночь, но что бы трое суток, такого я даже предположить не мог. Придуманная мною для родителей легенда рассыпалась, а запасной у меня не было, и ничего не оставалось, кроме как рассказать правду.

— Ладно, пойдемте в дом, там все расскажу, — сказал я, забрал вещи из машины, и мы прошли в дом.

Дома я в мельчайших подробностях пересказал все, что с нами произошло. Родители слушали меня с явным недоверием, выслушав историю до конца отец предложил обратиться в полицию.

— Серьезно? — недовольно начал я. — И что я им расскажу? Про волшебную избу, которая за ночь, или сколько там прошло времени, превратилась в развалины? Про милую старушку, которая оказалась злобной тварью? Ты хочешь, чтобы меня за наркомана приняли или в дурдом упекли?

— Да уж, ситуевина! — задумчиво ответил отец.

— Да посмотри на него, он же дурит нас! Не хочешь рассказывать где был — я настаивать не буду! Но в следующий раз хоть предупреди, чтобы мы не переживали! Ксюша звонит, спрашивает, где вы, а мне приходится врать, что уехали с ночевкой на рыбалку и связи там нет у вас. Я значит вру, а сама стою и думаю, а что, если вас нет уже, как потом оправдываться перед ней? Все больницы обзвонила, ГАИ, думала может в аварию попали! Все, не хочу с тобой разговаривать! Грязные все, как черти! Давайте сюда футболки, пойду застираю! — сквозь слезы выпалила рассержено мама.

Спорить с ней сейчас было бесполезно, я прекрасно понимал, что через пол часа она отойдет и можно будет нормально поговорить, поэтому послушно снял с себя футболку и протянул ей.

— Так это что, правда все? — испугано, смотря на меня спросила мама.

Я опустил взгляд на свое плече и увидел на нем огромный бордово-фиолетовый синяк, и успевшие уже подсохнуть царапины, оставленные чьими-то огромными когтями.