Завет. Печать Матефора

Дарья Дакини (2025)

Автор создает удивительный мир — долину Синего Яра, который захватывает ценителей фэнтези с первых страниц. На берегах реки Нурд, в деревне Горная Терия, где мифы переплетаются с реальностью, а татуировки на телах местных хранят память о богах, древнее пророчество пробуждается от долгого сна. Жители Терии, мудрые терьелы, чтят традиции и оберегают тайну Каменного моста, связывающего миры людей и магических существ. Но когда из глубин подземелий вырываются твари, жаждущие крови и власти, а дети исчезнувшей расы дерньеров пытаются узнать о силе, заключенных в них, всё начинает меняться. Смогут ли герои, объединённые общей целью, противостоять надвигающейся тьме, или их мир падёт под натиском забвения?

Глава 2 — Терьелы

Дорогой читатель, прежде чем мы углубимся в перипетии сюжета, нам нужно поближе познакомиться с народом, чьи судьбы так тесно переплетены с магией и загадками этого мира, — с терьелами. Они — не просто ещё одна расса в бесконечной летописи народов, но незримые стражи, чья история и предназначение заложены в самой их сущности.

В незапамятной древности, когда мир погрузился в хаос Великой войны, жизнь исчезала с лица Земли.

Эта война была не просто столкновением армий, но противостоянием космического масштаба, борьбой между светом и тьмой, которая оставила глубокий след в облике Земли. Это была эпоха, когда привычный мир содрогался от ярости стихий, когда безжизненные земли, словно измученные звери, выли под натиском иссушающих ветров. Эти ветры, словно песчаные смерчи, кружили, поднимая в воздух песок и камни, погребая под собой последние искры жизни. Казалось, что надежда угасает, словно пламя свечи на ветру, но в этой тьме еще теплился огонек.

В этой выжженной пустыне, среди руин и пепла, обитали Осцироны, потомки Первородных Богов, чья кровь была наполнена божественной силой, а сердца — мудростью предков. Эти величественные существа обладали удивительной способностью повелевать стихиями, подчиняя своей воле ветер, огонь, воду и землю. Их могущество было столь велико, что одним лишь словом они могли усмирить ярость бушующего урагана или заставить горы содрогнуться от своей силы. Осцироны были не просто повелителями стихий, но и хранителями знаний, а также бессмертия, которое стало доступно лишь самым верным их служителям, возносившим хвалу богу Эвойя, создателю всего живого.

На протяжении многих веков полубоги вели безмятежное существование, получая энергию от веры и любви своих последователей. Они, словно заботливые родители, создали колонию смертных туземцев разных расс, словно садовники, выращивающие многоликий сад. И это было понятно: хотя Осцироны и могли управлять стихиями, кто-то должен был пахать землю, строить дома, заботиться о животных и заниматься другими делами, необходимыми для поддержания жизни на планете. Вселенная, как большая семья, должна была работать будто слаженный механизм, где каждый винтик выполняет свою функцию.

Но даже в самых могущественных и светлых семьях, даже среди богов, порой возникают тени сомнений, как сорняки, прорастающие сквозь благодатную почву. Так и в сердце Матефора, горячо любимого сына Эвойя, великого воина, зародились сомнения. Он был предан отцу, как никто другой, но в его душе, словно неспокойное море, возникло желание свободы. Его не устраивала участь быть лишь источником силы для отца, он стремился к чему-то большему, к пониманию смысла жизни. Матефор долго наблюдал за простыми смертными, за их радостью, печалью, за всей гаммой чувств, которые они могли испытывать. Он понимал, что, служа высшим идеалам, он утратил ту полноту ощущений, которая делает жизнь такой насыщенной и яркой. Он не мог понять, почему преданность отцовскому завету должна быть столь скудной на эмоции. Ведь сам Эвойя создал и тёмную сторону сердца, словно обратную сторону монеты, в противовес свету.

Это свободолюбие пробудило в Матефоре бунтарский дух. Он собрал вокруг себя отряд единомышленников, таких же жаждущих правды и справедливости, как и он сам. Вместе они выступили против древних порядков, против власти Эвойя, задавая ему вопросы, от которых не убежишь, как от ветра. Так началось Первое восстание, которое стало точкой отсчёта новой эры и привело к великим переменам.

Война, разразившаяся между полубогами и приспешниками Эвойя, длилась долгие годы, словно бесконечная буря, сметающая всё на своём пути. Это были годы хаоса и разрушений, когда стихийные бедствия обрушивались на Землю, словно разгневанные боги. Реки крови текли по полям сражений, смывая жизни и надежды, а сама планета стонала под тяжестью войны. В этой битве не было победителей, и из миллионов смертных, населявших землю, в живых осталось лишь несколько тысяч, словно жалкие остатки некогда великой цивилизации. Эти немногие, как загнанные звери, прятались в холодных и тёмных пещерах, изнывая от голода, жажды и страха.

Восстание оставило глубокий след в облике всей Земли. Боги были в гневе, как разъярённые тигры, и Эвойя, чувствуя утрату былой власти, обрушил свой гнев на Осциронов. Он лишил их дара бессмертия, безжалостно сорвав с них покров вечной жизни. Великая война закончилась, оставив после себя опустошённый мир, где на месте цветущих садов и плодородных полей остались лишь руины. Но среди обломков старого мира ещё теплилась надежда, как если бы слабый цветок с желанием к жизни пробивался сквозь асфальт. Остались те, кто не сломался и не пал духом, кто хранил в сердцах истинные знания, бережно относился к легендам и не утратил любовь к жизни, даже став смертными.

И вот, перед самым уходом в бездну вечного забвения, могучий Матефор, верный силе Осциронов и своей идее свободы, оставил след в этом мире. Он поделился своими мыслями и мечтами с выжившими туземцами, и его слова, словно семена, проросли в их сердцах. Он даровал одному из Осциронов магию межгалактического пространства, а также создал дополнительное, пятое измерение как убежище для своих последователей. Это измерение стало местом, где маги и волшебные сущности могли продолжать своё существование в надежде однажды возродить дело Матефора и дать отпор самим первородным богам.

Так возникла необходимость в хранителях тайного моста в пятое измерение, разделяющих миры. Эту роль Матефор возложил на плечи одного из народов туземцев, выбрав только самых достойных из всех расс. Выбор пал на небольшую колонию поселенцев, живших у истоков горных рек, где вода, стекала в долины питая равнину живительной водой. Эти люди были искусными рыбаками, ведь говорили, что они родились уже с удочкой в руках, и были они искусными мастерами лодок. Они крепки духом и телом, молчаливы и неприхотливы, и в их сердцах не было места воинственности. К тому же они трепетно относились к природе, как к живой матери, почитая её законы и мудрость. Так в истории Земли зародилась раса терьелов, чьё имя, словно эхо из прошлого, происходило от старослакенского слова «терра», что означало «мост», и это было совсем не случайно. Они стали хранителями разлома между мирами, неся это тяжкое бремя на своих плечах, как крест. Быть защитниками перехода означало гораздо больше, чем просто охранять границу, это был путь служения и самопожертвования.

Со временем, когда Земля начала залечивать свои раны и восстанавливать силы после долгих лет тирании и катастроф, люди начали стремиться к освоению непроходимых болот, которые стали приютом для терьелов. С появлением новых поселенцев, будто стаи птиц, прилетевших на новые земли, пришли и новые заблуждения, новые религии и верования. Это были народы слакенов, дерньеров и других племён, воинственные и жадные, как волки, рыщущие в поисках добычи. Они быстро обустраивали дикую местность под свои нужды, строили города, похожие на ульи на лугу, и в конце концов возвели величественный город Междорг в западной части долины Синего Яра. И вот эти новые поселенцы начали вытеснять коренные народы, как если бы волна накатила на берег и смыла все замки из песка.

Терьелы, будучи хранителями сокровищ, бережно хранили тайну Каменного Моста как гномы хранят золото в своих пещерах. И это породило множество слухов и вымыслов среди слакенов, которые подобно маленьким детям, сочиняли сказки о тёмных богах, всякой сказочной нечисти и волшебниках из далёкого царства. Они начали подозревать, что терьелы связаны с некими тёмными силами и даже обвинили их в дружбе с самим дьяволом.

А в реке и правда жило легендарное чудище, укрощать которое терьелы научились ещё с давних времен. Его тело, длиной в 2 метра, покрыто чешуй толщиной в 2 пальца, что делает его непробиваемым от стрел слакенов, а сильные челюсти с острыми зубами и непомерно длинными верхними клыками вскрывают плоть как консервную банку, в два счета. Предположительно, если верить древним историям терьелов, передающимся от отца к сыну, это чудище однажды сбежало из пятого измерения, или было изгнано оттуда-тут уж история может давать осечку, и поселилось в укромных глубинных местах рек, охотясь на речных амфибий, сомов и просто подбирая падаль в болотных топях. Терьелы очень скоро познакомились с этим чудищем и даже множество раз пытались вступить с ним в схватку, чтобы снять гнёт с речного народа. Но чудище это было юрким, неуловимым и сильнее, чем любое оружие терьела, поэтому и получило название Серпен (от старолакенского serpent — змея).

Терьелы решили приручить Серпена, но речной черт не служит никому по своей природе — он потомок самих богов, от этого и задабривание речного черта должно было содержать в себе жертвоприношение — такова цена дружбы с богами.

Так и сложилось в деревне — весной, когда природа начинала новый жизненный цикл, терьелы завели праздник в честь Серпена, где приносили в жертву корову, а перед тем, как выйти на реку, чтобы наловить рыбы — терьел дарил речному монстру каплю своей крови и читал молитву, тем самым прося милости у безжалостного чудища.

Серпен будто даже приручился, узнавая кровь терьелов издалека. Кроме того, терьелы несли службу реке, ведь их плавучие деревни стояли на притоках Нурда, где часто образовывались озёра. После спада весенней воды озёра отсекались от реки, и в них оставалось множество рыбы, не успевшей скатиться в речное русло. Самое же главное: в отсеченных от реки озёрах оставались десятки миллионов рыбной молоди, обреченной на гибель во время летнего пересыхания реки. Терьелы охраняли запасы рыбы в озёрах и следили за своевременным спасением молоди, которую особая рыбацкая дружина переводила в реку, прорывая канавы и прокашивая тропы в густых камышах. Кроме того, выловленную в озерах молодь перевозили в реку в бочках.

Так и повелось, терьелов считали укротителями речного демона, и охранниками волшебного мира, который пугал и манил одновременно своими тайнами и непокоримой силой.

Не взлюбили слакены терьелов, хоть и понимали, что без них никак уже не обойтись. Встреча терьела с любым жителем города уж точно не сулила ничего хорошего — при удачном раскладе всё заканчивалась покалеченным терьелом и разбитым носом у очередного слакена. Терьелы, словно невидимые тени, скрывались в болотах вдоль берегов рек и прятались от преследований. В конце концов, их существование, как и их традиции, стали растворяться на фоне сменяющих друг друга религий и культов как соль из рук неумелой хозяйки растворилась бы в морской воде.

Однако терпение Матефора, который уже стал правителем бездны забвения и собирал заблудшие души, подходило к концу. Узнав о том, что его любимцы забыли о своих корнях, он сурово распорядился о наказании терьелов. Нарисовав священные рисунки прямо на телах их, повествующих о забытых легендах и героических подвигах, Матефор установил правила. Каждый терьел рождался с этой печатью, которая могла обжигать его плоть при нарушении заповедей. Это были строгие, жертвенные отношения: если терьел пересекал заветы, его тело ощущало это ярче всех слов.

Терьелы научились ценить каждое мгновение, ведь их жизнь, в отличие от других народов, могла длиться веками, и за это время они должны были передавать мудрость и предания своего народа. Культ поклонения духам стал основой их существования, став отражением глубокой связи с прошлым, которое всегда было с ними отныне навеки.

Таким образом, терьелы навсегда остались у берегов непроходимых болот, сторонясь других туземцев, храня рожденные в легендах заветы своих богов, их верность и бремя вечной памяти.

Сейчас терьелов осталось мало, всего 13 тысяч, а сохранивших культуру и исторический образ жизни и того меньше. Все они живут в рыбацкой деревне по названием"Терия"или"Горная Терия"в честь местного народа. Места здесь глухие, заболоченные и туманные, но жутко красивые, как таинственный сад в заброшенном поместье.

Терьелы, как и в древние времена изготавливали быстроходные лодки и мастерски ловили речную рыбу, охраняя Каменный Мост.

Умелые, проворные, они селились бок о бок друг с другом, но не из дружелюбия, а частично в целях безопасности, чтобы быть уверенными, что они всегда смогут прокормиться и не зависеть от своего улова, а отчасти и для защиты от воришек, сплавляющихся вниз по реке. Народ очень молчаливый, издревле сторонились людей, потому что мирская суета уже давно им приелась, а цель их существования понятна и предопределена и требовала лишь прилежного исполнения заветов изо дня в день.

Терьелы переняли у слакенов тип жилища. Вместо крытых корой шалашей стали ставить срубы на высоких сваях. Этот тип построек строят и сейчас, немного усложнив и добавив множество украшающих резных деталей, благо леса вокруг много, да и времени у терьелов предостаточно.

"Строя дом для души — говорили терьелы, — мы, прежде всего, поднимаем небесный каркас в виде крыши, позволяем теням играть на земле, а затем погружаемся в этот мир спокойствия и единения".

И действительно, дом терьела — это крыша, которую поддерживают сваи. А стены являются лишь декоративной защитой от ледяного ветра и зимней стужи, чтобы хоть как-то сохранять тепло и экономить на отоплении дома.

Изогнутые двускатные крыши, покрытые соломой, камышом или черепицей, выступали за стены, чтобы защитить деревянные части зданий от дождя. Как правило, внутри не было потолка, а поперек стен устанавливали несколько жердей, которые использовались для сушки вещей и хранения.

Они целыми днями курили дурманящий байдан, сидя на первых этажах своих домов с открытыми ставнями и вели неспешный размеренный образ жизни.

Байдан — это своего рода курительная смесь из семян лисей травы, которая обильно произрастает на солнечных опушках Лихолесья. Семена собирали строго в полнолуние, мололи костяными шпателями в деревянных ступках, заворачивали в сухой пресованный лист черхонного дерева и сладостно выкуривали, сплевывая коричневую жижу в специальную жестяную банку.

Но нет, вы не подумайте, что это эдакие лентяи — ни в коем случае, ведь жизнь в деревне нельзя назвать легкой. Это постоянная работа над собой, хозяйством, собственным телом и духом, а также бесконечный непосильный труд на сельско-хозяйственных угодьях и на реке, чтобы прокормить себя и обеспечить свою деревню всем необходимым для выживания в тяжелых природных условиях.

Тут нет места развлечениям, увеселениям, привязанностям. Здесь неважно, кто твои родители и какой у тебя социальный статус. Они знают, что всё зависит от распорядка дня, от привычек, которые нами иногда могут управлять.

Режим дня в деревне строгий, цикличный, и может показаться, что каждый день похож на предыдущий. Но это совсем не так — борьба, самовоспитание, самодисциплина, тяжкий труд.

Тела их крепкие и гладкие, темно-коричневого цвета, руки длиннее обычного, а на ключицах располагались острые костные шипы. Ростом они были всего 140-160 см, чуть меньше обычного человека, а рождались они уже полностью покрытыми рисунками по мотивам историй древних первородных Богов, тем самым храня былины и традиции и передавая их из поколение в поколение.

Татуировки эти появляются на коже младенцев терьелов в момент их рождения, как дар (или проклятие) от Матефора. Это как отпечаток пальца, уникальный для каждого терьела, но в то же время связанный общей историей и предназначением. Говорят, что Матефор, прежде чем уйти в бездну, начертал эти узоры на своих ладонях, и именно их оттиск навечно запечатлелся на телах его избранных. Это одновременно и благословение, и оковы, связывающие их с древними обетами.

В дни новолуния терьелы плели рыболовные сети, стругали дерево для своих лодок и жили в общем-то неспеша затворнической жизнью, ведь средняя продолжительность жизни терьела составляла 800-1000 лет.

Они выполняли то, что должны были выполнять по завету бога Матефора, а именно: охранять переправу из мира людей в пятое измерение, где сосуществовали королевства магов и полубогов.

Ученость у них была не в почете, читать и писать почти никто из них не умел, но по-прежнему водился обычай собираться по вечерам на полу в доме старейшины на улице Каменная в круг, курить байдан и рассказывать давно забытые былины, передавая мудрость от отца к сыну, тем самым преумножая рисунки на телах с каждым новым поколением.

Вот такая история этого удивительного народа, дорогой читатель. Теперь, когда мы познакомились с ними поближе, нам будет гораздо проще понять мотивы и поступки наших героев. Но не стоит думать, что все терьелы одинаковы, как и люди, у каждого из них своя уникальная история и характер, которые мы ещё увидим в дальнейшем.

А теперь вернемся на праздник Незрячего Патрика, в этот важный день для последующей истории деревни.