Глава 5
Янли
— Ух ты, он сказал первое слово! Нас можно поздравить? — восхитился А-Лей.
Испортила я брата. Ужасный тролль растет. Весь в меня.
— Или это, или еще более горький и полезный отвар хиннодворки, который я в тебя волью через воронку, — предложила я пациенту выбор.
В ответ получила очередной мрачный взгляд исподлобья.
— Ты же помирать нацелился, что за странное стремление сделать процесс максимально мучительным? — Я вопросительно выгнула бровь. — Если тебе уже недолго осталось, не умнее ли провести оставшееся время с удобством?
Парень прикрыл глаза — на скулы легла тень от влажных черных ресниц — и медленно, будто принимает на себя все скорби мира, протянул раскрытую ладонь. Он явно хотел, чтобы жест получился величественным и изящным, но рука страдальца слегка тряслась, а пальцы подрагивали.
— Вот и умница, — похвалила я. — Теперь посиди в воде еще полчасика, пока периферийная система мелких меридианов привыкнет к потоку ци и впитает весь объем. Затем тебя вытащу и дам отдохнуть.
Мне молча сунули пустую пиалу. Я тоже не стала ничего говорить, забрала и хмыкнула себе под нос.
— А-Лей, принеси еще горячей воды, в бочке уже остыла.
— Слуг, что ли, нет? — недовольно забухтел братец.
— Ты мне это счастье подарил, ты теперь и мучайся, — любезно пояснила я и красноречиво похлопала пятерней по кожаному футляру с иглами. — Бегом!
— Всегда так… Да понял я!
Когда младший брат скрылся в жасминовых зарослях, в доме воцарилась тишина. Стало совсем спокойно, будто мою мирную жизнь никогда и не нарушал полудохлый небожитель. Эх, впечатление обманчиво.
— Раз уж с голосом у тебя порядок, может, скажешь, как зовут? — Я присела возле стола и взяла неизменную ступку с заранее приготовленными семенами.
Лекарю всегда есть чем себя занять, когда нужно подумать или просто выпадает свободная минутка. Растирать порошки — долго и нудно, а требуются они просто в космических дозах. А при наличии бывшего небожителя — необходимый объем вырастает впятеро! Не было у бабы забот, купила баба бессмертного заклинателя…
Поэтому — трем, не ленимся.
— Нет, — прозвучал ответ. Коротко и ясно. Но не информативно.
— И как же к тебе обращаться?
— Придумайте сами. Госпожа.
О, целых три слова. Идем на рекорд, может, скоро и пару предложений выдаст.
— Ладно. — Я поднялась и направилась к изящному гнутому стеллажу.
Здесь у меня стоит шкатулка с документами. Небожительскую купчую я туда уже положила.
— Не имею обыкновения давать людям клички, как собакам, — пояснила я. — Если тебе настолько неприятно звучание собственного имени или оно напоминает о боли — придумай другое и скажи мне.
— Зачем мертвецу имя? — Парень слегка осел в воде, опираясь виском на край бочки. Колючая от лекарства вода едва ли не касалась носа, потому создавалось стойкое впечатление, что заклинатель намерен утопиться.
— Затем, что безымянный труп нарушает мою душевную гармонию, такой ответ устроит?
— Это ваши проблемы, — едва слышно буркнул он и смежил веки.
Как мило. Раз огрызается, стало быть, ожил, вопреки собственному желанию.
— Значит, не хочешь… — Я кивнула. — Будем пользоваться тем, что имеем. — И развернула свиток. — Как интересно. Тан Юншен. А мы однофамильцы. Меня зовут Тан Янли.
Парень вздрогнул при звуке своего имени и криво улыбнулся, не открывая глаз.
— Извращенное издевательство судьбы, — прошептал он.
«Юншен — живущий вечно, то есть бессмертный», — машинально перевела я.
И хмыкнула:
— Во всяком случае, ты не умер. Пока. А судьба — она такая… разная, кстати. Никогда не угадаешь, что еще подсунет.
Последнее я на личном опыте могу подтвердить: никогда прежде не рассчитывала из разбитой машины с красным крестом залететь в магический мир. Впрочем, объяснять небожителю ничего не стану, пусть кривит губы с высокомерным видом, мол, что ты можешь об этом знать, богатенькая девчонка.
— А вот и горячая водичка! — В павильон влетел веселый братец и с ходу вылил в бочку черпак кипятка.
Как бы ни был отрешен и готов к путешествию в иной мир наш «вечно живущий», сюрприз ему явно не понравился. Парень коротко вскрикнул от неожиданности и попытался просочиться сквозь стенку бочки куда-нибудь подальше от заботы А-Лея.
— Я тебя сейчас туда к нему за компанию посажу. — Звонкий подзатыльник, выданный брату, немного примирил «вареного рака» с действительностью.
Как бы ни хотелось пациенту оставаться отрешенно-невозмутимым трупом, мы, к сожалению, оказались слишком приставучими, постоянно отвлекая его от мыслей о вечности.
— И буду поливать кипятком! Соображать надо, прежде чем делать!
— Бу-бу-бу… Я как лучше хотел. И вообще… я ведь ему не на голову!
— Если б ты додумался вылить кипяток ему на макушку, пришлось бы лечить тебя от умственной отсталости.
Порой шутки братца действительно переходили все границы. Паршивец.
— Зато гляди — как ожил! — А-Лей отбежал на безопасное расстояние и гадко ухмыльнулся. — Смотреть приятно, даже на каменной физиономии вполне человеческие чувства проступили. Сразу ясно — теперь не помрет. Просто из вредности и желания отомстить.
И получил в ответ самый что ни на есть настоящий яростный взгляд из-за края бочки. Понятненько… и правда допек.
— Вынимай, — наконец решила я, убедившись, что вода стала прозрачной. Иными словами, весь порошок с ци впитался в тело «бессмертного трупа». — Настала очередь иголочек.
— Сочувствую, бедный ежик. — А-Лей, невзирая на слабые трепыхания жертвы, ловко выудил заклинателя из бочки. — На столе разложить или на кровати?
Заклинатель в его руках, похоже, подавился воздухом.
— Клади сразу на место, чтобы лишний раз не кантовать, — кивнула я, расстилая на постели специальные простыни и отрезы. — Здесь и спеленаем. Полотенце только отбери у стеснительной фиалки. Смотри-ка, даже в бочку его затащил и теперь не отпускает.
И действительно, пациент мертвой хваткой вцепился в кусок ткани, которым были обернуты его бедра. Естественно, с мокрой тряпки теперь лилось на пол.
— Да отдай ты, чего она там не видела, — практически слово в слово повторил брат уже сказанную мною фразу. Поскольку вода с полотенца попадала и на А-Лея, он не был склонен к сантиментам и тряпку отобрал враз. — Ладошкой прикройся, если стеснительный. Когда сестра разрешит…
