Как я был ниндзя

Дженет Ташьян (2017)

После того как Дереку и его друзьям повезло принять участие в тестировании видеоигры «Арктический ниндзя», ребята не на шутку увлеклись ниндзя-культурой. Они просто обязаны сами стать ниндзя! И как можно скорее! Дерек, Мэтт и Карли записываются в школу боевых искусств, к настоящему японскому сенсею. И тут же выясняется, что на деле ниндзя ведут себя немного не так, как игровые и мультяшные персонажи. А их тренировки вовсе не похожи на боевые сцены из фильмов. До Дерека начинает доходить ужасная правда: в качестве ниндзя он может опозориться куда сильнее, чем в обычной своей жизни…

Применяем наши шпионские навыки

Карли пытается вовлечь нас в мозговой штурм, чтобы набрать идей для пьесы об Американской революции, но мы с Мэттом и Умберто метим куда выше.

Мы соглашаемся, что первое, что нужно сделать, это изучить улику. Мы обходим школу, но мистер Деметри отгородил этот участок желтой предупредительной лентой.

— Мы будто на шоу «Место преступления», — замечаю я. — А тут ведь никого не убили.

— Плюс к тому эта лента не скрывает граффити из вида. — Умберто в своем кресле подкатывается под ленту, будто ее там и нет.

зубастый

зловещий

Большой Минотавр нарисован темно-лиловой краской. Выражение на его бычьей морде с зубастой ухмылкой зловещее. Человеческое тело мускулистое, но руки свисают до земли, точно у обезьяны.

— Похоже на то, что нарисовал бы ты, — говорит Мэтт.

возражать

Я качаю головой и возражаю:

— Мой вариант был бы более мультяшным.

Умберто сдает назад и рассматривает всю стену целиком:

— Мы должны выяснить, есть ли похожие рисунки еще где-то в городе или этот — единственный.

Ужасно досадно, что Умберто не может ходить вместе с нами на занятия в «Пути Громовой Тени», потому что из нас всех ниндзевские инстинкты у него самые верные.

Мы садимся за один из столиков для пикника позади школьного здания и рассказываем Умберто о молчаливой манере сенсея Такаи. Умберто реагирует так, словно видит в нашем рассказе ясный и очевидный смысл:

скрытный

— Ниндзя должны быть скрытными. А ты не можешь быть скрытным, если шумишь. Ниндзя — эксперты по тишине.

— Да кому нравится соблюдать эту самую тишину? — говорю я.

Умберто улыбается:

— Если ты ее не соблюдаешь, люди могут услышать твое приближение. Плюс к тому ниндзя не нужно, чтобы окружающие узнали о том, кто они такие, так что и на этот счет вам придется молчать.

— Что хорошего в том, чтобы быть ниндзя, если ты не можешь никому РАССКАЗАТЬ, что ты ниндзя? — спрашивает Мэтт. — Все это начинает попахивать слишком серьезной заморочкой.

Умберто говорит, что сенсей Такаи, вероятно, хотел, чтобы мы обратили внимание на окружающее:

— И теперь вы можете практиковаться в тишине, изучая рисунок с Минотавром, чтобы попробовать извлечь из него какую-нибудь информацию.

Обычно я концентрируюсь изо всех сил, чтобы тихо вести себя в школе, а теперь мне предлагается еще и ВНЕ ШКОЛЫ молчать? А Умберто пялится на Минотавра, словно какая-то подсказка вот-вот вырвется из его гигантских ноздрей.

По прошествии минуты я больше не в силах терпеть и выпрыгиваю из-за стола:

— У ниндзя есть еще кое-что, чего нет у нас: ниндзевская одежда!

недолговечный

Мэтт говорит, что поискал в интернете, но мама сказала, что эта одежда слишком дорогая для того, что может оказаться одним из многочисленных недолговечных Мэттовых хобби.

— У моего двоюродного брата есть белый костюм для карате, я могу взять его на время, — произносит Умберто.

— А у меня куча спортивной одежды, — говорит Мэтт. — Но ниндзя всегда носят черное.

Вот тогда-то я и понимаю, чем мы будем заниматься остаток дня.