Прежде чем ты меня убьёшь

Дженна Мур, 2022

Никогда не думала, что буду героиней сказки "Красавица и чудовище", только более взрослой ее версии.Содержит нецензурную брань.

Глава 8. Сделка без выгоды

Когда я вернулась, была уже ночь. Несмотря на то, что было лето, в нижнем белье всё равно было прохладно.

Ублюдок, тем временем, спокойно читал газету, лежа на диване.

— Ты долго — озвучил он, как только я переступила порог.

Я пожала плечами.

— А ты — убийца, ничего не поделаешь.

Дровосек, опустив газету, спокойно на меня посмотрел.

— Ужин остыл уже.

Махнув рукой, я ушла в ванную.

— Думаю, мне ещё очень долго не захочется есть.

Помывшись, я вышла в гостиную, обнаружив, что из важной уборки мне нужно, как ни странно, сделать лишь стирку одеяла от крови, чем, впрочем, я и занялась. Безусловно, кровь без цивилизованных моющих средств не отмоешь, поэтому я просто простирала.

Не моя вина, что он живёт здесь один, как отшельник, и ничем не интересуется, видимо, кроме убийств и похищения людей.

Так же не обращая внимание на дровосека, я вышла вывесить одеяло на крыльцо, надеясь, что оно к утру подсохнет.

После мне пришлось подмести по его барскому указу, вытереть пыль, а также помыть посуду, стараясь игнорировать взгляд мужчины, который временами я чувствовала на себе.

Наверное, мне стоило бояться, что он — каннибал, но местами я очень уставала от этого и просто мысленно пускала всё на самотёк, учитывая, что я не могу ничего сделать с этим. Не то, что это меня успокаивало, скорее наоборот, но было бы слишком самонадеянно думать, что я в любом случае что-то придумаю и выживу.

По крайней мере, не сейчас.

— Не знал, что ты умеешь так долго молчать.

Я развела руками, садясь на диван подальше от него. Мельком заметила, что он читал на той же странице, которая и была, когда я зашла в дом.

Закусив губу, я решила не спрашивать его о содержимом, сосредоточившись лучше на своих ощущениях, где по неведомой мне причине у меня ничего не болело. Раны уже не кровоточили, будучи неглубокими, но многочисленными, поэтому у меня не было жизненной необходимости их перематывать.

Но, конечно, лучше бы это сделать, если бы у меня была такая возможность.

— В моём рюкзаке есть ткань. Мне нужно её взять — сообщила я, кивая на свои ноги.

Дровосек мельком бросил на них взгляд.

— У меня есть ещё бинты, это получше. Противогнилостное средство возьми в аптечке.

Я скептически на него посмотрела.

— Ещё днём ты сказал, что не занимаешься благотворительностью.

Мужчина, уже к этому времени встав, достал обсуждаемое из верхней полки книжного шкафа.

— Я ждал, пока ты мне что-то интересное предложишь взамен, не более.

Протянувшись за бинтами, я резко остановилась.

— А сейчас… что за них хочешь?

Он усмехнулся.

— Уже всё уплачено.

Я, надеясь, что не пожалею об этом после, обнаглела:

— А за одежду?

Дровосек кивнул.

— За неё тоже, но мне нужна будет сегодня твоя услуга. Раз в какое-то время я обмениваю убитых животных на какие-то вещи из города. У меня есть личный поставщик, в котором я уверен. Вернее, у меня есть на него компромат, там своя история, поэтому он не приводит на встречу группу вооруженных людей, предпочитая больше вести дела со мной. Но теперь у меня есть занятия поважнее, как найти и обезвредить мины, а также тех, кто их ставит. Поэтому навстречу с ним пойдёшь ты, но не спеши радоваться. Ему важен только он, поэтому зная, с кем ты связана, даже и не подумает тебе помочь.

Я, отведя взгляд от него, кивнула.

— Утром я принесу дичь, которую ты ему отнесёшь. Он сейчас ездит по стране и торгует в грузовике, поэтому я напишу тебе список того, что нужно у него взять. Выбор большой, не перепутай, — помолчал, какое-то время меня разглядывая. — На сдачу себе можешь что-то взять.

Я закатила глаза.

— С чего такая щедрость?

Дровосек сурово на меня посмотрел, после чего перехотелось, если до этого хотелось, конечно, вести с ним диалог.

Я кивнула, изображая покорность, параллельно занимаясь обинтовыванием рук.

Мужчина, ещё какое-то время постояв надо мной, видимо, следя, чтобы я не капнула кровью на его диван, который каким-то чудом осталось ещё чистым от неё, ушёл и достал для меня одежду, повесив её на спинку стула.

— Так, с этим всё, — кивнул, уходя к входной двери. — Если услышишь взрыв в лесу, — остановился вдруг он, повернувшись, — быстро прячься в подвале. Я деактивировал ближайшие к нам мины, но у всех остальных может быть разный радиус действия, поэтому, возможно, до тебя может дойти опасного уровня пожар.

Я улыбнулась.

— Надеюсь, ты где-то рядом будешь в этот момент.

Дровосек усмехнулся.

— Мин не зря по всему лесу не меньше 40-45, безымянная — сказал и вышел.

Когда я ложилась спать, отметив, что в одежде все-таки теплее и удобнее, хоть и пахла она этим ублюдком, обнаружила, что совсем сон не шёл. Я размышляла над последними словами похитителя, желая понять, что он такое.

Он слышит далеко запахи, быстро передвигается, очень сильный и большой, его сложно убить согласно смыслу его последней реплике, каннибал… я не верю в мистическое, но даже сейчас мне приходится внушить себе, что это и вправду со мной происходит.

И при этом я спорю с ним, язвлю, убегаю, но до сих пор цела, что и заметил Дон. Интересно, что же он имел в виду, когда сказал, что я почему-то для него важнее его, человека, который знает про мины?

Пока я не делаю ничего такого, на что не был бы способен кто-то другой. Да и я, разве что, скорее принесла больше проблем, чем пользы.

Но, как ни странно, я всё же невольно уснула спустя какое-то время, подумав, что в последний раз дровосек называл меня безымянной, когда грозился, что именно это будет написано на моём надгробье.

Ночью я не слышала взрывов, но, проснувшись, я обнаружила много поджаренных птиц за окном. Протерев глаза, я вышла на улицу, нагляднее убедившись, что мне это не показалось. Голуби, сороки, даже вороны в количестве 16 штук неподвижно лежали на земле. Я бы подумала, что их кто-то подкинул, если бы не тот факт, что по всей опушке были раскиданы груды сажи, тоже непонятно как появившихся и без каких-либо человеческих следов. Осмотрев пернатых, я пришла к выводы, что они ещё могут быть съедобными, поэтому, занеся их на кухню, отметила, что я совсем не брезгую этим, хоть и еще пару дней назад я бы лучше питалась малокалорийным сельдереем, чем просто брала в руки нечто подобное, не говоря о большем.

Решив разделать птицу так, как я умею, начала готовить, понимая, что и вовсе могу испортить мясо.

Увы, другого способа научиться кулинарии я не видела, где, конечно, этот процесс был бы быстрее, если бы у меня ещё был нож.

— Что ты тут делаешь? У тебя через 2 часа встреча, ты должна уже собираться — неожиданно возник рядом дровосек, заставив меня подумать о внешнем виде моего надгробья уже сейчас.

Я, подскочив, смочила горло слюной.

— И почему ты вечно так резко объявляешься? Как будто я без этого тебя не боюсь.

Дровосек сложил руки на груди.

— Я не разрешал тебе пользоваться кухней.

— Но и не запрещал.

Он внимательно меня осмотрел.

— Зачем тебе это?

Я сцепила руки перед собой, чувствуя, как снова начинаю нервничать.

— Ну… я хотела приготовить что-то вкусное тем людям, которые сидят в подвале… раз я больше ничего не могу для них сделать.

Мужчина нахмурился.

— И всё равно это не отвечает на мой вопрос.

Я повернулась к нему всем корпусом.

— Слушай, не всегда что-то должно приносить выгоду. И среди этих людей есть дети… хотя, в любом случае, тебе наплевать, смысла нет в объяснении…

Дровосек, достав нож из кармана, подошёл ко мне, вынудив меня мысленно съёжиться. Даже если бы я не знала о его сверхспособностях, он пугал бы меня не меньше.

Засадив острие в стол, он кивнул на птицу:

— Так ты её не приготовишь. Для начала нужно моё одобрение, не говоря уж о другом.

Я посмотрела в его глаза.

— Ладно. Это важно мне… поэтому… будь добр… пожалуйста… разреши мне пользоваться кухней.

Он покачал головой.

— Нет — ответил, но продолжая стоять на месте, явно ожидая чего-то.

Я осмотрела комнату взглядом, словно в поисках ответов.

— Кажется, ты любишь читать газеты, но наверняка у тебя нет свежих выпусков. Может, я могла бы заказать их у твоего поставщика. Они продаются почти на каждом углу, поэтому…

Дровосек, вопреки всему, зло сощурился.

— Список на столе, у тебя полтора часа — сказал, где я, вовремя вспомнив, что буду действовать с первого раза, оставила попытки что-то предложить.

Выдохнув, понимая, что диалог окончен, я, взяв листик на столе, своеобразную карту и ту дичь, которую он принёс, выдвинулась в путь, хоть и мысленно почему-то возвращаясь к его реакции.

Его почему-то мое предложение взять больше газет, которые ему, судя по всему, нравятся, разозлило.

Другими словами: чем больше я узнавала дровосека, тем меньше я его узнавала.

По дороге я не забывала внимательно смотреть под ноги, зная теперь и про мины. Видимо, этот поход мог быть моим последним, поэтому мне всё-таки стоит начать гадать, от чего я раньше умру.

Потому что дровосек был на очереди все-таки первым.

Я не забывала изредка оставлять знаки, что я нахожусь в заложниках на случай, если будет проходить военный или кто-то подобный ему. Мне казался странным факт, что похититель так свободно меня отпускает по лесу, как будто я никого точно не встречу.

Это пугало, будто он способен достать меня где угодно и при любом уровне безопасности, если меня вдруг где-то спрячут после.

Но, к моей грусти, мне все меньше казался возможным случай, где мне удастся отсюда выбраться. Не без причины, конечно, но ещё и сыграло роль моё скудоумие в поиске выхода.

Потому что я решительно не знала, что мне вообще делать, даже приблизительно.

Впервые в моей жизни.

Дойдя всё-таки до поставщика, порадовавшись, что хоть в элементарно составленной карте я разбираюсь, я и вправду удивилась масштабу грузовика. Это тоже была опушка, но как он заехал туда, протискиваясь между деревьями, мне было трудно представить. Отдёрнув себя, подумав, что меня должно интересовать сейчас другое, я не без страха подошла к мужчине, предполагая, что это может быть ловушка.

Хоть и это было не в стиле дровосека, насколько я могу судить согласно моему знанию о нём.

— Здравствуйте… я от… — сказала, заметив, что я до сих пор не знаю имя похитителя, вынужденно резко замолчав.

— О, леди, — сказал он, спрыгивая со своего водительского места и неожиданно целуя мне руку; он был одет в обычную белую майку и зеленые шорты. — Я вас уже заждался. Товар к вашим услугам, — сказал, забирая у меня всю дичь. — Давайте я вам помогу.

Я вежливо улыбнулась, как и обычно при таких ситуациях, где я сталкиваюсь с людьми, чаще всего, первый и последний раз в жизни.

— Что интересно?

Я прочла ему весь список, так четко произнося каждое слово, насколько это возможно в контексте того, чтобы случайно не натолкнуть человека на его умственную отсталость в моих глазах. Хотя на самом деле я просто не хотела узнать реакцию дровосека на то, что я куплю что-то другое.

Так что я даже толком не задумывалась о приобретениях: ничего опасного и острого нет — и уже хорошо.

— О, какой у вас красивый плюшевый медведь, — заметила я, указывая на черно-белого мишку размером не больше метра в окружении таких же, хоть и с другим окрасом, менее привлекательным лично для меня; немного подумав, кивнула. — Сложите мне таких 3?

Мужчина охотно кивнул, сразу выполняя сказанное мной.

— Только в отдельный пакет, пожалуйста, иначе запачкаются — оценив ситуацию, попросила вслед.

Я, не зная, что на это сказать, просто решив согласиться и читать список дальше.

Он, к счастью, складывал мне всё в мешок почти синхронно с тем, что я ему говорила, после — озвучив цену. Я знала, что он назвал мне максимально возможную в данных обстоятельствах сумму, но у меня не было желания торговаться.

Похититель об этом не упоминал, значит, я не обязана.

— Но вы такая красивая, я скину вам 20 процентов, если вы дадите мне себя поцеловать… в щечку… хотя бы.

В эти моменты мне было максимально некомфортно. Конечно, после дровосека мне все мужчины казались красивее, но я не настолько отчаялась, чтобы быть радой такому предложению, учитывая, что, в каком-то смысле, я чувствовала себя каким-то расходным материалом в таких ситуациях.

Хотя…

— Вы ведь знаете, что я переехала сюда недавно? Решила отдохнуть после экзаменов, в результате которых я поступила в Оксфорд, что было непросто, — сказала, желая вызвать в нём серьезные намерения на мой счёт. — И я так завертелась, что забыла совсем отослать записку своим родителям. Если вы будете проезжать мимо тех окрестностей, это не дальше 15-16 километров отсюда, вы могли бы бросить в почтовый ящик? — постаралась небрежно спросить, как будто не я была в плену с огромным желанием выжить и сбежать. — Вместо скидки в 20 процентов — поспешно добавила, имея в виду, что всё ещё в силе.

Мужчина неожиданно убрал игривость с лица, закрывая полотном товары.

— Ты, конечно, очень красивая девушка и я бы готов даже умереть, если бы отжарил тебя хорошенько перед этим, но даже я ещё не так отчаян, чтобы переходить Ему дорогу. И ты сама знаешь, о ком речь, Тея, — сказал, разрушив мои иллюзии о спасении в прах. — И я прекрасно понимаю, что происходит. Всё, чем я могу помочь, — это советом. Я не так близко его знаю, мне ещё повезло, но даже этого мне хватило, дабы убедиться — его нельзя предавать. Если хочешь остаться целой, даже не пробуй.

Я закусила губу.

— И… неужели никак нельзя сбежать от него?

Торговец покачал головой.

— Если бы я знал, меня бы уже давно здесь не было, но я, увы, единственный на сегодняшний день, кто может ему привозить товары без лишних вопросов. Платит он всегда щедро, хоть и не деньгами, но я бы лучше голодал, чем вёл с ним хоть какие-то дела.

Я выдохнула, понимающе кивнув.

— Но вы знаете, кто он такой? Что у него за способности? И, главное, как ему противостоять?

Мужчина, оглянувшись по сторонам, покачал головой.

— Я и имени его не знаю, Тея, лишь то, что он живёт в лесах уже давно, время от времени переезжая, — помолчал. — Больше ничего сказать не могу, а если бы хотел, то это слишком рискованно. Он может быть где-то рядом. Понятие не имею, обладает ли он феноменальным слухом или умеет становиться невидимым, но не удивлюсь, если так и есть — договорив, он ещё раз извинился и, снова оглянувшись по сторонам, сел в грузовик.

Я, подождав, пока он скроется, не без интереса понаблюдав, как он выедет отсюда, с изумлением отметила, что он отцепил половину грузовика, но только разрезая его именно каким-то образом вдоль, таща после это на железке за собой.

Всё это похоже было на какой-то трансформер для меня, как для человека, видящей подобное впервые, что, не смотря на все обстоятельство, вынудило меня улыбнуться. Надо же, как интересно.

Обратно я возвращалась уже с мешком, который весил чуть меньше, чем дичь, но был объёмнее.

Уже издалека я заметила, что на опушке что-то горело. Не мешкая, я заставила себя как-то добежать оставшееся расстояния, надеясь, что дровосека всё-таки схватили и мне ничего не остаётся, как просто сесть в какой-то спасательный автомобиль и уехать в безопасное место. Наконец прибежав, я увидела лишь костёр и силуэт похитителя, который неподвижно стоял и смотрел на огонь.

Я, отдышавшись, бросила все мешки на пол, мысленно расстроившись, что не в костёр.

— Что… что ты делаешь? — спросила, отдышавшись. — Я, конечно, рада, что ты так наверняка привлечешь внимание, ведь дым видно неприлично далеко, но не думала, что ты будешь действовать себе во вред.

— Все они уже давно знают, где я, но живое мясо в моём подвале заставляет их действовать аккуратнее… вернее, заставляло, — спокойно прокомментировал мужчина. — Тех, кого ты так отчаянно ждёшь и для кого пишешь указатели.

Я нахмурилась, стараясь и совладать с тем фактом, что и об этом он уже осведомлен.

— Но почему тебя не ловят? Если тут замешано правительство, почему нет вертолётов, мощной армии? Даже грузовики, как оказалось для меня, способны сюда протиснуться.

Дровосек слабо усмехнулся.

— Не ловят, потому что не могут. Этого всего недостаточно, они уже это познали на своём горьком опыте. Но сейчас они задумали взорвать, скорее всего, весь лес, теша себя надеждой, что меня завалит землей и я окажусь где-то глубоко под ней.

Я засунула руки в карманы.

— А это будет не так?

Мужчина только улыбнулся на это, ничего не сказав.

Подождав немного, поняв, что он ничего не скажет, я, сложив руки на груди, кивнула на костёр.

— Так зачем ты устроил костёр?

— Нравится вонь протухшего мяса? — риторически спросил, собираясь уходить, но я, осознав, о чем была речь, перегодила ему путь своим телом.

— Ты… ты спалил птиц?

Он посмотрел на меня сверху вниз.

— Я только что это сказал — буднично осведомил меня.

Поджав губы, я подошла ближе, мгновенно преодолев отвращение.

— Тебе лучше спалить мясо, чем приготовить суп и отдать детям? Это слишком даже для тебя… для любого.

Дровосек усмехнулся, неожиданно взяв прядь моих волос и намотав на палец.

— Ты меня уже не боишься?

Я нервно дёрнулась и замерла, чувствуя, как будто меня поместили в саркофаг, в котором я не могла пошевелиться и скинуть с себя его руку, мгновенно выдавая мужчине ответ на его вопрос, чем и растянула его жуткую улыбку ещё больше по всему лицу, но, собравшись, всё-таки ответила:

— Ты всё равно меня убьёшь, в страхе нет смысла.

Он кивнул.

— Хоть какая-то умная мысль от тебя прозвучала, — сказал, переводя задумчивый взгляд вниз на землю и убирая руку. — Что это?

Я, проследив за его взглядом, обнаружила плюшевого медведя.

— Игрушки.

— Для чего они?

Я закусила губу, не сумев соврать под его настойчивым взглядом.

— Не для чего, а для кого. Для детей, — призналась, тут же став между ним и пакетом. — Но раз ты сжёг мясо, позволь хоть отдать им это, — помолчала, подбирая слова. — Что угодно можешь просить за это, если я в силах это сделать.

Он вскинул бровь, явно будучи недовольным моим планом.

— Рабы и так делают, что им велено будет, — сказал, с лёгкостью отодвигая меня в сторону и беря пакет с игрушками. — Кстати об этом, принесёшь воду с речки, кончается старый запас — добавил, выкидывая всех плюшевых мишек в костёр.

Я, сжав кулаки, молча наблюдала, как вспыхнул огонь с новой силой, сжирая игрушки, и затем постепенно затухая.

— Ты… ты просто сын помойной шлюхи. Надеюсь, черви не подавятся, когда будут тебя доедать — сказала и, не выдержав, позорно заплакала, убегая в дом.

До этого момента я не позволяла себя такую слабость, но это всё стало последней каплей. Закрывшись в ванной, я решила помыться, одновременно побыв наедине. Мне было стыдно за то, что я себе позволила и наверняка это не останется без последствий, но я, поняв, что ничего не могу сделать, кроме как усложнить ему жизнь, решила этим и заняться.

Расчесав волосы рукой и одевшись, я вышла с непроницаемым лицом, чувствуя отчего-то себя очень уверенной. Да, он может меня съесть, но пусть у него останется неприятный осадок. Я, взяв ведра, попутно отметив, что он занёс мешок в коридор, отправилась за водой. Она и вправду закончилась, а мне ещё умываться перед сном.

На улице его тоже не было. Видимо, пошёл деактивировать свои мины.

Выполнив задуманное, я решила также и выложить вещи из мешка. Ничего сверхнеобычного там не было, кроме самого мешка вместо пакета и то, что дровосек всё-таки знает о шампуне, мыле, порошке и прочих благ цивилизации.

Я, взяв какую-то книгу из шкафа, принялась читать, надеясь, что мне придут идеи, как либо сбежать отсюда, либо довести мужчину до его точки кипения.

Меня настолько он вывел из себя, что мне и жизни не жалко, чтобы посмотреть его взбешённым.