Всем парням, которых я любила

Дженни Хан, 2014

Ларе Джин 16 лет, и она никогда не выставляет свои чувства напоказ, а изливает душу в письмах, которые хранит в шляпной коробке. Ее письма – это признания парням, которых она когда-то любила. Однажды все послания находят своих адресатов, а жизнь девушки превращается в сущий ад: ей приходится избегать лучшего друга и сестру, а затем она влюбляется в самого красивого парня школы и становится его липовой подружкой. Но как долго Лара Джин сможет врать себе и остальным? Сколько ей потребуется времени, чтобы разобраться со своими чувствами и наконец-то позволить себе стать счастливой?

Глава 3

ВОТ И НАСТАЛИ ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ЛЕТА и наши последние дни с Марго. В целом, может быть, это и не так плохо, что они с Джошем расстались, ведь так мы сможем больше времени проводить втроем. Уверена, она продумала это. Наверняка, это было частью ее плана.

Когда мы выезжаем из нашего квартала, то замечаем пробегающего мимо Джоша. В прошлом году он занялся легкой атлетикой и теперь постоянно бегает. Китти окликает его, но окна в машине подняты, да и к тому же Джош притворяется, что не слышит ее.

— Развернись! — просит Китти Марго. — Может, он захочет пойти с нами.

— Сегодня только день девочек Сонг, — напоминаю я.

Остаток утра мы проводим в «Таргете»^[3], в последнюю минуту вспоминая, что надо купить разную мелочь, типа медово-ореховые крекеры «Чекс» в самолет, дезодорант и резинки для волос. Мы позволяем Китти везти тележку, и она выделывает свой любимый трюк: разбегается, а затем катится на тележке, словно на колеснице. Марго разрешает ей проделать это парочку раз, прежде чем заставляет остановиться, чтобы не раздражать других покупателей.

Потом мы возвращаемся домой, готовим обед: салат из курицы и зеленого винограда. Незаметно приходит время отправляться на соревнования по плаванию, в которых участвует Китти. Мы упаковываем сэндвичи из ветчины и сыра и фруктовый салат, берем ноутбук, чтобы посмотреть на нем фильмы, так как соревнования могут продлиться до глубокой ночи. Мы заранее подготовили плакат, гласящий: «Вперед, Китти, вперед!». Я нарисовала на нем собаку.

Так получилось, что папа не сможет прийти на соревнования, потому что он принимает роды, а это довольно-таки уважительная причина. (Как мы потом узнали, родилась девочка. Родители назвали ее Патриция Роуз в честь ее двух бабушек. Папа всегда узнает для меня имена. Это первое, что я обычно спрашиваю, когда он возвращается домой после родов.)

Китти настолько взволнована — она заняла два первых места и одно второе, — что забывает поинтересоваться, где же Джош, пока мы не оказываемся в машине, чтобы поехать домой. Она сидит на заднем сиденье с обмотанным вокруг ее головы полотенцем, как в тюрбане, а ее ленты победителя свисают с ушей словно сережки. Китти подается вперед и спрашивает:

— Погодите! А почему Джош не пришел на соревнование?

Я вижу, как смутилась Марго, поэтому отвечаю за нее. Возможно, единственное, в чем я лучше старшей сестры, так это во вранье.

— Ему пришлось сегодня работать в книжном магазине, хотя он очень хотел прийти.

Марго протягивает мне руку и в благодарность слегка сжимает мою ладонь.

Выпячивая нижнюю губу, Китти говорит:

— Это было последнее соревнование! Он обещал, что придет посмотреть, как я плаваю.

— Но все случилось в последний момент, — заверяю я. — Он не смог отпроситься с работы в эту смену, потому что у одного из его коллег ЧП.

Китти понимающе кивает. Несмотря на то, что порой она ведет себя совсем как ребенок, Китти знает, что такое непредвиденные смены.

— Давайте купим по заварному мороженому^[4], — неожиданно предлагает Марго.

Китти сияет от радости, забыв о Джоше с его мнимой непредвиденной сменой.

— Да! Я хочу вафельный рожок! Можно мне вафельный рожок с двумя шариками? Хочу с мятной стружкой и козинаками. Нет, с радужным щербетом и двойной шоколадной глазурью. Нет, постой…

Я поворачиваюсь к ней.

— Ты не осилишь два шарика в вафельном рожке, — говорю я ей. — Может, ты смогла бы съесть два шарика в стаканчике, но никак не в рожке.

— Нет, я смогу. Сегодня точно смогу. Я умираю с голоду.

— Отлично, но если ты все не съешь, то пеняй на себя, — пугаю я, грозя пальцем, от чего она закатывает глаза и хихикает. Что же касается меня, то я всегда беру вишнево-шоколадное заварное мороженое в сахарном рожке.

Марго заезжает в автокафе, и, пока мы дожидаемся своей очереди, я говорю:

— Держу пари, у них в Шотландии нет заварного мороженого.

— Наверное, нет, — соглашается она.

— И ты не сможешь полакомиться ни одним из них до Дня благодарения, — продолжаю я.

Марго глядит прямо перед собой.

— До Рождества, — произносит она, поправляя меня. — Ты же понимаешь, на День благодарения слишком мало выходных, чтобы проделывать весь этот путь домой и обратно?

— Этот День благодарения будет отстойным, — надувает губки Китти.

Я молчу. Мы никогда не встречали День благодарения без Марго. Она всегда готовит индейку с запеченными в сливках брокколи и луком. Я делаю пироги (с тыквой и орехами пекан) и картофельное пюре. Китти же все дегустирует и накрывает на стол. Я не знаю, как запекать индейку. Придут обе наши бабушки. Нана, папина мать, любит Марго больше нас всех. Она говорит, что Китти изматывает ее, а я слишком мечтательная.

Внезапно меня охватывает чувство паники, становится трудно дышать, и даже вишнево-шоколадное заварное мороженое не спасает. Я не могу представить себе День благодарения без Марго. Даже следующий понедельник вообразить без нее не могу. Знаю, что большинство сестер не ладят между собой, но мы близки с Марго больше, чем с кем-либо в мире. Как мы можем быть девочками Сонг без одной из нас?

Примечания

3

«Таргет» — сеть магазинов.

4

Заварное мороженое — десерт, похожий на обычное мороженое, но сделанный из яиц, сливок и сахара.