S-T-I-K-S. Рихтовщик. По ту сторону жалости

Дмитрий Гришанин, 2022

Уникальный дар Рихтовщика – Душелов, позволяет избавить от паразита любого заражённого на начальной стадии болезни. Игрок с таким даром ценится на Континенте дороже белого жемчуга. И двери любого стаба распахнуты перед ним. От желающих воспользоваться им нет отбоя. Вот только у него имеется обратная сторона – откат. Рихтовщик может активировать его лишь раз в две недели. При приближении часа активации он нарасхват, а всё остальное время – обычный игрок, как все, ежедневно решающий насущные проблемы. Его подругу похитили. Рихтовщик отправляется вдогонку за похитителем. Приключения продолжаются…

Глава 5, в которой вместо обычного душа получаю свинцовый и выживаю, совсем не как герои кино

Обшарив два крайних дома, только в третьем мы нашли искомое — цинковое корыто, стиральную доску и большой кусок хозяйственного мыла. Вода для мытья и стирки обнаружилась в стоящей во дворе бочке, откуда её можно было очень удобно черпать висящим на краю жестяным ковшиком.

Оставив меня чиститься, Груз ушёл собирать трофеи из перебитых тварей. Вот ведь хозяйственный мужик! У самого бабла до чёрта — плащ за двадцать три косаря сам за себя говорит, а трофейные споранчики не гнушается собирать. Хотя много ли там с бегунов-то накапает? Однако напарник не ленится, идёт и своими руками каждую тварюшку потрошит. Уважаю!

Я полностью разделся и, дрожа от холода, прямо во дворе дважды «принял душ» из опрокинутых на голову ковшей ледяной воды. В коротком перерыве между водными процедурами с помощью мыла худо-бедно оттёр кровь бегунов с открытых участков тела и лица. Волосы спасла камуфляжная кепка. Если б не она, моё уличное купание растянулось бы вдвое, а то и втрое дольше, потому как отмыть слипшиеся от крови патлы в ледяной воде — это тот ещё геморрой.

Вместо полотенца использовал найденную на скорую руку в шкафу белую, с виду чистую простынь. Сперва просто вытерся ею насухо, потом растёрся до красноты. Не обнаружив на влажной простыне кровавых разводов, остался доволен достигнутым результатом.

Натянув трусы с носками — единственную не изгвазданную в крови одежду — и обувшись, приступил к стирке.

Найденное в доме ведро избавило от необходимости многократно бегать к бочке с ковшом, наполняя корыто. Начать решил с наименее грязной шерстяной поддёвки, у неё запачкались только края рукавов и ворот. Окунул в воду, намылил, поскрёб по доске, снова окунул…

Из-за прилично развитых Физической силы, Выносливости и Скорости стирка понеслась, что называется, влёт. Через минуту на шкафу, распахнутые дверцы которого были на скорую руку приспособлены под перекладины для сушки одежды, висела практически досуха отжатая кофта. Ещё через несколько минут на соседней дверце оказались отстиранные от бурых пятен штаны. Минута — и на голову вернулась влажная, но без следов крови, кепка.

Дольше всего пришлось повозиться с основательно заляпанной курткой — целых пять минут. А когда размещал её, чистую и хорошенько отжатую, на третьей дверце, тишину снаружи вдруг разорвал хлопок выстрела. Нормального такого выстрела, громкого. Никак не вяжущегося с практически бесшумной «гаубицей» Груза.

Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что снаружи опять завертелась какая-то нездоровая канитель. А у меня, как назло, оба ствола до сих пор были разряжены.

Проклиная досадную беспечность, подхватил винтовку, бросился к рюкзаку и лихорадочно зашарил внутри в поисках обоймы. Нащупал, но достать не успел.

— Слышь, ты, хрен в трусах! Винтарь с рюкзаком на пол и руки в гору! — громыхнул от входной двери незнакомый хриплый голос. — И без глупостей! Я шутить не умею, живо жопу тебе, педик долбаный, отхреначу к хрустам свинячим!

Пришлось подчиниться.

Развернувшись с поднятыми руками, я увидел мужика лет тридцати пяти со смешной бородой соломенного цвета, то ли порезанной, то ли прожжённой в нескольких местах, от чего она топорщилась в стороны клоками разной длины.

Рядом с мужиком тут же загорелся зелёный ряд строк описания:

Игрок Псих1624.

Статус: Отрицательный 0/-1589.

Уровень: 10.

Опыт: 6 159/7 680.

Показатели:

Интеллект — 19.

Атака — 28.

Защита — 20.

Ловкость — 18.

Дух Стикса — 24.

— Сука! Ты на кого лыбу давишь! — осерчал мужик.

— В натуре псих, — хмыкнул я в ответ, не удержавшись. За что тут же поплатился.

— Ты чё, сука, читаешь меня, что ли? Ах ты ж, гнида любопытная!..

Подскочив, Псих со всей дури ткнул стволом «калаша» мне в живот, угодив аккурат в солнечное сплетение.

От вспышки боли помутнело в глазах. Сгорбившись, я судорожно разевал рот, пытаясь глотнуть воздуха. Невольно схватился руками за живот, зажимая здоровенную дыру, которая просто обязана была появиться в теле после такого удара.

Вместо дыры нащупал болючую вмятину, быстро разглаживающуюся под пальцами. От облегчения даже смог снова начать дышать.

— А ну, руки поднял! — рявкнул мужик. — Не доводи до греха, сука! Ща на хрен завалю!

— За… что? — прокряхтел я, послушно исполняя приказ.

— Ненавижу обсосов заднеприводных, — ухмыльнулся бородач.

— Я натурал!

— Ага. А я, мля, балерина! — фыркнул псих с автоматом. — Сучка ты опущенная, а не натурал! Нормальный мужик никогда бы не опустился до стирки шмотья в одних труселях! Говори, гнида, куда твой дружок-педик смотался?!

Последний вопрос Псих сопроводил злобным поджопником. Вернее, попытался сопроводить. Потому что, доведённый до бешенства беспонтовыми обвинениями морального урода, я не дал себя пнуть. Наплевав на последствия, резко отскочил в сторону, призвал из Инвентаря Шпору и, одновременно с загрохотавшим автоматом Психа, ткнул шипастым диском уроду в лицо.

Левый бок опалило огнём. Удар пули отбросил меня к стене. Из широкой раны ручьём хлынула кровь. Но и Психу досталось знатно. Рассечённая надвое морда отморозка превратилась в кровавое месиво. Вырубленный болевым шоком бородач рухнул на пол, опрокинув корыто со стиральной доской.

Выстрелы и последовавший за ними грохот насторожили оставшихся снаружи подельников.

— Псих! Чё там у тебя?! — донёсся с улицы встревоженный голос.

— Нормально всё! — рявкнул я, стараясь хрипеть, как отмокающий в луже отморозок. — Крысу увидел!

Похоже, прокатило. В следующей реплике подельника тревога сменилась возмущением:

— Опять чудишь! Харэ впустую патроны переводить! Помоги лучше споровики тварям чистить! Их тут ваще немерено!

— Ща помогу!

Во время разговора кое-как на заднице дополз до Психа, зажимая безоружной левой рукой кровоточащие дырки в боку — пулевая рана оказалась сквозной — и, хлюпая пятой точкой по залившей весь пол кроваво-мыльной луже, рубанул диском Шпоры ему по шее, обезглавливая и наверняка упокаивая отморозка.

Разделавшись с Психом, вернул залитую кровью Шпору обратно в Инвентарь и поднял с пола выпавший из пальцев трупа автомат. Стряхнул с него воду и, наведя на дверь, крикнул подельнику:

— Глянь-ка, чё тут!..

— Да чё там у тебя опять?! — ожидаемо тут же откликнулся знакомый возмущённый голос.

— Опять Псих чудит, — неожиданно добавил незнакомый.

— Идите уже, гляньте, чё этот придурок опять натворил, — распорядился третий, ставший для меня совсем уж неприятным сюрпризом.

— Мля! Да сколько ж вас там? — прошептал я себе под нос, подхватывая автомат за изогнутую рукоять магазина оторванной от раны левой рукой.

Раздался грузный топот двух пар ног по крыльцу. Дверь резко распахнулась, и я плавно надавил на спуск.

Загрохотавший автомат задёргался в руках, как живой зверь. Рану в боку от невольной встряски тут же свело судорогой боли. Я до хруста сжал зубы, давя рвущийся из горла крик, но стрельбу не прекратил, выпустив в заметавшиеся на пороге фигуры длинную очередь, выстрелов из десяти.

Не ожидавшие такой жаркой встречи визитёры не успели отреагировать на атаку и рухнули, как подкошенные, под свинцовым градом.

В ответку сразу с четырёх сторон ударили автоматы товарищей невезучей парочки. Окна дома брызнули разлетающимися под градом пуль осколками битого стекла. С задержкой в несколько секунд к обстрелу присоединился пулемёт, крупнокалиберные пули которого запросто прошивали бревенчатые стены дома насквозь.

Позабыв о ране в боку, я шлёпнулся на живот и, по-змеиному извиваясь, рванул в угол под защиту массивной каменной печи.

Отовсюду летели щепки, осколки стекла и отбитая каменная крошка. Добираясь до укрытия, изрезал руки, грудь и живот десятками мелких ссадин и царапин, но на такую ерунду даже внимания не обращал. Свернувшись в углу в позе зародыша, укрыл голову руками и затаился, пережидая адский обстрел.

Пока ждал, невольно вспомнились фильмы про войну, где попавший в аналогичную ситуацию герой, засев возле окна, умудряется лихо палить в ответ наседающей толпе и валить врагов пачками… Да хрена лысого в реале ответишь на такое. В плотности огня над головой убедился, когда, эксперимента ради, решил приподнять подвернувшуюся под руку сковороду на длинной ручке. Её сбило шальной пулей буквально через секунду.

Ни о каком сопротивлении в таких условиях не могло быть и речи. Можно было только ждать, надеяться, и уповать на удачу.

Первым выдохся пулемёт. Потом друг за дружкой стихли автоматы. Повисла оглушительная тишина.

Я рискнул пошевелиться и сменить позу — перекатился на живот и выставил перед собой автомат, готовясь отражать штурм.

— Эй, Рихтовщик, ты как там? Жив? — вместо штурма донёсся с улицы озабоченный голос напарника.

— Да хрен знает! — откликнулся я, слизывая кровь с поцарапанных губ. — Вроде да!

— Тогда хватай барахло и валим резче отсюда!

— Резче не получится, — пропыхтел я, поднимаясь на ноги и охнув от прострела в потревоженном боку. Глянув в сторону шкафа, обнаружил вместо повешенного сушиться камуфляжа в щепу размочаленные дверцы и груду иссечённых пулями лохмотьев на полу.

— Постирался, мля!

Вбежавший в раскуроченный дом Груз окинул меня суровым взглядом и осуждающе проворчал:

— Твою ж, мать! Рихтовщик! Вот на хрена ты всю эту канитель замутил?!

Я даже поперхнулся от возмущения. А напарник, приняв молчание за раскаяние, продолжил чихвостить:

— Почему в таком виде? В баню собрался? Боюсь, потешиться с веничком в ближайшие дни шанса не представится…

— Ты, мля, в натуре охренел?! — заорал я, перебивая. — Бросил меня тут на растерзание каким-то хмырям! Сбежал!..

— Я не сбежал, а тут неподалёку на крыше дома затаился, полностью контролируя ситуацию. Решил использовать подвернувшуюся банду муров для сбора споранов. Они б всё спокойно собрали, а потом я бы их по-тихому зачистил…

— Охренительно придумал! — фыркнул я, от возмущения даже забыв о боли в боку. — А меня предупредить не судьба?! Я тут, считай, безоружный, спокойно стиркой занимаюсь, уверенный, что напарник тылы прикрывает! И на тебе! Вдруг без стука вваливается вот это чмо! — Я ткнул автоматом на отмокающую в чёрной луже одежду — остатки рассыпавшегося за минуты обстрела угольным прахом Психа. — Подначками тухлыми, гнида, бесить начинает! Нашёл, мля, терпилу, сука!.. Ой, мля! Больно же!..

Пока я говорил, Груз сбросил со спины рюкзак, достал аптечку и без предупреждения щедро полил перекисью из пластикового пузырька мой изуродованный сквозным ранением бок.

— Ну-ка, руки! — шикнул на меня напарник, когда, зашипев громче перекиси, растворяющей грязную корку вокруг ран, я попытался прикрыть ладонью больное место.

Груз сам осторожно ощупал гематому вокруг пулевого входа-выхода и вынес вердикт:

— Фигня. Пуля прошла через мягкие ткани. Ничего внутри не задела. Считай, царапина… Конечно, по-хорошему, дырки следует заштопать. Но сейчас на это времени нет. Поэтому пока ограничимся этим.

Он полил раны йодом и запечатал большими кусками широкого пластыря.

— Готово… На-ка, хлебни. — Груз передал мне фляжку с живцом.

Пока я жадно пил целительное снадобье, параллельно ощупывая рукой с автоматом пластырь и поворачивал из стороны в сторону туловище, проверяя герметичность нашлёпок, Груз развил бурную деятельность. Закинув обратно за спину свой рюкзак, он подхватил с пола мой, сунул туда кобуру с пистолетом и, пошвырявшись в останках Психа, бросил туда же добытый из мокрой одежды игрока кожаный мешочек-кошель. Потом вытащил с уцелевшей нижней полки шкафа серое байковое одеяло и поменял его у меня на фляжку с остатками живца.

— Накинь пока это!

— Вообще-то, у меня джинсы с кофтой в рюкзаке есть, — попытался я возражать.

— Переодеваться нет времени, потом! — отмахнулся Груз. — И так уже из-за твоего бока уйму времени потеряли. А после пальбы, что тут была, сюда, считай, со всей округи сейчас твари сбегаются. Так что валим отсюда, Рихтовщик! Резче валим!

Подхватив свободной рукой с пола мою винтовку, Груз первым рванул к выходу.

Неуклюже придерживая одной рукой края одеяла, накинутого на манер плаща, и сжимая в другой рукоять «калаша», я засеменил следом за напарником.