Сквозь вечность или Джонни Бар-Абба. Хроника одной реинкарнации

Дмитрий Шин, 2020

Перед тобой, мой читатель, разворачивается довольно необычная история, произошедшая в первом веке нашей эры. История любви девушки – римлянки из высшего общества и известного библейского разбойника. Основные эпизоды из этой истории, пришли ко мне во сне. Герой всей этой истории – наш современник, рок-звезда, Джонни Бар, который реинкарнировал в далёкое прошлое. И воплотился в библейского разбойника. Рокер Джонни столкнулся с той же проблемой, что и Абба-разбойник – поиска Настоящей любви. Вернувшись из прошлого, Джонни Бар, как и все те, кто когда-то испытал реинкарнацию, ничего не помнил из той, прошлой своей жизни. Он не узнал в странной незнакомке, свою первую любовь, ту что спасла его от смерти – ценой своей жизни. Но любовь не умирает. И сейчас, прорвав временной барьер в две тысячи лет, она донесла до него свою любовь. Это он, Джонни Бар-Абба и поведал автору всю свою необыкновенную историю. Реинкарнация связала в единый узел прошлое и настоящее. Рокера, Джонни Бара и разбойника, Аббу. Предоставила автору шанс, исследовать неумирающий, вечный образ Божественной Любви, являющейся спасением для Homo sapiens. Спасением хрупкой планеты – места обитания человеческой расы. Я расскажу вам эту библейскую историю не привычным языком нравоучительной дидактики, а современным, можно сказать, хулиганским языком «экшн».

Глава восьмая

Рождение Аббы

На окраине города, у колодца, стояли люди в очереди за водой. Переговариваясь и смеясь, мимо них пробежала стайка мальчишек. Навстречу, по дороге, брела бесноватая нищенка. Грязная, изодранная одежда, свисавшая бесформенными хлопьями, не скрывала её огромного живота. Спутанные длинные пряди волос закрывали лицо. Она постоянно накручивала волосы на свои пальцы и что-то пела, причитая тихим голосом.

Мальчишки окружили ее. Они строили рожицы, передразнивали. Нищенка стала пританцовывать с ними и напевать.

Один из мальчишек, округлив руки под тряпьем своей одежды, копировал ее неуклюжую походку.

— Милый мой милый… — пела незнакомка — …ты так далеко. Я невеста твоя, отзовись!..

Я дойду до тебя, обниму и спасу. Никому я тебя не отдам!..

Мальчишки свистели, смеялись, хватали её за одежду.

Один из них, особенно наглый, стал перед женщиной, преградив ей дорогу и, кривляясь, запел: — Ау, моя невеста! Посмотри на меня, красавица моя. Я вернулся к тебе. Ну, что, не узнаёшь? Это же я, твой милый. Приди ко мне, любовь моя… — и он протянул к несчастной руки. Его товарищи ржали, ухватившись за животы.

Нищенка остановилась. Она замерла, к чему-то прислушиваясь. Затем, резким движением, откинула прядь волос со своего лица.

Конечно, трудно было узнать в этой грязной, жалкой беременной женщине красавицу невесту из свадебного каравана. Но, увы, это была она.

Глаза несчастной пристально глядели на мальчишку. Лицо её кривилось и менялось гаммой чувств и переживаний.

Мальчишки притихли и замолчали.

Наконец, бывшая невеста пришла в себя, движения её стали осмысленными. Она встряхнула головой и вновь посмотрела на своего обидчика. Из глаз начали литься слёзы. Хулиган не выдержал её взгляда. Он задрожал от страха и попятился.

Лицо нищенки затряслось, глаза закатились, тело задёргалось в страшных судорогах. Запутавшись в своих юбках, девушка упала и начала биться в конвульсиях. На губах её пузырилась пена. Испуганно крича, мальчишки бросились врассыпную.

Крики несчастной привлекли внимание людей у колодца. Они подошли и окружили упавшую нищенку. Над ней наклонилась пожилая женщина с множеством бус и амулетов на шее. Да она же рожает, убогая! Бог ты мой! Люди, кто знает, как принять роды! Она испуганно закричала на всю улицу: — Скорее! Да скорее, же! Кто-нибудь… Женщина, в белом чепчике на искрящихся чёрных волосах, в яркой накидке, ворвалась в толпу, бесцеремонно расталкивая всех любопытных.

— Повитуху вызывали? Ну-ка, расступись, люди-человеки!

Она опустилась на колени перед роженицей. — Ба, да это же наша клиентка?! — мурлыкала «повитуха», оглянувшись на подошедших коллег. — Расслабься, красотка. Всё будет хорошо!

— Скажу, вам как специалист — прогундосил, откуда-то поверх голов, Одноглазый:

— Будущий «бог толпы» теперь в надёжных руках!

…Младенец, в потоке воды устремился вперед, к узкой щели, сквозь которую пробивался яркий свет.

Навстречу ему протянулись две руки.

Собравшиеся вокруг женщины, отогнали любопытных мужиков и склонились над роженицей, переговариваясь между собой.

— Надо, же, как повезло девчонке. Да-а, и повитуха объявилась, как по заказу…

— Именно, по заказу! — встрял в разговор Одноглазый.

— Иди, иди отсель! — прошамкала старуха. — Ишь, разговорчивый какой!?. А не то, сейчас, как шмякну! — Старуха замахнулась клюкой.

«Повитуха» зубами перекусила пуповину. Уверенными движениями завязала пупок и, вставая, подняла ребёнка на вытянутых руках. У рождённого торчал писун большого размера.

— Мальчик, мальчик родился! — раздались голоса из толпы.

… — Гляди, какой герой!

Огневолосая подняла ребёнка над головой и закружила вокруг себя.

Площадь города первого века закружилась перед глазами ребенка. «Повитуха» остановилась и шлёпнула малыша легонько по попке. Новорожденный заорал. В толпе раздался смех, захлопали в ладоши.

— Во, девкам жару задаст! — восхищались мужчины.

— Ясное дело!..

— Прости, господи, какой у него «корень» огромный! — притворно ужасались женщины, покачивая головами. — Какой-то — маленький «Приап»!

— Помяните моё слово. — Когда-то будете становиться в очередь, поклоняясь этому божеству — прошамкала беззубая старуха.

Старуха опрокинула над новорожденным глиняный горшок. Молоко омыло маленькое тельце. Внезапно, новорожденный выскользнул из рук Огневолосой. Толпа ахнула. Седобородый ловко подхватил младенца и передал его старухе.

— Боже, он его спас! — с восторгом вскрикнула пожилая женщина.

— Ясное дело! — из-за плеча Седобородого добавил «специалист» — на то он и спаситель.

— Ангел-спаситель — поправила его Огневолосая.

Седобородый наклонился к роженице и снял с ее шеи амулет с изображением мистической твари.

— Я думаю, это ей больше не понадобится — хмыкнул он.

— Такой крепыш уродился — восторженно проговорила женщина из толпы — нужно дать ему имя.

Седобородый надел амулет на шею ребёнка.

— Теперь, этот амулет всегда будет защищать мальца.

Он подул на потемневший от времени талисман и потёр его ладонью. Амулет засверкал на солнце.

— Он сын отца своего, значит имя ему, Бар-Абба — торжественно заявил Седобородый с мечтательной улыбкой — здесь и думать нечего.

— Бар-Абба… — скривил лицо Одноглазый. — Эдак, и не выговорить. Для начала, пусть будет коротко — Абба, и всё тут.

Роженица пришла в себя и открыла глаза. Старуха поднесла ребёнка к его матери.

— Смотри, мать, вот, Абба, защитник твой!

Мать приподнялась на локтях, плюнула в ребенка.

— Будь проклят этот плод, проросший из ядовитого семени, — кричала женщина.

— Это не мой сын! Сатана его отец! Меня погубил, и вас всех изведёт! Убейте его!

Она выла и тянула к ребёнку руки со скрюченными пальцами. Старуха отскочила, прижимая к себе ребёнка.

— Что ты мелешь, глупая — проговорила она испуганно.

Огневолосая вырвала ребёнка из рук старухи. Держа за ножки, она подняла его над колодцем. И, плотоядно улыбаясь, занесла над младенцем кривой нож.

— Слова матери священны! — прошипела Лилит. — Для этого нужно исполнить ритуал. — Ну что, ножичком по горлышку и в колодец?!

Лилит так увлеклась священным ритуалом, что позабыв об осторожности, высунула свой длинный зелёный язык, извивающийся словно змея.

Толпа ахнула и откатилась назад.

— Нет! Нет! — закричали испуганные люди.

— Дитя убивают! — истерично завопила женщина с бусами.

Седобородый, хитро улыбаясь, шаловливо погрозил пальцем разыгравшейся фурии.

— Лилит, ты опять за своё?

Одноглазый подпрыгнул на месте и ударил себя по ляжкам, заливаясь хохотом.

— Да успокойтесь вы! Вот, простота… Всего лишь невинная шутка молодой девушки…

Старуха отняла ребёнка у Огневолосой и прижала к себе.

— Ничего себе, шуточки? — сказала она, покачивая его на руках.

— Ишь, языкастая. Ещё и косы свои распустила. Совсем из ума выжила… Бесноватая откинулась навзничь. Из ее рта вытекла струйка крови.

Женщина в накидке склонилась к ее груди и прислушалась.

— Господи, отошла страдалица — проговорила она скорбно.

— Отмучилась бедная!.. Горе-то какое! — А что будет с дитёй?.. — запричитали люди.

Старуха закрыла веки ушедшей и скорбно вздохнула: — Бедная, бедная! Сама, дитя ещё…

— Что будет с дитёй?.. Что будет с дитёй?.. — донеслось далёкое эхо. С золотого амулета сверкнули красным цветом глаза монстра.