Пешком по небу

Екатерина Аксенова (2023)

Когда человек уходит, это сложно принять. Миши нет, и его другу Севе и сводной сестре Глаше приходится жить с тем, что они сказали и сделали, когда в последний раз виделись с Мишей. Всё, что осталось — это вопросы и чувство вины одно на всех… А ещё остался блог «Пешком по небу», в котором Миша писал самое важное и сокровенное, только для себя. В попытке выяснить, что же случилось тем февральским вечером, два совсем разных подростка Сева и Глаша объединяются и проводят собственное расследование. Им предстоит обрести Мишу таким, каким никогда его не знали, и вместе с этим знанием обрести самих себя. Рукопись «Пешком по небу» — лауреат премии им. В. П. Крапивина в номинации «Выбор литературного совета».

Глава 2

Февраль потуже запахнул пальто. Небо сжало кулаки. Зима вцепилась в мир руками и ногами, не желая убираться куда подальше. В такие дни кажется, что весна уже никогда не наступит. Забыла, слегла с простудой, уехала в другие, более счастливые края.

Утро. Сырое, холодное, мутное. Ветер наточил ножи и охотился за прохожими, словно каждый, кто хранит хоть каплю тепла, его личный враг.

Маленькая фигурка в красной шапке двигалась по тротуару. Фигурка заметила впереди знакомый силуэт и прибавила шагу.

— Эй, Севка, привет! Ты телефон мой не нашёл? — спросил Миша, пряча волнение и надежду за фальшивой улыбкой.

— О, Мих, здорово! Не, нету. Потерял всё-таки?

Миша вздохнул, покусал губу и нехотя ответил:

— Есть один вариант. Сегодня и узнаю.

Миша и Сева шли по заледенелой улице. Вливались в поток из серых пальто, чёрных пуховиков и пустых помятых лиц.

— Сев, слушай. А дай свой телефон на пять минут, — попросил Миша.

— Ага, — кивнул Сева и полез в карман, — сейчас.

Неужели всё может быть так просто? Просто попроси и тебе дадут? И вот так взаправду бывает? Наверное, лицо у Миши сделалось совсем дурацкое, потому что Сева нахмурился и пихнул друга в бок.

— Мих, ты чего такой пришибленный? Опять с Оглашенцией поцапался? Или с Окороком?

«Оглашенция» и «Окорок» — идеальные псевдонимы для парочки цирковых артистов. Миша с удовольствием посмеялся бы, не живи они у него дома. Эти прозвища придумал Сева, когда впервые увидел новую Мишину семью.

— Типа того. Так что с телефоном?

Сева вывернул карман. Потом другой. Снял рюкзак и начал шарить там. Миша, наоборот — застыл. Только бы не спугнуть удачу. Ещё немного ведь!

— Эх, похоже, в тренировочной сумке оставил. Прости, Мих, — Сева закинул рюкзак за спину и зевнул.

Нет. Не бывает так просто.

— В другой раз, — поник Миша.

— Да ладно тебе, Мих. Может, и твой найдётся. Ты же говорил, есть вариант.

Вариант действительно был. Но Мише он не нравился. Ох, как не нравился.

— Сев, как думаешь, весна придёт? — спросил Миша, когда впереди замаячила школа.

— Куда она денется-то, — рассмеялся Сева.

— А если нет? Если, чисто теоретически, весна приходит каждый год только потому, что кто-то где-то её зовёт! И на этот раз твоя очередь звать. Но ты не в силах выполнить обещание, потому что всё складывается против!

— Мих, ну что за бред? Что значит «весна зависит только от меня»? Весна — это вообще-то время года. И уже совсем скоро март!

— Да не от тебя. А от меня! — не унимался Миша.

— Ха-ха, значит, весна зависит от тебя? От пятиклассника Михаила Смирнова? Ха-ха, — теперь Сева развеселился по-настоящему. — Ну прикол!

— А что тут смешного?

— Ты серьёзно? Миш, ну что за бред? Не много ли чести? По-моему, у тебя нос не дорос управлять климатическими явлениями. Тоже мне Царь Погоды, Капитан Ураган, Повелитель Стихий В Красной Шапке.

— Думаешь, у меня не выйдет?!

Миша остановился и сжал кулаки. В его скучно-серых глазах сверкнуло что-то незнакомое, отчаянное и дикое, они на миг стали голубые, будто освещённые внутренним солнцем. Словно там, под старой курткой с короткими рукавами, нелепой шапкой и бледной кожей стучится, рвётся наружу другой человек. И ему отчаянно необходима весна, чтобы прорасти сквозь скорлупу. Выпустить в мир то, что уже никак нельзя удержать внутри.

Сева замер и уставился на друга. Кто же он такой?

— А я сделаю! Справлюсь! И весна наступит. Обязательно! — бросил Миша и побежал в школу. Красная шапка подпрыгивала в толпе, как поплавок.

И вот уже Сева совсем по-рыбьи открывал и закрывал рот, впервые за несколько лет не находя слов. Людской поток с помятыми лицам тёк сквозь него, будто Севы тут не было вовсе.

* * *

Генка Бурков словно капля воды, падающая из плохо закрытого крана. Кап-кап-кап. Одна капля — это что? Так, ничего. Пустяк. Не смертельно же! Но если вода продолжает капать, и капать, и капать изо дня в день — кап-кап-кап, — рано или поздно она сделает твою жизнь невыносимой.

— Ты чего это, Смирнов, совсем офигел? Нужен мне твой телефон! — буркнул Генка Бурков и толкнул Мишу в плечо.

Легонько так толкнул, но тот всё равно не удержался и врезался в стену.

— Отвали!

— Гена, мне очень нужен мой телефон. Ну отдай, — дрогнувшим голосом произнёс Миша. Только разреветься ещё не хватало! Миша до боли закусил губу. Не сейчас. Не перед ним.

— «Мне очень нужен мой телефон, ну отдай», — противным голосом передразнил Генка.

— Ну, Ген! Мне честно очень нужен телефон!

— Да кому ещё, кроме тебя, это старьё нужно, — усмехнулся Генка. — У моей бабушки телефон покруче.

Прогремел звонок. Генка перепрыгнул через три ступеньки, но внезапно замер. А на его лице растянулась кривая улыбка.

— Отдам. Если стащишь ответы на контрольную у Марфы.

— Чего? — опешил Миша.

— Ответы на контрольную! Оглох, что ли?! Да проще простого, она их всегда в сумке носит. Достань на следующей перемене. Делов-то!

— Но… но…

Перед глазами у Миши всё поплыло. Лестница покачнулась, и Миша схватился за стену, чтобы удержаться на ногах. Как Генка может о таком просить? Это же подлость!

— «Но, но», — снова передразнил Генка, — ты что, лошадь запрягаешь?

— Я не стану!

— Эх ты, слабак, — последнее слово Генка не сказал — выплюнул…

* * *

— Не будь слабаком! — сказал вчера дядя Стёпа. Человек, который считал своим долгом сделать из Миши «настоящего мужика». По его мнению, лучше всего в этом деле помогал ремень. Розданный или полученный — это ещё как посмотреть. Правда, Миша до сих пор поводов не давал, и ремень, к дяди-Стёпиному разочарованию, оставался в категории угроз.

— Если этот Генка забрал твой телефон, его нужно вернуть! Он ведь даже младше тебя! Как это вообще возможно?! — продолжал дядя Стёпа свой «мужской» разговор. — Нужно уметь постоять за себя. Врезал бы ему разок. Делов-то!

Дядя Стёпа для верности пару раз лупанул по воздуху кулаками. Губы сжаты. Глаза блестят. Щёки красные, что обжечься можно. Миша подумал, что дядя Стёпа наверняка очень жалеет, что к нему уже давно никто не цепляется. А то бы он показал! Ух, как показал!

Но Миша «показывать» не умел. Разве что язык или фокус. Этим Генку не пронять. Нет. По дяди-Стёпиной логике «показывать» нужно исключительно силу. Вот только сила не всегда измеряется кулаками. Иногда сила — это не стать одним из тех, кого презираешь.

— Чтоб завтра телефон принёс! И точка, — крякнул дядя Стёпа. — Он, знаешь ли, денег стоит.

— А вдруг это не Генка, а я его потерял? — спросил Миша и мгновенно съёжился до размеров мухи.

— Ну, малой, — дядя Стёпа поднялся. Стул скрипнул. Или это зубы? Хищные, жёлтые, как у старого кабана. — В твоих же интересах принести телефон. Знаешь, что мне отец говорил? Мужика мужиком делает ремень. Сначала его им порют, потом он его носит, а уж когда снимает…

И тут дядя Стёпа хрипло захохотал, пока смех не перешёл в кашель. Тогда он достал из кармана пачку сигарет и направился на балкон.

— Но это тебе пока знать не положено.

— Ты мне не отец, — ответил Миша, когда балконная дверь со скрипом закрылась.

Миша с сожалением глянул на свой школьный костюм, который напрасно проветривался на балконе.

* * *

— Стой, Гена! — закричал Миша вслед однокласснику. — Я…