Исповедь без прощения

Екатерина Островская, 2017

Дашу Шеину завалили на защите диссертации и не взяли в институт истории, поэтому ей пришлось устроиться на скучную работу в управляющую компанию. Тридцать первого декабря директор Владислав Копатько потребовал подготовить срочный отчет и привезти в его загородный коттедж. Даша заподозрила неладное, но выхода у нее не было, и она отправилась к нему домой. Как она и ожидала, отчет оказался не нужен, Копатько начал приставать к Даше. Он был пьян, но ей удалось освободиться и сбежать, ударив шефа подсвечником. О его самочувствии Даша не беспокоилась, ведь она хрупкая девушка и удар не причинил начальнику особого вреда. Но на следующий день к Даше пришла полиция с шокирующим сообщением: Копатько убили и она последняя, кто видел его живым…

Глава 6

Она поднялась, подошла к двери и посмотрела в глазок. Там стояли несколько человек. Стояли, закрывая собой настенный фонарь, а потому она видела лишь темные силуэты.

— Кто там? Что-то случилось? — поинтересовалась Даша.

— Гражданка Шеина? — прозвучал за дверью мужской голос. — Это ваш участковый.

— Минуточку, — отозвалась Даша.

Пришлось идти одеваться. Под рукой оказалось только вчерашнее черное платье. Хотелось подойти к зеркалу и хотя бы причесаться, но снова стал надрываться звонок. Даша открыла дверь, и в квартиру вошли двое полицейских в форме, за ними еще двое мужчин в гражданской одежде. Перед порогом нерешительно топтались сосед и соседка — пожилая пара, проживающая на этой же площадке.

— Понятые, заходите, — сказал соседям один из мужчин в гражданском, на нем было кожаное пальто.

В маленьком коридорчике не хватало места, незваные гости прошли в комнату, но и здесь было тесно, а потому часть вошедших проследовали на кухню. Дашина квартира тут же наполнилась посторонними запахами и шумом. Соседи остались стоять в прихожей.

— Входную дверь закройте! — приказал полицейский.

Сосед тут же исполнил приказание. Мир сжался до двадцати восьми квадратных метров, и Даше стало невыносимо тесно от присутствия посторонних. Один из полицейских поднес к ее лицу раскрытое удостоверение.

— Капитан Салганов, я ваш участковый, — представился он. — Вот мои документы, чтобы вы не сомневались.

— Я верю, — не стала спорить девушка, все еще не понимая, зачем все эти люди явились к ней домой.

Ее окружили, кое-кто крутил головой, осматривая обстановку, а другие беззастенчиво разглядывали хозяйку.

— Как праздник отметили, Дарья Александровна? — поинтересовался мужчина в кожаном пальто.

— Спасибо, хорошо, — растерялась Даша и спросила: — А вы тоже участковый?

— Я — из Следственного комитета, — ответил мужчина, — и хочу задать вам пару вопросов.

— Один вы уже задали, — нервно усмехнулась Даша.

— Хватит, Дарья Александровна! Мы не настроены шутить! — повысил голос второй мужчина в гражданском, по-видимому тоже следователь.

Лицо его было красным, и, судя по капелькам пота на лбу, чувствовал он себя не очень хорошо.

— Где вы находились вчера днем приблизительно с четырнадцати сорока пяти до девятнадцати часов?

— Я была за городом, в коттеджном поселке «Лесное озеро». Вернулась домой в семь вечера, может, чуть позже, — испуганно ответила Даша.

— С какой целью вы посещали поселок «Лесное озеро», у вас была там с кем-то встреча? — грозно вопрошал краснолицый мужчина.

— Вы можете мне объяснить, чем вызвана необходимость приходить в праздничный день ко мне и задавать вопросы?

— Ты че, не поняла? — закричал один из полицейских. — Отвечай, когда спрашивают! А то щас такой тебе праздник устроим!..

— Спокойно, старший лейтенант, — одернул его следователь. — И вообще, подождите пока на кухне.

Нервный сотрудник полиции прошел на кухню и на всякий случай открыл дверь холодильника.

— К сожалению, там ничего интересного, — сказала ему Даша.

Она вчера не успела купить никаких продуктов, а салатики, что принесла Лиля, остались у Хворостинина.

Дверь холодильника громко захлопнулась.

— Так зачем вы ездили в «Лесное озеро»? — повторил вопрос следователь.

— Владислав Петрович Копатько, генеральный директор «Профсервиса», где я работаю, просил привезти подготовленный мною отчет. Сказал, что это срочно, отказаться я не могла. Поехала туда на электричке… У меня сохранился билет.

Даша подошла к вешалке, соседи-понятые почему-то в ужасе отшатнулись.

Билет оказался в кармане дубленки. Доставая его, Даша вынула и визитку, которую ей дал мужчина, подвозивший ее вчера домой. Билет она протянула следователю. Визитку продолжала держать в кулаке.

— А что случилось? Кто-нибудь может объяснить мне?

Ей не ответили. На кухне из крана полилась вода, и слышно было, как нервный полицейский с шумом пил. Следователь поморщился в сторону кухни и, отвернувшись, сказал:

— В журнале посещений у охраны на въезде в поселок стоит номер машины, на которой вы прибыли, и время — четырнадцать сорок шесть. Через три минуты машина, в которой находились двое мужчин, уехала, а вы оставались на территории и потом так и не выходили оттуда. Назовите время, когда вы покинули дом господина Копатько.

— Я ушла пешком по льду озера и через лес. Было еще светло, иначе в темноте я бы не нашла дорогу. А что случилось?

Даша уже поняла, что с генеральным директором произошло что-то ужасное. Но почему все эти люди оказались здесь и задают столько вопросов? Почему пришли к ней? Охранники на въезде в поселок не проверяли у нее документов, она не называла ни имени, ни адреса. Зачем полицейские ввалились в ее квартиру, несмотря на раннее утро, первого января?..

— Сколько сейчас времени? — спросила Даша.

— Половина одиннадцатого, — сдавленным голосом подсказала соседка, когда полицейские ответить не соизволили.

Значит, утро не такое раннее, но все равно добрым его назвать трудно.

— Вы не против, если мы осмотрим вашу квартиру? — спросил второй мужчина в гражданском.

Даша кивнула, а потом вспомнила, что нужно в таком случае спросить:

— У вас есть ордер?

Участковый посмотрел на следователей, а те сделали вид, будто вопрос к ним не относится.

— Значит, ордера у вас нет, — заключила девушка. — Тогда зачем понятые? Почему вы вламываетесь ко мне без объяснения причин этого внезапного визита? Привлекаете людей, которые хотят спокойно отдыхать и радоваться празднику? Задаете странные вопросы?

— Вчера вечером для совместной встречи Нового года к господину Копатько по его приглашению прибыли гости. Господин Копатько не открыл им дверь калитки, и тогда его друзья, которые бывали там и раньше, вошли на территорию со стороны озера. На первом этаже дома они обнаружили труп хозяина, вызвали полицию. А вы, вероятно, последняя, кто видел господина Копатько живым. Вот почему мы здесь, — хмуро объяснил следователь. — Вы подозреваетесь в убийстве, Дарья Александровна.

— Как? — удивилась Даша. — Когда я уходила, Владислав Петрович был жив и здоров. Не вполне трезв, может быть, но чувствовал себя более здоровым, чем некоторые из присутствующих здесь…

— Вот ведь гадина какая! — возмутился голос на кухне. — Что мы с ней тут толкуем? Паковать ее надо!

— Так вы не хотите помогать следствию? — вкрадчиво обратился к Даше мужчина в кожанке.

— Я все рассказала. Владислав Петрович срочно хотел получить отчет, я приехала от станции на попутной машине, оставила ему бумаги и пошла до трассы пешком через озеро. Когда я уходила, он был жив…

— Во сколько вы ушли? Вы сказали, что светло было, но это не ответ. Назовите точное время.

— Сейчас начинает смеркаться около пяти вечера, значит, ушла я…

Даша задумалась, понимая, что от этого ответа многое зависит. Она, разумеется, не виновата, но доказывать свою непричастность к преступлению все-таки придется. А потому ей было немного не по себе, очень тревожно и даже страшно.

— В период от шестнадцати часов дня до семнадцати, — наконец ответила она. — Это все, что я могу сообщить по существу задаваемых мне вопросов, а если появятся дополнительные, могу ответить и на них. Только вызывайте повесткой…

Даша произнесла все это и удивилась спокойствию своего голоса. На мгновение показалось, что сейчас незваные гости извинятся и уйдут. Исчезнут, позабыв о ней раз и навсегда.

— Хорошо, — так же спокойно ответил старший следователь и повернулся к соседям: — Понятые могут быть свободны. Мы благодарим вас за помощь, за проявленную гражданскую позицию и приносим свои извинения.

Пожилой сосед быстро отодвинул задвижку замка и подхватил жену под локоть.

— Пойдем отсюда, Зоя.

Когда дверь за ними закрылась, следователь посмотрел на Дашу и сказал:

— Собирайтесь, Шеина, поедете с нами.

— Куда? — не поняла девушка.

— В РУВД. Там ответите на все вопросы, раз отказываетесь разговаривать дома. Зачем ждать, когда вы получите повестку, вдруг вы ее и дожидаться не станете? Разыскивай вас потом… Мы сразу с вами побеседуем и примем решение, какие меры нужно применить по отношению к вам.

— Вы зачитаете мне мои права?

— Хватит, Дарья Александровна! Вы же не хотите, чтобы мы выводили вас силой! — нетерпеливо воскликнул он. — Собирайтесь. И захватите с собой документы, удостоверяющие вашу личность.

Даша подошла к вешалке, заглянула в сумочку, висящую на ремешке, перекинутом через крючок для верхней одежды, — паспорт лежал там. Разжала кулак, в котором продолжала держать визитку вчерашнего адвоката, и положила ее в сумочку.

— Как на улице? — спросила она, ни к кому не обращаясь.

— Минус один, — удивленно ответил участковый, — ветра нет.

Даша усмехнулась, сама не понимая, зачем тянет время и что пытается придумать. Она надела сапожки, накинула на плечи палантин, потянулась к дубленке, и вдруг ее озарило. Она вернула дубленку на вешалку.

Достала из сумочки визитку и мобильник. Набрала номер.

— Кому вы звоните? — спросил один из следователей, внимательно за ней наблюдавший.

— Своему адвокату. Насколько я понимаю, отвечать на вопросы в присутствии адвоката — мое право.

— Слушаю вас, — произнес голос в трубке.

— Леонид Сергеевич? Здравствуйте! Прошу прощения за беспокойство. Это Дарья Александровна Шеина, вы мне вчера дали визитку, — тут Даша сообразила, что вчера не представилась своему спасителю, и добавила: — Девушка, которую злая мачеха отправила за ландышами. Помните такую?

— Разумеется, — отозвался адвокат веселым голосом и спросил: — Что-то случилось? Вам вновь нужна моя помощь?

— Ко мне в дом проникла многочисленная группа полицейских и увозят в РУВД для допроса. Мне неудобно вас беспокоить, но больше не у кого спросить совета…

— Я понял, — решительно прервал ее адвокат. — Уже выезжаю. Без меня не отвечайте ни на какие вопросы, ничего не подписывайте. Я быстро. Вам зачитали ваши права?

— Мои права мне обещали объяснить в РУВД.

— Передайте трубку старшему по званию.

Даша протянула телефон следователям и спросила, кто из них старший.

Следователь в кожаном пальто взял трубку и внушительно произнес:

— Старший следователь районного отделения Следственного комитета России майор юстиции Карнаухов… Ну… Ну… И чего?.. — раздраженно хмурился он и недовольно буркнул, прежде чем отключиться: — Хорошо, подъезжайте.

Пока он разговаривал, Даша надела дубленку и замшевую кепочку, подошла к зеркалу, поправила волосы и отметила, что выглядит вполне прилично.

Следователь Карнаухов вернул ей телефон и угрюмо спросил:

— Вы завтракали сегодня?

— Спасибо, я не хочу.

— Ну, тогда не говорите потом, что мы вас голодом морим.

Все вышли на площадку, Даша заперла квартиру и направилась к лифту. Оба полицейских в форме решили спуститься пешком, но в последний момент тот, нервный, который пил воду на кухне, решил остаться.

— Нас четверо, — объяснил он следователю, — должны поместиться.

Они ждали лифт, но кнопка вызова светила красным, значит, он был занят. Даша смотрела на огонек и понимала, что жизнь ее меняется. То есть жизнь, наверное, остается прежней, но в нее вклинилось нечто ужасное и непредсказуемое. Лифт ехать не спешил. А по лестнице кто-то спускался. Даша подняла голову и увидела Дмитрия, он нес букет орхидей. Девушка невольно улыбнулась. Словно не замечая полицейских, сосед подошел к Даше и протянул ей цветы:

— Доброе утро! Это тебе. Ты куда-то уходишь? Мы ведь в кино собирались?

Она удивилась, потому что о посещении кинотеатра и речи вчера не было. Даша пыталась придумать, что бы ответить Диме, чтобы он понял, что она не преступница, потянулась за букетом, но полицейский загородил ее от Хворостинина.

— Проходи мимо! — грубо сказал он.

— Я сам принимаю решение, куда и зачем мне идти, — сердито ответил парень.

— Гражданка Шеина задержана! Не видишь, что ли?

Полицейский надвигался на Дмитрия, но он не собирался отступать.

— На каком основании?

Но рассерженный служитель порядка попытался молча оттолкнуть парня, только Хворостинин, оставаясь на месте, немного убрал корпус, и полицейский, не удержав равновесия, упал.

— Ну ты доигрался, гад! — закричал он, вскакивая, и замахнулся.

— Лейтенант! — попытался остановить его следователь Карнаухов, но без особой настойчивости.

— Да он меня провоцирует! Мы тебе сейчас нападение на власти впаяем!

— Представьтесь для начала, — спокойно попросил Дмитрий, вновь уходя от удара.

— Чего? Представиться? Старший оперуполномоченный уголовного розыска старший лейтенант Мошканов. Урод! Ты доволен? Ну, тады на…

И он замахнулся для нового удара. Даша вскрикнула, а полицейский опять промахнулся и упал.

Красная кнопка погасла. Можно было вызывать лифт, но все об этом забыли. Второй следователь бросился на Мошканова и попытался остановить его, но старший лейтенант был крупнее и в ярости. Он вырвался и быстрым движением выдернул из кобуры пистолет, направил его на Хворостинина.

— Отставить, Мошканов! — крикнул майор Карнаухов.

Но полицейский его не слушал.

— Лицом к стене! — орал он. — Руки за спину! Быстро!

— Давай меняться, — с усмешкой предложил Хворостинин. — Я тебе цветы, а ты мне пистолет.

Он протянул букет ошарашенному оперативнику, поднес его к самому лицу.

— Ты че? — вдруг закричал он и отскочил. — А-а!

Пистолета в его руке уже не было. И похоже, что старший лейтенант сам не понял, как это произошло.

— Оружие верну только вашему непосредственному начальнику, — продолжая оставаться невозмутимо спокойным, заявил Дмитрий, — а сейчас я звоню дежурному по городу и сообщаю, что на меня на лестничной площадке напал вооруженный пистолетом «макаров» пьяный мужчина в полицейской форме. Этот человек назвался старшим лейтенантом Мошкановым-Уродом.

— Отдайте оружие, — попросил Карнаухов, распахнув перед Хворостининым свои корочки. — Этот человек наш оперативный сотрудник, и он при исполнении, а вы противодействовали…

— Я уже сказал, кому верну оружие, товарищ майор, — мельком глянул на удостоверение следователя Дмитрий, — и только после освидетельствования этого вашего опера на наличие алкоголя в крови.

Опять загорелась красная кнопка. А второй следователь медленно попятился к лестнице.

— Ты куда, Петров? — крикнул ему вслед Карнаухов.

— Разбирайтесь сами, меня здесь не было, — отмахнулся тот, — у меня законный выходной.

— Слышь, друг, — обратился к Дмитрию ставший багровым Мошканов, — давай как-то по-человечески решим. Признаю, что перегнул палку, но работа, сам понимаешь, нервная. Прямо из-за стола выдернули… Вот эти, — опер кивнул на следователя, — звонят, требуют, приказывают, будто я им что должен…

— Простите его, Дима, — попросила Даша, ей стало жалко незадачливого полицейского. — Я сама согласилась поехать и дать показания по событиям вчерашнего дня… Где была и что делала. И адвокат мой сейчас подъедет.

— Тогда и мне надо ехать, ведь Даша практически весь день была со мной… Если нужно алиби, то я могу подтвердить…

— В каком смысле была с вами? — растерялся следователь. — То есть вы хотите сказать…

— Конечно, хочу, — кивнул Дмитрий, — только показания я дам в присутствии адвоката.

— Простите, а как насчет пистолета? — напомнил о себе оперативник.

— Угомонись, — посоветовал ему Хворостинин, — получишь от своего начальника, который в присутствии сотрудника управления собственной безопасности проверит по журналу в оружейной комнате и выяснит, кто тебе, пьяному, выдал оружие.

В сумочке Даши зазвенел мобильный.

— Адвокат, наверное, — решила она.

Но звонила Лиля.

— Приветик! А я маме рассказала, что мы подружились, и она хочет пригласить тебя сегодня к нам на обед.

— Спасибо, но, извините меня, я, наверное, не смогу. Меня задержала полиция… Пришли с утра домой…

— Что случилось? Почему? — всполошилась Лиля.

Даша со вздохом объяснила:

— Дело в том, что вчера вечером убили Владислава Петровича…

Сказала это и поняла, что зря: ведь Лиля влюблена в Копатько и ждет от него ребенка…

— Лилечка… — тихо позвала она и услышала тишину в трубке, а потом донесся сдавленный слезами шепот:

— Этого не может быть… зачем ты…

И пошли гудки.

Даша стиснула зубы, придется еще и Лиле доказывать, что она никого не убивала.

— Поехали, — сказала она Карнаухову. — Моей подруге плохо от ваших новостей. Я должна поскорее вернуться и поддержать ее.

Даша решительно нажала на кнопку вызова лифта.

— А-а? — хотел что-то произнести Мошканов, который мялся рядом с Хворостининым.

— Ты поедешь в моей машине, — сказал ему Дмитрий.

После чего протянул Даше букет орхидей, шагнул на ступеньки лестницы и посмотрел на теряющего краску опера.

— Спускайся следом, старлей.

Дашу усадили на заднее сиденье «Волги» с бортовой надписью: «Следственный комитет». Карнаухов расположился на переднем пассажирском. Следователя Петрова нигде не было, но дожидаться его не стали. Участковый тоже пропал куда-то.

— Давай в РУВД, — приказал водителю майор.

Машина выехала со двора. Следом шла серая «Нива» Хворостинина, в которой рядом с водителем томился теряющий силы старший уполномоченный уголовного розыска старший лейтенант Мошканов.

Конец ознакомительного фрагмента.