Алиби для героя. Детективный роман

Елена Борисовна Сперанская

В романе рассказывается о криминальном расследовании уголовного преступления, ушедшего своими корнями в прошлое столетие и получившее отмщение благодаря усилиям следователя прокуратуры Режимова Никифора Наумовича, частной сыщицы Алисы Кораблевской и ее мужа – подполковника Серегина. Все персонажи взяты из жизни, но имена и фамилии изменены.

3. Подвиги Геракла

Отдел по борьбе с организованной преступностью, куда входили Серегин и Режимов периодически обращались к частному детективному агентству, возглавляемого опытной сыщицей — Кораблевской Алисой, получившей звание юриста после окончания академии права и защитившей диссертацию там же. Она обладала привлекательной внешностью, предпочитала спортивную одежду: джинсы, кроссовки, умела отлично водить собственный автомобиль фольксваген Touareg, стреляла в тире из автомата Калашникова, всегда носила с собой пистолет Макарова, подслушивающие устройства — жучки, владела несколькими иностранными языками, имела разряд Мастера спорта по альпинизму и биатлону, раскрыла ни одно уголовное преступление.

Частное детективное агентство расширяло свою деятельность, выезжая то в одну страну, то в другую для проведения розыскных действий и ликвидации криминогенных очагов. Например, в Ираке провели несколько операций по ликвидации складов с вооружением. Пользуясь услугами бомжей и осведомителей, Алиса получала значительные бонусы для безбедного существования. Таким способом полицейские и следователи привлекали своих коллег для расследования уголовных преступлений, чтобы избавить себя от нудных забот, а заниматься своими непосредственными делами: охраной граждан от посторонних вмешательств и грабежей.

— Надо позвонить в полицию города Тарасова, откуда приехал Сошин, задушенный в кладовке, доложить о случившемся. Заодно вызвать частную сыщицу — Алису. Она нам за двести долларов в час найдет даже иголку в стоге сена, — заметил Серегин, так как ему уже надоела эта волокита со многими неизвестными.

Он предпочитал посидеть у телевизора с баночкой пива, посмотреть или футбол между «Манчестером Юнайтед» и «Реалом» Мадрида, или NHL, но не отрекался и от NBA G Leage, отдавая предпочтение матчам Рапторса с Рио-Гранде Вэлли Вайперсами.

— Кстати, пусть поищет в местном архиве досье на этого старика. Вот не помню. Кажется, такая фамилия встречалась в криминальной хронике. Если мы узнаем, что он был виновен в каком-то уголовном преступлении, то легко будет вычислить злоумышленника, отталкиваясь от жертвы или ее родственников. Люди способны помнить злодеев через поколения. Даже в сказках есть положительные и отрицательные герои: Дуремар, Кощей Бессмертный, леший, граф Дракула, Баба Яга, например, — пустился в рассуждения Никифор Наумович, мечтая закрыть надвигающийся висяк.

— Вот лисы-то нам и не хватало. Хорошо помню, что Алиса согласилась откликаться на эту кличку, несмотря на то, что у нее за плечами десятки жутких, по своей криминальной сущности, расследований после окончания нашего университета и аспирантуры, — вспомнил внезапно Серегин, который относился к Алисе-сыщице иногда враждебно, но чаще с уважением и любовью.

У него с ней был плодотворный давнишний роман, который завершился законным браком и обоюдным примирением в споре о праве российских граждан на частную собственность на Лазурном берегу. Туда они летом вдвоем летали в отпуск наслаждаться активным отдыхом среди самой респектабельной части населения, а зимой — в швейцарские Альпы, тренироваться в горнолыжном спорте.

— Наверно не зря она получила корочки с отличием. Открыла контору под названием: «Частный сыск», — с гордостью и каким-то внутренним облегчением констатировал следователь, вспоминая все, что ему предстояло сегодня сделать и сколько бумажной волокиты отнимало каждое новое запутанное уголовное преступление.

Никифор Наумович заработал немало наград особого порядка за задержания опасных преступников и рецидивистов. Был он человеком деловым, умным, деликатным до крайности, предусмотрительным, но не трусом. Занимался периодически профессиональным боксом, побеждая в нескольких раундах без пораженческих ударов. Мог предсказать исход каждого сложного расследования и считал своим долгом предупреждать сотрудников заранее о той или иной готовящейся операции по ликвидации притонов, игорных домов, подозрительных сборищ бомжей, наркоманов. Он никогда не промахивался в тире. Любил пошутить о своих достоинствах, читал много классиков русской литературы. Особое предпочтение отдавал поэзии Твардовского, прозе Достоевского, но чаще ему приходилось читать уголовные дела, поднятые из архива. Носил он по старинной привычке строгий костюм вне работы, а на работу предпочитал надевать свою новую форменную одежду. Его неординарное мышление и логика ставили в тупик волков криминального бизнеса. Журналисты и фотокорреспонденты не раз устраивали с ним пресс-конференции, но он увиливал от откровенных признаний, зная, чем такие исповеди грозят следствию. Одним словом его можно было назвать титаном, который поддерживал свод закона.

«Все мы находимся в зависимости друг от друга, поэтому придется терпеть жуткий характер Алисы. Дело того требует», — размышлял следователь о трудностях взаимопонимания, кашлянув в кулак.

«Хотят получить результат немедленно, чтобы потом не впадать в панику от коррупции и разгула бандитизма. Нам сейчас не до смеха, когда все полицейские и военные, приехавшие отдохнуть в санаторий, спокойно принимают гальванотепловые процедуры. Мы с Серегиным обязаны крутиться. Надо наладить детектор лжи для допроса подозрительных свидетелей. Кажется, я спрятал его в сейф, после того, когда последний раз выяснял на полиграфе, сколько человек участвовало в драке около гостиницы недалеко от Рима. Увы, такая примитивная техника, а результаты феноменальные», — его обожгла своей циничностью идея.

Зазвонил местный телефон. Спрашивали разрешения электрики для прохода к ним в кабинет и замены настольных ламп. Еще было пару звонков от администратора санатория — Кормушенко, который хотел собственной персоной присутствовать при задержании подозреваемых лиц виновных в смерти пожилого мужчины, в добавок звонила жена Никифора Наумовича, беспокоившаяся о том, обедал ли ее супруг. Он, как комиссар Мегрэ — главный герой серии популярных романов Жоржа Сименона, который много лет проработал в полиции, существенно, по словам многих блогеров, «отличался от своих коллег нестандартным подходом в расследовании преступлений», соблюдал строгий распорядок дня. Носил зимой серое пальто из джерсовой ткани, теплый шарф в крапинку и шляпу, так как на работу подвозил его коллега — Серегин, который вообще предпочитал носить только куртки на меху без головного убора.

— Стоило только сыщице раскинуть карты, как проза жизни превращалась в поэзию, — иносказательно высказался высоко эрудированный Серегин, пряча, найденные в чемодане у жертвы, ртутные градусники в свой стол, стоящий с левой стороны от окна, а напротив него находился такой же стол его коллеги по работе.

— По горячим следам она сразу нам представит всех подозреваемых и доказательства вины некоторых из них. Что ты на это скажешь?

— Можно не сомневаться в ее способностях, — ответил Серегин со знанием экстремальных методов работы Алисы.

— Вот и надо ее встретить, чтобы она сразу поняла, что от нее требуется, — сказал Никифор Наумович, разглядывая новый светильник с лампой дневного света, установленный на его рабочем столе. — Она, думаю, привезет нужного родственника жертвы, чтобы захоронить тело. Это было бы очень кстати…

— Конечно. С нами ей не справиться, а расследование проведет безупречно при наличии нужных улик и вещественных доказательств, которые лягут к нам на стол вместе с доказательствами вины убийцы, — предположил Серегин, соразмеряя каждый следующий шаг, сочувствуя тем, кто окажется в поле зрения Алисы.

— Хитрости и смелости у нее не занимать, — согласился Никифор Наумович, наметивший проконтролировать ход расследования частной сыщицы.

Немного поразмыслив, следователь, сведущий в текущих делах, позвонил главному врачу в санаторий «Слава спорту» с целебными, родниковыми источниками, чтобы они сделали выписку из истории болезни Сошина и срочно выслали им. Трубку взял сам Митрофанов, получивший заряд энергии после утренней прогулки на свежем воздухе в тени южных реликтовых растений и чашечки кофе. Он вытер с лица пот влажной ароматной салфеткой и бросил в урну.

— Слушаю.

— Вас беспокоят из городского отделения полиции. Сейчас у нас находится тело вашего бывшего больного. Вышлите нам его медицинскую карточку. Мы отправим по бывшему его месту жительства. Надеюсь, у него не было никаких хронических заболеваний? — спросил оперативник, стараясь смягчить трагическую новость.

— Он умер, не приходя в сознание? — голос Митрофанова дрогнул, поэтому он присел на стул за массивный, черный, резной, письменный стол и взялся за голову.

— Пока криминалисты пытаются узнать причину смерти, — ответил Режимов спокойно, чувствуя всю ответственность за каждое слово, всеми своими действиями приближая раскрытие уголовного преступления.

— Сейчас сам займусь этим, — разнервничался Митрофанов, привыкший к дисциплине и положительным эмоциям со стороны своих пациентов.

Он в оцепенении повесил трубку, отыскал карточку с нужной фамилией, внес полученную информацию в компьютер. Затем сложил два серых листа, склеил обычный конверт, написал четко адрес полиции, который находился у него под стеклом. Вложил в конверт медицинскую карточку с предписанными процедурами Сошину, вызвал дежурную медсестру и назидательно приказал, обведя взглядом ее стройную фигуру:

— Сходи на почту. Надо отправить этот конверт. Доложишь.

Девушка с уважением взяла срочную депешу и через полчаса вернулась, заглянув в кабинет Митрофанова без стука.

— Отправила с уведомлением. Вот квитанция, — тревожно сказала она, подавая квитанцию с печатью.

— Дело сделано. Будут теперь нас тормошить с этим письмом. Сам схожу завтра к ним. Говорят, что новая горничная уже побывала у них в полиции. А сейчас мне некогда. Надо всем, наверно, там появиться, чтобы доказать свое алиби. Пусть наблюдают за нашими отдыхающими лучше. Сами они могут все найти очень быстро, если пользуются видеокамерами.

Митрофанов гордился своими ответственными кадрами и не мог ни грамма допустить, чтобы малейшая тень подозрений упала на слаженно работающий медицинский персонал санатория.

— Мне тоже к ним надо появиться? — поинтересовалась она, трезво оценивая ситуацию, так как у нее были назначены лечебные процедуры для отдыхающих, которые пришлось бы отменить.

— Хорошо. Съездим в полицию вместе с нашими старыми сотрудниками на моем джипе. Распоряжусь насчет этого отдельно.

— Петр Соломонович, спортсменам нужны радоновые ванны и массаж.

— Массажисты у нас есть. Я позвоню своим друзьям — администратору — Кормушенко Владимиру и аниматору — Саше Махмудову. Они прошли курсы и продолжат делать массаж в санатории около бассейна.

Медсестра, получив наставления, ушла, размышляя о сущности бытия и сложных профессиональных отношениях между главным врачом и его подчиненными. С оглядкой Митрофанов достал из шкафа личные дела недавно принятых сотрудников, исключая тех, кем руководила администратор — Четвергова Ира: официантки, повара, горничные, садовник и охрана. Кормушенко он доверял полностью, так как учился с его отцом в вузе, был знаком с его семьей. Парня уважали за его спортивные достижения. Он получил, как Геракл, за свои подвиги и достижения на цирковых аренах двенадцать наград и кубков, которые стояли под стеклом в фойе санатория, доказывая его престижность в сфере туризма и спорта на мировом уровне.

Однажды во время службы контрактником в пожарной части Кормушенко дежурил в качестве униформиста и стажера в цирке-шапито «Казбек». Когда шло представление с дикими животными, случился пожар. Кто-то бросил окурок на пол и загорелся весь шатер. Людей вывели на воздух сами артисты: гимнасты-вольтижеры, эквилибристы, жонглеры, клоуны, музыкальные эксцентрики, фокусник и Шпрехшталмейстер — инспектор манежа, ведущий циркового представления.

Дрессировщик приказал Кормушенко, стоящему у входа, помочь ему сопроводить льва из клетки в подъехавший фургон. Но лев сопротивлялся и не хотел подчиняться. Тогда пришлось стрелять из ружья снотворным и ждать пока зверь уснет, а затем вместе с дрессировщиком он погрузил тушу весом в полтонны на коляску и втолкнул в зарешеченный вагончик. Удава Кормушенко перенес на плечах. Точнее, Геракл задушил Немейского льва и умертвил «Лернейскую» гидру, в данном особом случае случилось все наоборот. Зато, как истинный герой греческих мифов, он поймал живым так называемого «Эримантског» кабана, опустошавшего запасы фруктов для всей труппы, и «Керинейскую» лань, стоящую рядом. Они еле дышали от едкого, серого, всепроникающего дыма. Он изловил их сам, забившихся в буфет, между стойками.

В суматохе случайно забытых «Стимфалийских» птиц, как упоминалось в предании, орлов с крепкими когтями, клювами, пестрыми перьями и породистых дрессированных голубей Владимир убивать не стал. Он возглавил всех артистов циркового коллектива, вручив им шесты, чтобы выгонять пернатых в вывешенные влажные люльки. Голуби дружно, воркуя, с шумом уселись на палки, которые силачу пришлось выносить, а орлица, вцепившись ему в голову, демонстрировала широкий размах полета. Дорогостоящие блестящие костюмы, спрятанные в чемоданах и развешанные в гримерной, так и не удалось спасти от сырости. Все они промокли и испачкались, потеряв внешний блестящий вид.

Однако он добыл не один пояс царицы амазонок Ипполиты, изготовленный по специальному заказу, а целых десять. С таким эксклюзивным чудо-номером выступала его подруга Александра, дочь самого директора — еврея — Исаака Петровича Моисеева, в роли феи. Парень самостоятельно вынес мокрые чемоданы, ящики с бутафорией и туалетами в прилегающий парк. Затем дерзкий униформист, заметив, что огонь стал пробираться к арене и конюшням, накрыл пламя шлейфом костюма, летающей под куполом, звезды эстрады, двукратной чемпионки мира.

Огонь прекратился распространяться по всему периметру арены. Трех белых, двух каурых и двух черных орловских племенных рысаков он перегнал в соседний с цирком вольер, где проходили репетиции представлений. Дрессировщик — Диомед Дионисович Филлипов так растрогался, что пообещал Кормушенко подарить маленького жеребца, когда одна из кобылиц отелится. Служащий Евгений стал паниковать, теряя самообладание, он, чтобы сбить пламя в зверинце, рассыпал свежий навоз, приготовленный для вывоза. Кормушенко, закрыв нос, попавшейся под руку ветошью, сгреб все остатки дерна в большую кучу, свалил все в мешки. Получилось шесть картофельных запасов удобрений для следующего года.

Находившегося в специальной клетке, быка, привезенного из Греции, с острова Крит, он облил водой с пеной из брандспойта. Все обошлось без жертв. Новоявленный Геракл поставил заслон огню в виде мешков с песком во входных и запасных дверях, откуда вышла публика. Получились высокие «Геракловы столбы» до самого верха зрительного зала, где на огромной красочной афише были указаны — Гибралтар, Сеул — географические точки и города, принимавшие артистов с почестями, удостаивая аплодисментами и цветами.

Директор цирка в благодарность наградил активного пожарника-униформиста сразу несколькими медалями и высоким кубком, предложив ему принять участие в следующем представлении через месяц в качестве силача.

С директором они придумали рискованный трюк: сражение на мечах с двумя опасными противниками. В награду Атлант, в роли которого выступал его закадычный друг по службе в пожарной части — Серегин, вручил ему те самые золотые и серебряные призы в виде «яблок Гесперид», красовавшиеся в фойе санатория. Номер так и назывался: «Бой Геракла с Антеем и Аидом». За это Кормушенко-Геракл должен был отдежурить за него сутки на въезде в санаторий.

Бой вызвал безудержный восторг зрительного зала. Судьей выступал Серегин. Он прятался за спиной то одного противника, то другого, когда они полуголые сражались с отточенными до блеска мечами. Предварительно намазались лавандовым маслом, источая изумительный аромат, размахивали холодным оружием как в Колизее. На что женщины реагировали с восторгом, а мужчины, степенно разложив свои кресла, рвались в бой, подбадривая противников не падать, сохранять равновесие при виде крови. Кормушенко, обороняясь после длительной атаки Аида — Режимова, который специально напросился поучаствовать в представлении, чтобы заработать на поездку домой, ранил полицейского. Тот не упал, разбрасывая сгустки крови по скользкому полу, но кинулся на врача, стоящего у раздвижного бортика, с остервенением, чтобы тот перевязал рану. После минутной паузы бой продолжился. Им поменяли освещение, изредка звучала барабанная дробь для придания таинственности представлению. Из толпы на арену стали запрыгивать подростки с аналогичными мечами, найденными на чердаках или купленными за большие деньги на базаре у приезжих итальянцев, торгующих из-под полы. Отгонять и разнимать их никто не решался. Они мельтешили, мешая противникам сойтись в неравной схватке.

Наконец свисток судьи известил об окончании боя, но разгневанная публика не хотела расходиться. Они требовали продолжения сражения, улюлюкая и свистя в рожки и трубы, прихваченные с собой, чтобы превратить представление в обычную браваду. Следом началось настоящее представление, создавая впечатление натуральной действительности. Кто-то испуганно заметил, лежащего на тумбе, преграждающей вход на арену, в бессознательном состоянии, парня. Оказалось, что тот изображал, что потерял сознание от удара, нанесенного сбоку неизвестным соперником. Когда перешагивал тумбу, задел ногой, свалился прямо на рампу в нетрадиционной позе. Вставая и приходя в чувство, парень стал почесывать себе бока, вызывая еще больший смех разодетых в пух и прах поклонниц. Их набежало видимо-невидимо. Девушкам претило сидеть дома в такой ответственный день, когда решался вопрос отправки на службу в армию очередной партии новобранцев. Они скинули свои экстрамодные джинсы и туники, оказавшись в бикини, стали изящно танцевать со своими подругами в колоннах с букетами в руках, изображая уличное представление. Никакими рукоплесканиями и дружными криками «Ура!» не пренебрегали пламенные охотницы единоборств.

Они отодвинули парней на задний план. Пользуясь своими чарами и воздушными поцелуями, прыгали, кувыркались на полу, покрытым красным бархатом, раскачивались на канатах, как сильные и тренированные спортсменки, демонстрировали великолепие, обаяние и шарм. Взявшись за руки, пели под музыку известные мелодии в плюмаже и скандировали популярные речевки. Сами граждане, пришедшие спокойно посмотреть шоу, разворачивались от завораживающего зрелища. Они восторгались появившимся манекенщицам с флагами и транспарантами, взятыми напрокат, взывающими к объединению полов в один разряд высшего сословия. Не мысля себя без праздника, красочности, фетиша и феерии, инициированного фейерверка, борьбы клоунов в цветных костюмах и масках, бравурных звуков оркестровых труб, культурной программы с певцами и кордебалетом, охоте тореадоров, участвующих в представлении, на скачущих световых конях, сражающиеся со световыми быками и дикими животными. Гости радостно восхищались художественным сочетанием циркового искусства, пластики, миром волшебства и отточенностью трюков.

Зрители стоя аплодировали танцам гимнасток на шарах. Удивлению не было предела, когда всех актеров миманса стали обсыпать серпантином, блестящими сердечками, приготовленными для такого случая, брызгами шампанского. Самых смелых и отчаянных участников цирка «Дю Солей» награждали призами и кубками, как на Олимпиаде. Сажали в автомобили в сопровождении поклонников с цветами и развозили по пятизвездочным отелям. Машины, со свистом разъезжаясь, вводя в восторг желающих прогуляться на свежем воздухе.

Подобная красочность и отлаженность вызвала положительный отклик в прессе. Но попадались специфические хвалебные статьи. Где журналисты прославляли рыцарские времена, когда наложниц увозили, сажали на трон, короновали, а потом причисляли к лику святых, восхваляя совершенные ими немыслимые подвиги. Наподобие национальной героини Франции — девятнадцатилетней Жанны д’Арк, сожженной на костре в Руане в 1431 году, превращенной в пепелище, разносимое ветром по всему свету.

Разорвав контракт на следующие сезоны с дирекцией цирка в лице самого Моисеева, любителя животных, Кормушенко случайно наткнулся на гуляющего без присмотра щенка сенбернара. Назвав пса Кербер. Он привязал ему на шею поводок и подарил Исааку Петровичу, отплатив за помощь в проделанной работе на арене цирка. Оказалось, что животное привезли из Канады. Перегревшись на солнцепеке, щенок перегрыз веревку и убежал ночью. Хозяев оштрафовал Режимов, чья забота о гражданах осуществлялась ежедневно. После этого они с Кормушенко близко познакомились, когда состоялся суд и был подписан протокол судебного заседания.

После службы в труппе цирка атлетом, разъездов по городам черноморского побережья, Ставропольского края, Нечерноземья, Дальнего Востока Кормушенко, совершивший немало удивительных подвигов, поссорился со своей легкомысленной подругой — артисткой миманса, которая вызывала одобрение у всех отдыхающих чопорных мужчин, заезжих снобов, своей классической фигурой, пением и приятными манерами.

Однако ни с того, ни с сего девушка превратилась в настоящую «мегеру», игнорируя проявления чувств со стороны Кормушенко, она сбежала из цирка с приезжим иностранцем в Турцию. Владимир вернулся в Кисловодск, устроился администратором в санаторий с целебными источниками, познакомился с замдиректора — Ирой Четверговой, сумевшей покорить сердце добродушного силача.