Я уже сказала «нет»

Елена Викторовна Борисова

Альтернативная реальность… Мир, в котором существуют Империи и, в отличие от нашего: остались крупицы волшебства, всё ещё рождаются настоящие маги и можно изредка встретить заряженные магией артефакты… Главная героиня – девушка Маргарет – не пытается преобразовать этот Мир, она – просто живет и борется за свою любовь и счастье. А это – в любом из миров – очень не просто…

* * *

А больше всего меня раздражало то, что мачеха — что б её! — приезжала в интернат РЕГУЛЯРНО, раз в неделю.

Но я не хотела, просто не могла её видеть. Даже подарки и сладости, передаваемые мне от неё педагогами, я раздавала одноклассникам, так ни разу и не попробовав их сама.

Правда, правда…

Ни одной конфетки…

Даже на каникулы я отказывалась покидать опустевший интернат только потому, что за мной приезжала ОНА…

Она, а не ОТЕЦ!!!

И только тётя Хэлен — моя крёстная и давняя подруга мамы — вносила разнообразие и какое-то подобие счастья в мою беспросветную жизнь.

Эта светловолосая, рослая, миловидная и ещё не старая женщина стала для меня отдушиной. Она всегда была добра, весела и предупредительна со мной. Рассказывала забавные истории, брала меня погулять в город и всячески скрашивала моё одиночество. Не давая отчаянию поглотить меня полностью. По молчаливому согласию мы не говорили о моей семье, не обсуждали ни отца, ни мачеху, ни моё к ним отношение. Я видела, что тётя Хэлен меня действительно любит и чувствует, что может причинить мне этим боль.

Впрочем, я платила ей тем же. И несмотря на то, что иногда мне хотелось просто залезть под одеяло с головой и никого не видеть и не слышать, жалея себя. Ради неё я натягивала приветливую улыбку на лицо и шла с ней в кафе, кино или цирк.

А её сын…

С Эшли нас познакомили в раннем детстве, мне было около трёх лет, а ему — семь. Я тогда была слишком мала, чтобы составить о нём своё мнение. Но так как наши семьи дружили, мы встречались довольно часто и даже изредка жили друг у друга. Тогда он мне нравился, очень. Настолько, насколько может нравиться четырёх-пятилетнему ребёнку старший брат, ну или огромный плюшевый мишка. Потом внезапно умер его отец. А вскоре после этого в результате долгой болезни скончалась и моя мама. Эшли отправили в школу-интернат, а мой овдовевший отец женился…

Так в наших жизнях всё изменилось…

Время шло…

Мы с Эшли взрослели отдельно друг от друга. Я обучалась дома, и несмотря на то, что тётя Хэлен была частым гостем в нашем доме, до моего поступления в эту школу с Эшли мы больше ни разу не виделись. Я забыла его. Годы безжалостно вытравили память о нём из моего сознания полностью…

Когда крёстная приехала в школу-интернат первый раз — где-то через два месяца после моего поступления в него — она, с трудом расшевелив меня, взяла нас с Эшли вместе погулять в город.

Надо ли говорить, что в тот момент я была совсем не настроена на позитивное общение ни с ним, ни с ней, да и ни с кем?

Но Хэлен чудесным образом смогла достучаться до меня, и я начала оттаивать. Она же — заново познакомила нас с Эшем.

Мы до этого пару раз сталкивались с ним в интернате на переменах или в столовой. Но я тогда его не узнала, точнее, я до этого момента даже не предполагала, что мы знакомы, и более того — когда-то дружили. К слову сказать, он тоже меня не узнал.

К Эшли, как ни странно, я почти сразу прониклась симпатией и доверием. Хотя, может быть, это произошло потому, что он был такой же светловолосый и рослый как мать, с приветливой улыбкой на открытом лице и голубыми — в точности как и у неё — глазами.

Крёстная постоянно говорила о том, что его долг — оберегать меня и помогать мне.

В тот момент, когда Эшли, приобняв меня за плечи, честно обещал ей быть по отношению ко мне рыцарем, я была так тронута его словами, что даже всплакнула от нахлынувших чувств. Ведь предполагалось, что я больше не буду одинока, у меня теперь есть защитник, почти что брат. Ради него — нет, я не готова была разрушить стены, защищающие мою душу — со временем могла слегка приоткрыть дверь…

Поначалу, стоит признать, так и было. Он был со мною терпелив, добр и снисходителен. Я в силу возраста ему, конечно, сильно навязывалась. Ходила за ним буквально хвостиком, вызывая добродушные насмешки его друзей. Но меня это мало трогало, ведь я так нуждалась в друге. И независимо от его желания мы много времени проводили вместе.

— Марго, ты опять пробралась в мою комнату? Сколько можно говорить, что мужская часть общаги — это не место для девочки, — ворчал Эш, пытаясь вытащить меня из-под кровати.

Я сопротивлялась, как могла, но силы были явно не равны.

Его сосед по комнате — Степан — всё-таки умудрился поймать меня за лягнувшую его ногу.

— А-а-а, отпусти! Ты за это ответишь! Извращенец!!!

Кричала я, неистово пинаясь и вертясь. Пытаясь вырваться.

— Держу… — пыхтел Стёпа.

— Тащи её, — завозился рядом Эш.

Но не тут-то было. Одним прицельным пинком я высвободилась из захвата и, судя по витиеватой и не вполне цензурной тираде, надрывно произнесённой Степаном, я попала. Имею в виду — в цель.

— Отойди, Эш, я сейчас прибью её…

Нет, наверное, всё-таки просто попала…

Я забилась в самый дальний от них угол и возблагодарила бога за то, что все ножки кроватей в общаге прикручены к полу.

— Марго, вылезай… Ты же не планируешь провести всю ночь под моей кроватью?

— Пока Степан не извинится — не вылезу, — как можно обиженней прохлюпала я.

— Что-о-о? Да это ты меня лягнула, а мне извиняться…

— А не надо было лапать!

— А нех… Прости, неза…

— Прощаю, — пропела я и, кряхтя, вылезла из-под кровати, чтобы насладиться бордово-возмущённой физиономией Стёпы.

Не поверите, но я его совершенно не боялась. Он добрый и милый парень…

Ну…

Насколько может быть милым почти двухметровый рыжеволосый верзила с широким веснушчатым лицом, всю жизнь играющий в регби. У него есть две младшие сестры, которых он очень любит, несмотря на их постоянные проказы. И меня он воспринимает так же. Поэтому мне очень сильно повезло.

— Ладно, не злись, я не нарочно. Мне же из-под кровати не видно, куда я бью. Тем более сам же меня и учил, — почти извинилась я, откровенно любуясь своей работой.

Он хмуро потёр покрасневшую скулу.

— Хочешь, буду отдавать тебе все подачки мачехи целый месяц?

— И полдники… — уже почти смеясь, пробасил он, направив в мою сторону указательный палец, в уточняющем жесте.

— Нет, ну это наглость… — развела я руками.

Но видя как, его глаза возмущённо поползли на лоб, я сдалась:

— Ну ладно, ладно… И полдники, но только неделю… Мир?

— Мир, — звонко хлопнув своей огромной ладонью по моей протянутой ладошке, рассмеялся тот.

Эш толкнул его локтем.

— Со мной поделишься?

— Не-а, это мой честно заработанный гонорар за участия в боях без правил. В которых ты, между прочим, был всего лишь организатором.

— Ну а на процент-то я рассчитывать могу? Сам же сказал — ОРГАНИЗАТОР. Так что — делись, — поставил точку Эш в их споре.

— Так, Марго, и чему мы обязаны твоим визитом? — уже смеясь, спросил меня Эшли.

— Физике, — лаконично ответила я, понурившись.

— Ладно. Давай сюда, так и быть, взгляну.

Стёпа пригладил руками как всегда, взлохмаченные волосы. Помогло не сильно.

— Так, ребята, я пошёл. С физикой я вам помочь не смогу. Точные науки — не самая сильная из моих сторон, — сказал Стёпа и, посмотрев на часы, добавил. — За пару часов, думаю, управитесь. Пойду, прогуляюсь… Из кафешки на обратном пути что-нибудь прихватить?

Мы сделали заказ и занялись моей домашкой.

Вернувшийся Степан застал нас спящими в обнимку.

Физика нас добила…