Не злите ведьму. Часть 3

Елена Паленова, 2023

Спокойной жизни у ведьм не бывает – то призраки прошлого не дают покоя, то в настоящем нужно разгребать какие-то реальные и магические проблемы, то личная жизнь неожиданно делает такие кульбиты, от которых у кого угодно ум за разум зайдёт. Волшебная история об Эле Климовой и её лесных друзьях продолжается, но и третья книга – это тоже ещё не конец.(Иллюстрация для обложки создана с помощью нейросети Midjourney. Дизайн – COVEN ART)

Глава 51. Спонтанные решения

Уют и комфортабельность городской квартиры, в которой есть всё, что нужно современному человеку для жизни — это, несомненно, супер, но я от подобных условий отвыкла. Забавно, да? Всю жизнь прожила в таких вот железобетонных коробках, деревни считала атавизмом, лес не любила, а тут вдруг перевоспиталась меньше чем за месяц. Наверное, у меня всё-таки крестьянские корни, раз так к земле тянет. И не только к земле — отсутствие магических сил я тоже начала воспринимать как нехватку чего-то очень важного.

— Ну гори уже, зараза парафиновая! — уже в который раз приказала я непокорной свечке.

— Не получается? — сочувственно поинтересовался Власов, который только что приехал с продуктами и новостями о Мироне.

— Не-а, — скривилась я, отодвинув свечу. — Два плюс четыре… Шесть дней уже прошло после ритуала, а оно всё никак. Видимо, на восстановление больше времени нужно. Или в лесу надо было оставаться, чтобы быстрее всё шло. Или у меня, как обычно, всё наперекосяк. А мы точно не можем в Лесное хотя бы на денёк съездить?

— Боюсь, сейчас это невозможно. Вы новости вообще никогда не смотрите?

Весёлые искорки в глазах Анатолия Павловича угасли, взгляд стал сочувствующим, а у меня по коже от всего этого поползли мурашки.

— Что-то случилось? — нахмурилась я.

— Вас обвиняют в покушении на убийство Мирона.

У меня отвисла челюсть, дар речи отнялся на целую минуту, а потом в груди начала нарастать волна возмущения. Меня обвиняют в покушении на Мирона? Меня?!

— Это вы сейчас так пошутили, да? — нервно уточнила я сразу же, как только вновь обрела способность говорить.

— Увы, нет, — поморщился Власов, выкладывая содержимое пакетов на стол. — Откройте сайт местных новостей, там есть статья с роликом.

Все эти дни я развлекалась тем, что смотрела «Битву экстрасенсов» и искала интересную, правдоподобную информацию о необычных местах и явлениях — теперь это моя тема, надо вникать. Магии нет, но знания-то остались, поэтому многое воспринималось иначе. Новости, конечно же, мне как были неинтересны раньше, так ничего и не поменялось.

Старенький ноутбук натужно загудел, намекая на то, что компьютерное железо не вечно. На экране появилось окошко с сообщением о необходимости обновления программного обеспечения. Общими усилиями мы с устаревшим браузером нашли нужный сайт. Упомянутая Власовым статья гласила:

«Уголовное дело о покушении на известного бизнесмена Мирона Карпунина приняло неожиданный поворот. Брат и невеста пострадавшего обвиняют в случившемся личного помощника Мирона Олеговича и некую Марфу Оленеву. Подробности в видео».

Всего два предложения — не статья, а замануха. Я ткнула курсором в окошко с роликом и ошеломлённо застыла, не веря своим ушам. Алиса дала журналистам интервью, в котором вдохновенно врала о том, что я втёрлась в доверие к Мирону под маской защитницы природы, а потом занялась вымогательством. Это я отравила Карпунина и двух его подчинённых. Я втянула в свои грязные замыслы Власова, шантажируя его тем, что отравленные не получат противоядие, пока мне на какой-то банковский счёт не поступит сумма в десять миллионов рублей. От моих корыстных намерений пострадали племянник Власова и брат Артура Карпунина — я шантажом и угрозами добивалась желаемого от этих двоих, обеспокоенных судьбой родственников. Власов мне не подельник, он тоже жертва, но участие в преступлении принимал, поэтому должен быть наказан по всей строгости закона. Алису я тоже шантажировала, потому что она невеста Мирона, а помогал мне реализовывать преступные планы мой бывший муж Демид Оленев, труп которого вчера вечером выловили из реки в пятнадцати километрах от урочища Лесное. Если бы отважная Алиса Игоревна не убедила Власова в необходимости вызвать полицию, все мои жертвы уже были бы мертвы, как Демид, которого, конечно же, утопила я.

— Не плачьте, — Власов присел передо мной на корточки и осторожно стёр ладонями стекающие по моим щекам слезинки. — Адвокаты Мирона уже занимаются опровержением. Он тоже дал показания, хотя мало что помнит. Меня допрашивали, но даже подписку о невыезде не взяли, потому что весь этот бред притянут за уши. Нужно просто переждать бурю.

— А что вы сказали в полиции? — сквозь слёзы спросила я и шмыгнула носом.

— Я сказал, что Мирон Олегович заинтересовался вами, а Алиса Игоревна на почве ревности устроила весь этот цирк с обвинениями и втянула в это Артура. А вас ревновал к Мирону бывший муж, который, скорее всего, и организовал покушение.

— Я устала от всего этого, — всхлипнула я и уронила голову на руки. — Господи, когда же это закончится?

— Эля, послушайте…

— Не надо меня успокаивать, Анатолий Павлович. Я представляю, как это всё выглядит со стороны. Я была последней, кто видел Мирона. Я сообщила вам и Артуру о похищении. Я же потом нашла его в сторожке и запретила вызывать «скорую». Демида никто не видел, он в интересах Артура всегда действовал. На их стороне деньги и связи, я против них ничего не смогу.

— На вашей стороне пострадавшие, поэтому ситуация сложная, но всё наладится. Верьте мне, хорошо? Мирон не хочет подставлять брата, но если давление на вас продолжится, мы пустим в ход компромат.

Алиса и Артур обвиняют меня, Мирон обвинит Артура… Сколько это будет продолжаться? Ужасно. Просто ужасно. Я плакала не от жалости к себе, а из-за несправедливости. Хотела как лучше, а получилось как всегда. Ещё и виновата во всех грехах оказалась.

Квартира, где Власов прятал меня от жестокого мира, была оформлена не на Мирона, а на какую-то его знакомую из заповедника, поэтому мне без лишних вопросов и препятствий оформили постоянную регистрацию в первый же день. Связи Мирона помогли оперативно решить вопрос со сменой имени и фамилии, и теперь оставалось только дождаться получения нового паспорта. Потом нужно подать новые сведения в налоговую, изменить данные в пенсионном фонде, поменять водительское удостоверение… Хорошо Белене — ей вообще никакие документы не нужны, а у меня их куча. На всё это нужны время и свобода, а я вынуждена прятаться, потому что невесте Мирона шлея под хвост попала. А самое неприятное заключается в том, что моё желание изменить паспортные данные весьма некстати совпало с обвинениями в тяжких преступлениях. Ну почему у меня не может быть нормальной, спокойной жизни? Почему?

— Элеонора Алексеевна… Эля…

Власов мягко отстранил мои руки, взял моё лицо в свои тёплые ладони и приник губами к моим губам. Это было неправильно, но я не сопротивлялась, потому что в тот момент испытывала острую потребность в защите, а его нежный поцелуй обещал гораздо больше, чем просто заботу о моём благополучии. Этот человек всегда всё делает правильно. Да, он старше меня лет на двадцать, но при этом сильный, мудрый и уверенный в себе — в нём есть всё, чего мне недостаёт. Меня нужно было отвлечь, и лучший способ, чем неожиданная смена одних эмоций на другие, вряд ли можно было придумать.

«Я не нужна Мирону, он всё равно скоро женится на этой истеричной дуре», — думала я, когда Власов, не прерывая поцелуй, поднял меня на руки и понёс в спальню. Одного моего слова было достаточно, чтобы остановить это, но я ничего не сказала. Я и он. В квартире Мирона. На тех самых подушках, которым я жаловалась по ночам на безответную любовь. Можно было ответить отказом на вопросительный взгляд, но я просто закрыла глаза и позволила себе хотя бы ненадолго снова стать желанной женщиной. Если бы Власов сказал хоть что-нибудь, его голос вернул бы меня в реальность, поэтому я была благодарна ему за молчание. Мне нужны были ласка, нежность и бесценное чувство защищённости. Даже не так. Я просто хотела быть кому-то нужной.

Часом позже, стоя в душевой кабинке под струями прохладной воды, я прислушивалась к своим ощущениям и с удовлетворением осознавала, что ни о чём не сожалею. Однажды кто-то сказал мне, что взаимная любовь хороша, пока не начинается семейный быт. Совместная жизнь очень быстро превращает сказку в рутину, и на место любви приходит разочарование. «Замуж надо выходить за любящего, а не за любимого», — кажется, фраза звучала именно так. Замуж я, конечно, за Власова не собиралась, но рядом с ним мне было легко и спокойно, чего не скажешь о Карпунине.

«Прости», — шепнул он мне после того, как всё случилось.

За что мне его прощать? Он не женат, я тоже одинока. Да и не значило это всё ровным счётом ничего — просто вспышка, после которой у меня на душе стало так тепло, как не было уже очень давно. А что самое важное, все текущие проблемы перестали казаться катастрофой.

Увы, хорошо тогда было только мне одной. Пока я принимала душ, Власов успел одеться, а выражение его лица и взгляд снова стали холодными и предельно серьёзными.

— Простите, Элеонора Алексеевна, это больше не повторится. Я не должен был пользоваться вашим разбитым состоянием, но…

— Серьёзно? — недоверчиво нахмурилась я, придерживая на груди полотенце. — Вы правда жалеете об этом?

Он в два широких шага преодолел разделявшее нас расстояние, прижал меня к стене и окатил таким страстным взглядом, что мои ноги предательски начали дрожать.

— Не жалею. Скажу даже больше. Будь моя воля, я сейчас усадил бы тебя в машину и увёз туда, где нас никто никогда не нашёл бы. Домового тебе привёз бы, кикимору… Да хоть всю нечисть, лишь бы больше никогда не видеть твоих слёз. Ты не заслуживаешь того, что с тобой происходит. А Мирон не заслуживает тебя, но я между вами не встану.

— При чём здесь Карпунин? — не поняла я. — У него вообще-то невеста есть. И речь даже не об этом. Я на отношения с вами не рассчитываю, мне просто непонятно, почему вы так странно себя ведёте, если мы оба добровольно участвовали в том, что сейчас было. Если вам неловко, то давайте будем считать это просто дружеским сексом, я не против. Винить только себя перестаньте, а то мне уже опять не по себе.

Ой, дура… Нашла, перед кем разглагольствовать о дружеском интиме. Следовало догадаться, что моральные принципы этого человека куда выше моих собственных. Он ушёл — молча, тихо прикрыв за собой входную дверь. Какой в этом всём был смысл, если после его ухода реальность обрушилась на меня с новой силой во всей своей неприглядности? Что я натворила? Ведь знала же, что близость часто рушит более ценные отношения — с Костиком почти точно так же всё произошло, только он жениться хотел, а я отказала. Но я не ожидала подобного от Власова. Он другой. И он первым это начал, а теперь всё получалось так, будто снова виновата я.

Я вернулась в спальню, рухнула на кровать, раскинула в стороны руки и лежала так до тех пор, пока не обдумала ситуацию со всех сторон. Сбежать? Но куда? И как? Паспорта нет, у подъезда дежурит охрана, полиция подозревает меня в покушении на Карпунина — всё стало ещё хуже, чем было неделю назад. Тогда у меня был только один враг — Назар. Демид не в счёт, он просто придурок. Сейчас у меня врагов много, и они куда коварнее и могущественнее прежних, а я единственного друга только что потеряла. Выход один — ждать. Чего именно? Не знаю. Либо ко мне вернутся колдовские силы, и тогда я сама смогу о себе позаботиться, либо меня упекут за решётку по нелепым обвинениям — в этом случае Власов и Карпунин сами будут всё разруливать без моего участия. Мне велено сидеть тихо и не высовываться — это я могу. Но как же достали все эти приключения!

Телефон громко звякнул, оповестив меня о входящем сообщении от Власова. «Вы обещали не делать глупостей», — прочитала я короткий текст на экранчике, улыбнулась и уже начала набирать ответ, но в это время от Анатолия Павловича прилетела ещё одна фраза: «А я таких обещаний не давал». Пока я пыталась сообразить, что это значит, мудрый и ответственный человек действительно сделал глупость — он привёл в моё убежище следователя, который вёл дело о покушении на Мирона.

* * *

— Ну что ж, если это всё, то давайте подытожим, — предложил следователь, промокнув носовым платочком вспотевшую лысину.

Я растерялась, когда Власов вернулся в компании стареющего представителя Закона. Времени на сочинение красивой легенды мне никто не дал, поэтому врать пришлось на основании показаний Анатолия Павловича. Я обвинила во всём Демида — он всё равно умер, а с мертвецов спроса нет.

Мы с Оленевым развелись два года назад по причине супружеской измены с его стороны. Я переехала жить в Вырвинск, обратный адрес и контакты для связи бывшему мужу не оставила. С Мироном Карпуниным познакомилась случайно, когда ездила в командировку в Лесное. Между Мироном и его братом Артуром сложные отношения, что ни для кого не является секретом, и я по природной глупости и доверчивости оказалась втянута в их распри из-за земли, когда-то принадлежавшей предкам Карпуниных Мухиным. Официально числюсь сотрудником Кировского филиала фирмы Мирона, но не работаю там, потому что филиал прикрыли из-за мошеннических действий Попкова, который вредил владельцу компании с подачи его старшего брата. В качестве доказательств противозаконной деятельности Артура Карпунина у Власова есть компромат, собранный Попковым. Я не знаю, почему Мирон не хочет использовать этот компромат — возможно, он всё-таки любит своего брата, хотя пакостить друг другу они горазды оба. Артур — мелкая сошка, но противная. Понятия не имею, как он вышел на моего бывшего мужа, но если я поддерживала младшего брата, то Демид встал на сторону старшего.

Я полностью исключила из этой истории Назара, переложив вину на Демида. Это он похитил Мирона, Сергея и Виталика. Демид всегда был самовлюблённым эгоистом и психом, поэтому мог действовать не по приказу Артура, а по собственной инициативе. Он считал меня своей собственностью и шантажировал тем, что убьёт моих друзей, если я к нему не вернусь. Это он поджёг лес, чтобы стариков вывезли из деревни, и мы остались там одни. А когда я ему отказала, он сообщил, что накормил бледными поганками всех, кого похитил, и их смерть будет на моей совести. Даже место назвал, где они спрятаны, а потом исчез.

На вопрос следователя о том, почему я не вызвала пострадавшим врачей, мне тоже пришлось соврать. Я хорошо знаю травы, поэтому сочла, что народная медицина окажется эффективнее традиционной. Это преступная самонадеянность, да, и мои действия могли привести к плачевным последствиям, но травки-то в итоге сработали.

Власов ни в чём не виноват. У него распоряжение Мирона во всём меня слушаться, поэтому вся ответственность лежит на мне. А Демид с горя, наверное, утопился — он же художник, а у творческих людей душа ранимая. Потом Власов всё же усомнился в правильности моих действий и вызвал пострадавшим «скорую» — я в это время бродила по лесу в поисках нужных трав, поэтому ничего не знала. Вернулась в деревню, а там нет никого. Анатолий Павлович только через три дня приехал, когда Мирон в больнице в себя пришёл. Новости я не смотрю, поэтому не знала, что меня в чём-то обвиняют, пока Власов пару часов назад мне об этом не сказал. И про то, что Демид погиб, я тоже только что узнала. А паспортные данные уже давно сменить хотела, чтобы навсегда вычеркнуть бывшего мужа из своей жизни. Все обвинения в свой адрес я отрицаю, сотрудничать с правоохранительными органами готова.

— Санта-Барбара какая-то… — шумно выдохнул следователь, закончив перечитывать мои показания. — Ладно, разберёмся. Обвинения против вас выдвинуты третьими лицами, пострадавшие вашу вину тоже отрицают, но пока идёт следствие, посидите под подпиской о невыезде. А компроматы ваши я к делу приобщать не буду, потому что это не моя подведомственность. Этим пусть ОБЭП и отдел по борьбе с коррупцией занимаются.

Вот так. Всё просто, и прятаться мне больше не нужно. И даже ругать Власова не за что — он и в этот раз поступил правильно, хотя Мирон и велел ему держать меня подальше от проблем, от Артура и от полиции.

— Инициатива наказуема, — напомнила я после того, как за следователем закрылась входная дверь.

— Зато вы опять улыбаетесь, — заметил он с грустной усмешкой. — Если я попрошу забыть о том, что между нами произошло, вы сможете это сделать?

— Уже забыла, — соврала я, прекрасно понимая, что возникшая между нами неловкость останется навсегда.

Ну или можно попросить Фросю, чтобы она немного покопалась там, где у Власова хранится ценная информация, и убрала всё, о чём он вздумал сожалеть.