Иванкино детство

Иван Паластров

Эта книга рассказывает о детстве деревенских друзей-мальчишек в далекие пятидесятые годы. Книга рассчитана не только на детей, но и на взрослых, потому что у всех было свое детство, может быть, похожее на детство этих друзей-мальчишек.

Родное…

Было воскресенье, погода в сентябре стояла солнечная и теплая. Я рубил дрова. Дрова привезли из леса на лошади. Ко мне пришел мой друг Колька и предложил сбегать за ягодами боярки. Мы знали все кусты боярышника, которые росли в округе. В это время ягоды созрели и были в самый раз для сбора. Ягоды боярышника были разные по цвету: одни были бордово-красные, другие — желтые. По вкусу они мало чем отличались, но все-таки различие было — желтые, нам казалось, вкуснее и мясистее. Я сразу согласился — дров я уже на завтра нарубил, да мне и не очень нравилась эта работа, но маму ослушаться я не мог. И это была моя обязанность.

Решили идти за бояркой к вышке геодезистов, которая была в трех километрах от села. Там ягоды были желтые и крупные. Взяв по небольшой корзинке и горбушке хлеба, мы с Колькой отправились к заветному кусту. Можно было идти по дороге, но это дальше, и мы пошли напрямки по березовому лесу. Места нам были знакомы, наверное, с самых яслей, и заблудиться мы не могли. Путь до вышки у нас много времени не занял, так как мы, ребятишки, редко ходили шагом, а тут и вовсе с пустыми корзинками добежали быстро.

Куст боярышника стоял на своем месте и был весь усыпан гроздьями крупных ягод, значит мы были первыми. Как известно, боярышник очень колючий, у него длинные и острые шипы, но мы их не боялись. Наши подошвы и не такое видели. Мы были босыми. Кто же из деревенских мальчишек в такое тепло носит обувь? Эта роскошь только для городских. Да она нам бы просто мешала. Мы быстро набрали свои корзинки, также не забывая класть по горсти ягод в рот. Обсасывали мякоть, а косточки выпускали сжатыми губами как пули.

Управившись с этим делом, мы подошли к вышке, которая стояла недалеко от куста. Вышка это такое сооружение из бревен, похожа на буровую, только намного выше, наверх вела лестница, от пролета к пролету. На самом верху был знак геодезистов и площадка с перилами. Поставив корзинки с ягодами на землю, мы с Колькой решили залезть на самый верх. Этого мы никогда не делали, потому что было боязно, высота-то уж больно большая, но тут решились. И мы полезли от перехода к переходу. Мы оказались на самом верху, на маленькой площадке. Нам открылся изумительный вид, вид, который мы не видели ни разу в жизни, даже с колокольни нашей церкви. Внизу был лес такой яркой раскраски, и далеко, до самого горизонта, были видны поля с небольшими колками леса и колокольня нашей красавицы-церкви. Также была видна макушка церкви соседнего села. Все это было знакомо до боли, но с такой высоты виделось по-новому, по-другому, все намного красивее. Воздух в сентябре был настолько чистым и прозрачным, что, казалось, звенел. Мы с Колькой стояли, разинув рты от изумления. Мы потеряли дар речи. Наконец Колька тихо произнес: «Надо же, как далеко все видно». Ни он ни я не сказали, что это красиво, мы наверное этого еще не знали как выразить, но это осталось в сердце и в памяти на всю жизнь. Это все родное… до боли.