Дневники Анны. Часть первая

Игорь Чубанов

Стихотворная проза жизни с элементами фэнтези. «Настольная книга» исключительно для дамского чтения… либо «психологические измышления тантрического сумасшедшего» для всеобщего любопытства женского.Взаимоотношения людские… вне политики, вне религии: материальность мыслей, чувств экстрасенсорность…Раздел третий: монологи замужней Анны о метаниях собственной души своей девичьей…

Фотокомментарий №0003

Сразу хочу предупредить всех, кто читает

«Дневники Анны», отметая возраженья:

мне, Анне, бог не дал такого вдохновенья,

но руку Stasа мысль — моя лишь! — направляет…

Помните сказку русскую «Медведь и Маша»?

Не современную… а ту, что нам читали

когда-то мамы — новых же не представляли:

довольствовались только культом «Ералаша»!

А в этой сказке, что постарше нас намного,

есть присказка от девочки в красном платочке,

мол, «высоко сижу и в даль гляжу в кусточках»;

пришлось медведю соблюдать наказы строго:

«Не кушать пирожки, а бабушке снести,

причём, не открывая по пути корзинку

(пусть даже Маша и натёрла тряской спинку),

а постараться угощенье донести!»

Вот так и я гляжу на мир из башки Зверя,

вволю наиздевавшись над его смятеньем,

смешав сомненья с добровольным подчиненьем

так, что рыдал Зверюга всласть, мозгу не веря,

что Stas иль Волкодлак — «законченный дебил,

больной на голову иль тронулся умом»!

Я так боялась, чтоб не стукнулся он лбом —

насмерть! — о стенку: до того был свет не мил…

Конечно, Зверя я от смерти удержала

не только в тот неоднократно злополучный

разочек: шёпот-то мой с мозгом неразлучный —

у суицида не было с Анной скандала!

Кстати, на этом Stas откланяться велит:

даже для Зверя, мол, я слишком говорлива!

Вот и прощаюсь, бабы, подчиняясь льстиво —

иначе мне «отлучка» от Тантры грозит

как отлучение церквей средневековья,

что равносильно ужасу Тёмных Веков!

Так что, подруги, Анне — не до пустяков,

что вы в ногах творите иль у изголовья

мужчин или постели… Я уж врать не буду —

все интернетной камасутры насмотрелись,

но даже если роль со сценой мило спелись,

с дворцом сравнить возможно шалаш-«халабуду»?

Уж эту сладость-вкусность я не пропускаю —

жизнь одна, а тут такое наслажденье:

царство отдашь не глядя за чувств вожделенье,

от коего в слезах, с рыданьем, умираю —

настолько Stas владеет мною — изнутри,

власти своей женское тело подчиняя,

что я, сама себя в разврате уверяя,

разум молю: «Ты хоть оргазмом не сгори!»