Похититель детей

Инна Балтийская, 2022

В городе среди бела дня пропадают девочки 6–8 лет. Они заходят в супермаркеты с родителями, сидят в кинозалах или играют на детских площадках, а потом словно испаряются в воздухе. Бывшая гадалка, а ныне частный сыщик Полина Кудрявцева невольно вовлекается в расследование. Она подбирается слишком близко к похитителю, и теперь опасность грозит уже ее собственной шестилетней дочери. В панике она обращается за советом к давней знакомой – профессиональной киллерше, которую когда-то разоблачила и вынудила бежать из страны.

Глава 5

Я сидела на кухне у Маши и пыталась решить совершенно неразрешимую проблему: рассказывать ли Оскару местные сплетни про дочку мэра? Когда год назад после раскрытия громкого дела Оскар резко пошел на повышение, мэр воспылал к нему самыми теплыми чувствами, начал приглашать на городские приемы, а совсем недавно, узнав, что Маша ждет ребенка, предложил Оскару служебную трехкомнатную квартиру, объясняя, что негоже главе СК тесниться с грудничком в тесной однушке. Оскар пока отбивался от начальственных милостей, но с каждой неделей все слабее — дополнительная комната ему была совершенно необходима.

И что теперь? Может ли он начать копать аж под мэра, кто окажется сильнее — городской начальник или глава СК? Ладно, если действительно мэр каким-то образом причастен к похищениям детей, но фиг с квартирой и возможным риском, надо срочно установить за ним слежку. Но если сплетники свои предположения высосали из пальца?

— Поля, представляешь, Оскар решил мне ничего не рассказывать про пропажи детей! — Маша прямо пылала от гнева. Беременность еще не испортила ее изысканную красоту, но тонкие черты лица словно смазались слегка, оплыли, и изящные щиколотки сильно увеличились в размерах. — Якобы, это может мне повредить. Он что, идиот! Все местные сайты и форумы только об этом и пишут, а он считает, что я тут взаперти сижу и ни о чем не догадываюсь? Я неграмотная, или инетом пользоваться не умею?

— А ты бываешь на городских сайтах? — обрадовалась я. Может, мне наконец повезет, и не придется гробить глаза, просматривая простыни из сотен сообщений, 90 процентов которых составляют чьи-то досужие выдумки. — И НН1 тоже читала?

— Ох, чего я только не читала, — махнула рукой подруга. — А что, тебя конкретное что-то интересует?

Я кратко поведала о сплетнях про больную дочку мэра, которой, по мнению местных дам, требуется пересадка печени.

— Да, что-то такое читала, — растерялась Маша. — Ну ты ж сама понимаешь, любая печень никому не подойдет, нужна совпадающая по всем параметрам. Ты ведь не думаешь, что мэр решил — похитим десять, двадцать, сто девочек, чья-то печень да подойдет?

— Бред какой-то, — подтвердила я. — А если не бред? У городского начальства наверняка есть доступ к мед карточках в детских поликлиниках. Если похищают лишь тех девочек, у которых нужные параметры?

— Тогда тем более одной бы ограничились, — отрезала Маша.

— Да, наверное, — кивнула я. — Но я все же проверю, что там с дочерью. Сможешь узнать, в какой школе она учится?

— Оскар проверит, — нахмурилась Маша.

— Давай ему пока не будет ничего говорить, — попросила я. — Сама ж понимаешь — скорее всего, фигня все это, а не версия. А вот отношения испортиться могут.

— Но молчать в таком деле…

В этот момент заскрипела входная дверь, затем раздались тяжелые шаги, и едва я успела заговорщицки прижать к губам указательный палец, как на кухню заглянул Оскар.

— Что, девушки, чаевничаете? — он пытался улыбнуться, но запавшие от усталости глаза оставались мрачными. Усевшись в любимое широкое кресло, он вытянул вперед длинные ноги, кое-как запихал их под круглый кухонный столик, и удовлетворенно прикрыл глаза.

Маша налила ему в большую синюю чашку горячего чаю, слегка подтолкнула ее к краю стола. Оскар протянул руку, наощупь нашел горячую чашку, с наслаждением отхлебнул пару глотков и вновь поставил чашку на стол.

— Оскар, чьи кости нашли вчера в лесу? — весь вечер я ждала возможности задать этот вопрос.

— Ребенок, девочка, приблизительно шести — семи лет. Анализ ДНК еще не готов, но по одному предмету, найденному на месте захоронения, предполагаю, это вторая из пропавших девочек, она 10 месяцев назад исчезла из супермаркета “Орхидея”. — не открывая глаз, ответил он.

— И она там десять месяцев лежала? Неужели раньше в том леске не искали? — поразилась Маша. — Это ж рядом с городом совсем!

— Но “Орхидея находится в другом конце города, — вяло возразил Оскар. Он едва шевелил губами, и, похоже, мечтал лишь об отдыхе. — И эксперты уверяют, что останки перемещали. Они под тем камнем вряд ли дольше двух месяцев лежали.

Я ошарашенно смотрела на него, пытаясь вспомнить все, что было известно по давнему делу. Десять месяцев назад я еще отходила от поимки Незнакомки в белом, которую теперь звали Лаурой, и похищением детей не занималась. Да и никто тогда не предвидел, что исчезновение двух малышек из супермаркетов превратится в целую серию загадочных похищений.

Итак, супермаркет “Орхидея”. Двухэтажный развлекательный комплекс с кинотеатром на втором этаже. Отдельные сеансы проходили воскресным утром, цены на детские мультики были ну совсем дешевыми. Единственное, взрослый билет стоил как обычно, и потому многие отправляли малыша на мультик, а сами бродили по магазинам. А к концу сеанса приходили за своим чадом.

И вот как-то домохозяйка Евгения Орлова привела на воскресный мультяшный сеанс шестилетнюю дочку Нику. Чтобы не тратить зря деньги, она купила лишь детский билет, передала малышку в хозяйственные руки билетера, и отправилась бродить по супермаркету. Мультик шел час и двадцать минут, за десять минут до его окончания Евгения уже стояла возле узкого выхода из кинозала. Дети тонкой струйкой вытекали наружу, иногда в паре с мамами, но Ника все не появлялась. Наконец, вышли все, и билетерша начала натягивать красный шнур, загораживающий вход.

Евгения бросилась к ней, они вдвоем проверили небольшой зал — он был пуст. Выходил ли кто-то во время сеанса? Да, разумеется, выходили постоянно — маленьким детям часто хочется в туалет, попить, поесть, да и просто мультик не нравится. Родители обычно сидят на красивых лавочках неподалеку от кинотеатра, и дети бросались к ним, но билетерша за этим не следила. Не выпускать детей она не имела права.

Куда же могла пойти Ника? Евгения час бегала по супермаркету, по громкой связи объявили, что потерялась девочка, шести лет, в белом платьице с розовыми мелкими цветочками, с розовой сумочкой, отороченной рыжим мехом. Никто не откликнулся, и администрация магазина вызвала полицию. Тогда еще делом занимался не Оскар, ему все похищения, объединенные в серию, передали лишь после третье случая необъяснимого исчезновения малышки в супермаркете.

Разумеется, видеокамер в “Орхидее” было немало, в том числе в и самом кинотеатре. Но оказалось, китайская видеотехника не слишком хорошо видела в темноте. Либо подрядчики сэкономили и купили вместо нормальных камер какую-то хрень даже без ИК-подсветки, либо идиоты ставившие камеры, намудрили с настройками и испортили ночной режим.

Какие-то тени на видео мелькали, но разглядеть, были ли это девочки или взрослые люди, оказалось невозможным. Невозможно было понять, в какое время Ника вышла из кинозала, и куда пошла дальше — на камерах, расположенных на некотором удалении от кинозала, никаких ее следов не обнаружилось. Да, по лестницам и коридорам проходили дети примерно ее возраста, но девочки в розовом платье и с сумочкой, отороченной рыжим мехом, на записях никто не нашел.

— А что нашли под камнем, сумочку? — внезапно спросила я.

— Да. — Оскар наконец-то открыл глаза. — Мех сгнил, но это, похоже, та самая сумочка, которую я видел на фото. Там ободки по бокам железные, с ними ничего не случилось. Да и дермантин не особо пострадал. Это от натуральной кожи бы и следов не осталось…

— А внутри органы все были на месте? — выпалила Маша, и Оскар от неожиданности подскочил в кресле.

— Ты о чем?

— Ходят слухи, что детей похищают на органы, — торопливо ответила я, больше всего опасаясь, что Маша ляпнет про дочку мэра.

— Бред какой-то — растерялся Оскар. — Вот так, любого рандомного ребенка, похищать на органы? Ты вообще о чем?

— Ну, не совсем рандомного, — возразила я. — Смотри, моя клиентка сообщила, что едет в “Осень” покупать дочке куклу Барби. И перед ее приходом обе куклы были куплены. Более того — похоже, как раз кукла и послужила приманкой для девочки. Так что преступник неплохо подготовился.

— Да, похоже, тут все хорошо спланировано, — нехотя согласился Оскар. — Но в истории с Никой и кинотеатром — вряд ли. Я лично беседовал с ее матерью, когда мне дело передали. Никто заранее не знал, что она поведет дочку на тот мультик. Более того — она сама еще накануне об этом не знала. Они планировали с мужем в воскресенье куда-то за город поехать, но его вызвали на работу. Он товары по магазинам развозил, отработал пять дней и собирался на отдых, но тут его сменщик заболел. Вот и вызвали с утра. А жена решила дочку в киношку закинуть, а сама по магазам пробежаться.

— За ней могли следить… — неуверенно возразила я.

— И? — уже сердито спросил Оскар. — Ну, увидел похититель, что девочка заходит в кинотеатр, тоже купил билет. А как дальше он ее вывел? В темноте через все ряды подошел и начал ей что-то втирать, загораживая детям экран? Да там скандал бы сразу поднялся.

— Он мог рядом купить место, — возразила напряженно прислушивающаяся к разговору Маша. — Тогда у него было полно времени на уговоры.

— Тогда да, — покладисто согласился Оскар. — Вот только Ника сидела во втором ряду, и рядом, а также спереди и сзади, могли находится только дети. Ну, или карлики, таких бы билетерша запомнила. С этим в кинозале строго — 8 рядов, и взрослые могут сидеть лишь на трех последних, чтобы экран детям на загораживать. И билетерша подтвердила — никто из взрослых на первых пяти рядах не сидел, за этим она проследила.

— А кто-то вообще покупал билет прямо следом за матерью Ники? — я пыталась связать концы, но они упорно не соединялись.

— Хороший вопрос, но ответить на него невозможно, — вздохнул Оскар. — Ее мать такого припомнить не может. Если кто-то и покупал, то вряд ли смог выбрать именно место рядом. Для этого надо было прямо над ней склониться, когда она к кассе подошла и деньги протягивала. Думаю, такое она бы заметила. Хотя, как знать… Но в любом случае, мы проверили по кассовому аппарату, билеты справа и слева от Ники купили минут за 15–20 до нее. А вот билеты спереди и сзади разошлись минут на 6–7 позже. Но вряд ли кто-то эти минуты стоял у кассы и выжидал.

— Но тогда как?

— Похоже, Нику вывел ребенок, сидевший рядом, — хмуро пробурчал Оскар. — То есть ей просто не повезло — она случайно села рядом с кем-то, кто предложил ей выйти.

— Но… — я вспомнила девочку в серых балетках, быстр идущую по коридорам и не отрывающей взгляд от пола. — Зачем же она вышла? И почему не попала на камеры?

— Сама ответишь, или мне трудиться? — Оскар снова закрыл глаза и запрокинул голову на широкую спинку кресла.

— Другой ребенок ей что-то предложил? И дал какую-то накидку сверху?

Муж подруги лишь кивнул.

— Но тогда на камерах это можно было увидеть?

— А все искали девочку в белом платье с цветочками, — грустно заметила Маша. — Неизвестно же, в какой одежде надо было искать Нику.

— Но ведь потом нашли? — не унималась я. — Оскар, не верю, что ты отступился!

— Нашли, — пробурчал он. — Через несколько месяцев, когда дела объединили и передали мне, и мы с ее матерью сутками заседали за просмотром видео. Ника вышла через двадцать минут после начала сеанса. На ней была темно-синяя накидка чуть ниже колен. А светлые косички были спрятаны под синей кепкой. Она быстро прошла к лестнице, спустилась и вышла из супермаркета. Совершенно одна.