Могу и в валенках

Ирина Викторовна Черноголова (2024)

Прасковья сидела у окна теребя в руках медальон. Капельки дождя стучали по стеклу. И в них звучал до боли знакомый стук когда она потеряла часть своей души. Можно ли изменить судьбу или судьба нам дана свыше? Может, стоит жалеть себя и тосковать от тех, кого я так любила и потеряла, или всё-таки взять себя в руки идти вперёд? Как залечить рану настолько, чтоб можно было жить дальше, не испытывая боли? Мне кажется, что Жизнь должна продолжаться, как больно и тяжело не было… и если осталась здесь- нужно жить. Потому что не имею права быть слабой! Потому что люблю…

Глава 5. Переезд в Санкт-Петербург

«Каждый конец означает новое начало.»

Цитата из сериала «Открытие ведьм»

В Петербург мы прибыли утром рано, на перроне Витебского вокзала нас встретил Нико, папин товарищ, мужчина лет сорока худощавого телосложения. Когда мы были уже в Москве, мы сообщили ему о своем приезде, как нам велел мой отец. Мы погрузили чемоданы, сели в повозку и поехали вдоль каменных серых домов. Я смотрела по сторонам и у меня мурашки по коже бежали. За окном моросил мелкий дождик, мужчины и женщины куда-то все спешили, со своими черными зонтами. Мы ехали молча, каждый думал и восхищался по-своему. Так вот какая ты, Северная Венеция, культурная столица России, «окно в Европу», город над вольной Невой! Нас окружали большие, роскошные здания в западноевропейском стиле конца девятнадцатого века, я такие видела в папиной газете. Здания чередовались одно красивее другого, с византийскими куполами и очаровательными особняками. Мы остановились возле серого дома с огромной деревянной дверью в парадную.

— Мы приехали!

Амиран взял наши чемоданы и мы зашли в парадную. Она была светлая, с большими окнами. Мы поднялись на третий этаж, Нико открыл дверь, мы зашли. В квартире были огромные белые потолки и стены, по карнизам оформленные гипсовой лепниной. В гостиной было все увешано картинами с фигурой хмурого, плотного мужчины и пару портретов женщины, брюнетки в красном платье. В углу была буржуйка, рядом слева стояла корзина дров.

— Поживете пока тут, это квартира профессора, он на время уехал с семьей из страны. Поэтому живите пока здесь, потом подыщем вам комнату.

— Спасибо вам! — в один голос сказали мы с Амираном.

Амиран достал деньги, отсчитал нужную сумму и отдал Нико.

— Если что, звоните мне. Телефон у вас есть.

— Да, спасибо.

Амиран проводил Нико и закрыл за ним дверь.

Я села на обшитый красным бархатом диван, все было таким чужим и непривычным. Эта мебель, картины, чужие стены, все такое светлое, холодное, большое.

— Дарико?

Амиран подбежал ко мне подхватил, приподнял на руки и закружил по всей огромной комнате.

— Амиран, прекрати, ты меня уронишь! — смеясь сопротивлялась я. Какая бы печаль не жила сейчас в моем сердце, я радовалась, что мы добрались, и вот они мы, рядом друг с другом в большом городе.

— Дарико, мы в самом красивом городе мира. Наша мечта на один шаг осуществилась.

Он опустил меня на ноги, погладил пальцами по лицу и поцеловал.

— Ты счастлива? — в его глазах горел озорной огонёк радости.

— Да!

Я прижалась к нему, закрыла глаза и поблагодарила Бога за все то, что я имею на данный момент, хотя на душе была жгучая тоска по родным.

— Дарико, я голодный, как насчет обеда?

— Я только за! Но у нас с тобой ничего нет? Давай я разлажу пока вещи, а ты сходи за продуктами, мы проезжали, я видела, гастроном не далеко от дома.

— Да точно, я тоже обратил на него внимание!

Амиран положил чемоданы на диван.

— Все, любимая, тогда я ушел!

Я пошла следом за ним закрыть дверь, он остановился.

— Дарико, а что покупать?

— Я не знаю, — нахмурив брови я посмотрела на него и мы засмеялись. Мы сели с ним на пол, я взяла блокнот и карандаш, мы сидели около часа составляя список.

День за днем проходили так быстро, я родителям написала уже два письма, но ответа не было, из — за чего я очень переживала. Амиран поступил в военное-медицинскую академию, я поступила на художника и параллельно устроилась в организацию Красного креста. Меня взяли на 6-недельные курсы медсестры, а в свободное время я изучала литературу по живописи и графики. Я так и не сказала Амирану, что беременна, решила пусть все будет самотеком, рано или поздно он все равно заметит.

Тридцать первого августа мы проснулись и из утренних газет узнали, что город переименован в Петроград. В городе день за днем все становилось очень беспокойно, люди раскупали всякий немецкий товар на распродажах в закрывающихся магазинах. Стояли сотни людей в очередях. Митингующие люди, стрельба. Но бывали дни и веселые, играла в парках живая музыка, светило редкое солнышко.