Этот безнравственный шеф

К. Граф, 2019

Эмма стремится к своей главной цели – стать известным кутюрье. Однако после развода она самостоятельно заботится об одиннадцатилетнем сыне Ноа, и на время ей приходится оставить свою мечту. Эмма находит подработку в крупной фирме и неожиданно получает предложение занять должность секретаря директора Эндрю Миллера, который известен своей развратной и похотливой натурой всему коллективу. У нашей героини не остается иного выбора, кроме как согласиться на эту авантюру. Что ждёт главную героиню впереди и каков её шеф на самом деле? Об этом вам расскажет роман "Этот безнравственный шеф".

2

Утром, перед первым днём на новой должности, я прежде всего выудила из шкафа свой строгий серый костюм. Всё-таки быть секретарём у директора центрального филиала предполагает настоящую серьёзность, а значит, и выглядеть нужно презентабельно.

Ноа посмотрел на меня с удивлением, когда застал за тем, как я кручусь перед зеркалом.

— Мам, ты чего это сегодня так официально разоделась? — удивился он.

Я ещё ему не рассказала, что он будет видеть свою маму реже, чем обычно. Мне не хотелось его расстраивать, но утаивать правду было бесполезным занятием. Я решила признаться, раз подходящий момент сам напросился.

— Меня повысили, — ответила я обречённо.

— Так это же здорово! Поздравляю! — возликовал он. Ноа подошёл и крепко обнял меня.

Я прижалась щекой к его мягким волосам на макушке.

— Работы на какое-то время станет больше, и я буду поздно возвращаться домой. Я постараюсь, чтобы на тебе это не отразилось. София будет иногда встречать тебя после школы и готовить ужин, хорошо? — я погладила его по щеке, надеясь, что он в очередной раз простит свою непутёвую мамашу. Конечно, София, моя подруга и помощница в швейной мастерской, не могла заменить Ноа моё внимание, но, по крайней мере, ему будет не так одиноко одному.

— Мам, я уже не ребёнок! Хватит так сильно меня опекать! Ты лучше за себя беспокойся. Тебе ведь теперь придётся как-то совмещать новую должность и работу в ателье, которую ты так любишь. Смотри не перетрудись! Ладно, я пошёл в школу. Задай им там всем жару! Ты ведь у меня самая лучшая! — он улыбнулся, поцеловал меня в щёку и, схватив рюкзак, побежал к входной двери.

На глаза навернулись слёзы умиления. У меня самый прелестный сын на свете! Если бы его не было в моей жизни, не знаю, как бы я справилась со всем, что навалилось на меня за последние годы. Ради него я могу свернуть горы и сделать невозможное возможным!

Прогнав из головы посторонние мысли, я отправилась на работу в полной боевой готовности. Нельзя сплоховать! Мой сын каждый день очень старается ради своего будущего, а я должна постараться ради нашего!

Когда я вошла в кабинет замдиректора, он выглядел свеженьким и бодреньким, в очень хорошем расположении духа, что меня сразу насторожило.

— Госпожа Шмидт, следуйте за мной, — скомандовал он, и мы направились к служебному лифту, работающему от специального ключа, и поднялись на два этажа выше. — Теперь это ваша территория, — он завёл меня в просторную светлую приёмную с большим окном, рядом с которым стоял письменный стол, а на нём компьютер. С правой стороны была дверь в кабинет начальника, а прямо напротив моего рабочего стола располагалась дверь в конференц-зал. Ещё тут была небольшая кухонька, где стояла дорогая кофейная машина и остальная кухонная утварь.

После того как господин Вольф показал мне все комнаты, он постучал к шефу и не церемонясь впихнул меня в кабинет, — так, что я даже споткнулась о свои же ноги. Неужели он боялся, что я передумаю и сбегу в последний момент?

Первое, что мне бросилось в глаза, — жуткий хаос в документах. У меня аж челюсть отвисла. Бумаги валялись даже на полу, а на полках из переполненных, беспорядочно расположенных папок выпадали исписанные листы. Как может начальник такой крупной компании так безалаберно относиться к документации?!

— Я тебе тут привёл кое-кого, — послышался довольный голос господина Вольфа возле меня. — Знакомься, это госпожа Шмидт. Она на время будет твоим секретарём.

Я перевела взгляд на фигуру шефа, который поднялся из-за стола и подошёл к нам. Он остался стоять в одном шаге передо мной. Я задрала голову вверх. Этот тип оказался настоящим гигантом, но мне пришлось тут же признать — весьма привлекательным гигантом! Русые волнистые волосы, тёмные карие глаза, аристократичные правильные черты лица, гордый подбородок, прямой нос и высокий лоб произвели на меня неслабое первое впечатление! Трёхдневная ухоженная щетина покрывала его лицо. Он выглядел очень мужественно и властно. В нём не было ни грамма слащавости. Почему-то в воображении я представляла его себе совсем иначе: как какого-нибудь папенькиного сынка со смазливой мордашкой, а передо мной стоял небритый дядя, похожий на викинга. Его вид даже немного устрашал, но я решила этого не показывать. В конце концов я уже не девочка, чтобы смущаться, как школьница перед учителем.

Босс прищурил глаза и несколько секунд изучал меня внимательно. Под его пристальным взглядом я как-то невольно съёжилась. В итоге он выдал:

— Зачем мне этот гном? Ты в своём уме, Роб?

— Заткнись! Тебе вечно моделей подавай! Она тут, чтобы работать, а не для того, чтобы ты на неё любовался!

— Не думаю, что она подходит на эту работу, — снова отозвался шеф с брезгливостью в голосе.

Закипая, я покраснела до кончиков ушей. На этот раз я не выдержала и ответила вместо зама:

— Для этой работы я подхожу не хуже, чем вы для своей, господин Миллер!

Я сверкнула на него яростным взором. Конечно, я понимала, что вести себя так неприлично, но злоба душила мне горло, как удав, и затмила здравый смысл.

Господин Вольф покосился на меня не без изумления, но с каким-то неожиданным признанием и гордостью во взгляде.

— Эй, Роб! Ты что мне тут решил подсунуть? Она ещё и огрызается! Мы точно не сработаемся!

— А я вот думаю иначе! — заявил зам спокойно, скрещивая деловито руки на груди. — По-моему, как раз то, что тебе надо! Ты совсем распустился! Госпожа Шмидт остаётся, а если ты против, то я расскажу твоему отцу, чем ты тут промышляешь в рабочее время! Тебе ясно?! Хватит валять дурака! Будь ответственней! — после этих слов господин Вольф развернулся и ушёл, оставив нас с шефом наедине.

— Чего встала как истукан, иди работай! — рявкнул он злобно и чуть ли не вытолкнул меня из кабинета.

Похоже, ему очень не понравились угрозы замдиректора. И в самом деле, он обращался с ним, как с распустившимся подростком. «Сабрина не преувеличила, когда назвала его нянькой господина Миллера. Но если слухи не врали, то это мало удивляет», — так я подумала тогда, но то, что меня ждало дальше, оказалось хуже всех моих самых страшных кошмаров. Возвращаясь к началу моего рассказа: ежедневный секс шефа с девицами сомнительного происхождения, несомненно, являлся жуткой катастрофой для моей бедной нервной системы, но по сравнению с тем, какой завал ждал меня в накопившихся за месяц делах, — это было ничто! Я разгребала корреспонденцию, счета, заявки и жалобы днями и ночами. Мне пришлось полностью переделать план встреч господина Миллера с его бизнес-партнёрами, потому что многие из них уже были в бешенстве от его забывчивости и неорганизованности. За месяц на новой должности у меня начал дёргаться правый глаз. На меня в жизни никогда столько дико не орали, сколько за это время! Все недовольства и шишки, как его секретаря, сыпались именно на меня. Я сама не знаю, как мне удалось более или менее устаканить основные проблемы и довести до ума график шефа так, что все остались более или менее довольны. Все эти усилия стоили мне массу личного времени. Домой я приходила в лучшем случае в десять вечера и валилась в кровать без сил. У меня совсем не оставалось времени на дела в мастерской, и пришлось отменить большинство заказов, так как София одна не справлялась. Ноа больше жалел меня, чем упрекал, но я всё равно понимала, что долго так продолжаться не может. Нужно было что-то предпринять, чтобы поскорее уйти с этой должности. В итоге я втихаря начала искать новую работу на тот случай, если не выдержу и не дождусь возвращения на старое место.

С шефом мы практически не общались, разве только перекидывались парой слов по делу. Он вообще меня никак не воспринимал и игнорировал как личность. К счастью, опасения насчёт того, что он будет меня домогаться, оказались неоправданными. Собственно, я быстро поняла почему. Он всегда цеплял девушек одного определённого типа — высокая грудастая супермодель с загорелой кожей и накаченными ботоксом губами. Не то чтобы я была коротышкой. У меня средний рост в метр семьдесят, но внешность обычной, заурядной тридцатилетней женщины. Не сказала бы, что я страшненькая, но и особой красотой я не отличаюсь. Бывшим коллегам из маркетингового отдела нравились мои длинные густые волосы пшеничного цвета, но я не находила в них ничего особенного. Я уже давно собиралась их остричь, но руки всё никак не доходили сходить к парикмахеру.

— Нелегко тебе, наверное, приходится, — сказала Сабрина сочувственно, когда мы наконец-то выбрались в бар, чтобы пропустить стаканчик-другой после напряжённого рабочего дня.

Я жутко вымоталась, и мне очень хотелось немного развеяться и выпустить пар, пожаловавшись кому-нибудь на свою суровую участь.

— Не то слово! Я уже на грани! Хочу обратно к вам в отдел! Может, ты замолвишь за меня словечко бывшему боссу, а?

Сабрина пожала плечами:

— Вряд ли это сработает. Слышала, что господин Вольф тобой до жути доволен. Ты ему тыл прикрываешь. Он хоть на человека стал похож, а то вечно ходил злой, как цербер. Может, тебе перепихнуться с шефом пару раз, так тебя и уволят?

— Совсем сдурела? — выкрикнула я так громко, что на нас обернулись за соседним столиком.

Сабрина рассмеялась.

— Только посмотри на свою реакцию! Тебя так здорово дразнить! Ты вся краснеешь и становишься похожа на разъярённую кошку.

— Вот спасибо! Но кроме шуток: меня уже достали эти его интрижки! Не понимаю, как его вообще умудрились назначить исполнительным директором! Ему в самый раз порнозвездой работать! Ты бы слышала, что у него за дверью каждый раз происходит! Я взрослая разведённая женщина — и то мне стыдно!

Сабрина хмыкнула и отпила из своего бокала мартини.

— Он единственный сын владельца корпорации «Миллер». Да и не стоит принижать его способности. Он несобранный и неорганизованный, но деловые партнёры ценят его хватку. Он отменно предсказывает ситуацию на рынке и знает, куда и как вложить средства, чтобы они приносили хорошую прибыль. Все мы не без изъянов. Поэтому есть ты — его секретарь, чтобы помогать ему, и неплохо справляешься с этим.

— А ты, как смотрю, неплохо знаешь господина Миллера! — отметила я невзначай.

Сабрина нервно загоготала.

— Ну, знаешь, тут сплетня, там сплетня — так и набирается понемножку всего!

Я не стала углублять тему, но по её уклончивому лепету было заметно, что её с ним когда-то что-то связывало. Впрочем, даже если у него и был с ней роман, мне как-то всё равно. Я не имею привычки совать нос в чужие дела, если меня об этом не просят.

— Кстати, жаль, что из-за этого твоего перевода ты теперь совсем ничего не шьёшь, — поменяла Сабрина тут же тему разговора. — Я очень хотела появиться на банкете в твоём платье, но ничего не поделать…

— Прости, мне правда некогда! София еле справляется, она бы точно не успела его закончить, но, может, в другой раз…

Во всей этой истории меня расстраивал как раз этот нюанс. Чем больше я погружалась в рутину, тем больше забывала о том, к чему всегда стремилась душой и сердцем. Новая работа убивала во мне весь креатив.

После посиделок с Сабриной домой я приползла уже изрядно пьяненькой, а на работу утром встала с больной головой. Но это того стоило! Похмелье напоминало мне о том, что у меня существует жизнь ещё помимо офиса.

Я потёрла стучащие виски, складывая бумаги в папку.

— Шмидт, где документы для сегодняшней конференции, чёрт побери?! — рыкнул мой шеф, вылетая из кабинета, как вихрь. Господин Миллер вечно окликал меня по фамилии, и это звучало так, как будто он подзывает к себе собаку. Но я с этим уже свыклась. Увязнув по уши в работе, у меня даже сил позлиться на унизительное обращение не было.

— Здесь. Не орите так, пожалуйста, — я закрыла папку и отдала ему в руки. — Переговорная готова. Директор Райнер из нашего филиала в Мюнхене и директор Вернер из Werner-Beauty-Stars уже на месте, так что поторопитесь!

— Отлично, — он пролистал мельком документы и снова взглянул на меня исподлобья. — Что-то ты сегодня неважно выглядишь, — заметил он. — Хорошо себя чувствуешь?

Я с удивлением уставилась на него. Это было впервые, чтобы он обратил на меня внимание, да ещё и справился о моём здоровье.

— Нормально, — промямлила я.

— Ну раз так, то всё в порядке. И, пожалуйста, будь сегодня аккуратней! Я встречаюсь с очень важными людьми! Не опрокинь ничего, когда будешь разносить напитки, поняла?

Мог бы и не говорить, и так понятно. Как бы я ни старалась и что бы ни делала, он вечно тыкал меня тем, что я неквалифицированная рабсила, и совсем не признавал моих заслуг.

В итоге переговоры моего шефа затянулись. Меня каждые пять минут выдёргивали и гоняли по мелким поручениям вроде распечатки недостающих материалов и копирования документации. В воздухе аж искрило от напряжения.

— Возьми это и скопируй для господина Вернера, — приказал господин Миллер, протянув мне, не поднимая глаз от лежавших перед ним документов, несколько скреплённых бумажек, и я покорно отправилась выполнять задание. По моём возвращении я обратила внимание, что рядом с ним сидящий господин пристально за мной наблюдает и, похоже, уже продолжительное время. Это был тот самый господин Вернер — шеф крупной фирмы по производству косметики Werner-Beauty-Stars.

— Спасибо, дорогуша, за труды! — сказал он, найдя наконец повод начать разговор и одновременно перенимая копии у меня из рук, хватаясь за листы прямо возле моих пальцев. — Мы, наверное, вам тут уже надоели!

Он был приветлив и молод: симпатичный высокий брюнет с солидным видом. Мне польстило, что такой джентльмен обратил на меня внимание. Я искренне улыбнулась.

— Ну что вы! Это же моя работа. Хотите ещё чай? Я заварю вам свежий.

Мне хотелось показаться учтивой и вежливой, и, похоже, это сработало, только немного не в ту сторону, которую я ожидала. Господин Вернер заулыбался ещё шире, чем прежде, и уставился на меня каким-то странным взглядом, от которого у меня мурашки побежали по коже.

— Боже! Само очарование! Я весь таю — какая сахарная! Эндрю, ты где такую нашёл? Отдай её мне! Я о ней хорошо позабочусь!

Я застыла на месте, больше не зная, как себя вести. Никогда я ещё не сталкивалась с ситуацией, где мою учтивость принимали за льстивый флирт и тем более обращались со мной как с вещью.

— Губу закатай, Арви! Она ценный работник. И свои подкаты к моей секретарше оставь на потом. Мы тут, вообще-то, работаем, если ты не заметил, — пробубнил мой шеф в ответ абсолютно спокойно. Я была уверена, что господин Миллер разозлится на мою оплошность, но, похоже, его это совсем не заботило. И тем не менее мне было приятно, что он за меня заступился, назвав ценным работником. Никогда бы не подумала, что он кому-нибудь скажет подобное вслух и что я сама стану свидетелем этого. Мне даже краска в лицо хлынула.

— Эндрю, смотри! Ты свою куколку краснеть заставил! Как не стыдно! Это так мило! — господин Вернер сдержанно засмеялся, — так, чтобы не привлечь внимания других членов заседания. Все были заняты своими делами. Господин Миллер наконец-то оторвался от изучения бумаг и взглянул в мою сторону. Почему-то мои губы задрожали.

— Это ты виноват, дебил! — сказал он просто и перевёл глаза на господина Вернера. — Не видишь, она к такому не привыкла! Хватит ставить её в неловкое положение! Держи, — он подцепил ещё несколько листков со стола и отдал мне, — составь отчёт. Мы почти закончили. Можешь больше не приходить.

— Да, простите, — выпалила я пристыженно и без оглядки помчалась на выход. Я ясно чувствовала их прожигающие взгляды на моей спине, и мне было жутко неловко за своё ребячество. Повела я себя как полная идиотка. Признаю, мне не хватает опыта в общении с мужчинами, тем более такими влиятельными. Я модельер и шью одежду исключительно для женщин. Уже в восемнадцать я вышла замуж, и весь мой круг общения состоял из моих клиенток, нескольких подруг и приятелей мужа. Именно из-за недостатка общения я попала в такую глупую ситуацию, опозорив господина Миллера. Меня приняли за дешёвую кокетку, а не за серьёзную деловую женщину. Сидя за рабочим столом, я уронила лицо в руки и долго чертыхалась, злясь на саму себя, но исправить уже ничего не могла. Вскоре собрание закончилось, и я проводила всех участников до двери, стараясь держаться от господина Вернера подальше. Но он нарочно пропустил всех вперёд и прощался дольше всех, строя мне глазки. Такое откровенное внимание со стороны мужского пола немыслимо конфузило! Мой бывший муж никогда открыто не показывал свои чувства. И даже когда мы только начали встречаться, он очень скромно демонстрировал свою симпатию.

Моё сердце споткнулось, когда рука господина Вернера невзначай провела по моей щеке, в то время как другой он деловито пожимал мне руку. Не особо церемонясь, этот упорный экземпляр занял всё моё личное пространство, настаивая на встрече в неофициальной обстановке. Господин Миллер, наблюдая за моими отчаянными попытками вежливо от него отделаться и, очевидно, сжалившись, в итоге пришёл мне на выручку. Задав ему серьёзный вопрос, он перевёл его внимание на себя, подталкивая в сторону выхода и не давая возможности заговорить со мной снова. После того как он скрылся, я вздохнула облегчённо.

— Я ещё немного поработаю у себя, — сказал господин Миллер, когда все разошлись. — Прибери конференц-зал и можешь идти домой.

— Хорошо и спасибо, шеф! — После этих слов он притормозил у двери своего кабинета, посмотрев на меня удивлённо. Он редко одаривал меня своим взглядом, но, когда такое случалось, моё сердце почему-то замирало. Я объясняла это тем, что он всем своим видом источает необузданную силу. Так и хотелось отступить на шаг, когда он подходит ближе.

— За что спасибо? Я не понял… — спросил он в замешательстве, чем, в свою очередь, привёл в замешательство меня. Неужели он и сам не заметил, что защитил меня от своего делового партнёра? Похоже, они также близкие друзья, раз шеф обращался к нему фамильярно.

— Ну… Вы помогли мне выпутаться из неприятной ситуации. Я не хотела подвести вас сегодня, но в итоге оплошала и опозорила. Простите, что так вышло! — выдала я и виновато уставилась в пол. Больше я не могла выдерживать его прямого пристального взгляда с неприкрытым любопытством. Как у него только получается с такой невозмутимостью вечно таращиться собеседнику в глаза?!

Неожиданно он хохотнул.

— Опозорила? Ты серьёзно? Я вообще тебя не понимаю. Ты какая-то странная. Если ты имеешь в виду инцидент с Арвином Вернером, то мне только в плюс, что он на тебя запал, но тебе не завидую. Он ещё тот изврат, похлеще, чем я, будь уверена! Загадка, почему он обратил на тебя внимание… Хотя у него всегда были странные вкусы.

— И как это понимать? — вспылила я, сама не зная, какая часть его фразы задела меня больше.

— Да понимай как хочешь! У меня нет времени на эти дурацкие разговоры. — После этого он удалился в кабинет и захлопнул за собой дверь, а внутри меня опять всё бушевало. Ну почему нельзя на моё «спасибо» просто ответить «пожалуйста»?! Он вечно мне хамит и грубит. Со своими же кралями, которые с ним всего лишь трахаются, он очень даже обходителен! А ведь я ему работу делать помогаю! Я его сотрудник и, как он сам сказал, очень даже ценный! Почему ко мне нельзя проявлять хоть капельку уважения?!

Я убралась в переговорной и села дорабатывать отчёт. Мне не хотелось оставлять его на следующий день, у меня и без того лежала куча дел. В офисе было тихо и тепло, мягкий свет настольной лампы успокаивал. За какой-то несчастный месяц моё новое рабочее место превратилось для меня практически во второй дом. День выдался на редкость пакостным. Ко всему, недосып и пьянка накануне ещё больше усугубили моё и без того разбитое состояние. Я закрыла глаза всего лишь на секунду и не успела опомниться, как уснула прямо лицом на столе. Сквозь сон я почувствовала, как чья-то рука очень легко и заботливо провела по моему лбу, заправляя упавшие волосы за ухо. Наверное, это Ноа. Неужели опять проспала на работу?! Я с трудом открыла слипшиеся веки, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и понять, что я не дома, а в офисе, и передо мной стоит не сын, а шеф.

— И правда хорошенькая мордашка, — шепнул он вполголоса, пока я ещё не опомнилась. Потом я резко подскочила в кресле и выпрямилась, а он шагнул в сторону.

— Который час? — пробубнила я заплетающимся языком и с колотящимся сердцем.

— Уже девять. Похоже, ты вырубилась за работой. Всё-таки мы с Робом тебя слишком загружаем, — установил он неожиданно виновато. Под Робом он подразумевал господина Роберта Вольфа, замдиректора.

— Вот чёрт! Опоздала на автобус! Теперь придётся ещё час ждать… — озвучила я мысли вслух, параллельно сгребая бумаги на столе, игнорируя его замечание. Не до этого было. Уже в который раз я не смогла по-человечески вовремя выместись из этого проклятого офиса!

— Я тебя подброшу. Но сначала поужинаем. Я жутко голоден, — выдал мой шеф. У меня от неожиданности этого заявления документы из рук посыпались. — Чего уставилась? Собирайся и пошли!

Эх, и манеры у господина Миллера! Вроде бы такой солидный красавчик с виду, но, когда он открывает рот, — это полная катастрофа! К счастью, с клиентами и партнёрами он мог сдерживать свой поганенький нрав и вести себя нормально, но со мной он не считал нужным миндальничать. Скорее всего, я знала всю скверность этого человека лучше всех в компании. Даже с замдиректора, с которым они вечно спорили, он так по-свински не обращался, как со мной.

Схватив сумку и пиджак, я послушно засеменила за ним к выходу. Мы вошли в лифт и молча спустились. Я встала от него подальше в противоположном углу, сама не зная зачем. Атмосфера между нами была такой гнетущей, что я думала, лифт сам по себе лопнет, потому что мы там оказались вдвоём.

В здании было почти пусто и частично потушили свет. Внизу одинокий уборщик натирал мраморные полы. Охранник на вахте у входа попрощался с нами, пожелав приятного вечера, и мы вышли на улицу. Было по-летнему прохладно. Приятный мягкий ветерок щекотал кожу, когда я остановилась и подняла лицо к небу. Маленькие далёкие звёздочки мерцали на тёмном небесном покрывале. Как же это было хорошо! Я совсем забыла, что такое свобода и беззаботные прогулки на свежем воздухе. Последние три года после развода я всё время вкалывала, как ломовая лошадь. В одиночку растить ребёнка — нелёгкая задача.

— Шевелись! Долго мне ещё ждать? — послышался недовольный мужской голос издалека.

Мой шеф уже стоял у машины перед открытой дверью, готовясь сесть за руль. Я побежала к нему, отметая свои думы.

Мне было немного неловко, когда я уселась рядом с ним на пассажирское сидение. Наверное, стоило отказаться от его предложения, но торчать на остановке целый час не лучшая перспектива.

— Пристегнись, — скомандовал он сухо, и я пристегнулась.

У него была большая, дорогая и просторная машина. Я не разбиралась в марках, но салон был очень красивым и удобным. Господин Миллер вырулил автомобиль с парковки, и мы не спеша влились в поток машин, выезжая на главную дорогу. Шеф очень хорошо и уверенно водил. Я то и дело косилась на его широкую руку с дорогими часами на запястье и большим перстнем на среднем пальце, которая лежала на коробке передач. Запонка на его манжете поблёскивала, когда свет от уличных фонарей скользил по салону. Сама не знаю, почему меня завораживала эта картина.

Через минут десять мы подъехали к одному из самых дорогих ресторанов Берлина. Не произнося ни единого слова, шеф вышел из машины, и я поторопилась сделать то же самое. Когда я поняла, куда он меня привёз, я заколебалась:

— Господин Миллер, я не уверена, что…

Он не дал мне закончить свою мысль.

— Волнуешься об оплате? Не переживай, всё за мой счёт.

Он даже не выслушал меня до конца и пошёл дальше.

— Вообще-то, я не об этом, — пробубнила я себе под нос. — Я как бы не совсем одета для такого места… — Но когда я зашла в его компании, то никто даже не посмотрел на мой чопорный простой офисный костюм. Сам шеф-повар вышел поприветствовать господина Миллера, а потом нас сразу проводили к столику в VIP-зоне и выдали меню в кожаном переплёте. Я старалась сохранять спокойствие хотя бы внешне, но в душе мне было до ужаса не по себе. Бывший муж меня в такие заведения не водил, нам просто средства не позволяли. Да и впервые передо мной сидел человек, с которым я понятия не имею, как общаться. Я всегда испытывала неприятную угнетённость рядом с ним. Мы принадлежим к абсолютно разным слоям общества, и это сейчас очень сильно ощущалось. Своим поведением и обращением со мной он не уменьшал, а только усиливал эту разницу.

— Итак, — начал он, когда нам принесли напитки, — значит, ты раньше работала в маркетинговом отделе девочкой на побегушках.

— Я работала секретарём-ассистентом, — поправила я его вежливо, при этом внутренне снова распаляясь. Ну почему он всегда всему находит такие нелестные выражения?

— Это сути не меняет. Честно признаться, я почти ничего о тебе не знаю, хоть ты уже целый месяц работаешь на меня. Расскажи что-нибудь о себе.

— А зачем вам? До этого вас и так всё устраивало. С чего вдруг такая перемена?

— У тебя жуткий характер, женщина! Я твой босс, и вопросы задаю тут я! Пререкаться тебе никто не разрешал! Считай, что это твоё собеседование, поэтому отвечай как положено.

Не знаю, как я подавила дрожь негодования в руках, но мне это удалось. Интересно, все люди со статусом такие надменные, неприятные личности? Крепко стиснув зубы, я ответила:

— Я дизайнер-модельер, проще говоря, кутюрье, и у меня есть своя маленькая швейная мастерская. Этим я до сих пор зарабатывала на жизнь, но в последнее время мои доходы перестали покрывать расходы, и я начала подрабатывать в вашей компании на полставки. После повышения меня перенаправили к вам в офис, и всё пошло шиворот-навыворот, — в конце я всё-таки не удержалась от сарказма.

— Неожиданно! Швея, значит… — пробубнил он, призадумавшись.

«Не швея, а модельер!» — проорала я про себя, но возражать ему не стала. Этому тупоголовому остолопу всё одно, поэтому даже время не хотелось тратить на споры и доказательства.

— Не пойму, почему в твоём голосе слышен упрёк в мою сторону? Тебя ведь ко мне наниматься никто не заставлял, — продолжил он преспокойно.

— Да неужели?! — съязвила я. — Между прочим, господин Вольф пригрозил мне увольнением, если я не приму должность!

— Ого! Роб даже до шантажа докатился! Это на него не похоже! — удивился господин Миллер искренне, потирая подбородок. Но к моему положению он был равнодушен. Единственное, что его заботило, — это он сам.

— А вы не думали, почему он так поступил? — спросила я напрямую. Хоть мне и указали на моё место раба, я не смогла сдержаться от очередной колкости.

— А ты опять пытаешься меня поддеть, Шмидт? Ещё никто себе не позволял таких вольностей. Не забывайся! Я всё-таки твой шеф, и твоё несносное поведение может плохо для тебя обернуться. Но да ладно, на этот раз прощаю. Естественно, я знаю, чего он бесится. Моя вредная привычка трахаться с женщинами на работе сослужила мне не лучшую службу. Видимо, Роб предполагал, что ты не в моём вкусе и я на тебя не позарюсь, поэтому и подослал ко мне.

— Так почему тогда изначально не нанимать себе секретарш, которые не в вашем вкусе? Почему я за всё отдуваюсь? — разъярилась я не на шутку.

Ну в самом деле, такта в господине Миллере ноль, и он меня ещё упрекает, что я неуважительно к нему обращаюсь! Сам бы сначала научился быть нормальным начальником, а потом уже права качал!

Он поднял бровь в недоумении.

— Работа должна приносить удовольствие. Мне нравится, когда мою приёмную украшает красивая девушка. Клиенты и деловые партнёры тоже рады впечатляющей «панораме». До этого я работал со старухой Гердой. Я не мог её уволить, потому что она всю жизнь была помощницей моего отца на этом месте. Я с ней пять лет проработал, думал, повешусь, и, наконец, старая карга ушла на пенсию. Но когда я смог выбрать помощницу себе по душе, то оказалось, что нужное сочетание красоты и ума найти весьма непросто. А тут ты вдруг Роберту под руку подвернулась и сняла с него обязанности моей секретарши, которые он был вынужден выполнять, пока я не найду подходящую работницу на эту должность, — он рассуждал как конченый мужлан. Ему и невдомёк, что он сейчас своим комментарием меня оскорбил — ведь раз я у него приработалась, значит, отношусь к категории умных, но уродин.

— Вы просто ужасны! — прошипела я, отхлёбывая вино из бокала. Впервые мне захотелось по-настоящему побить человека.

— Уж кто бы говорил! Думаешь, ты сахар?

— И чем же я вам так не угождаю? — поинтересовалась я, на что он без раздумий ответил:

— Вечно брюзжишь и бубнишь — бесит жутко! Настрой трахаться сбиваешь! Но уволить не могу — ты хорошо справляешься со своими обязанностями, что меня поражает, хотя у тебя нет никакого образования в этой области.

— Давайте поскорее найдём мне замену! Так все останутся в выигрыше, и я смогу вернуться на прежнее место! Не хочу пахать на вас вечно, да ещё и со сверхурочными!

— Я обеими руками и ногами «за». Мои запросы ты уже знаешь, так что флаг тебе в руки — начинай поиски.

— А с какой стати я должна искать вам секретаршу? — возмутилась я на полном серьёзе.

— Ну ты же сама сказала, что хочешь вернуться на прежнее место, а меня пока всё относительно устраивает, — он улыбнулся во все тридцать два зуба, и мне жутко захотелось их выбить.

Потом мы ужинали молча, и, когда поднялись, чтобы уходить, он неожиданно добавил:

— А знаешь, ты забавно злишься и смущаешься тоже. У тебя всё лицо краснеет и даже уши. Нечасто такое увидишь. Арвин Вернер прав — это выглядит по-настоящему мило!

После этих слов я снова вспыхнула и ничего не смогла с этим поделать.

— Вот опять! — он хохотнул и пошёл вперёд походкой вразвалочку, нисколько не сожалея о том, какую чушь сморозил. Мои деньки становились всё ужаснее…

— Не смейте такого больше говорить! — крикнула я ему вслед. — Это нахальство высшей степени!

— Да-да, уже понял. Пошли давай, скряга… — Он довёз меня до дома, и с тех пор его отношение ко мне вдруг стало потихоньку меняться.