Этот безнравственный шеф

К. Граф, 2019

Эмма стремится к своей главной цели – стать известным кутюрье. Однако после развода она самостоятельно заботится об одиннадцатилетнем сыне Ноа, и на время ей приходится оставить свою мечту. Эмма находит подработку в крупной фирме и неожиданно получает предложение занять должность секретаря директора Эндрю Миллера, который известен своей развратной и похотливой натурой всему коллективу. У нашей героини не остается иного выбора, кроме как согласиться на эту авантюру. Что ждёт главную героиню впереди и каков её шеф на самом деле? Об этом вам расскажет роман "Этот безнравственный шеф".

4

Я сильно переживала, что господин Миллер мог неправильно истолковать моё поведение в тот день, но я зря себя накручивала. На следующее утро он вёл себя как ни в чём не бывало и уже в обед имел очередную свою подружку так же горячо и громко. Всё вернулось на круги своя. Примерно через неделю он заключил новую сделку с крупной компанией, и у нас троих, вместе с замом, наступил период полного завала. Мы метались со встречи на встречу, телефон на моём столе разрывался, шеф был нервный, а замдиректора вообще мутировал в чёрта. Его начал бояться даже господин Миллер, уж что говорить обо мне. Он и так был придирчивым, а тут совсем остервенел и требовал то, что просто невыполнимо, чем доводил меня до отчаянья, и не только меня. С шефом они устраивали дебаты каждый день по несколько часов, выскакивая с этих бесплодных переговоров оба красные, как маки. Их вопли и крики было слышно даже у меня в приёмной, и я начала приходить к выводу, что ежедневный секс шефа не так уж и ужасен. Может, сами звуки раздражали не меньше, чем ссоры начальников, но, по крайней мере, господин Миллер был всегда доволен и в хорошем расположении духа, а теперь — вечно на иголках с хмурой миной. Чем дольше я работала на этой должности, тем больше мне хотелось уволиться. Постоянный стресс меня доканывал. Я не привыкла к такому жуткому давлению и суматохе.

В один из этих напряжённых дней к нам в офис заглянул интересный посетитель. Как только девушка зашла в приёмную, она сразу заполнила своим блеском всё вокруг: эффектная уверенная походка, дорогая одежда и парфюм, которым моментально пропитался весь воздух, туфли на шпильках, длинные тёмные волосы и профессиональный макияж. Она виляющей походкой первым делом направилась ко мне. Я решила, что это очередная подружка шефа, но в последнее время их визиты сильно сократились, и он даже сам доверил мне их отшивать, когда его график трещал по швам. Только до сих пор никто из них не решался явиться к нему без предварительного телефонного звонка.

— Извините, но господин Миллер сейчас занят, — сообщила я сухим деловым тоном, даже не дождавшись, что она скажет.

Девушка сдвинула тёмные очки на переносице и смерила меня презрительным взглядом.

— Чего? Ты совсем оборзела! А ну, живо встала и доложила, что его невеста пришла!

У меня отвисла челюсть — и даже не от хамского обращения этой девицы, а оттого, что она назвалась невестой господина Миллера. Почему-то я ей не поверила. В голове не укладывался образ шефа-Казановы и будущего порядочного семьянина, и уж тем более с подобной девушкой, но я всё равно поднялась и объявила о визите невоспитанной гостьи.

Стоило мне только произнести слово «невеста», как он пулей вскочил и ринулся к двери. Тут до меня и дошло, что это была вовсе не шутка. Молча я наблюдала за тем, как они поприветствовали друг друга. Господин Миллер сдержанно, но бережно обнял её за плечи, а та, ухватившись за возможность, тут же впилась ему в губы. Это выглядело так, словно она хотела наглядно продемонстрировать, что он её собственность. Мне даже смешно стало. Ну что за ребячество?! Самое печальное обстояло в том, что эта девушка абсолютно ничем не отличалась от остальных его любовниц, даже с гордым статусом невесты — полная пустышка. Мне невольно стало за него немного обидно. Сам по себе шеф очень образованный и эрудированный мужчина, хоть и несобранный разгильдяй. Как он собирается прожить бок о бок с таким экземпляром всю жизнь? Им же даже поговорить будет не о чем уютными вечерами в домашней обстановке. Одно дело — крутить с подобными девицами романы, но совсем другое — жениться на одной из них.

На вид его невесте было года двадцать три, может, чуть больше. Господин Миллер однозначно предпочитает молоденьких, и наличие мозгов играет далеко не главенствующую роль в его выборе. Он и сам был ещё достаточно молод. Насколько я знаю, ему не исполнилось ещё тридцати, может, поэтому он так страстно желает молодую плоть, которую переполняют гормоны.

Эта сладкая парочка в итоге уединилась в его кабинете, и, прежде чем господин Миллер закрыл дверь, он обратился ко мне:

— Не беспокой нас, пожалуйста! Все важные звонки переводи к господину Вольфу, ясно?

Я кивнула утвердительно и снова принялась разгребать свою работу, но толком сосредоточиться на ней не смогла. Примерно через десять минут из кабинета шефа стали доноситься глубокие стоны запыхавшейся парочки, а также опьянённый страстью голос его девицы:

— Дорогой, как классно! Да! Давай! Глубже! Вот так!

Я возвела глаза к потолку. И правда, чем они ещё могли заняться? Что может быть общего у таких разных людей?! Да и вообще, я сомневаюсь, что мой шеф рассматривает общение с девушкой без секса. Не знаю, почему так, но, судя по всему, он женский пол ни во что не ставит. Не то чтобы это проявлялось в его поведении, — наоборот, он всегда был очень внимателен к своим подружкам, дарил им подарки, которые всегда без исключения сам же и выбирал. Он окружал их вниманием и заботой, выслушивал их капризы и выполнял все желания, но не допускал с ними настоящей близости. Может, он так поступал из-за того, что у него есть невеста, а может, и по другой причине. Мне не хотелось думать о нём, но я думала. В последнее время начальник часто становился предметом моих размышлений. Мы проводили много времени рядом. С одной стороны — это нормально, но, с другой, — не лезет ни в какие ворота. Вместо того чтобы тратить время на теории, что представляет собой мой шеф, я должна подумать, как мне скорее от него избавиться и снова заняться делами в ателье. Только неожиданно накатило столько работы, что поисками новой сотрудницы на моё место я больше не занималась. Смутно я начала понимать, что смирилась со своим положением, пусть, может, и на время.

Одним заходом у озабоченной парочки, конечно же, не обошлось. Сие действо длилось почти два часа без перерыва. Похоже, у моего шефа в штанах жил ненасытный монстр.

Почти сразу после того, как неприличные звуки стихли, невеста господина Миллера вышла из его кабинета и, помахав мне рукой, с высокомерной ухмылкой промаршировала к выходу. А мне предстояло отнести шефу на подпись важные документы, но я не знала, как появиться ему на глаза. Не то чтобы ситуация выбила меня из колеи, хоть я и была удивлена, что у него есть невеста, но мне было неловко от всего этого. Выждав пятнадцать минут, я вздохнула и обречённо пошла к нему.

Пару раз постучав, я отворила дверь.

— Разрешите? Распишитесь, пожалуйста, тут и тут, — положив перед ним несколько бумаг, я указала пальцем на нужные страницы, сохраняя внешнюю невозмутимость. Он тоже был спокоен, но в воздухе витало нечто странное и гнетущее.

— Это всё? — спросил он по-деловому, сделав то, что я просила.

— Да, — я уже развернулась и собралась покинуть его кабинет, как он вдруг сказал:

— Неужели ничего не хочешь спросить? Любопытство не мучает?

— С чего бы? — решила отвертеться я, хотя отлично поняла, к чему он клонит. У меня не было настроения выслушивать истории про его личную жизнь, но он плевал на это.

— Знаешь, иногда меня потрясает твоё равнодушие. Что бы я ни вытворял и что бы вокруг тебя ни происходило, — ты всё время спокойна. Это как-то ненормально.

Я грозно сдвинула брови на его замечание. Он дурак или прикидывается им?!

— А что я, по-вашему, должна делать? Вы мой работодатель. Если я не показываю своего недовольства, — это ещё не значит, что меня всё устраивает. Я вам уже много раз говорила, как меня раздражает, когда вы приглашаете своих любовниц к себе в офис, но это же вас не остановило. Чего вы от меня хотите, я не пойму!

— Я сейчас совсем не об этом, — заявил он и поднялся. — Это была не моя любовница, а будущая жена.

— Так, значит, вы хотите, чтобы я сказала своё мнение по этому поводу? Зачем оно вам? Я всего лишь секретарша и лезть в вашу приватную жизнь не собираюсь. — Ситуация начала меня откровенно злить, и, прежде чем ему нахамить, я решила уйти. — Простите, мне нужно дальше работать, иначе я не успею закончить обрабатывать вашу корреспонденцию.

— Почему ты тогда злишься, если тебе всё равно? — спросил он, когда я уже повернулась к нему спиной.

У меня аж руки задрожали от его комментария. Вот же липучка наглая!

— Меня бесит, что вы достаёте меня такими пустяками! Вы сами знаете, что я вам скажу! Зачем спрашиваете?

— И правда, у тебя на лице всё написано, — усмехнулся он.

— Я не в том положении, чтобы одобрять или осуждать вас. Но я придерживаюсь мнения, что жениться и выходить замуж нужно по любви, а тут и без слов понятно, что между вами настоящими чувствами и не пахнет.

Мой шеф резко залился громким смехом, — так, что у него даже слёзы по краям глаз проступили.

— Не ожидал от тебя, что ты начнёшь нести мне чушь про любовь. Шмидт, тебе сколько лет? У тебя ребёнку уже одиннадцать, и ты выскочила замуж по залёту, а говоришь о какой-то любви, при этом понятия не имея, что это такое.

Меня очень глубоко задели его слова. В груди стало больно жечь. Не оборачиваясь к нему, я тихо сказала:

— Вы совсем обо мне ничего не знаете и о моих отношениях с бывшим мужем тоже! Я любила его всем сердцем, и он меня, и мой сын был желанным ребёнком! Жизнь непредсказуема и иногда разводит даже очень близких людей! А вот вы, господин Миллер, настоящее бесчувственное бревно! Вы умеете любить только себя, поэтому люди для вас — лишь вещи для удовлетворения потребностей либо для достижения цели! Вы ничего не знаете ни об отношениях, ни об искренних чувствах, и поэтому ваш брак будет ни на что не годный, такой же, как и ваш внутренний мир! Не вам меня судить!.. — После этого я яростно хлопнула дверью, оставляя его наедине с собой. Сейчас мне было плевать, что такие слова могут выйти мне боком. Я уже давно ни на кого так не злилась. Во мне всё кипело и бурлило, как в котле. И чего я так разошлась?! Разрешила этому амбициозному ублюдку спровоцировать себя на такой постыдный взрыв эмоций — я ничем не лучше его.

Закончив дела, я покинула офис раньше шефа. Мне совсем не хотелось его видеть после нашей перепалки. В этот раз он вышел за все рамки дозволенного в своих дерзких высказываниях. Я не чувствовала себя виноватой и разрешать недоразумение или извиняться перед ним не собиралась.

На следующее утро господин Миллер поджидал меня, сидя в моём рабочем кресле и раскачиваясь туда-сюда.

— А вот и ты! Мы вчера не договорили, — заявил он дерзко.

— Я не хочу больше ничего слушать, идите к себе! — огрызнулась я, бросив сумку возле своего стола, и пошла на кухню готовить себе кофе. Он соскочил с места и последовал за мной.

— Ну почему ты такая упрямая? На всё реагируешь слишком остро, заводишься с пол-оборота и потом даже слова не даёшь вставить в оправдание.

Достав чистую чашку из шкафа, я с грохотом поставила её на стол и повернулась к нему с недовольной миной.

— Потому что думать надо, прежде чем говорить, шеф! — выпалила я поучающе.

— Я уже понял, что ты ранимая. Извини за вчера! Я перегнул палку. У меня не было намерения тебя обидеть. Просто все эти разговоры про любовь и чувства для меня из раздела «сказки для детишек на ночь». Я не романтик, и мне сложно понять людей, которые верят в подобное, поэтому я не сдержался и высказался слишком грубо. Но в чём-то ты права. Мне нужно учиться уважать чужое мнение и считаться с чувствами других. Я избалован вниманием и не скрываю этого. Родители любили меня и ни в чём не отказывали. Мне всё давалось очень легко, включая учёбу. И у девушек ещё со школы я имел ошеломительный успех. Мне не приходилось напрягаться, чтобы что-то получить. Я действую, полагаясь на логику, а не на эмоции. Невесту мне выбрали родители, и меня всё устраивает. Она из хорошей семьи, и её отец обеспечит меня связями, которые помогут укрепить семейный бизнес. Это брак по расчёту, но я не вижу в этом ничего плохого. Мы не ограничиваем друг друга, не качаем права — каждый занимается тем, что ему нравится. Я просто беру от жизни всё, что мне хочется.

— Господин Миллер, вы так меня и не поняли. Я вовсе не осуждала вас за то, какой вы есть, и причины, по которым вы женитесь на той особе, мне не интересны. Просто хватит лезть туда, куда вас не просят, и делать выводы, когда вы ничего не знаете. Как вам чуждо моё мировоззрение, так и мне чуждо ваше. Впредь больше не касайтесь моей личной жизни! Настоятельно прошу вас об этом!

— Как сурово! Ты так старательно от меня отгораживаешься! Неужели я тебе настолько не нравлюсь? — он сузил глаза и уставился на меня пристальным взглядом. Когда он на меня так таращился, у меня всё начинало чесаться и хотелось ёрзать.

— Почему это вас так волнует? Это не имеет никакого значения! Мы всего лишь коллеги по работе!

Потерев задумчиво подбородок, шеф в итоге ответил:

— Понятия не имею почему, но что плохого в том, что я хочу узнать свою помощницу получше?

Тут нечего было бы возразить, если бы он был нормальным шефом.

— Позвольте уточнить, что значит ваше «получше»? — я скрестила вызывающе руки на груди.

Господин Миллер несколько секунд смотрел на меня ошарашенно, а потом резко хохотнул:

— Так вот где собака зарыта! Ты что, боишься, что я начну к тебе приставать? Успокойся, ты совсем не в моём вкусе, Шмидт.

— Знаю, — буркнула я раздражённо. — Если бы вы видели во мне женщину, вы бы не липли ко мне со своим трёпом, — съязвила я.

— Хм, скорее всего, — согласился он послушно, — но это не значит, что я не мог бы тебя трахнуть. Если ты разденешься, у меня встанет — я же не импотент.

— Вы невыносимый пошляк! Не хочу больше вас слушать, противно! — я отмахнулась от него и, так и не сделав кофе, пошла на своё место.

— Шмидт, ты опять покраснела. Тебя и правда в твоём возрасте смущают такие разговоры? — сказал он посмеиваясь и снова увязался за мной.

— Меня смущает, что вы такой развратник! Постыдились бы! Вы же начальник, в конце концов, и должны подавать хороший пример подчинённым!

Неожиданно он перекрыл мне дорогу и, приблизившись, навис надо мной, как коршун, упираясь рукой в стену над моей головой, а потом наклонился ещё ближе. Я оказалась прижата к стене.

— А теперь ты ещё больше покраснела, — выдохнул он сексуальным тоном, тем, которым заигрывает со своими подружками. — У тебя сейчас такое беспомощное выражение лица, как будто тебя собираются насиловать, а я ведь даже ещё ничего не делал.

Я быстро пришла в себя от своего мимолётного ступора, в который он меня вогнал, и с силой отодвинула его в сторону.

— Прекращайте свои издевательства! Приберегите силы для своей невесты и любовниц. Мне работать пора.

— А к тебе не подступиться, прямо как крепость, — подметил он.

— Вы не мой типаж, так что даже не пытайтесь использовать свои феромоны на мне.

— Да ладно! И каков он, твой типаж?

— Верный, надёжный, заботливый и добрый — а это явно не про вас, — ответила я на автомате, без раздумий.

— Ты говоришь это с такой уверенностью, а сама ведь про меня тоже ничего не знаешь. Значит, твой бывший был таким?

— Мы же, кажется, уже прояснили, что я не хочу, чтобы вы лезли в мою личную жизнь, и я не собираюсь лезть в вашу, — я села в своё рабочее кресло и начала откровенно его игнорировать, включив компьютер и просматривая пришедшие письма.

Господин Миллер ещё какое-то время постоял на месте, наблюдая за мной, после чего вдруг сказал:

— Хорошо, как скажешь.

Потом он отвернулся и пошёл к себе в кабинет.

Я резко подняла взгляд, провожая его широкую спину.

В самом деле сдался? Его неожиданная капитуляция меня удивила. Это было не в его стиле. Почему-то в груди ни с того ни с сего защемило. Несмотря на то, что я сказала правду, меня настигло разочарование. Хоть его упорство раздражало, но было обидно, что он так быстро отступил. Может, мне не следовало быть настолько резкой и прямолинейной? Похоже, он принял всё всерьёз.

После этого разговора господин Миллер прекратил лезть ко мне и задавать странные вопросы. Мы общались в рамках работы — не более. Так мне было проще находиться с ним рядом, хотя, говоря откровенно, в глубине души я не считала его таким уж плохим человеком. А ещё по какой-то загадочной причине его многочисленные подружки совсем прекратили наведываться к нам в офис и даже звонить на мой телефон в приёмной перестали. Я не спрашивала, в чём кроется причина его воздержания, но подсознательно понимала, что это, скорее всего, результат моих бесчисленных жалоб. Возможно, он водил их теперь табуном домой, хотя с трудом верилось, что после работы у него ещё остаются на это силы. Впрочем, мой безнравственный шеф по-прежнему озабоченный кобель, а значит, усталость наверняка для него не такая уж большая помеха, из-за которой стоило отменять постельные свидания.

В таком вот духе и прошли три месяца на моём новом рабочем месте, и последний из них, несмотря на полный завал, оказался самым спокойным.