Когда мне было больно

Катя Малая

Издание второе, переработанное.⠀История, которая разбила Алисе сердце, но научила ее любить. Преодолевая боль и трудности, Алиса становится сильнее и мудрее. Эмиграции и страны, творчество и бизнес, материнство и самореализация, жизненные обстоятельства и большое предательство, все это как путь обретения себя.

Редактор Елена Афонина

Фотографы Дзельскалей Татьяна Ядгар Элина

Иллюстратор Елена Моршинина

Художественный редактор Zlata Carol

© Катя Малая, 2023

© Елена Афонина, редактор, 2023

© Дзельскалей Татьяна Ядгар Элина, фотограф, 2023

© Елена Моршинина, Художник, 2023

© Zlata Carol, Художественный редактор, 2023

ISBN 978-5-0051-8111-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Меня зовут Алиса и это — моя история.

Точнее, это одна из моих историй. История, которая сделала мне очень больно. И хотя история обыденная и незамысловатая, она разбила мне сердце.

И эта же история сделала меня сильнее, мудрее, а еще научила любить.

Я — танцовщица. Кроме выступлений я даю уроки танцев для женщин. Я встречаю женщин разных национальностей, социальных статусов и возрастов. Я танцую с маленькими девочками, юными девушками, беременными женщинами, с матерями и бездетными, с теми, кто хорошо двигается, и кто совсем не умеет танцевать, а также с теми, кто прикован к инвалидной коляске.

Я вижу много разных женщин.

Все они вдохновили меня написать эту историю. Как есть: откровенную, дерзкую, выстраданную. Потому что женщины испокон веков учились друг у друга — через истории, через прожитое и рассказанное в своей истории.

Я не могу сказать вам, как стать счастливой. Но хочу показать вам на личном опыте, как у меня однажды выбили почву из-под ног и заставили страдать, а мне казалось, что быть ранимой и уязвимой — это стыдно. Как будто душа не имеет права стонать…

И еще эта история для моей дочери. Для этой маленькой наивной и чудесной девочки, которая однажды станет взрослой… Она однажды прочтет эту книгу и захочет задать много вопросов, а возможно, и обидится на меня за всю мою откровенность…

И вот что я хочу сказать тебе, моя родная девочка: мама и папа очень любят тебя — ты самый желанный ребенок у своих родителей! Что бы тебе ни показалось — помни, это моя история, и я не только твоя мама, но и просто женщина. И ничто не изменит тот факт, что папа тебя тоже очень любит…

Даже если кто-то не показывает свою любовь к нам так, как мы того ожидаем, это не значит, что он не любит вовсе. Ты очень любима! Я люблю тебя. И папа тебя любит.

Это МОЯ история о том, что, даже когда тебе обрубают крылья — можно идти, и даже упав на дно, не стоит оставаться внизу даже на время, а сразу начинать двигаться вверх, даже если ты прочно прибит к земле и шевелятся только кончики твоих пальцев. И тогда постепенно, изо дня в день, от рассвета до заката, от события к событию ты заметишь, как ты растешь и становишься сильнее. Даже если на это уходят годы. Но жизнь того стоит!

Начало. До рождения Элль

6 октября 2014. 30 недель

Мне кажется, что моя сегодняшняя жизнь похожа на дешевый мексиканский сериал, который показывают в пять часов вечера без рейтинга. Сериал настолько примитивный, тоскливый и предсказуемый, что вокруг все плюются и ругают его банальный сюжет, но смотрят… Если и не в пять вечера (это вообще самое неудобное время суток для сериала, а уж тем более, если смотришь его тайно), то уж при повторе в девять утра непременно, как бы случайно включив телевизор на нужном канале…

Сюжет моего сериала прост: главная героиня Антуанетта приезжает в большой город, скажем, из Наукальпан-де-Хуарес, куда-нибудь в Экатепек-де-Морелос (правильнее, если б она переехала в Мехико, но Экатепек-де-Морелос звучит лучше).

Антуанетта — сексуальная и обаятельная, влюблена в мужественного и молодого Педро-Хуэля, а именно благодаря ему (или, может, из-за него?) они и переезжают из маленького Наукальпан-де-Хуарес (где познакомились незадолго до) в большой Экатепек-де-Морелос.

Экатепек-де-Морелос хорошо известен своими ветреными холмами. Именно поэтому здесь хочет жить и учиться Пэдро-Хуэль: ведь он всегда мечтал работать на ветряных мельницах! Антуанетта тоже не жалуется — в ее профессии (она шьет мешки для хранения муки) город не важен, а уж такой, где много мельниц и муки, ей и вовсе на руку. Живут они хорошо: трудно, но весело: все как полагается — из первой маленькой съемной квартиры переезжают в квартиру попросторнее, потом родители покупают им апартаменты, где они создают невероятный уют и свое личное гнездышко. Педро-Хуэль учится, Антуанетта во всем его поддерживает, иногда даже в ущерб своим интересам… Мы, как зрители, смотрим, и нам становится немного противно, что все у них складывается как-то слишком гладко. Ругаем Антуанетту, что ради мира в семье и карьеры мужа она бросает свое дело, не бог весть какое, но свое… Свое первое дело в большом городе, но мы прощаем ее: не ради себя же бросает — во имя семьи!

Так они и живут: Педро-Хуэль медленно, но верно движется вверх по карьерной лестнице, Антуанетта, как преданный пес, всегда с ним, всегда за него, всегда рядом.

И вот наступает в жизни Педро-Хуэля такой долгожданный момент, когда у него появляется своя собственная ассистентка. Впервые! Ого! — думают зрители. — Статус, зарплата, ассистентка! А тут и Антуанетта радует — они ждут своего первого ребеночка! И все резко вдруг становится не интересно, даже можно заканчивать первый сезон… Но продюсеры и режиссеры оставляют сюжеты открытыми, даже с плохим концом — чтобы потом можно доснять продолжение…

Поэтому в ассистентки Педро-Хуэлю попадается коварная женщина, Урсула-Жопордина. Урсула-Жопордина врывается в устаканившуюся семейную жизнь и привораживает Педро-Хуэля, еще вчера строившего планы на светлое будущее с Антуанеттой… Он стремительно влюбляется, забивает на жену, их любовь и дружбу, своего ребенка, совместно прожитые годы и бежит савраской за Урсулой-Жопординой.

Мы все убиты горем. Но не сильно переживаем, потому что банальность ситуации зашкаливает: молодая пара, первая беременность, успехи на работе, личная ассистентка…

Драма, драма, драма. Антуанетта в печали, Педро-Хуэль растерян, ведь вроде и Антуанетта ему не чужая, и дочка у него на подходе… А тут Урсула-Жопордина хвостом виляет, ужины ему готовит, с работы ждет…

…Моя учительница йоги, Нина, смеется:

— Хороший сериал у тебя получается. Но, может, это только середина первого сезона и еще не все кончено?

— Может, — соглашаюсь я. — Нам же интересно, как Антуанетта разрулит ситуацию. И мы верим и хотим, хотя еще не знаем, правильно ли это, простить это предательство, чтобы Педро-Хуэль вернулся домой, а Урсула-Жопордина была разоблачена в своих намерениях и зло наказано…

— А знаешь, — говорит Нина, — в таких банальных, как ты говоришь, сериалах, обычно очень банальные концовки — именно поэтому мы их и смотрим! Ведь мы же знаем, что на самом деле Антуанетту ждет любовь, новый принц… Она из всего выкарабкается и родит здорового ребенка. И еще будет идти по улице, ветер будет развевать ее волосы, проезжающие машины будут сигналить, прохожие сворачивать шеи… А она идет такая красивая, уверенная в себе, сильная и счастливая!.. Такие сериалы только так и заканчиваются!

Да, думаю я, сериалы именно так и заканчиваются, но моя жизнь — не сериал, что идет по местному телеканалу в пять вечера. МОЯ жизнь — прайм-тайм, самое дорогое время эфира…

6 мая 2020

Элль пять с половиной лет. Израиль

Вчера мне предложили провести занятие по йоге в женском убежище — это такое место, куда приходят женщины, пострадавшие от насилия в семье. Даже еще страшнее: которые сейчас страдают от насилия, а это убежище — секретное место, куда они ходят получить помощь, совет, поддержку, плечо, на котором можно поплакать…

И вот я сижу перед ними на коврике для йоги. Передо мной сидят восемь женщин: четыре арабки, с трудом говорящие на иврите, одна филиппинка и еще три израильтянки. Женщины не особо улыбчивые, сидят настороже, недоверчивые… Оно и понятно: кто я такая, откуда пришла, почему тут? Адрес этого убежища нигде нельзя найти, мне его продиктовали и просили никому не говорить. Я никому и не скажу, но они-то в этом не уверены — откуда они меня знают, чтобы верить…

Я провожу занятие на иврите и английском, чтобы арабки тоже могли что-то понять, но этого недостаточно — и меня переводят на арабский. Мы дышим, становимся в разные асаны. Я выбрала для них самые жизнеутверждающие — мы делаем стойки Воинов, и я напоминаю им, сколько в них есть женской силы. Асана Дерева: у дерева есть чему поучиться — стойкости, силе, спокойствию. Сезоны сменяются: дожди и зной, даже ураганы и снегопады, а дерево стоит. Потом растяжки и упражнения на гибкость — все для того, чтобы забрать практику отсюда, с коврика для йоги и перенести в свою жизнь.

Мы проводим медитацию на то, чтобы зажили раны. Еще на новые силы.

И снова дышим, наполняем каждую клеточку тела кислородом, выдыхаем все, что больше не потребуется нашему организму.

Закрываем глаза и слушаем тело: как оно себя сейчас чувствует?

Одна арабка плачет. Я смотрю на нее и говорю:

— Тебе можно плакать. Ты в безопасности.

И вдруг я вспоминаю, как сама была на четвертом месяце беременности и узнала, что мой муж любит другую. Я ходила на уроки йоги и плакала почти все занятия напролет. Смотрю вот на эту женщину передо мной — и тоже хочу плакать.

Я хочу рассказать им свою историю, сказать, что бывает очень страшно, очень больно, но все это как-то проходит. Что есть жизнь после развода. Что есть жизнь после разбитого сердца. Что это не стыдно — быть сейчас уязвимой, в слезах и соплях, такой растрепанной и несобранной… И не надо оправдываться перед другими!

Принято считать, что разбитое сердце — это чепуха, это пройдет. Вот болезнь — да: из-за болезни можно расстраиваться, плакать, искать и просить помощь. А когда болит душа — надо собраться, взять себя в руки и думать о хорошем…

Вечером я достаю свой старый дневник — буду перечитывать. Я в нем жалкая. Разбитая. И даже — глупая. А еще — беременная. Еще — наивная. Но это — Я!

В мой двадцатый день рождения мы впервые поцеловались.

За десять дней до него мы познакомились. Он утверждал, что я свалилась на него с небес, как ангел. Я просто неожиданно приземлилась рядом с ним в театре. Я старалась пройти незамеченной потому, что опоздала на спектакль, в котором играла моя мама. Еще минуту назад в зале была темнота, и рядом с ним никого не было. И тут внезапно я очутилась в соседнем кресле.

Потом он часто говорил, что, когда увидел меня — сразу подумал: «Как странно… Возле меня только что села моя будущая жена».

Целовались мы на море. Была середина дня, солнце припекало, но нам было хорошо. Только потом, через пару лет, я узнала, как сильно он не любил жару…

Мы спустились к пирсу и сели на острые камни. Мы сидели очень близко друг к другу и болтали о какой-то чепухе.

Я смотрела на него. Капельки пота выступали на лбу и над губой, я щурила глаза, потому что сзади него ярко светило солнце, в тот момент он казался мне таким красивым и родным, что я разрешила себя поцеловать.

Он мягко и нежно целовал мои губы, и едва уловимый вкус его соленого пота делали этот момент еще более волшебным. Мы целовались на этих камнях целую вечность. Море билось под нашими ногами, иногда нас обрызгивало. Мы смеялись и продолжали целоваться…

Мне нравилось в нем все!

Илан был первый, кто пригласил меня обедать и ужинать в рестораны по поводу и без… Я всегда думала, что рестораны — это по праздникам, но с Иланом мы ходили в рестораны каждый день: одна кухня, другая, разная… Когда мы только познакомились, мы могли позавтракать в ресторане одного города, а поужинать уже в другом месте! Я восхищалась его спонтанностью, умением наслаждаться едой и так легко тратить деньги…

Мне нравилось наблюдать, как красиво и уверенно Илан ведет машину, как легко переключает скорости, не боится гонять по набережной… Мне вообще нравилось, что он такой мужественный, сильный, смелый. Умеет водить машину и мопед, а еще водный мотоцикл! И всегда говорит мне:

— Мужчина должен уметь подчинить себе любой транспорт.

Я смотрела на него с таким обожанием: вот он МОЙ мужчина, такой всемогущий — ему подвластно все!

В день первого поцелуя мы проезжали какой-то тоннель, в котором я больше ни разу не была ни до, ни после. Тоннель был низкий, темный, заброшенный… На улице все еще было жарко, но внутри было словно в загадочной пещере — темно, сыро, прохладно… Илан внезапно остановил машину, мы отстегнули ремни безопасности и, без предисловий или объяснений, просто упали друг другу в объятия. Мы целовались там целую вечность… И даже чуть-чуть дольше, чем вечность! Это были такие минуты, про которые помнят всю жизнь. Это были одни из самых приятных мгновений нашей жизни вместе.

— Мне кажется, я никогда не был счастливее, — тихо сказал он. — Я не знал, что можно испытывать сразу так много чувств к другому человеку. Пускай это никогда не заканчивается…

А потом по дороге домой на каждом светофоре, что горел красным светом, мы целовались, а машины сзади сигналили нам. Глупцы! — думали мы и смеялись. Никогда еще светофоры нашего города не горели красным так мало времени.

— Что бы ни было в нашей жизни, давай всегда вот так целоваться на светофорах, когда они горят красным, — сказал он.

— Давай! — я была абсолютно счастлива в тот момент.