ПЁС

Кирилл Простяков

От судьбы не убежишь. Сворачивай в закоулки, прячься за углами, старайся всеми способами не попасться в её лапы… Но ты не сможешь.Однако его не остановить. Он продолжает бежать. Глаза не различают того, что появляется впереди. Свет? Ни за что. Только тьма.Он верит в уготованную тропу, по которой ему придётся пройти. Идя по ней, он потеряет многих, но взамен многое приобретёт. И эти дары не сделают его счастливым. Ведь он продолжит бежать… Как пёс, несущийся вдаль лишь затем, чтобы выжить. Книга содержит нецензурную брань.

ГЛАВА III. УТЁС

Красоту Нижнего Новгорода заметить было проще всего. Этот город — сама история, он и является одной из самых выразительных достопримечательностей России. Не любоваться им попросту невозможно. Попадая в его сердце, ты ощущаешь теплоту, которая согревает в груди и твоё собственное. Многозначительные здания, прижившиеся рядом с архитектурой Древней Руси, сохранившейся до наших лет в отличном виде, не позволят отвести глаза. В те времена люди хотели, чтобы их родной город выглядел на фоне других неким торжеством, как светлые краски среди темноты. Каждый стремился выделиться от других. Именно поэтому в этом месте приятно находится, его хотелось ощущать всем телом, исследовать каждый закоулок, не упустив даже самой неприметной вещи. Он был прекрасен. Руслан любил этот город, как и любой человек любит что-то родное для себя. Однако он не мечтал прожить здесь всю свою жизнь. Его душа всегда была обеспокоена будущим. Он никогда не оставался на одном месте, Руслан хотел бродить, встречать на пути что-то новое, незнакомое ему ранее. Но сейчас он возвращался домой.

Из пробки ему был виден кремль. Большая, непробиваемая стена до двух километров в длину, огораживающая целых тринадцать башен внутри. Он часто бывал там со своей мамой. Руслан помнил, как рассматривал в башнях изящные композиции и произведения искусства, как он любил удивляться, когда это замечала мать, улыбающаяся в ответ. Он помнил большую часть прожитой судьбы. И для него смотреть на эти места уже не доставляло такого же удовольствия. В глубине его души что-то смещалось в сторону, от этого становилось даже не по себе. По коже бежали мурашки. Ему хотелось отвернуться от кремля. Он отвёл свой взгляд вперёд, на восстановившееся движение. И не захотел оставаться на пустом месте.

На дороге начали образовываться подобия сугробов. Снега становилось всё больше. Вдали темнело небо, становясь светло-синим. Зажигались фонарные столбы, освещая людям путь. А где-то рядом он увидел Здание Государственного банка. Смотря на такое сооружение, ты напрочь забываешь, в каком веке находишься. Он жил совсем рядом с этим местом, немного дальше.

Руслан притормозил. В машине отключились фары. По мозгам вдарила пришедшая усталость. Однако теперь ему не придётся пребывать в каком-то свинарнике, где не было ничего хорошего, кроме джазовой музыки. Хотя собственный очаг тоже не всегда способен обрадовать. Фёдоров открыл дверь своего большого дома, созданного ещё в середине девяностых. Он вытер ботинки о чистый коврик и закрыл за собой дверь на щеколду. Никаких звуков, кроме тишины. В доме не было света, ведь хозяин не собирался платить за него. На полу под своими ногами он увидел пачку уже старых газет и присланных писем. Руслан подобрал с собой всё, что смогло уместиться в руку и прошёл в свою комнату, минуя комнату отца. Он раздобыл несколько свечей и поджёг фитили железной серебряной зажигалкой. Стало светлее, но не настолько. Расставив свечи по разным местам, Фёдоров снял с себя куртку и бросил её на кресло. По волосам разбрелись тающие снежинки. Он мигом стряхнул их рукой, а после сбросил с себя и чёрную водолазку, оставшись лишь с одним голым торсом. Фёдоров сел на свою кровать, рядом с ней горел на тумбочке небольшой огонёк. За окнами образовалась слабая метель, стёкла начинали плавно покрываться льдом. Руслан выдохнул и увидел прозрачный пар. В доме воцарился несильный холод, ибо отопление пропало ещё неделю назад. Он раскрыл письмо, присланное из банка. Руслан вновь увидел цифры, которых то и дело становилось всё больше. Все деньги пропали, потому он и не имел возможности расплатиться с долгами. Ему приходится выживать только так.

В сон пока не клонило, однако хотелось перекусить. Руслан набросил на тело свитер, надел тапочки и вошёл в кухню. Под холодильником появилась лужа, а когда он раскрыл дверцу, то не увидел яркий свет от внутренней лампы. Руслан нашёл только салат, который больше не походил на пригодный для пищи. Он взял его и выбросил из тарелки в ведро. Ничего нормального в холодильнике больше не было. Даже дома он не мог ощутить уюта. Постоянно было что-то плохое. А теперь плохого становилось всё больше. Как бы кто-нибудь не пришёл к нему на порог с речью, что ему придётся отсюда съехать. Становиться бездомным Фёдоров вряд ли хотел. Тогда же Руслан ещё раз посмотрел на холодильник. На нём висели магниты из семейных путешествий, а также его фотография в детстве, где Руслан стоял около своей мамы, когда та провожала его в первый класс. Он снова отвернулся.

В кармане Фёдоров нашёл некоторую сумму, на которую мог бы заказать себе недорогую пиццу. Руслан достал телефон и позвонил в службу доставки.

— Конечно. Через пятнадцать минут курьер подъедет к вашему дому, — ответил ему приятный голос девушки.

— Спасибо. Вы меня спасаете…

Живот урчал, а голова слегка побаливала, глаза устали беспрерывно глядеть по сторонам. Руслан вернулся в свою комнату и прилёг на кровать. Он опустил веки, чувствуя прохладу на своих руках. От этого он прикрылся одеялом. А после и вовсе незаметно уснул.

Разбудил его стук в дверь. Руслан судорожно воспрянул. Свечи уже погасли, в доме стало совсем темно. Он кое-как отыскал свою зажигалку и с помощью неё начал продвигаться в коридор. Когда Руслан открыл дверь, он не увидел курьера. Его пиццу держал Маркос.

— Спишь, что ли?

— А ты… ты чего здесь забыл? — спросил Руслан из удивления.

— Решил проведать, вдруг что-то случилось. Ты ведь так и не позвонил и… Может, я войду? На улице, всё-таки, уже скоро как зима начнётся.

— Да, конечно. Входи.

Маркос прошёл внутрь, протянув Руслану коробку с согревшейся пиццей.

— На. Это тебе, — сказал Марк, оказавшись в доме.

— А с курьером что? — спросил Руслан.

— Убил его, — ответил Маркос серьёзно, когда его куртка была уже у него руках. — Шучу я. Он просто стоял тут на холоде и ждал, пока ему дверь откроют. Жалко стало беднягу, я и отпустил его. Только вот ты мне теперь должен три сотни. Не мог же он уйти без денег…

Руслан фыркнул и провёл своего друга в комнату. Ему пришлось искать другие свечи, дабы место вновь стало хоть чуточку светлее.

— Вижу, у тебя не всё в порядке. На полу даже счета валяются… — заметил гость, осматривающий комнату. А после Маркос обнаружил и новый листок, который Руслан уже успел прочесть. Маркос прищурился. — Матерь божья. Да у тебя долгов больше, чем у меня в девяноста седьмом. Тебе помощь не нужна?

— Нет. Я всё равно собираюсь продавать тут всё и переезжать.

— В смысле? Хочешь слинять куда-то?

— Что-то вроде того.

— А почему я узнаю об этом только сейчас? — возмутился Маркос. — Сынок, я не для того доверяю тебе, чтобы ты от меня что-то скрывал. А уж тем более свои проблемы. Мы не для того друг другу братья, понимаешь? Помощь своим — это наши обязанности.

— Забудь об этом, Марк. И не бери в голову. Скоро всё уже кончится. У меня будет новый дом…

— А значит, и новая работа, я так понимаю. Хочешь бросить нас?

— Прости, — сказал Руслан немного угрюмо. Но не из жалости. Он не выспался и от этого устал ещё сильнее. — Я собирался сказать тебе, когда продал бы это место.

— Это не мои дела, Руслан и только тебе решать, как ты будешь распоряжаться своей собственностью. Но этот дом — твоё наследие. Наследие твоего отца, твоей матери и твоей фамилии.

— Ты прав, — проговорил Фёдоров, посмотрев на него. — Это не твои дела.

Маркос принял слова своего собеседника. Он присел рядом с ним, на краю кровати. Руслан открыл коробку и потрогал кусочек пиццы. Та уже давно остыла, однако возможности её подогреть у него не было. Тогда Руслан наплевал на это и принялся пережёвывать сухую выпечку со всё тем же наслаждением, какое у него было бы, если бы она была горячей. Он спросил Маркоса:

— Будешь?

— Не откажусь, — ответил он.

Вместе они поедали кусок за куском, оставляя в коробке всё меньше треугольных частей.

— Ну, как там Соловей?

— Это так его зовут? — спросил Руслан. — Ты про поставщика?

— Ага. Соловей — мой старый друг. Хороший мужик, правда, лицо у него слишком уж грозное.

— Я заметил, — сказал Руслан. — Он тебе, кстати, привет передавал. Хочет с тобой ещё поработать.

— Это хорошо. Соловей меня ни разу не подвёл, всегда доставлял то что нужно. Даже если имелись какие-то проблемы, всё это мигом улетучивалось. Потому что товар был высшего качества.

— Ты про оружие?

— Конечно. Соловей наркотиками не торгует, да и ничем другим в принципе. Это не по его теме.

Фёдоров припомнил тот день. Он вспомнил, как по нему стреляли, как он чуть не погиб. Этот отрезок из жизни слегка пустил его в дрожь.

— А ты, случаем, не знаешь, какая у него машина? — спросил Руслан.

— Дай вспомнить… Вроде бы «Тойота». Красная.

— Значит, это был не он… — произнёс Руслан задумчиво.

— Что ты имеешь в виду? — на лице Маркоса изобразилось явное беспокойство. — Что-то случилось?

Фёдоров прекратил есть пиццу. Она кончилась.

— Когда мы с твоим Соловьём разошлись, я начал укладывать стволы под багажник. Но потом заметил тачку. Чёрный джип, размашистый. Они… они словно следили за мной.

— «Они»? Ты их увидел?

— Лица? Нет. Стёкла тонированные. Мне это сразу показалось странным. Кто-то приехал в заброшенное место, где никого не было, кроме меня, и решил там просто так постоять? Навряд ли.

— Они уехали?

— Да. Но я не хотел оставлять этого. Вдруг свидетели и все дела. Я погнался за ними. И по мне открыли огонь.

— А ты…

— Не ранен, — быстро ответил Руслан. — Но кто бы они ни были, они не из любопытства там оказались. У меня хреновое предчувствие.

— Думаешь, это легавые?

— Не похоже. Палить начали без предупреждений, да и я ничем не выделялся. Разве что затеял погоню…

— Если увидишь их снова — не думай, а сразу мне звони, понял? Я с ними шутить не буду, сынок. Поверь мне на слово.

— Знаю, — ответил Фёдоров. — Я постараюсь.

Маркос похлопал Руслана по плечу.

— Я понимаю, что тебе, может быть, уже надоело таскаться по городам и быть всегда под прицелом. Такая работа заставляет задуматься о многом, а после сразу же искать другой выход. Ты можешь уйти, Руслан. Я не в обиде. И не собираюсь удерживать тебя.

Фёдоров посмотрел ему в глаза.

— Спасибо.

Маркос кивнул и тут же сказал:

— Однако завтра у нас очень важное дело. После него мы с тобой можем и… попрощаться, если ты этого хочешь. Будут все братья.

— Что за дело?

— Утёс, — сказал Маркос. Руслан тут же всё осознал.

— Всё-таки он кинул тебя, да?

— Не просто кинул, а опозорил и очень серьёзно оскорбил. Я не пойду на крайние меры, не хочу разжигать войны. Но припугнуть его стоит и причём так, чтобы этот страх остался у него на всю, сука, жизнь. Утёс сам захотел со мной встретиться. Прямо рвался.

— И пистолеты нужны именно для этого, — ответил Руслан за собеседника. — Понятно.

— Выспись. Отдохни. Я оставлю тебе денег, поешь с утра хорошенько и жди меня к трём часам в парке. Я пошёл. Закрой за мной.

Маркос встал и ещё раз постучал Руслану по плечу. Тому от этого стало теплее, он даже перестал думать о холодном полу под своими ногами. Но, когда гость почти вышел из дома, Руслан бросил ему:

— Марк?

Тот вопросительно обернулся, приподняв подбородок.

— Помнишь, я рассказывал тебе про своего друга?

— Припоминаю. Как его звать?

— Данила. Он мой лучший друг, я его знаю ещё со школы. Парень не промах и может помочь нам в случае чего неприятного. Мне кажется, он даже может стать одним из нас… Вместо меня. Я уверен, он справится.

— Думаю, если всё будет хорошо, то я не махну на него рукой. До завтра, сынок.

Дверь захлопнулась. Руслан вновь остался один. Он бросил пустую коробку под кровать и задул все свечи. Осталась только тишина и бушующий снег за окном.

ДОМ

— И давно ты знал этого… Маркоса? — спросил Владислав.

— В тот момент мы были знакомы уже несколько лет. Маркос… скажем так, он приютил меня. Не в смысле, что он дал мне свой дом и тому подобное. Просто… Я был один. Совсем один. Остался без единого рубля, без всякой поддержки. Конечно, у меня был лучший друг, но и тот уехал. Тогда ты и понимаешь, какие именно люди тебе дороже всего…

— И какие же?

— Те, что рядом.

Город: Нижний НовгородДата: 1 ноября 2012 годаВремя суток: День

Они сидели на лавочке, пока на их головы сыпались будто бы воздушные снежинки. В скором времени всё станет абсолютно белым, однако настоящая зима начнётся только через месяц. Деревья по сторонам оставались практически без листьев, оголяя свои ветви, в то время как на них плавно садились хлопья. Руслан увидел немного птиц в темнеющем небе. Он заметил, как они махали своими крыльями в южную сторону. Сам он тоже хотел бы отправиться в какое-нибудь место, где потеплее, чем здесь. Всё же постоянный холод начинал ему уже приедаться. Однако зиму было за что любить. Ведь только тогда начинается нечто новое. Всё, что тебе неприятно, прячется из виду. И приближается тот самый праздник.

Даниил Гардиенко, окутанный в серый шарф и с надетой на голову тёплой шапкой, сложил свои руки в карманы, сидя рядом с другом. Руслан тем временем добивал очередную дозу табака. От его сигареты отвалилась половина сгнившего пепла, скрывшаяся под ногами в белой пурге. Парк «Швейцария» является одним из тех мест, в которых стоит появиться перед смертью. Увидев эти высокие холмы, эти глубокие леса, эти аттракционы на каждом шагу, тебе тут же хотелось исследовать это место вдоль и поперёк. Не в одиночку, а с кем-нибудь родным. Однако они пришли сюда не ради прогулки. Двое друзей находились возле асфальтной тропы, где-то ближе к середине парка. Руслан ещё не закончил курить.

— Ты рассказал ему про меня? — спросил Даниил.

— А ты как думаешь, если ты сейчас со мной? — ответил вопросом Фёдоров. — Марк не возьмёт с собой на подобное дело кого-нибудь постороннего или человека, за которого никто не будет ручаться. Ему проблемы не нужны, дружище.

— Хорошо, — сказала Гардиенко. Однако Руслан вновь услышал шипящий звук из его рта. Он всё думал о том, что случилось с его лучшим другом, пока тот был вдали от дома.

— Ты запомнил этих пидоров?

— Руслан… Я же сказал, что всё кончено. Это было и я об этом вспоминать не хочу.

— Они тебе зубы выбили! — произнёс звучно Фёдоров прямо в лицо своему другу. — Им нужно за это не просто также дёсны вырвать, но и глаза в придачу! Прямо из ебучих орбит!

— Это случается со всеми! — заявил Даниил. — Да, я не смог отбиться, но за то и получил, что не смог! И хватит уже об этом! Попросил же: не напоминай! — шипел на него друг.

— Ладно-ладно, — ответил Фёдоров, приподняв ладони, как бы успокаивая жеребца. — Остынь. Мне просто… Блядь. Ты же мой друг, а я, как твой друг, не могу такого забыть. Прости, но я такой человек. Так устроен.

— А я другой человек, — сказал Даниил, и в его голосе проскальзывала небольшая злоба. — Так что прошу тебя… Пожалуйста, — говорил он, — забудь.

Руслан окончательно замолчал. В его голове было много мыслей по этому поводу. Лучший друг уехал в армию, затем служил по контракту сержантом ещё два года, а после, возвращаясь домой, был избит некими неизвестными. В полиции сам потерпевший очень неохотно отзывался о тех людях, которые на него напали. Однако сам Руслан давно понял, что это были его сослуживцы, что попросту не смогли сделать подобного в пределах армейского подразделения. Вот только за что и почему — на этот счёт у Фёдорова было мало догадок. Изначально он решил, что его лучший друг чем-то задел их, или, может быть, он просто отказался делать то, что делали остальные. В любом случае, хорошо зная своего друга, Руслан понимал, что виноват был он сам. Потому как Даниил был добрее, чем другие люди. Нынче данное качество в человеческом мире оценивается, как противоречие. Противоречие остальным.

Даниил высунул руки из карманов и решил встать со скамьи. В это время Руслан как раз выбросил бычок в близстоящую урну. Он застегнул свою куртку и слегка приподнял воротник водолазки, плотно накрыв свою шею.

— Холодно тебе? — спросил Руслан стоящего друга. — Мне тоже.

— Маркос не сказал, когда объявится?

Руслан посмотрел на часы.

— Скоро, — ответил он.

Гардиенко начал расхаживать взад-вперёд, выпуская пар на свои ладони. Руслан увидел среди слабого заката жёлтое солнце, которое почти в миг от него спряталось. Тогда же ему и самому надоело здесь сидеть. Под пятой точкой плавно холодало, как и щёки немного замёрзли. Но после они оба заметили машину, несущуюся прямо к ним. Руслан встал и подошёл к Даниилу. Когда приехала машина, тут же распахнулось стекло, а после из него высунулся Маркос, сказавший:

— Залезайте, нечего мёрзнуть.

Они поехали в неизвестное место, о котором знал только водитель. Маркос с сигаретой в зубах поделился с Русланом зажигалкой. В салоне автомобиля вдвойне запахло гадким дымом. Даниил сидел сзади, смотря в окно. Машина всё быстрее мчалась из парка. Деревья пропадали, начинал появляться город. Однако вдруг они снова оказались в древесной местности, проезжая куда-то вглубь леса. Даниил осознал, что это место ведёт к берегу Волги. Сам же он никогда ещё не видел Маркоса, лишь слышал о нём со слов Руслана. В один момент Даниил взглянул в зеркало заднего вида. Он заметил эти чёрные глаза, в которых совсем не было чего-то светлого. Его лицо было покрыто бородой, да и выглядел Маркос старше, чем казалось ему самому. Покуда сам Даниил ещё молод, Маркос же выглядел настоящим мужчиной, почти даже в возрасте. Строгий, мрачноватый тип, постоянно присматривающийся к новичкам. Как и сейчас он вдруг обратил свои глаза на взгляд Даниила. Тот сразу же отвернулся к окну.

— Погоди, мы на Волгу, что ли, едем? — спросил Руслан, подметив то же, что и его друг.

— Да, — сказал Маркос. — Остальные приедут позже, а мы пока осядем на берегу и подготовимся. Пистолет с собой?

Руслан вытащил «кольт» и наглядно продемонстрировал.

— Хорошо. А… у мальца-то есть оружие?

— В коробке было пять стволов, — заметил Руслан. — Поделимся. К тому же, ты ведь и сам при оружии, верно?

— Я до сих пор не знаю, сколько человек с собой притащит Утёс… — проговорил Маркос отвлечённо. — Может, привезёт с собой ёбанную армию, и тогда мы прямо там и сляжем. Все вместе. Как семья.

— А для тебя это смешно, я смотрю? — спросил Руслан.

— Нет, сынок. Для меня это просто один из возможных вариантов конца.

— Можно спросить вас? — обратился Даниил к водителю.

Маркос снова взглянул в зеркало заднего вида.

— Ну давай, — ответил он.

— Вы говорили про Утёса? Астаха Утёсова?

— Не произноси это имя! — рассерженно сказал Маркос. — Как будто мы едем на официальную встречу. Я, конечно, врагов своих уважаю и всегда оцениваю так, как они того заслуживают. Однако в случае с Утёсом… Он это не достоин, пацан. Понял?

— А что ты хотел сказать? — спросил Руслан своего друга, повернувшись к нему.

— Я видел его сегодня, — сказал он. — И не похоже, что у него армия.

— А кто с ним был? — спросил вновь Руслан. — И скажи конкретно, скольких ты увидел?

— Если брать в расчёт Утёсова, то всего их четыре. Он разговаривал с этими тремя людьми. Я как раз ехал на трамвае к парку, чтобы с тобой встретиться. Они стояли возле банка.

— Отличная новость, — заявил Маркос. — Укладываем их спать в речку и сматываемся. А там уж Посейдон решит, как быть с их телами и душами.

Берег начал вырисовываться на горизонте. Маркос осторожно спускал машину вниз, приближаясь к воде. В появившемся снегу автомобиль становился тяжело управляемым, поэтому спуститься вниз, пусть и не на большую дистанцию, всё-таки превратилось в маленькую задачу. Однако вскоре они оказались уже прямо возле реки.

Здесь было неописуемо. Волга брела в своём направлении, пока на ней образовывался тонкий слой льда. Только здесь Руслан, выйдя из машины, смог вдохнуть в полную грудь, пускай и ощущая на себе колкий мороз. Он подошёл к самому краю берега и посмотрел вдаль, на вторую, почти такую же твердь. Ощущение, как в далёком детстве. На ум тут же пришло лето, где-то пятнадцать лет назад. Маленький Руслан бежал по воде, плескался в других детишек, пока его мама наблюдала за ним. Вот только ему снова не понравилось это воспоминание. Он вспомнил её синяк вокруг глаза.

— Я скучал по этому городу, — сказал Даниил, подойдя к другу.

— Да. Иногда и я скучаю по нему. Иногда хочу вернуть то, что пропало. Странно, да?

— Ни капли, — ответил он. — Все этого хотят.

— Подойдите сюда! — крикнул на них Маркос.

Оглянувшись, они последовали приказу. Маркос вытащил из багажника коробку с автоматическими пистолетами Стечкина.

Он проверил каждый из них, а после вручил один Даниилу.

— Стрелять умеешь? — спросил его Маркос.

— Отслужил в армии. Оттуда не уйти без подготовки.

— Значит, «да», — сказал он. — Вот каков наш план: мы дожидаемся наших, все подъедут через несколько минут. Будьте наготове, потому что Утёс — та ещё сука. Он может где-нибудь залечь. Или же он уже тут. Смотрите по сторонам и будьте всё время на стрёме.

Маркос залез своей рукой под куртку и в его ладони появился чёрный револьвер с восьми патронами в барабане.

— Ты это на чёрном рынке взял? — спросил Руслан, увидев револьвер.

— А где же ещё? В магазине купил, думаешь?

Они стали ждать. Но прошло уже около двадцати минут. Никого не появлялось. Руслан стоял рядом с берегом и бросал камни в воду, а Даниил и Маркос попросту сидели на открытом багажнике. Один смотрел вдаль, другой снова курил.

— Марк! — окликнул его Руслан, стоя к нему спиной и продолжая бросать камни. — А несколько минут — это час или…

— Никаких шуток! — ответил тот. — Я сам ни черта не знаю, где они бродят.

— По городу сейчас много пробок, — сообщил Гардиенко. — Скорее всего, застряли в одной из них.

Камень сделал сразу три длинных блина. Руслан обрадовался этому, как ребёнок. Выбрасывая очередной камешек, он почувствовал неприятный запах. Руслан решил, что так плохо могут пахнуть только сигареты Маркоса. Однако, принюхавшись, ему показалось, что это горела трава. Но в итоге он ошибся. С верхушки оврага на них неслась горящая машина. Руслан повернулся назад. Он увидел, как автомобиль несётся вниз точно на Маркоса и его друга.

— Твою же, сука, мать… В сторону! — закричал Руслан, подбегая к ним.

Они огляделись. И увидели то же самое зрелище. Пылающая машина ударила прямо в бок по машине Маркоса, после этого стука она остановилась. Все с удивлением насторожились. Руслан тут же взглянул наверх, чтобы увидеть тех, кто мог это сделать. Но позже он услышал, как во всю глотку кричал Маркос. Он смотрел прямо в салон горящего авто. И видел там своих сожжённых братьев.

Маркос побежал к этой машине. Он снял с себя куртку и стал бить прямо по огню, стараясь его затушить. Руслан смотрел, как тот лезет прямо к пламени, как Маркос хочет схватиться за горячую ручку от двери и открыть её, вызволить своих родных. Но уже поздно. Они мертвы, сгорев заживо в огненной бездне. Их кожа выглядела, как пережаренное чёрное мясо. Высвечивались кости рук и черепа, оголились зубы, похожие на угли. Помимо звуков пожираемого огнём железа слышался и другой звук. Как лопаются опухшие пузыри на коже. Руслан не мог на это смотреть. Вместе с Даниилом они стали оттаскивать его назад. Маркос сильно рыпался, всё ещё надеялся спасти их. Он словно не видел того, что сейчас происходит. Из его глаз потекли слёзы. Он кричал, ослабевая и падая на колени.

Все были в шоке и в ужасе. Руслан не знал, как такое возможно. Пока не услышал выстрел. Кто-то был рядом, но он никого больше не видел. Тогда Фёдоров решил проверить, ведь другого шанса узнать у него не было. Ему пришлось действовать быстро, практически не думая. Времени нет. Он вытащил «кольт» и оттянул затвор.

— Стой с ним и не подпускай к машине! — приказал Руслан другу.

— Ты куда?!

— Я пойду проверю! И даже не вздумай за мной идти, ты меня понял?! Жди здесь! Не вернусь — убегайте!

Руслан увидел Маркоса, оцепеневшего от ужаса и горчеи. Он отвёл свой взгляд и начал подниматься по оврагу. Он вышел в поле, находящееся рядом с длинным лесом. Тогда ему пришлось пробираться сквозь умирающую от холода пшеницу. Фёдоров осматривался по сторонам. Он увидел то место, откуда ту самую машину сжигали и погнали на них. Пшено почернело, образовавшись в виде круга. Фёдоров подошёл ближе. Он заметил использованные спички и пустую канистру с бензином. Но вдруг кто-то начал говорить за его спиной. Голос раздавался издали. Руслан мимолётно обернулся с поднятым пистолетом. Он шёл вперёд. Тогда в роще, прямо у самого входа в лес, находилась ещё одна машина. Она была заляпана пятнами свежей крови. В ней лежал человек. Полумёртвый человек. Астах Утёсов. Руслан тут же направил на него оружие. Однако он увидел, как Утёсов держится за свой живот. Из его рта струится кровь, окровавленные пальцы начинают сдавливать собственное брюхо, пробитое пулей.

— У… бе-е-ей… — проговорил он.

Фёдоров наблюдал за погибающим человеком. Его глаза начинали закатываться, он переставал дышать. Руслан прицелился в его голову. Надеялся помочь.

Он не успел.

Утёсов скончался. Его рука отпустила живот и свалилась с сиденья. Руслан не мог собраться, не мог придти в себя. К горлу подлезала рвота, становилось труднее вздохнуть. Из глаз также начали идти слёзы, вот только не от горя, а от жара, доносящегося от угольной машины. Руслан повернул голову в сторону. Всё, что он увидел — это чёрный джип, уезжающий прочь.

ДОПРОС

Мне пришлось отсидеть в заточении около нескольких часов. Однако после всего произошедшего я был уже готов к подобным «лёгким» переменам. Их и без того навалилось больше одной здоровой кучи. Я много раз прочитывал в голове один и тот же сценарий. Через каждую строчку меня избивали, а затем бросали за решётку, в которой воняло похлеще, чем в баке с помоями. Я натерпелся и готов раскаиваться. Моё время пришло.

Через пять минут после того, как меня вытащили из камеры и привели в допросную комнату, из неё же вышел офицер, присматривающий за мной. Я сидел за столом. Один. Вокруг меня были зелёные обшарпанные стены и яркий свет от жёлтой лампочки, направленный прямо в глаза. Прошедшие пару минут оказались значимыми. Офицер за дверью впустил в кабинет человека. И вскоре здесь появляется женщина. Для меня это было неожиданностью. За эти месяцы одиночества я ещё не встречал ни одной дамы. Уж тем более настолько необычной.

Она была блондинкой с короткой причёской, такие, как я помню, ещё называют «боб каре». Одетая в серый строгий костюм, топающая на длинных каблуках, эта женщина вошла в кабинет и села напротив. Я разглядел на её лице небольшие веснушки. Она часто моргала своими голубыми глазами.

— Простите, что задержала вас здесь, — сказала она. — Как только мне сообщили, что вас поймали и доставили в отделение, я была в смятении, так как имела неотложные дела. Сейчас же их больше нет. А вам, как я вижу, тут нравится…

— Лучшего в мире места не существует, — ответил я.

Щетина постоянно чесалась, однако я ничего не мог сделать. Мои руки прикованы к наручникам.

— Если вас ещё не оповестили, кто я такая, то, пожалуй, представлюсь. Меня зовут Елена Домогарова. Я прокурор и я намерена выдвинуть против вас уйму обвинений в суде.

— А что, суд уже начинается?

— В скором времени, — ответила она.

— Тогда, где же мой сраный адвокат?

— Видите ли… Всё не так просто, Руслан. Уверена, вам не понравятся эти слова, однако они понравятся мне. У вас не будет никакого адвоката. Как и до конца неизвестно, будет ли вообще кто-то выступать на вашей стороне.

— Что же… Замечательно. Я прямо бесконечно рад. А такое возможно?

— Ваше дело — особый случай. Им занимается ФСБ. Вы и сами понимаете, почему. Вы ведь понимаете?

— Да. Я знаю, что я делал и к чему причастен.

— Мне сказали, что, когда полиция вломилась в ваш дом, вы даже не протестовали… Странное поведение для того, кто всё время бежал от закона.

— Устал, — сказал я. — У меня к вам вопрос, мадам. Почему ко мне пришли вы, а не какой-нибудь следователь?

— На этот вопрос я не могу вам ответить. Пока что не могу. Не всё сразу, Руслан.

Женщина пришла не одна. Вместе с ней была папка средних размеров, в которой хранились документы. Она раскрыла её и вытащила из файла фотографию. Но не показывала мне.

— Для начала хочу задать вам пару вопросов. А после мы поставим камеру и запишем весь этот допрос. Договорились?

— Я не протестую. Вперёд, Елена.

— Вы клянётесь рассказывать мне только правду?

— Если я найду в этом выгоду.

— Разумеется, выгода есть. Вы проживете в тюрьме не всю жизнь, а лишь вторую половину. Я бы сказала, что у вас попросту нет выбора. У нас множество улик против вас, однако от вас самого требуются чёткие и ясные ответы на все следующие вопросы. В противном случае, если вы не примите все свои действия и не сознаетесь в них, вам же будет хуже. Это ясно?

— Как летний день, — ответил я. — Клянусь говорить только правду. Хотел бы приложить руку к сердцу, однако сами видите…

— И ещё, Руслан. Всё, что я сообщу вам после допроса, вы усвоите и обязательно согласитесь. Если же нет, то выгоды и в самом деле не будет.

— А вот это мне не ясно…

— Вы всё поймете, — сказала Домогарова и достала камеру, подсоединив её к штативу. — Вы готовы? Запись пошла. Итак. Назовите ваше полное имя, дату и место рождения.

— Фёдоров Руслан Владимирович. Появился на свет четырнадцатого февраля девяностого года на Украине, после распада СССР проживал в Российской Федерации. По паспорту — русский.

— Кто был ваш отец?

— Преступник. Лживая тварь и скотина.

— Почему вы так о нём отзываетесь?

— У меня много причин. Вам все назвать?

— Одной достаточно.

— Из-за него у меня было худшее детство на свете. Все несчастливые дети мира мне сочувствуют, — говорил я на полном серьёзе. Елена ничего не ответила.

— Назовите полное имя вашего отца.

— Фёдоров Владимир Дмитриевич.

— Ваш отец имел судимости?

— Нет. Ни разу. Со всеми, кто пытался посадить его, он умел договориться. Всё сходило ему с рук.

— Назовите полное имя вашей матери.

— Фёдорова Людмила Петровна. Девичья фамилия — Сутулова.

— Расскажите, что с вашими родителями сейчас?

— Они мертвы.

— У вас есть дальние родственники?

— Не знаю.

Елена слегка вскинула глаза, услышав такой ответ. Но возражать не стала. Она продолжила:

— Вы пошли по стопам своего отца? Он отдал вам свой бизнес?

— Хотел отдать. Но я бы ничего от него не принял.

— Как вы оказались вне закона?

— Собственная инициатива и мотивы. Мой отец не связан с моим выбором.

— Руслан, как вы уже знаете, против вас найдено множество улик и доказательств того, что вы совершали всяческие преступления. Однако есть одно среди всех, которое и привлекло внимание Федеральной Службы Безопасности. Я бы хотела разобраться во всём с самого начала и плавно дойти до финала. Начну с первого замеченного происшествия, случившегося на берегу реки Волги в Нижнем Новгороде первого ноября прошлого года.

Тогда я имел шанс заметить, что было на той самой фотографии в её руках. Трупы, сожжённые в машине.

— На этой фотографии изображены люди, пострадавшие от огня. Сотрудники уголовного розыска начали своё расследование в тот же день. На втором фото вы видите ещё одну машину и ещё одного мёртвого человека. Скажите, вы знаете, кто все эти люди?

— В сгоревшей машине — мои… знакомые. Я называл их братьями. А на второй — Астах Утёсов.

— Можете объяснить, что случилось в том месте?

Я не мог рассказать ей всё. Пускай, я и поклялся, но для меня это то же самое, что сказать страдающему человеку: «Всё будет хорошо».

— В тот день у меня была встреча с Астахом. Я должен был решить проблемы, связанные с ним. Уладить небольшое недопонимание. Один я приехать не мог, мне требовалась поддержка. Тогда я и позвал братьев. А дальше… На меня скатилась их машина. И они сами.

— А сколько было у вас, так называемых, братьев?

— Четверо.

— Но в машине всего лишь двое, не так ли?

— Вы же не слепая…

— Судмедэксперты выяснили, что люди, найденные в сгоревшей машине, были убиты до сожжения. В их черепах найдено по нескольку пуль. Вы слышали выстрелы в тот день?

— Всего один. Однако стреляли в Утёсова.

— Вам не показалось странным, что этих двух людей убили сразу же, причём в голову, а Астаха Утёсова всего лишь пристрелили?..

— Не показалось. Я сразу понял, что это значило. Это был послание. Тот, кто это сделал, хотел привлечь к себе внимание. Потому он и уехал только после того, как я увидел их машину. Ни номеров, ничего более. Это была работа профессионалов. Всё было так, чтобы я осознал. И им это удалось.

— Вы помните, что было дальше?

— Я помню всё, госпожа Домогарова. Такое забыть никогда не получится…