Мой (бывший) оборотень

Крис Карвер, 2022

Год назад я сбежала от него, покинула родной город, исчезла из его жизни. Но теперь мне придется вернуться и столкнуться с ним лицом к лицу – с моим ненавистным, с моим мучителем. С моей истинной парой.___________________– Я верну тебя себе до того, как твой отец вынет из духовки рождественскую индейку, Эмбер. Клянусь.Эмбер моргает, а сердце сбивается с ритма, вызывая на лице оборотня довольную улыбку. Они сверлят друг друга взглядами, а потом она вырывается и практически выплевывает ему в лицо:– Катись ты ко всем чертям!

Глава 4

Эмбер возвращается от Руби ближе к ужину.

Она в приподнятом настроении, потому что мама Руби испекла ее любимый пирог. И еще она хочет видеть Райли, который сегодня остался дома, чтобы помочь отцу с рыбной запеканкой.

Она соскучилась. Да, за каких-то пару часов, но соскучилась. И она улыбается, когда, едва переступив порог, чувствует приятный запах мандаринов в воздухе, и видит сидящих в гостиной и над чем-то смеющихся Райли и Итана, и она… Постойте-ка. Итан?

Эмбер зажмуривается, сгоняя наваждение, а потом снова открывает глаза.

Действительно, он. Сидит ровно напротив Райли, забросив одну ногу на другую и, черт побери… смеется. Заливисто, громко, оголяя свои сексуальные зубы и, боже, спаси, красивую линию шеи. И, да, это что — свитер на нем?

Эмбер разворачивается на пятках, продвигаясь, гуськом, в сторону кухни, где ловит за локоть отца и отводит в сторону.

— Что он здесь делает? — шипит прямо в ухо, словно надеясь, что волчий слух Итана не разберет ни слова.

Из гостиной доносится веселый голос Райли, который рассказывает Итану об их с Эмбер первом свидании, где она умудрилась опозориться по полной программе, а Итан, сволочь, так искренне ржет.

Отец вопросительно изгибает брови и выглядывает из кухни в гостиную, словно не понимая, о ком говорит его дочь.

— А, Итан?

— Да, пап, Итан. Что он здесь забыл?

Отец достает сок из холодильника и наливает в стакан.

— Он был у нас в офисе сегодня по делу, и Джордан передал ему кое-какие документы на подпись. Итан любезно завез их мне.

Эмбер щурится, пытаясь определить, то ли ее отец всю жизнь был таким наивным, то ли это неожиданное перевоплощение Итана так на него подействовало.

— Пап, Итан с Джорданом — друзья. И если ты посмотришь те документы, то поймешь, что они вполне могли подождать твоего возвращения из отпуска. Я уверена в этом.

Отец закатывает глаза и хлопает ее по плечу.

— Прекрати, милая. То, что вы с Итаном расстались не значит, что он не может желать тебе счастья.

— Вот именно — не может! Скажи, чтобы он ушел.

Иногда отец до ужаса раздражает ее. Особенно, когда отказывается вставать на ее сторону.

— Эмбер…

— Ладно, — она подпирает задницей стол и скрещивает руки на груди. — Я не хотела говорить, но… Он меня преследует. Завтра я иду подавать заявление в полицию, поговори с дядей Заком, я приду к нему где-то около десяти часов утра.

Отец давится соком и косится на Эмбер.

— Заявить? На Итана? Прости, дорогая, но дядя Зак не сможет принять твое заявления, потому что вы родственники.

— На чьей ты стороне?!

Райли прерывает ссору между отцом и дочерью, тихо появляясь на кухне и обхватывая Эмбер за плечи.

— Кое-кто вернулся не в настроении? Детка, идем, здесь Итан. Я не знал, что вы с ним друзья, почему ты не представила нас тогда, в супермаркете? Он невероятный!

Эмбер давит в себе желание зарыдать и позволяет Райли утянуть себя за руку в гостиную.

Полумрак определенно идет этому засранцу. Он сидит в своем кресле, уставившись в камин и тени от ресниц скользят по чуть бледноватой коже. Спина Итана прямая, как струна и Эмбер слишком хорошо его знает, чтобы понять, как нелегко ему дается эта маска добродушия.

Потому что Итан другой. Не веселый и не дружелюбный. Он оборотень с вечно нахмуренным лбом, морщинками в уголках глаз и чуть сутулыми плечами. Он не сидит так ровно никогда.

А еще ему чертовски идет этот черный свитер с воротником под горло, и Эмбер думает о том, что он никогда так не одевался раньше. Несмотря на то, что она просила.

— Привет, — тихо выдыхает Итан.

Она проглатывает свое приветствие. Ей сложно говорить. У нее перехватило дыхание от этих скул, от брутальной колючей щетины и от глаз, отражающих яркие искорки из камина.

Боже, эти глаза…

— Угу, — кивает, наконец, и становится позади кресла, позволяя Райли сесть и укладывая ладони на его плечи.

Они пересекаются взглядами, и Эмбер хватает трех секунд, чтобы выкупаться в этой глубине, от которой за мили разит болью. Опускает глаза в пол.

— А я как раз рассказывал Итану о том, как мы ездили на пляж, помнишь? Через неделю после знакомства.

Райли сжимает ее пальцы, и Эмбер так сильно благодарна ему за это, потому что прямо сейчас готова потерять сознание.

— О, да, как забыть. Я ведь не…

–… не умеешь плавать, — с улыбкой подхватывает Итан.

Эмбер сверлит его губы глазами, боясь подниматься выше.

— Не умела. Райли меня научил в тот же день.

Осуждение вырывается само, никто не улавливает его, но Эмбер готова поклясться, что Итан вздрагивает от этого не прозвучавшего — «Райли научил. Не ты. Я просила тебя, помнишь? Ты сказал, что не нанимался в няньки».

— Вот как, — выдыхает Итан. — Ты, вероятно, отличный бойфренд, Райли.

Парень улыбается в ответ на комплимент, а Эмбер знает, что в словах Итана искренности ноль процентов.

— Ну, когда с тобой рядом идеал, ты автоматически стремишься к нему.

Она хочет, чтобы это поскорее закончилось. Она умоляюще смотрит на отца, но тот игнорирует ее взгляд, а, может быть, и правда не замечает.

Ее бывший и настоящий еще пару минут о чем-то говорят, но она не слышит их. У нее шумит в голове.

В какой-то момент Итан ловит ее взгляд своим, цепляется за него, выуживая душу на поверхность, заставляя сморщиться и сжать зубы.

— Знаете, я пойду, — тихо говорит он, все еще глядя Эмбер в глаза.

Отец тут же начинает отговаривать, просит остаться на ужин. Райли тоже не уступает ему в гостеприимстве.

Но Итан непреклонен. Он просит Эмбер проводить его, и ждет ответа.

Она целует Райли в щеку и просит не слопать все без него.

На улице холодно, а Эмбер без куртки. Она стоит на крыльце и, спрятав руки в карманы своей юбки, смотрит, как мелкие снежинки кружатся в воздухе и тают, не долетая до земли.

— Где твоя машина?

Она знает, что Итан стоит рядом, но не может заставить себя посмотреть на него.

— Оставил на соседней улице. Подумал, что ты сбежишь, увидев меня здесь.

— Правильно подумал.

Сейчас ни Райли, ни отца нет рядом и прикидываться не нужно. Каждое слово Эмбер пропитано неприязнью. Ядом. Отвращением. Итан морщится от очевидной ненависти, но не уходит, словно эти раны — ничто.

— Он… неплох.

— Если ты о Райли, то заткнись. Правда, Итан. Это не твое дело.

Итан кивает и подходит к Эмбер так близко, что у нее подкашиваются ноги. Но она не убегает и не двигается. Проверяет себя, испытывает.

Поворачивает голову, заглядывая в иссушенное болью лицо.

Обжигает дыхание на гладкой щеке. Испепеляет знакомый запах, ударивший в нос. Итан пахнет горьковатой травой и дождем. И крепким, настойчивым одеколоном. Как прежде.

Эмбер стоит больших усилий не упасть. И она сейчас до ужаса гордится собой, потому что не только не падает, но еще и контролирует собственное сердцебиение, запрещая ему учащаться. Просто нельзя. Итан услышит, и это будет проигрыш.

И когда он обхватывает ее за плечи, притягивая к себе, и утыкается носом в участок кожи между шеей и ключицей, Эмбер задерживает дыхание. Не дышит, покорно ждет, пока Итан жадно со стоном втянет ее запах, проглотит его и выдохнет с таким же отчаянным всхлипом.

— Господи, Эмбер, я так соскучился по тебе, — не отрываясь, губами по коже.

Она клянется себе, что это — последний раз, когда она позволяет ему притронуться к себе.

Издает смешок — максимально правдоподобно, и отходит, становясь напротив Итана и заглядывая ему в глаза. Цвет у них мутноватый, серо-зеленый с плотной дымкой тумана сверху.

— Соскучился? Ты серьезно? — собственная жестокость вызывает отвращение, но так нужно. — Господи, Итан, ты правда думаешь, что ты — лучшее, что было в моей жизни? Что я все еще смогу расплавиться от одного твоего взгляда? Я сейчас, возможно, разрушу все твои иллюзии, но ты. Абсолютно. Неправ.

Она не истерит и не машет руками — говорит размеренно и спокойно. И, черт с ним, никто не знает, но она репетировала. Каждое из этих слов вызубрено и давно лежит в закромах памяти, выжидая. А вот и случай.

Итан, не моргая, смотрит на нее, а в глазах у него столько всего сразу, что можно вечность разбираться, какая эмоция сильней.

— Не верю, — грубо говорит он, и Эмбер вскидывает брови.

— Мне плевать, — отмахивается она и проходит мимо, к двери, чуть задевая Итана плечом.

Он ловит ее за руку, притягивает к себе близко-близко, разделяя губы миллиметрами.

Шепчет мучительно-тихо.

— Я верну тебя себе еще до того, как твой отец вынет из духовки рождественскую индейку, Эмбер. Клянусь.

Эмбер моргает, а сердце сбивается с ритма, что вызывает на лице оборотня довольную улыбку.

Они сверлят друг друга взглядами, а потом она вырывается и практически выплевывает ему в лицо:

— Катись ты ко всем чертям!

Она не видит его реакцию, потому что исчезает за дверью. Но ей самой в этот момент катастрофически не хватает воздуха.