Дикая Уайлдер

Кристина Лорен, 2022

Лили Уайлдер, взрослая дочь известного охотника за сокровищами, практически без гроша в кармане. Но она очень изобретательна и использует старые карты отца в качестве антуража, чтобы организовывать туристические туры с поисками мнимых сокровищ на Диком Западе. Это помогает оплачивать счета, но недостаточно, чтобы исполнить ее давнюю мечту – выкупить любимое ранчо. В очередном туре Лили встречает свою бывшую любовь Лео – городского красивого парня, с которыми они разошлись много лет назад. Она не хочет ворошить прошлое, но все идет совершенно не так, как планировалось. Более того, сокровища все-таки существуют! Есть шанс исправить ошибки прошлого и разбогатеть, но только если Лили и Лео будут действовать вместе. Вдвоем под звездами в опасных лабиринтах Каньона они должны решить, будут ли рисковать своими жизнями и сердцами, участвуя в самом захватывающем приключении всей своей жизни.

Ларами, Вайоминг

Октябрь, десять лет назад

Сапоги Лили Уайлдер хрустели по гладкому гравию, пока она шла от амбара к летнему домику, окидывая взглядом самое любимое место на земле. Позади нее вышли лошади, чтобы попить из бака с водой, страдая от жажды после долгой ночи на пастбище. Из трубы большого дома в ясное серое небо поднимался дым. Рассвет был прохладным, солнце только-только пробивалось над горами.

Она уже несколько часов была на ногах.

На крыльце ее ждал высокий мужчина с двумя кружками в руках. При виде Лео — сонного, помятого, в трениках и флиске, с широкой улыбкой на лице — ее сердце восторженно ухнуло вниз. Без сомнения, именно так она хотела начинать каждое утро, и она все еще не могла поверить, что с сегодняшнего дня так и будет. Лили взбежала по трем шатким ступенькам и потянулась к нему, прильнув своими губами к его губами чувствуя, что прошло несколько дней, а не часов с тех пор, как она в последний раз прикасалась к нему. Его губы были теплыми и мягкими в отличие от ее губ, холодных от ветра. От тепла его пальцев у себя на бедре она почувствовала, как в груди взрываются фейерверки.

— Где он? — спросила Лили, гадая, не уехал ли ее отец с ранчо, не попрощавшись. Это было не в первый раз, но впервые ей было все равно.

Лео вложил ей в руку теплую кружку и кивнул в сторону хижины смотрителя на другом берегу реки. «Он перешел через мост к Эрвину, — сказал Лео, — не забыв попрощаться».

Странно ли то, что она не знала, куда направляется ее отец и как долго его не будет? Если и так, то Лили тут же отогнала эту мысль. Важнее было то, что ее пульс отстукивал веселый ритм: ее жизнь наконец-то начиналась, и каким-то образом этим летом, пока она училась управлять почти всеми делами ранчо, она еще и влюбилась. Эта любовь удивила ее: она была одновременно крепкой и уверенной, но в то же время от нее лихорадило и хотелось сорвать одежду. Первые девятнадцать лет ее жизни Лили терпели и обходили стороной, но здесь, с Лео, она наконец-то стала центром чьего-то мира. Она никогда не улыбалась так много, не смеялась так свободно и не смела желать так яростно. Ближе всего к этому ощущению она чувствовала себя, когда садилась на лошадь и мчалась по земле своего ранчо. Но эти моменты были мимолетными, а Лео обещал, что никуда не денется.

Она наклонила подбородок, чтобы заглянуть ему в лицо. Он унаследовал телосложение своего отца-ирландца и черты лица своей матери, американки японского происхождения, но его душа была особенной. Лили не знала больше таких спокойно, твердо стоящих на ногах людей, как Лео Грейди. Она до сих пор не могла поверить, что этот непоколебимый человек готов все бросить ради нее.

Она сотни раз спрашивала его: «Ты уверен?» Ранчо Уайлдер было ее мечтой, и она прекрасно понимала, что только она может мечтать об управлении круглогодичным гостевым ранчо. Это точно не мечта ее отца, хотя он, по крайней мере, прилагал минимум усилий для поддержания рентабельности предприятия, а для матери Лили ранчо было просто еще одно ненужной вещью, которую она бросила со спокойной душой. Иногда Лили казалось, что она проводила каждый день своей жизни в ожидании того момента, когда навсегда сможет сделать ранчо своим. И вот этот день наступил, да еще и Лео был рядом.

— Я уверен, Лил, — свободной рукой Лео обхватил ее за плечо, разворачивая к себе, прижимая и наклоняясь, чтобы поцеловать в висок. — А ты уверена, что хочешь видеть здесь такого новичка, как я?

— Еще как. — Ее слова громко прозвучали в тишине. Вдалеке поскуливал новорожденный жеребенок. Лео смотрел на нее глазами, полными обожания. Он был новичком на ранчо, это правда, но оказался прирожденным спецом по обращению с лошадьми. Ему удавались миллионы всяких мелочей, и он мог дотянуться до самого высокого крючка на стене. Но не поэтому она хотела видеть его здесь. Она хотела видеть его, потому что Лео Грейди, без сомнения, принадлежал ей, впервые в ее жизни.

От него пахло свежестью после душа, и она прижалась к нему, уткнувшись лицом ему в шею, в поисках хоть какого-то намека на запах пота, на тот сильный мужской запах, который она ощущала на своей коже вчера поздно вечером.

— Я приготовил тебе завтрак, — пробормотал он ей в волосы.

Она откинулась назад, с надеждой улыбаясь ему:

— Булочки по рецепту твоей мамы?

Он рассмеялся:

— Ты ведешь себя так, будто она их придумала.

Он наклонился, накрыв ее губы своими, и сказал, целуя ее:

— Обычно она готовит нам рис и рыбу. Я почти уверен, что это булочки по рецепту Рейчел Рэй^[1].

Дюк Уайлдер появился на крыльце, пройдя по замерзшей траве. Еле заметное подергивание его пышных усов с проседью дало понять, что он обратил внимание, как эти двое прижались друг к другу.

Но потом его глаза засияли. Дюк был счастливее всего, когда находился на пороге отъезда. Когда Лили была маленькой, дела забрасывали его далеко, вплоть до Гренландии, но радиус его приключений резко сократился, когда семь лет назад мать их бросила, и Дюк оказался привязан к дочери, а летом и к ранчо для гостей в Ларами. Теперь она выросла, и он наконец-то мог наслаждаться жизнью знаменитости в узких кругах, которая глубоко зациклилась на своей детской мечте: найти кучу денег, которую спрятали в пустыне разбойники больше ста лет назад.

Не одна Лили радовалась, что наконец-то стала достаточно взрослой, чтобы взять на себя бремя забот о земле.

Он перевел взгляд на что-то у нее за плечом, и Лили посмотрела на лицо Дюка, который вел беззвучный разговор с Лео. Иногда Лили казалось, что она едва знает своего отца, а иногда она могла читать его мысли, как открытую книгу. Дюк не испытывал никакой любви к ранчо Уайлдер, но в тот момент Лили могла слышать его мысли так отчетливо, словно он произносил их вслух: «Этот парень не похож на ковбоя».

Дело в том, что Лео и не был ковбоем. Он был студентом университета, талантливым математиком, парнем из Нью-Йорка, который приехал на ранчо на летнюю подработку, влюбился и перевернул свою жизнь, чтобы остаться с ней навсегда. Застенчивый, тихий и задумчивый, он ни в чем не напоминал Дюка Уайлдера. Лео Грейди было всего двадцать два года, и, глядя на пятидесятилетнего мужчину с репутацией местного Индианы Джонса и уверенностью капитана Джека Воробья, он не шевельнулся.

— У нас все будет хорошо, Дюк, — сказала она, положив конец неловкому моменту.

— Присмотри за ней, пока я не вернусь, — приказал Дюк, не сводя глаз с Лео и не видя недовольной гримасы дочери.

— Присмотрю, — заверил его Лео.

— Я не нуждаюсь в присмотре, — напомнила Лили им обоим.

Дюк протянул руку и взъерошил ее темные волосы:

— Конечно, нет, малышка. Я оставил тебе записку в столовой.

— Отлично.

Загадка. Головоломка. Шифр, который она должна была разгадать. Отец воспитывал ее на играх, которые обожал, всегда подталкивая ее, как ребенок тычет в жука, и словно не понимая, как она оказалась такой непохожей на него. Борьба между негодованием и любопытством продолжалась до тех пор, пока необходимость не брала верх, и она наконец садилась решать головоломку, которую он оставил для нее. Вполне возможно, что в записке было написано что-то дурацкое, вроде «Увидимся позже» или «Не ешь все тесто для овсяного печенья», но не менее вероятно, что он спрятал какую-то важную вещь, которая понадобится Лили, чтобы управлять этим местом. Все, что Лили было нужно или чего ей хотелось, было спрятано непонятно где, иногда за много миль от дома, и если у нее не было желания это искать, Дюк решал, что ей это и не нужно.

Может быть, сегодня она плюнет на это. Может быть, они с Дюком наконец-то сойдутся на том, что им необязательно любить одно и то же; им даже необязательно любить друг друга, чтобы мирно сосуществовать. Впервые это ее вполне устраивало. Может быть, Дюк вернется в свой мир, где охотится за артефактами и откапывает потерянные сокровища, а Лили останется на ранчо со своими лошадьми, своей землей и своей любовью и навсегда забудет о записке на столе.

Напряжение росло, а затем спало, когда Дюк бросил последний взгляд на сторожку, конюшню, холмы за горами. Его родители купили эту землю и вырастили здесь двух мальчиков — Дюка и его брата Дэниела. Дэниел превратил ее в ранчо Уайлдер, жил здесь круглый год и принимал гостей каждое лето, пока не умер два года назад. Лили и Дюк поддерживали семейное дело, но для него оно никогда не был приоритетом, а она всегда мечтала жить здесь постоянно, взять ранчо под свой контроль, вернуть его к золотым временам своего детства. Семьдесят восемь лошадей и двести акров сверкающей красоты Вайоминга были ее идеалом, а Дюк возмущался каждым забором на участке и чувствовал себя котом в клетке.

Ее харизматичный отец нахлобучил на голову ковбойскую шляпу и кивнул им двоим:

— Что ж. Я пошел.

Не было никаких объятий. Лео и Лили даже не сошли с широкого крыльца. Они просто молча смотрели на высокую, сильную фигуру Дюка Уайлдера, пока тот шел к старому громоздкому грузовику и забирался внутрь.

Лили повернулась к Лео, покачиваясь на носках. Радость бурлила в ней с такой силой, что ей казалось, еще немного, и она могла бы воспарить над землей.

— Ну что, босс, готова? — спросил он.

Лили ответила Лео поцелуем, который, как она надеялась, передавал то, что она все еще не могла сказать.

Она позволила себе окунуться в происходящее. Все было именно так, как нужно. Никто и ничто не торопило ее в этот уникальный, идеальный момент. Пыль от грузовика Дюка все еще клубилась в воздухе, но все, что имело значение, — это то, что любимый был рядом с ней. Она перевела дыхание, чтобы заговорить, но была поражена нежным выражением на лице Лео, когда он посмотрел на нее. «Влюбленный городской парень», — так называли его все ковбои с самого первого дня, когда он встретил ее пять месяцев назад.

Смеющаяся и счастливая Лили прикоснулась ладонью к его щеке и потянулась, чтобы снова поцеловать его:

— Пообещай мне, что мы всегда будем счастливы здесь.

Он кивнул и прижался лбом к ее лбу:

— Я обещаю.

Примечания

1

Автор британского кулинарного шоу — прим. пер.