Дикая Уайлдер

Кристина Лорен, 2022

Лили Уайлдер, взрослая дочь известного охотника за сокровищами, практически без гроша в кармане. Но она очень изобретательна и использует старые карты отца в качестве антуража, чтобы организовывать туристические туры с поисками мнимых сокровищ на Диком Западе. Это помогает оплачивать счета, но недостаточно, чтобы исполнить ее давнюю мечту – выкупить любимое ранчо. В очередном туре Лили встречает свою бывшую любовь Лео – городского красивого парня, с которыми они разошлись много лет назад. Она не хочет ворошить прошлое, но все идет совершенно не так, как планировалось. Более того, сокровища все-таки существуют! Есть шанс исправить ошибки прошлого и разбогатеть, но только если Лили и Лео будут действовать вместе. Вдвоем под звездами в опасных лабиринтах Каньона они должны решить, будут ли рисковать своими жизнями и сердцами, участвуя в самом захватывающем приключении всей своей жизни.

Глава 7

После краткого ознакомления со снаряжением, которое они будут использовать, Лили повела группу к лошадям. Динамит был достаточно терпелив и держался уверенно, пока Уолтер набирался смелости, чтобы сесть в седло. Бульвинкль — такой же большой шутник, как и его наездник, — дважды уложил Брэдли на задницу еще до того, как они вышли из загона. По иронии судьбы, Терри посадили на Калипсо — ворчливую, кусачую кобылу, а Лео после секундного колебания удалось оседлать самую чувствительную лошадь Лили — красивого черного мерина по кличке Ас.

Лили сдержала вспышку раздражения. Ей бы хотелось, чтобы Лео тоже упал на задницу.

Они поработали над тем, как управлять, останавливать и слезать с лошади. Когда все достаточно освоились с ходьбой, то попробовали рысь. Лео и Брэдли даже решились на медленный галоп в небольшом огороженном манеже.

Но как только все вышли на тропу, лагерь скрылся из виду, и ребята, наконец, поняли, что каждый шаг уводит их все дальше и дальше от их безопасной повседневной жизни. Ни телефонов, ни компьютеров, никого, на кого можно положиться, кроме Лили и Николь.

Лили чувствовала, что эта неделя будет очень долгой.

Что бы она ни делала, как бы старательно ни моргала, как бы жестоко ни щипала себя за бедро или ни смотрела на солнце, чтобы выжечь на сетчатке другую картину, она не могла избавиться от того, что Лео Грейди снова появился в ее жизни.

Через пару часов езды она наконец смогла рассмотреть его без нытья в животе. Он все еще был худым, но стал неуловимо более мощным, как пловец: с широкой спиной, длинными ногами и в целом подтянутый. Глядя на него сейчас, она не видела в нем ничего от подрастающего жеребенка. Этот Лео комфортно ощущал себя в своем теле. Его поза при езде верхом была инстинктивно уверенной, как и раньше: бедра вперед, спина прямая, но расслабленная, пятки опущены в стремена, одна рука лежит на бедре, другая свободно держит поводья.

Пылкий двадцатидвухлетний Лео померк, словно детский лихорадочный сон, побледнев в сравнении с этим мужчиной.

Тем летом ей потребовалась целая вечность, чтобы понять, что его ухаживания за ней были для него необычными. Несколько недель она считала его бабником, который только притворялся застенчивым. Ни один парень с такой внешностью и такими намерениями не мог быть столь искренним, каким он тогда казался.

Но он был именно таким. И чем больше она узнавала его, тем больше понимала, что обычно он сдержан вплоть до стоического молчания. Что только самым близким людямЛео доверяет поток своих мыслей, произнесенный тихим и хрипловатым голосом. И сейчас напоминание о том, как тщательно он контролировал себя, и как это означало, что он часами мог изучать ее тело, чтобы понять вещи, о которых она сама не догадывалась; что, когда он решил остаться с ней жить на ранчо, она знала, что он обдумал это решение очень хорошо; и что этот же самый самоконтроль, скорее всего, заставил его исчезнуть, как призрак в тумане.

— Вполне может быть, что я еду на арабском скакуне, — сказал Терри ни с того ни с сего, проводя двумя пальцами по своим запыленным усам. Он упорно вел свою лошадь к передней части группы, а Лили упорно просила его вернуться в строй.

— Калипсо — американская квортерхос, — радостно перебила его Николь.

— Учитывая, что в древние времена, — продолжал Терри, не обращая на нее внимания, — арабские скакуны предназначались только для мужчин.

— Ты что целыми днями выдумываешь всякую ерунду? — спросила Ник. Очевидно, она уже вступила в фазу усталости от той чуши, которую несут гости. Прошло меньше двенадцати часов. Это новый рекорд.

— Это не ерунда. — Терри сделал длинную паузу, чтобы прочистить горло, и выплюнул густой ком мокроты. — Арабская порода — единственная чистокровная, которая осталась.

— Что ты… нет, — это было первое, что Лео сказал за несколько часов. — Есть много других чистокровных пород, Терри.

— Он прав, — сказала Николь под впечатлением от его познаний.

Уолтер повернулся в седле так, чтобы оглянуться на него:

— Откуда ты это знаешь, Лео?

Взгляд Лео на мгновение метнулся к Лили, а затем в сторону:

— Я… ну…

— Ослабь поводья Калипсо, Терри, — прервала она, спасая их обоих. Но она с облегчением обнаружила, что Лео не рассказал своим друзьям о том, что произошло между ними много лет назад. Она подозревала, что со временем остальные трое догадаются об этом, но чем дольше они не будут сплетничать о ней и смотреть на нее другими глазами, тем лучше.

Терри раздраженно вздохнул:

— Калипсо — кобыла, которой нужна сильная рука.

— Она моя лошадь, — напомнила ему Лили, — и ты ослабишь поводья, иначе остаток пути пройдешь на своих двоих.

— Сегодня у нас самый короткий день верховой езды, — сказала Ник, нервно взглянув на Лили и Лео, а затем обратив внимание на остальных членов группы, — отчасти потому, что вы сильно устанете. Мы дойдем до стоянки примерно через милю или около того.

— Еще целая миля? — захныкал Брэдли, пытаясь найти удобное положение в седле. — Я уже не чувствую своих яиц.

Стоило ему это произнести, как они обогнули поворот, и вдали показался их лагерь на вторую ночь, от вида которого захватывало дух: резкий выступ волнистой блестяще-красной скалы, укрывающий небольшое открытое пастбище с красноватой землей и пучками колючей полыни. Лили прищурилась, чтобы разглядеть четыре тюка сена со свежими мишенями для соревнований по стрельбе из лука и еще четыре с торчащими железными рогами для лассо. В запертом сундуке неподалеку лежали четыре замка, которые нужно было взломать, четыре книги с шифрами, которые нужно было разгадать, и четыре головоломки.

Обычно это был самый любимый день Лили. Первый полный день на свежем воздухе и в окружении нереального пейзажа. Все были в восторге от поездки, но с радостью слезали с лошадей спустя всего пару часов. Гости привыкали к мысли, что все это было ради удовольствия, и готовились к приключениям до самого конца. Сегодняшний ужин, чили с кукурузным хлебом, был фирменным блюдом Лили. Ей нравились игры, нравилось наблюдать за гостями с их новорожденной уверенностью в себе, нравилось дружеское соревнование. Но в этот раз ее охватил смутный страх, потому что, что бы Терри ни думал по поводу грядущих игр, он ошибался. Возможно, он просто никогда не видел Лео в этой стихии.

Они добрались до лагеря ленивым гуськом. Лошади притворялись уставшими, чтобы получить лакомства, а мужчины по-настоящему перегрелись на солнце, и у них все болело. У всех, кроме Лео, чья осанка на Асе оставалась прямой и ровной. Черт возьми, он выглядел так, словно был создан для езды.

Пока Лили отправилась за обедом к переносному холодильнику, который оставили здесь для них, Николь подвела их к невысокому забору, где лошадей привязывали на ночь, чтобы они имели свободный доступ к тени, траве и воде. Мужчины слезли с лошадей с разной степенью изящества. Лео легко соскользнул с Аса и крепко привязал его к столбу. Лили оторвала взгляд как раз вовремя, чтобы заметить, как Терри упал и приземлился на задницу, сильно ударившись, к ее удовольствию. Он притворился, что сделал это намеренно, сорвав длинную травинку и засунув ее между зубов.

— Тут лошади писают, — сказала ему Лили. — Просто для информации.

Терри уронил травинку.

Ее внимание, как магнитом, притянуло влево, туда, где Лео потягивал больные мышцы, а его рубашка задралась вверх. Она хотела отвести взгляд, она правда старалась, но этот маленький участок голой кожи медового цвета удерживал ее мертвой хваткой.

«Его тело когда-то принадлежало мне, — изумилась она. — Этот мужчина был моим».

Это был кошмар. Но просто поморгать не помогло. Когда он повернулся, чтобы снять с Аса седло, Лили уставилась на ткань его рубашки, под которой играли мышцы спины.

— Так! — крикнула она на удивление громко. Все испуганно обернулись, чтобы посмотреть на нее через плечо. Взмахнув рукой, она указала на сэндвичи, которые начала разгружать. Это был обед, который им нужно было съесть до начала игр.

— Ешьте.

Не обращая внимания на ее резкий тон, они набросились на еду, словно не видели ее неделю. И нет, она не пялиласьни на руки Лео, когда он потянулся за кусочком салата, чтобы положить его на сэндвич, ни на линию его подбородка, когда он откусил огромный, жадный кусок.

— Кто может рассказать мне о Бутче Кэссиди? — спросила она, перенаправляя сознание от секса к работе, профессионализму и тому факту, что это Лео ее бросил, черт возьми. Лили упреждающе подняла руку:

— Кто-то, кроме Терри.

Он рассмеялся, схватив ветчину:

— Почему? Ты боишься, что я могу знать больше тебя?

Лили моргнула, сдерживая резкий ответ.

— Он был грабителем банков, — сказал Уолтер, явно выступая в роли миротворца. — А еще он грабил поезда. И у него была банда. Дикая банда.

— Все правильно, — отозвалась Лили, кладя пару кусочков нарезанной индейки на свой хлеб. Брэдли вытер рот бумажной салфеткой и спросил:

— Итак, если это настоящая тропа, они использовали ее, чтобы скрываться от закона? Прямо здесь?

— Именно так, — сказала Лили. — И мы направляемся в одно из мест, где Кэссиди якобы спрятал деньги, чтобы потом их забрать. Многие говорят, что они все еще здесь.

— Потому что так и есть, дорогуша.

— Спасибо за поддержку, Терри, — спокойно ответимла она. — Уолтер, ты помнишь, что я говорила про Бандитскую тропу?

— Что она тянется через весь Запад. Через парк Брауна, перевал Дыра в стене и Убежище грабителей?

— Точно, — Лили кивнула. — Мы находимся недалеко от Убежища грабителей. Это место использовали многие бандиты, чтобы залечь на дно между ограблениями или укрыться на зиму. Цель этой поездки — хорошо провести время друг с другом, насладиться одним из самых красивых мест в этой стране и, следуя подсказкам, найти в конце спрятанное сокровище.

Она внутренне скривилась в ужасе от того, как пошловато и надуманно все это звучит. Раньше она никогда этого не замечала, но раньше рядом не было Лео, который лучше других знал, что Лили считает легенду про спрятанные деньги Бутча Кэссиди одной из самых глупых придумок на свете. Уолтер поднял руку.

— Да, Уолтер?

— Если много бандитов знало, как сюда попасть, почему никто другой не находил это место?

— Преступный кодекс, — ответила она.

— Воровской кодекс чести, — сказал Брэдли с куском бутерброда во рту.

Лили кивнула:

— Если бы об этом стало известно, это испортило бы жизнь всем.

— Наверное, в этом есть смысл, — сказал Уолтер. — Эй, если мы найдем сокровища, мы их поделим?

— Нет, все, что вы найдете, останется вам, — пробормотала Лили.

Он нахмурился:

— Я предлагаю поделить поровну. Это больше соответствует кодексу.

— Мне нравится предложение, — ответил Брэдли.

— Отлично. Но для этого, — продолжила она, — вам нужно будет разгадать коды и головоломки, взломать несколько замков и, может быть, даже попробовать попасть в пару мишеней. Сегодня попробуем все это.

— Стрельба из лука? — Терри расправил грудь. — Однажды я попал в десятку с первого раз.

— Она сказала «головоломки», — рука Уолтера снова взлетела в воздух. — Чур, Лео со мной в команде.

Брэдли наклонился вперед, едва не запустив в Николь коркой от бутерброда:

— Пошел ты. Я забираю Лео.

— Вы все работаете в одиночку, — перебила Лили, повышая голос, чтобы перекричать их спор. — Это дружеское соревнование. Никаких команд.

На фоне их протестов («Но я никогда не стрелял из лука», «Все знают, что Лео — спец по шифрам», «Не будь так уверен, Уолт», «Загадки, как в «Последнем герое», вы имеете в виду?) Лили встала и убрала остатки обеда, стараясь не думать о том, как ее животный мозг подначивает ее рассказать всем, что когда-то Лео принадлежал ей.

Конец ознакомительного фрагмента.