Вера. Пролог

Ксения Васильева (2024)

Екатеринбург. Наши дни. Сходят с ума и бесследно пропадают люди. Необъяснимым образом выходит из строя техника. Активизируются тайные мистические сообщества. Некоторые верят, что виной всему древний саркофаг из Тибета, недавно прибывший в город. Одинокая девушка Вера, движимая желанием отыскать свою потерянную семью, становится участником этих загадочных событий. Однако она неисправимый скептик и реалист, и чтобы отыскать их, ей предстоит поверить в необъяснимое, научиться доверять таинственным незнакомцам и разглядеть иной, скрытый от наших глаз, мир.

Глава 3 с половиной

Я опустила дневник на колени. Меня не покидало чувство нереальности прочитанного. Все сверхъестественные события, описанные ученым, могли быть плодом его воображения, продуктом больного, измученного болезнью и бессонницей, разума, что особенно явно чувствовалось в последних записях.

— Ну, что скажешь? — спросил парень, взяв с пола копии, которые я аккуратно отложила в сторону.

— Не знаю… Здесь где-то есть контакты этого археолога? — я посмотрела на часы и окинула взглядом оставшиеся бумаги.

— Можешь не искать. Он исчез… Без вести. Как и врач, и переводчик. Их родные заявили в полицию о пропаже. Так во всяком случае сказал следователь моему отцу. И так смогли опознать их личности и связать с этим делом. Сами родные ничего толком об экспедиции не знают. Все знали лишь, что они отправились в командировку на пару недель, — ответил парень, на что я нахмурилась и скептически покачала головой. — Кто-то хотел сохранить в тайне происходящее.

Егор соскользнул с дивана и уселся рядом со мной.

— А руководитель экспедиции, Александр Николаевич?

— Этот, кажется, вообще не существовал. Или представился чужим именем. Если, конечно, это не мой отец, — усмехнулся Егор, — его тоже, кстати, зовут Александр Николаевич. В общем, в материалах это имя я нашел только в дневнике и переписке, — рассказывал парень, вынимая из-под себя бумаги, на которые неосторожно сел, — ни в каких документах его нет, а адрес электронной почты временный, это когда…

— Поняла. Можешь не объяснять, — кивнула я (имелись в виду онлайн-сервисы для создания одноразовых электронных адресов; это исключало необходимость пользоваться постоянной личной почтой, через которую вас могли легко вычислить; такие адреса безвозвратно удаляются через короткий промежуток времени и сохраняют анонимность).

— Ну что, теперь ты веришь, что дело здесь нечистое?

Я пожала плечами.

— Ну… По-моему здесь все можно объяснить логически.

— Так. Ты опять за свое? — поджав губы, парень недовольно нахмурил брови.

Я рассмеялась.

— Признайся, тебе нравится убеждать меня. Если я начну уступать, тебе скоро это наскучит.

Егор томно ухмыльнулся.

— Я найду, чем нам еще заняться.

— Тебе так важно, чтобы я поверила?

— Нет. Но разве ты не думаешь, что есть вещи, которые нельзя объяснить логически? Мы еще многого не знаем о мире, в котором живем. Он сложный, как и мы сами — ты сама об этом говорила. Помимо понятных и знакомых тебе вещей в нем есть и те, которые труднее объяснить и невозможно контролировать. Ты просто отмахнулась от них, хотя сама учишь меня критическому мышлению. Ты жуткий скептик и трусиха. И пока ты отрицаешь что-то, ты чувствуешь себя в безопасности, ведь тебе не нужно с этим сталкиваться, решать это, понимать. Это естественный защитный механизм твоей психики. Я много думал об этом. Однако все, что мы отрицаем и чего боимся, по-прежнему так же реально и является частью нашей жизни. Иначе откуда взялся этот пласт религий, верований, легенд и сказок, всего, что в простой форме объясняет необъяснимое?

— Сильное заявление. Проверять я его, конечно, не буду, — сказала я и расхохоталась. Егор недовольно посмотрел на меня. — Ладно, — выдохнула я и закатила глаза, подбирая слова, — ну смотри, этот пласт религий и легенд придумывался во времена, когда наука и уровень понимания, как функционируют те или иные вещи и процессы, был максимально примитивен и далек от современного. Те люди пытались найти ответы на тревожащие их вопросы, как могли. В чем смысл жизни? Что будет с нами после смерти? Мы и сегодня задаемся этими вопросами, но теперь уже понимаем, что они глубоко личные и чисто философские, на которые каждый отвечает по-своему. Страх смерти и поиск смысла жизни рождают веру в сверхъестественное, религии. Потому что иначе ответ придется искать в себе, а на это способен не каждый. Всегда проще получить готовый ответ, который дают разные религии, принять уже сформированное кем-то мнение. Мы придумываем себе загробную или внеземную жизнь, всесильных существ, которые контролируют нашу жизнь. Все это дает нам необходимый комфорт. Мы больше не одиноки, все становится просто и понятно. Я понимаю, почему тебя и многих других привлекает всё это. Только мне это не нужно. Меня пока занимают более, как бы их назвать… Простые чудеса, — я не улыбаясь задумчиво посмотрела на Егора, — думаю, впервые держать на руках своего ребёнка, это самое настоящее чудо. Заканчивать фразы друг за другом или слышать свои мысли из уст любимых, как если бы мы могли общаться без слов. Или измотанной работой сбегать на природу, куда-нибудь на берег реки, и замереть в окружении шелеста листвы и тихого плеска воды в покое и безмыслии. Я так много где хочу побывать, многое сделать и испытать. Побывать в новых странах, изучать новые культуры, повстречать интереснейших людей со своими историями. Столько прекрасного окружает нас каждый день! Даже здесь в этих четырех стенах я постоянно нахожу что-то, что наполняет мою душу смыслом, будь то музыка, фильмы… — я встала и открыла окно. Солнце приятно согревало меня. За мной сразу же увязался Кабачок. — Даже крики ласточек перед дождём, — проговорила я, когда пес, поднявшись на передних лапах над подоконником, выглянул на улицу. Я машинально положила ему руку на голову, Кабачок поднял морду и ласково уткнулся в мою раскрытую ладонь. — Ну или чувствовать чей-то мокрый нос, упирающийся в твою руку.

Егор хмыкнул и улыбаясь задумчиво опустил глаза.

Я проследила за его взглядом и вспомнила о бумагах. Время неумолимо шло. Закрыв окно, я вернулась на ковер. На глаза мне попалась транспортная железнодорожная накладная, где станцией назначения числился Екатеринбург. Что-то не складывалось. Ведь я помнила, что находила в переписке указания доставить груз в Архангельск. Просмотрев договор перевозки и таможенную декларацию, где были указаны противоречащие друг другу данные, я вконец запуталась. Была ли остановка груза сейчас в Екатеринбурге намеренной или случайной? Где должна была производиться приемка? С таким ценным грузом заказчик («Если это был папа», — с замиранием подумала я) захотел бы присутствовать при этом. Я указала на эту нестыковку в документах Егору.

— Возможно, удастся разобраться в этом вместе со следователем, он, наверняка, сможет сопоставить и другие детали дела. Я поговорю с отцом, — изучив бумаги, ответил парень.

Я замотала головой.

— Нет-нет. Я не хочу впутывать в это твоего отца. Никто не должен знать, что мы взяли эти документы. Я надеялась, что ты сам сможешь мне это объяснить.

Егор усмехнулся и провел рукой по своим волосам.

— Да, ладно. Все будет нормально. Он не сдаст меня.

— Не надо. Серьезно. Ты итак много уже сделал для меня. Не люблю чувствовать себя обязанной, — ответила я и, заметив, как блеснули часы на его запястье, постаралась перевести тему, чтобы не продолжать спор: — Красивые часы.

— Подарок отца, — Егор протянул руку и показал мне часы с большим циферблатом в корпусе из дорогого белого металла на широком кожаном черном ремешке. На циферблате красовалась крохотная корона Rolex. — На окончание магистратуры, — он снял часы и, перевернув их, протянул мне. На корпусе была гравировка: «Цени свое время». — Знаю, что глупо, но не могу выкинуть из головы суеверие, что нельзя дарить часы. Отец не верит, конечно. Обижался, когда я первое время их «забывал» и не носил.

— Это очень мило, — я опустила глаза, — что он подарил тебе часы на окончание. Уверена, он очень гордился тобой. Отказаться от подарка из-за глупых суеверий…

— Знаю, — улыбнулся Егор, — а что тебе… Ах, прости, — он быстро одернул себя.

— Да ничего, — я подняла взгляд на Кабачка и подозвала его к себе. Пес соскочил со своего места, виляя коротким хвостом, вытянул морду и бодро промаршировал по бумагам ко мне.

Мы помолчали. Егор вертел в руке мячик подобранный возле дивана. Это привлекло внимание пса. Заметив внимательный взгляд Кабачка, Егор размахнулся и отправил мяч на кухню. Пес сорвался с места и молнией устремился за добычей.

— У тебя такой искренний взгляд… Все эмоции на лице написаны. Не часто такое встретишь, — Егор наклонился ко мне. Его глаза улыбались из-под ресниц. Наши плечи соприкоснулись. — Ты говорила об этих простых радостях, я наблюдал за тобой и мне самому захотелось испытать все это.

Я, смущенно улыбаясь, нахмурилась и покачала головой. У меня заурчал живот. Вся в работе, я не ела с утра. Егор вскочил с пола и, протянув руку, поднял меня и повел на кухню. Я хотела было сопротивляться, но он властно усадил меня на стул, открыл холодильник и достал все, что ему приглянулось: сыр, бекон, яйца и сливки. Сковороду и кастрюлю он интуитивно нашел в духовке. Быстро порезал бекон, пока грелась вода для спагетти, и перебрал мои специи, которые нашел в ближайшем верхнем шкафу.

— Ты готовишь? — удивилась я, наблюдая, как он бесцеремонно хозяйничает на моей кухне.

— Я вечный холостяк.

— У меня в голове стереотипный образ: едите в кафе или заказываете на дом, где всегда бардак.

Парень рассмеялся.

— Какого ты низкого мнения о нас.

— Приятно ошибиться, — пожала я плечами, — так что, никаких девушек?

— Как раз наоборот. Я люблю женщин. Просто надолго не задерживаюсь нигде, — ответил он, взбивая сливки с желтком.

— Почему?

— Ах… Извечный вопрос. Сказать бы тебе покороче… Это не для меня. И дело не в том, что я просто не встретил ту самую, — подмигнул он мне, размахивая деревянной лопаткой в такт своей речи, — каждый второй думает, что в этом дело. Как ты сказала? Каждая женщина прелестна по-своему. Так зачем останавливаться на одной? Я легко влюбляюсь. Люблю это состояние: адреналин, бешеное желание, туман в голове. Но рано или поздно страсть проходит, вы узнаете друг друга, а там где начинается предсказуемость, начинается привычка, скука и тупик. Я знаю чего хочу и знаю когда нужно остановиться и вовремя уйти. Поэтому предпочитаю не обманывать никого и выходить из игры, когда накал начинает спадать. Ограничения, придирки, уступки, разборки с её родителями это не для меня.

Я снисходительно улыбнулась.

— Все это слишком знакомые симптомы.

— Что со мной, доктор? — подыграл мне Егор и картинно приложил ко лбу ладонь.

— Болезнь современности, — ухмыльнулась я, — зачем работать над отношениями, когда можно найти новые, верно? В мире 8 миллиардов человек, есть всякие тиндеры-шминдеры, соц сети. Новые знакомства стали настолько доступны, и нам по сути дали столько вариантов, что мы разучились выбирать и нести ответственность за свой выбор.

— Ну, логично по-моему. Идти по пути наименьшего сопротивления. Законы сохранения энергии.

— И тебе не надоедает каждый раз рассказывать о себе одно и то же?

— Сразу видно ты редко знакомишься с парнями, — игриво подмигнул мне Егор. Я презрительно сощурилась. — Не бывает похожих сценариев знакомств. Я не подхожу к девушкам на улицах или в барах с заученными фразами. Каждое знакомство уникально. Например, это никогда раньше не происходило после драки и последующего отпаивания чаем девушки с раскрасневшимся лицом.

Я обиженно скривила рот. Егор рассмеялся.

— Что? Ты выглядела такой… Беззащитной и милой.

Я стыдливо прикрыла глаза рукой, продолжая улыбаться.

— И какое по счету это «первое» свидание для тебя с начала года?

— А это свидание? — Егор игриво задрал бровь. Голос его стал ниже.

— Знакомство. Будем называть это «новым знакомством», — поправила я себя.

— Не знаю. Я не считаю, — отвернулся к плите парень.

— Допустим, я хочу больше знать о тебе. Опыта рассказывать о себе у тебя предостаточно. Так что давай сократим этот этап, — я встала со стула, подошла к нему и оперлась спиной о холодильник. Егор снова томно улыбнулся мне. Я взяла его правую руку и посмотрела на часы. — Посмотрим, уложишься ли ты за минуту?

Прокрутив секундную стрелку к двенадцати, я запустила часы.

— Что? — не понял Егор.

— Расскажи о себе.

— За минуту? — скептически удивился он.

— Время пошло.

— Ты серьёзно? — занервничал парень, переводя взгляд с меня на секундную стрелку, что уже приближалась к двойке.

— Тик-так, тик-так.

Егор завертелся у плиты, то поворачиваясь к кастрюле, в которой кипели спагетти, то поднимал к глазам запястье, на котором сверкали его часы.

— Не успеем, конечно, — вздохнул он и бросил на столешницу ложку. — Ну, давай, поехали! — наконец, принял вызов Егор, вытянул перед собой руку с часами и быстро затараторил: — Егор Чибис. 31 год. Холост. Детей нет. Работа есть, — усмехнулся он сам себе. — Директор московской сети кинологических центров «Барбосса». С ветеринарным отделением. Еще у нас питомник бездомных животных есть. Своей собаки у меня нет, кстати. И… — Егор повертел свободной рукой в воздухе в поисках слов. — Люблю готовить; фотографировать; запах дерева. Не знаю… Родился в Нижнем Новгороде, — парень выдохнул, поглядывая на секундную стрелку, которая только что подошла к семи. — Люблю танцевать, — Егор под мой звонкий смех отбил чечетку и снова потерял слова. — На мне синяя футболка…

— Не считается, — улыбнулась я. — Что-то еще?

Парень растерянно рассмеялся. Я снова взяла его за руку и остановила часы.

— Так не честно! Ты застала меня врасплох, — продолжал смеяться Егор. — Ты торопила меня!

— 43 секунды, — заключила я. — Во столько укладывается твоя жизнь. Хотя нет, даже меньше. Надо еще вычесть секунд 15, которые ты потратил на приготовления.

Парень взмахнул руками и, тяжело вздохнув, выключил плиту.

— Ну, все, я расстроился, — смешливо обиделся он и повернулся ко мне широкой спиной, чтобы слить лишнюю воду из-под спагетти.

Я рассмеялась и ободряюще погладила его по спине, пока не заметила, как он молча улыбается про себя.

Мы пообедали или скорее уже поужинали, обсуждая курьезы его холостяцкой жизни. Егор оказался хорошим рассказчиком, живо описывая истории ярких, но мимолетных знакомств с самыми дикими инопланетными особами. Кроме того по его рассказам я поняла, что запоминал он лишь тех, кто его бросил, а таких было мало, в основном он, как и говорил, действовал на опережение. Время пролетело незаметно. Мы собрали документы. Я проследила, чтобы он ничего не забыл, и отпустила его.