Котелок Историй

Ксюша Виэлди

Короткие истории о жизни, о людях и, конечно, о любви. События на разных континентах объединённые схожестью чувств и искренностью эмоций. Мы все такие разные, но всё же похожие. Книга содержит нецензурную брань.

Идеальный муж

Миша должен был вырасти идеальным мужем. Когда он был маленьким, про него так и говорили все мамины знакомые: «Вырастет кому-то, Ларочка, идеальный муж!» — восторгались они, запихивали мамины пирожки в рот и прихлебывали чай с вареньем. Ларочка согласно кивала, ревниво поглаживала сына по макушке, а где-то в глубине души шевелилось что-то скользкое и неприятное.

Она с малых лет воспитывала Мишеньку одна. Папаша, чтоб ему ни дна, ни покрышки, ушел от них, когда сыну не было и года. Загулял с заезжей бухгалтершей, что приезжала на их предприятие из головного офиса. А она, бухгалтерша, не будь дурой, тетерю эту безвольную захомутала и с собой в большой город увезла. Сороки на хвосте приносили, что будто бы в большом городе он, муженек бывший, весь расцвел да возмужал. Будто бы стал начальником да бухгалтершу свою по курортам возит. А нам не больно-то нужны курорты ихние, алименты исправно платил и ладно. А что сгинул, поминай как звали, да ребенку весточки не прислал ни разу, так, может, оно и к лучшему.

Лара вытерла руки о фартук, отправила в духовку новую порцию пирожков и присела у края стола. Она смотрела на качающиеся за окном ветки и вспоминала.

Всю свою жизнь она посвятила сыну. Водила его на кружки, проводила с ним все свободное время, учила, кормила, холила и лелеяла. Благодаря ее усилиям Мишенька рано научился читать и писать. Под ее неусыпным вниманием окончил школу с медалью, а вуз с отличием. Это она воспитала его аккуратным, чистоплотным, внимательным и заботливым. Это она проводила часы за беседой с ним и объясняла, что такое хорошо и что такое плохо.

И вот теперь она осталась одна. Сын снял квартиру с какой-то прошмандовкой и носа к ней, родной матери, не кажет. И главное с чего? Что она такого сделала? Ну, обронила пару—тройку замечаний будущей невестке, а что такого? Иль уж матери и слова сказать нельзя? Все замечания строго по делу.

И главное, как все было-то. Пришла она домой пораньше, а они там кувыркаются. Ей, бесстыднице этой, прикрыться бы со стыда, ан нет. Спокойно так собралась, с достоинством, пока сын что-то там про «стучаться» бормотал. Лара разобиделась и даже чаю им не предложила, а чего? Она у себя дома. Подумаешь, не постучалась.

Потом сын пришел и перед фактом Лару поставил. Сказал: «Мама, можно Оленька будет с нами жить? Пока мы учимся?» Вроде бы спросил, но как перед фактом поставил. А она что? Как откажешь кровинушке родной. Стали вместе жить. И началось.

Невестка названая еду Ларину не ест. То ей холестерина много, то еще не пойми чего. Сидит в углу со своим салатом и морду от ее стряпни воротит. Вежливо, но воротит же. Сама худая, как щепка, а не ест. Ходит вся из себя непонятная. Палки эти белые, наушники новомодные, в уши засунет и ходит, как инопланетянка. Стирку сдает, еда вся диетическая, убирает в перчатках по локоть. Бр-р-р-р.

В один день сын сказал: «Так нельзя, мама! Ведь ты меня совсем другому учила!» Устроился на полный рабочий день, стал учиться на вечерних классах, и она, краля его, тоже. Сняли квартирку малюсенькую. А как доучились оба, так взяли апартаменты побольше. Ее пригласили, но опять не заладилось. Не пришлись им по душе ее комментарии.

Теперь вот внук родился, а ее к нему не приглашают. Сын обиделся, что Лара в больницу не пришла, а чего идти, чай не он рожает! Потом им не понравилось, как она с Митенькой обращаться стала. То пеленать не надо, то перегревать не надо, то марганцовка им, видите ли, не метод. И кормить его насильно не надо. А как не кормить, если ест плохо?! Сказали ей, чтоб или делала, как они хотят, или не влезала и на покой пошла. Не так, конечно, сказали, но суть ведь не поменяешь.

Обиделась Лара тогда до невозможности! Дверью их квартиры поганой хлопнула и ушла. Они не звонят, и она звонить не нанималась. Так уж и год прошел. И сидит Лара на своей кухне одна-одинешенька и пирожки свои никому не нужные печет. Где справедливость? Всю жизнь на него потратила, а в ответ черная неблагодарность!

Лара горестно махнула рукой и недоуменно пожала плечами. «А звонить все равно не буду! Много чести!» — добавила про себя и гордо вздернула подбородок.