10
Варя
— Думаешь, Андрей мог мне изменить? — спросила Варя после того, как закончила рассказывать другу обо всем, что произошло, опустив тот момент, что она чуть не переспала с незнакомцем. Стыдно.
— Меня больше волнует, что ты черт знает с кем связалась. У тебя мозги есть вообще? — Лешка был не в восторге от рассказа и, похоже, от самой Вари, но сейчас она хотела услышать от него слова поддержки, а не упреки.
— Да знаю я, знаю… я идиотка. Я сейчас тоже не понимаю, что у меня было в голове. Но все ведь нормально, ничего не случилось.
— Почему ты меня с собой не взяла? Мы могли бы поехать вместе, переночевать в моей квартире, и ничего этого не было бы.
— Говорю же, я была не в себе. И не хотела тебя втягивать. Думала, сама разберусь.
— Разобралась?
Варя впервые видела друга таким отстраненным. Он словно разочаровался в ней, в их дружбе. Все становилось только хуже, и это угнетало.
— Я думала, ты меня поддержишь. Да, я зря поехала… зря бросилась помогать этому придурку… зря поперлась к нему, и вообще… зря тебе рассказала.
— Блин. Вареник, ну прости. Я дурак, — они шли молча несколько минут, затем друг продолжил: — Прости, но я думаю, что Андрей тебе изменил. Да, я не особо его знаю, но как еще можно объяснить явные звуки из вашей квартиры? Поговори с ним.
— Завтра. Я позвоню ему. Ты прав, да я и сама уже все поняла.
— Как говоришь зовут этого твоего самоубийцу? — Лешка нахмурился, вспоминая.
— Тим. Тимур вроде. А что?
— Ничего. Просто… точно Тимур?
— Не знаю, Леш, чего прицепился с этим Тимуром?
Друг замолчал, что-то обдумывая, затем спросил:
— Слышала же, маленькую девочку вчера нашли мертвой?
— Слышала. Ужас, бабушке плохо стало от этих новостей.
— Это сестра Тимохи.
— Какого Тимохи?
— В нашей школе учился, в старших классах. Да ты должна его помнить, я с ним в детстве, вроде как, дружил немного. Он еще Альберта отмудохал, помнишь?
Варя прокрутила в голове тот день, когда они с Лешкой стали дружить, но «Тимоху» помнила расплывчато, потому что в школе не обращала на него внимания, а после того инцидента с Альбертом и не видела никогда больше.
— Припоминаю смутно. Получается, это была его сестренка?
— Да. Я его уже сто лет не видел. Он, говорят, еще в детстве из дома сбежал. Я просто подумал… Тим… вдруг это он?
— Может быть… получается… и с моста он хотел… того… охренеть! — выдохнула Варя.
— Ну, логично же. Завтра похороны, вот он и приехал.
Варе стало нехорошо. Свои проблемы показались такими незначительными, что она почувствовала себя дурой.
— Получается, я не зря не дала ему прыгнуть? У него же тут мама, да? Представь, как сейчас ей. Если бы еще и сын, боже…
— Значит, ты не так уж и глупо поступила вчера. Я не уверен, что это он, но даже если и нет. Какая разница. Все равно ты, оказывается, баба с яйцами, — Лешка улыбнулся и приобнял девушку, давая понять, что не осуждает больше. Этого она и ждала с самого начала.
— Он сказал, что все равно сделает это… убьет себя.
— Побудет с матерью и передумает. Не захочет оставлять ее одну. Ну, я надеюсь.
Варя тоже надеялась. Но слишком уж решительно был настроен Тим.
— Может, поговоришь с ним? Вы ведь дружили…
— И что я ему скажу? «Чувак, ты меня, наверное, уже и не помнишь, но ты это… не самоубивайся больше, ага? Давай, удачи,» — так что ли?
Действительно, тупо. Девушка подумала о Тиме. Он груб, резок и сам себе на уме. Никого слушать не будет.
— Нужен план, — твердо сказала Варя.
— Так. Нам не по десять лет, только не начинай, — Лешка остановился и укоризненно уставился на Варю.
— Сказал Лис, который позавчера наказал всю крапиву нашего района палкой, — Варя подняла одну бровь, стоя напротив друга. Давай же, хитрый ты Лис, я знаю, что ты хочешь вступить в игру…
— Во-первых, то, что твой Тим — это Тимоха — всего лишь предположение. Вполне возможно, что он вообще рандомный парень из Энска. Мы ведь даже не знаем, в какую сторону он двинулся с вокзала. Во-вторых, это тебе не игрушки — это, блин, мертвая девочка и реальный самоубийца. Игрушечные рации и скрепки вместо «жучков» не прокатят. И вообще, дался тебе этот пацан? Мать Тереза что ли?
— Во-первых, он не мой Тим. Узнать, Тимоха это или нет — легко. Мы просто придем завтра на похороны. Вместо игрушечных раций у нас теперь настоящие телефоны — это куда удобнее. Вот бы нам их раньше… везет современным детям… В общем, ты как хочешь, а я не дам этому парню сдохнуть. Хоть он меня и бесит.
— Я понял. Ты не хочешь думать о своих проблемах, а уж тем более решать их, поэтому надумала переключиться на чужие. Окей. Так и быть, я в деле. Только сначала ты позвонишь Андрею и спросишь напрямую: «Кто громко трахается в нашей квартире, пока я в отъезде?»
— Ладно-ладно. Позвоню.
— Похороны в девять. Встречаемся за сиренью в восемь тридцать, и ты звонишь при мне. Затем действуем.
— Обожаю тебя, ты знаешь? — Варя взяла друга за руку и потерлась щекой о его плечо. В детстве она никогда не мечтала о брате, потому что вот он, роднее просто не бывает.
Варя не могла уснуть. Весь остаток ночи она ворочалась и думала о завтрашнем дне. Казалось, все, что случилось вчера в Энске — всего лишь сон. Тело охватывал легкий мандраж при мысли о том, что завтра она, возможно, снова увидит Тима. Вспомнила его руки на своем животе… такие чужие, обжигающие разрядами тока поцелуи на шее… и глубоко вдохнула от волнения. Запретные мысли, но они лишь в ее голове — никто не узнает…
