Две короны

Кэтрин Веббер, 2022

«Две короны» – первая часть романтического фэнтези от Кэтрин Дойл и Кэтрин Веббер, авторов бестселлеров в Англии. Принцесса Роза Валхарт никогда не была за пределами дворцовых стен и не покидала столицу. Но однажды она проснулась посреди пустыни в компании дерзкого и обаятельного похитителя. Рен Гринрок – сестра-близнец принцессы. Они были разлучены в день убийства своих родителей и выросли в совершенно разных мирах. Рен жаждет отомстить человеку, который восемнадцать лет назад совершил это вероломное преступление. Теперь он занимает влиятельный пост в королевском дворце, поэтому Рен пришлось организовать похищение сестры и сыграть роль принцессы. Приближается день коронации, но не только Рен готовится к нему. Роза Валхарт планирует побег. Кто из сестер получит корону и трон? Для поклонников Стефани Гарбер, Сары Дж. Маас, Дженнифер Бенкау, Киры Касс и Виктории Авеярд. «Полный восторг от начала до конца… настоящий книжный бриллиант». – Стефани Гарбер, автор романа «Караваль» «""Две короны"" околдовали меня с первых страниц блестящим сочетанием: невероятные приключения, остроумные диалоги и сложное устройство мира. Я была полностью очарована этой чудесной книгой». – Сара Дж. Маас «Меняющиеся декорации, искрометный юмор, опасные ситуации, отлично прописанные герои, множество тайн и интриг. Повествование ведется от двух главных героинь, что добавляет особой атмосферы». – @polinaplutakhina «Две сестры, которых разделили при рождении страшные обстоятельства. Две правды, которые они знают и поддерживают. И один исход развития событий, который перевернет жизнь не только этих девушек, но и всего их мира. Юмор с ноткой влюбленности и мрачность с щепоткой жестокости – интересный и запутанный сюжет, где каждый сыграет свою роль». – Анастасия Долгая, книжный блогер

Рен

Глава 7

Принц Ансель походил на солдата, такой высокий, что Рен пришлось задрать подбородок, чтобы рассмотреть его целиком. Его плечи были широкими, а руки мускулистыми, бледная кожа, темные взъерошенные волосы, среди них виднелись медные пряди. Он был в темно-синем сюртуке, отделанном серебряной парчой, черных штанах и черных кожаных сапогах. Его лицо и фигуру можно было назвать изысканными. Широко раскрытые серые глаза — точь-в-точь как море во время шторма, острый край его челюсти смягчался едва заметным намеком на улыбку. Рен, возможно, вообще не заметила бы этого, если бы так пристально не смотрела на его губы.

Они стояли во дворе, и Рен пришло в голову, что, наверное, ей следует что-нибудь сказать.

— Доброе утр… де… при… привет. — Слова вырвались с напряженным свистом. Она попробовала еще раз. — Прости, я опоздала. Я совершенно потеряла счет…

— Не нужно извиняться, мой цветок. — Рен моргнула, но губы Анселя не двигались. Он просто… смотрел на нее.

Из-за его спины вышел гораздо более худощавый мужчина. Он казался молодым деревцем по сравнению с дубом, возвышающимся рядом с ним, с фарфоровой кожей, изящным носом и широким улыбающимся ртом.

— Ты как всегда стоишь того, чтобы подождать.

Он поклонился, крутанув рукой, пряди густых светлых волос упали ему на глаза.

От волнения Рен сжалась. Она опустила голову, пряча свое разочарование за реверансом.

— Ты слишком добр.

Настоящий принц Ансель предложил Рен локоть, и она поспешно схватила его, игнорируя шторм в глазах его молчаливого спутника, когда она пронеслась мимо него.

Они забрели в розарий, где кусты были яркими, а воздух пьянящим.

— Сегодня ты выглядишь немного взволнованной, мой цветок. Надеюсь, постоянное присутствие моего стражника не беспокоит тебя, — при этих словах Ансель вскинул голову, отбрасывая волосы с лица. — Ты знаешь, я полностью доверяю придворным Анадона. Дворец был исключительно гостеприимным с того момента, как мы прибыли, но, боюсь, мой брат настаивает на личной охране, а мы так давно знаем капитана Тора Иверсона, что он стал для нас практически членом семьи. К счастью, он немногословен. Он словно уходит на задний план.

Рен была слишком смущена, чтобы обернуться через плечо. Ансель, возможно, и не заметил ее ошибки, но его солдат был свидетелем ее пускания слюнок в мельчайших, мучительных подробностях.

— Все абсолютно прекрасно, — успокоила она принца и указала на дворцовых стражников, стоящих в дальних углах двора. — Я давно привыкла к молчаливой компании.

— Что ж, у такого прекрасного сокровища, как ты, должен быть хранитель, — сказал Ансель, что, как предположила Рен, было попыткой сделать комплимент. — Знаешь, мой брат уже давно убежден, что в любое время суток по меньшей мере десять человек хотят его убить, — усмехнулся он. — Аларик всегда держит самых преданных стражников на расстоянии вытянутой руки. Даже на семейных обедах! Или, возможно, я должен сказать, особенно на семейных обедах. У моей сестры действительно очень вспыльчивый характер.

Аларик. Волна ужаса пронеслась по телу Рен. Только один король Аларик известен всей Эане, и не благодаря своей доброте. Аларик Фелсинг был безжалостным правителем ледяного королевства Гевра на Северном континенте; молодой жестокий король, который руководил с помощью грубой силы и безграничной жестокости.

— О нет!

— Сядь, мой цветок. Ты не очень хорошо выглядишь.

Они подошли к столу, накрытому посреди сада. Их ждало блюдо с миниатюрными бутербродами с огурцом, а также фруктовые пирожные и дымящийся чайник с мятным чаем.

Тор расположился рядом с высоким кустом желтых роз, с которого открывался вид на внутренний двор и на лес Эшлинна за ним. Рен изо всех сил старалась не смотреть на него, но не смогла удержаться от странного, предательского взгляда. В этот момент она заметила то, что упустила в первый момент: его впечатляющий меч. Рукоять была сделана из матового стекла и блестела на солнце, как сосулька. Ножны были темно-синими и отделаны серебром — теми же цветами, что и его одежда.

Цветами Гевры.

Теперь Рен действительно почувствовала себя нехорошо. Она покачнулась, и Тор протянул руку, чтобы поддержать ее.

— Роза? — обеспокоенно произнес Ансель, сидя на противоположной стороне стола. — С тобой все в порядке?

Рен проигнорировала руку солдата и опустилась на стул.

— Просто немного перегрелась.

Ансель понимающе кивнул:

— Я знаю, что весна здесь мягкая, но после моего детства в Гевре эти теплые дни кажутся мне пустыней.

— Тогда я советую держаться подальше от Ганьев. Твое лицо моментально расплавится, — рассеянно отметила Рен.

Он поднял брови:

— Разве ты не говорила, что не выезжала за пределы столицы?

— По крайней мере, я так слышала, — поспешно добавила она. — И если это поможет, то сегодня намного жарче, чем я ожидала. — Она взглянула на Тора и неловко рассмеялась. — В общем, неважно. Что у нас здесь?

В центре стола стояла изысканно украшенная коробка, полная маленьких деревянных деталей. Ансель указал на нее подбородком:

— Я подумал, что вместо того чтобы снова ставить себя в неловкое положение за шахматами сегодня, может быть, ты захочешь вместо этого пособирать пазл? Это такая сладкая судьба, что мы оба наслаждаемся ходом хорошей настольной игры.

— Ах, легкое благопристойное веселье, — отметила Рен и потянулась за чашкой чая. — Мой любимый.

— Клубничный тарт? — предложил Ансель, доставая кусочек для себя.

Сделав глоток чая, Рен покачала головой, она все время пыталась понять, почему из всех людей ее сестра решила выбрать именно принца Гевры.

— Я вижу, ты держишься хорошо и элегантно, — одобрительно произнес Ансель.

Что ж, так совершенно не годится. Принц или не принц, он не имел права комментировать то, как она ест. Рен протянула руку и засунула в рот целый кусок тарта.

— Я ПЕРЕДУМАЛА, — воскликнула она, крошки полетели из ее рта. — ММ, КАК ВКУСНО!

Ярко-голубые глаза принца расширились.

Рен выразительно жевала, пока доставала деталь пазла из коробки и положила его между ними. Размытое белое пятно.

— С другой стороны, женщина, которая удовлетворяет свои аппетиты, может быть столь же привлекательной, — отметил Ансель, достал следующую деталь пазла и соединил его с деталью Рен. — Ах! Какое многообещающее начало.

Рен судорожно сглотнула и вытерла остатки крема.

— Я не хотела бы спугнуть тебя.

— Это невозможно! — Ансель положил угловую деталь. Серое пятно. Рен порылась в деревянном ящике в поисках другого. Как быстро это занятие стало таким скучным?

— Это самое веселое из того, чем я занимался за последние месяцы, — признался принц с застенчивой улыбкой. Рен признала, что у него красивые зубы, хотя они были ослепительно яркими. — Я не привык к такой очаровательной компании. С каждым днем я все больше и больше благодарен Дыханию короля за то, что он открыл для меня свой дворец.

— Я думаю, ты имел в виду мой дворец, — исправила его Рен и приставила два серых пятна друг к другу, представляя, как сладко хрустнут позвонки на шее Виллема Ратборна, когда они сдвинутся со своего места. Какое у него может быть дело с кровожадной страной Геврой?

— Да, что ж, он отлично позаботился о нем. Особенно после того, что случилось с твоими бедными родителями… — сказал Ансель, потирая шею, его глаза наполнились сожалением. — Какие ужасные обстоятельства! Быть убитыми в том самом месте, которое они называли домом, а затем военные дела. Ты, должно быть, очень благодарна Дыханию короля за то, что он приютил тебя.

Рен старалась контролировать эмоции на своем лице. «Сдерживай свой темперамент, маленькая птичка, — предупредил голос Банбы в ее голове, — даже если это сожжет тебя заживо».

История родителей Рен была столь же трагична, сколь и романтична, их безвременная кончина отозвалась эхом в каждом отдаленном уголке Эаны. Влюбленность в короля должна была заставить мать Рен опасаться за свою жизнь, но кровопролитие Войны Защитника давно прошло, и, судя по всему, отец Рен не испытывал такого же негодования по отношению к ведьмам, как его предки. В конце концов, как бы он мог влюбиться в одну из них? Банба говорила, что именно надежда заставила Лиллит Гринрок открыть свое сердце Валхарту — возможность того, что королевство наконец объединится браком между двумя родами, которые долгое время воевали. Мечта о ребенке, который будет потомком как Защитника, так и ведьм и однажды принесет мир.

Но Лиллит была убита в следующее мгновение после родов, а вместе с ней умерла и надежда. Вскоре после этого король Кейр был отравлен в своих покоях. Виллем Ратборн заявил, что это сделала завистливая дворцовая ведьма-повитуха, которая не могла смириться с мыслью о том, что одна из ее «сестер» выйдет замуж за Валхарта, — утверждение, которое было подкреплено несколькими свидетелями, которые видели, как она вскоре бежала через реку Серебряный Язык.

История Ратборна содержала умную полуправду. Повитуха действительно была ведьмой-целительницей. И она быстро убежала, пересекла Серебряный Язык, но не из-за чувства вины. А ради спасения жизни. Дворцовые стражники, которые видели, как она исчезла, не заметили хныкающий сверток в ее руках.

Они говорили только о той, которая осталась.

История о бедной осиротевшей принцессе Розе и ее убитых родителях была всем, в чем нуждался Дыхание короля, чтобы начать войну Лиллит, кровавую, тщетную битву, призванную закончить то, что начал Защитник тысячу лет назад, чтобы окончательно уничтожить последних ведьм в Эане. Почти все они — чародеи и целители, бури и воины, и даже провидцы — были уничтожены в течение нескольких недель после приказа Дыхания короля. Немногим, кому повезло выжить, удалось сбежать в тайное, продуваемое всеми ветрами прибрежное поселение на западе, которое они назвали Орта — в честь последней правящей королевы ведьм.

И все последующие годы никто — ни Виллем Ратборн, ни сама Роза — не знал о близнеце. А теперь это девушка, которая унаследовала силу своей матери. Девушка, которая возвратилась обратно спустя столько лет, чтобы вернуть свое королевство ведьмам.

На карте стояло гораздо больше, чем гордость, но Рен ничего не могла с собой поделать.

— Виллем был всего лишь советником моего отца. — Щелк! Еще один кусочек пазла. — Значит, на самом деле это я приютила его.

Ансель нахмурился:

— Но ты была всего лишь младенцем.

— Что делает это еще более впечатляющим. Разве нет? — Рен украдкой еще раз посмотрела на Тора. Его взгляд был устремлен на далекие деревья, но по его нахмуренному лбу она поняла, что он подслушивал. Рен сцепила руки под подбородком. — Но давай не будем говорить о зверски убитых родителях. Мы испортим себе весь день.

На щеках Анселя вспыхнул румянец.

— Боюсь, я затронул тему, которую не должен был, мой цветок. Пожалуйста, прости меня.

Он потянулся через стол, и Рен, притворявшаяся Розой, ничего не оставалось, как взять его за руку. Липкость его ладони выдавала его нервозность, но она сделала вид, что ничего не заметила.

— Все прощено.

Она выудила еще одну деталь пазла из коробки и поставила на место… Щелк! Щелк! Щелк! Серые цвета просачивались, превращаясь в белые.

— Я должен был догадаться, что ты будешь чемпионом по пазлам, — восхищенно сказал Ансель. — Я едва поспеваю за тобой.

«Пожалуйста, попробуй, — подумала Рен, доставая следующую деталь, — чтобы эта адская скука поскорее закончилась».

Жужжащий шмель отвлек их от разговора. Ансель взвизгнул, вскочив на ноги, его чашка взлетела в воздух. Рен, не раздумывая, сделала выпад, зацепив ее мизинцем за мгновение до того, как она смогла разбиться о землю.

— Боже, как впечатляюще! — выпалил принц. — Особенно учитывая, что ты случайно опрокинула шахматную доску на нашем последнем свидании. Что ты думаешь об этом, Тор?

Тор слабо улыбнулся:

— Хороший выпад, Ваше Высочество.

Рен подавила стон. Конечно, ее сестра была бы неуклюжей дурой.

— Больше похоже на удачный улов, — сказала она, осторожно ставя чашку обратно на скатерть. Когда она подняла глаза, то ахнула. Белое пятно выскочило из розовых кустов и направилось прямо к ней.

«Гниющий карп!» Она отшатнулась и с грохотом толкнула стул.

— Эльске! Сидеть! — Команда Тора разнеслась в воздухе, как гром. Он прыгнул к пятну, которое оказалось взрослой волчицей, и, обхватил ее сильной рукой, прежде чем она успела прыгнуть на стол.

— Я велел тебе следить за своим зверем, Тор! — завопил Ансель. — Ты до смерти напугал принцессу!

— Она хотела только защитить вас, Ваше Высочество, — он почесал волчицу за ушами, и она лизнула его лицо. Рен нисколько не винила волчицу. — Эльске не причинила бы вреда и блохе, если бы я не приказал.

— Даже если и так. Это не место для игр твоей волчицы, Тор. Ее место на цепи. Из всех людей именно тебе не нужно напоминать, что в Гевре мы обучаем наших животных быть солдатами, а не домашними животными. — Ансель помог Рен подняться на ноги, обняв ее за талию, чтобы защитить. — Тебе нечего бояться, мой цветок. Я бросился бы между тобой и даже самым страшным из зверей.

«Кроме ужасного шмеля», — мысленно добавила Рен.

Тор встал и выпрямил спину. Рен заметила, насколько его задели слова Анселя, но он знал, что лучше не защищать своего зверя. Несмотря на все, что только что сказал принц, Эльске явно была домашним животным.

Рен вырвалась из объятий Анселя. Она никогда раньше не видела волков и была совершенно очарована красотой этого зверя. Она опустилась на колени, чтобы рассмотреть волчицу поближе. Мех Эльске был цвета свежевыпавшего снега, а ее глаза — бледными, как ледники.

— Привет, сладкая девочка, — проворковала Рен.

Эльске моргнула яркими глазами, затем положила голову на колени Рен и начала покусывать ее юбку.

Ансель прочистил горло:

— Дорогая, наш пазл!

— Подождет! — Рен прижалась лицом к меху волчицы Она почувствовала запах диких сосен и приключений. — Ты прелесть, — пробормотала она и почесала волчицу за ухом.

— Обычно Эльске не так дружелюбна с незнакомцами. — Рен почувствовала взгляд солдата на своей макушке и уловила нотку любопытства в его голосе. — Особенно в этой стране.

— Она принцесса, — отметила Рен и откинула голову назад, ее глаза встретились с его. На краткий миг она почувствовала себя совершенно растерянной. — Подобное притягивается к подобному.

— Что ж, принц зовет свою принцессу. — Ансель побарабанил пальцами по столу. — Идем, мой цветок. Мы должны довести наш пазл до его волнующего завершения.

Тор издал резкий свист. Эльске оторвала голову от Рен и подошла к своему хозяину. Рен вскочила на ноги и вернулась к столу с меланхолией заключенного, идущего на виселицу.

С поразительной быстротой Ансель вернулся к тому, чтобы до смерти надоесть ей. Она бросила всю оставшуюся энергию на то, чтобы закончить этот проклятый пазл, а вместе с ним и их свидание. После сегодняшнего дня ей придется придумать способ исключить дальнейшие встречи с принцем из расписания Чапмана. Иначе она могла бы умереть от жуткой скуки еще до своей коронации. Серые и белые детали медленно выстраивались в возвышающуюся крепость, врезанную в сердце ледяного горного хребта. Солнца не было, только бесконечная полоса белого неба.

— Дворец Гринстад! — торжественно произнес Ансель, положив последнюю деталь на свое место. Финальный щелчок закрепил дурное предчувствие. — Как только мы поженимся, мой цветок, здесь мы проведем лето.

Сердце Рен дрогнуло и едва не остановилось. Она в тихом ужасе уставилась на принца.

Ансель резко повернул голову:

— В чем дело? Еще один шмель? Где?

Рен сделала вид, что кашлянула, чтобы скрыть гримасу, но ничего не могла поделать с сильной дрожью, пробежавшей по ее телу. С каких это пор у Розы появился шипящий жених? И почему из всех мест выбрали именно Гевру? Чем больше она думала об этом, тем сильнее ей было не по себе.

— Роза, — обеспокоенно обратился к ней Ансель, — с тобой все в порядке?

— Я просто подумала о нашей свадьбе, — слабым голосом ответила Рен. — Иногда я настолько взволнована, что боюсь, как бы меня не вырвало.

Усмешка Анселя обнажила все его жемчужные зубы до единого.

— Признаюсь, мысль о том, что ты скоро станешь моей женой, тоже вызывает у меня бабочки в животе.

Рен выдохнула сквозь улыбку. У нее не было бабочек. У нее были только скорпионы, и прямо сейчас они собирались съесть ее. К облегчению Рен, вскоре за ней пришел Чапман со своим драгоценным расписанием, зажатым под мышкой. Она попрощалась с принцем Анселем, позволив себе в последний раз украдкой взглянуть на его стражника, прежде чем последовать за Чапманом обратно во дворец.

— Мне нужно немедленно поговорить с Виллемом.

Чапман взглянул на нее, в его глазах читалась паника.

— Дыхание короля не принимает посетителей, и уж точно не тех, кого нет в расписании!

— Что ж, тогда внеси меня в его расписание.

— О, и не отрастить ли мне крылья, пока я этим занимаюсь? — усмехнулся он.

Рен сердито взглянула на него:

— Пожалуйста, передай Дыханию короля, что я хочу срочно обсудить с ним мою свадьбу с принцем Анселем. У меня есть мысли на этот счет.

Чапман погрозил ей пальцем.

— Девушка, у которой в голове слишком много мыслей, недостаточно занята своими делами, — упрекнул он. — И в любом случае сегодня не получится. Через час ты отправишься на прогулку на лошадях с Селестой, — напомнил он и остановился у подножия восточной башни. — Поднимайся и переоденься. Я прикажу конюху подготовить твою лошадь.

Рен вздрогнула. Селеста была лучшей подругой Розы. Будучи дочерью высокоценимого врача Ратборна Гектора Пегаси, она выросла во дворце вместе с Розой, и девочки быстро стали неразлучны. Ее труднее других обмануть, и после всего, что она только что узнала, Рен была не в том состоянии, чтобы пытаться.

— В этом нет необходимости, — произнесла она, поднимаясь по лестнице. — Боюсь, прогулку придется отменить. У меня ужасно болит голова.

Головную боль звали Ансель. Она проделала весь этот путь во дворец, предала свою сестру и украла ее жизнь не для того, чтобы в конечном итоге разделить свою корону с каким-то одержимым пазлами принцем Гевры. Всего за день в Анадоне одна вещь стала совершенно и неизбежно ясной: Рен скорее скормит себя Эльске, чем свяжет себя с этим мужчиной — или любым другим — на всю оставшуюся жизнь.