Солдат из прошлого. Воскрешение

Лана Эскр, 2022

Солдат из прошлого, узнав, что на территории бывшего СССР идет война, снова становится солдатом и принимает на себя командование отрядом пириков – порождений Тьмы. Реальность вызывала у него отторжение, а потомки – брезгливое презрение. Главный герой, как и другие участники этой истории учатся заново жить, доверять, любить и прощать то, чего не могли простить в своей "прошлой" жизни. О разобщенности поколений, о поиске смысла в жизни и смерти. О Любви. В книге содержится нецензурная лексика, о чем и сделана соответствующая отметка. "Из песни слов не выкинешь". В реальной жизни так выражаемся и в менее экзотических ситуациях.

Глава 8. Гостья.

— Опа-на, ребята, что с домом? Ничего себе, погуляли. Ну вы даете. Что взорвалось? Где все? — женский голос, который прозвучал неожиданно, доносился со стороны тропы, которая вела к полю. Макс выждал пару секунд, взрыва не последовало. «Может все же на понт брал? Сказочное мудило, чтоб тебя…, чуть не обоссался».

— Эй, я тут! — отозвался он, радуясь неожиданной развязке, как маленький.

— Тут — это где?

Макс увидел в проеме бывших дверей силуэт. Лица не видно, только фигура — тоненькая, растрепанная и в руках бутылка.

— Обернись…, — проговорил он бесцветным голосом потому, что увидел — сбоку от девушки появилась тень, приблизилась и начала поднимать руку. Девчонка обернулась, успела открыть рот: «Ёш» и рука тут же зажала ей рот.

Макс схватился за голову — теперь они оба в плену у какого-то козла, который либо так изощренно шутит, либо маньяк и они скоро узнают, как это — когда двое молодых и здоровых становятся жертвами одного, но больного на всю голову.

Макс лихорадочно соображал, что делать. Возле проема слышалась возня, сопение, приглушенная ругань.

— «Не сдается подруга!» — Макс воодушевился и хотел было присоединиться, чтобы помочь, но не успел — схватка получилась короткой — девушка обмякла, нападавший ее подхватил на руки и спросил:

— Эй, ты где? К тебе гости, связная поди. Принимай или брошу ее тут.

— Здесь я, — Макс подал голос, а сам во все глаза таращился на незнакомца. Рассвет уже окрашивал окрестности в серо-фиолетовые тона, можно было рассмотреть, наконец, что за человек, который задумал этот идиотский и реалистичный троллинг. Макс открыл рот и было от чего.

— «Не моховский! Точно».

Такое лицо Макс бы запомнил — оно было хорошим. Короткое определение исключало не только принадлежность к стае. Макс не представлял, чтобы маньяки были такими, но тут же вспомнил, что читал — маньяков трудно вычислить как раз потому, что их лица вызывают доверие. Похоже, тот самый случай.

Незнакомец был одет странно. Даже в густом полумраке Макс обратил внимание, насколько одежда оборвана и перепачкана в глине. А еще, несмотря на то, что развалины продувало насквозь, от него явно сыростью, ржавым железом и гарью, но не как от головешек. Макс этот запах хорошо знал — так пах порох.

— «Все же моховский. Новенький? Мох не предупредил, хотел устроить сюрприз или подстраховался на случай, если буду сопротивляться. Куда он дел гранату? Чеку-то он вырвал».

— Заметил? Молодец. Скажи этой матрёшке, когда очнется, чтоб не дергалась. Пришлось маленько придушить, иначе никак. Я отойду. Если не вернусь — счастье ваше. Но знай, гад, мы все равно победим.

Незнакомец сжимал в руке боевую гранату. Что-то поискал у себя под ногами, наклонился, поднял чеку, показал ее Максу.

— Попытка не пытка! — и ушел, чтобы вставить чеку на место. Теоретически шанс, что все получился, был — сунул чеку обратно, «усики» загнул и порядок. Но граната могла и взорваться.

Выходит, что ушел подальше, чтобы их не зацепило.

— «Кто же ты такой!? Моховский не стал бы так рисковать — кинул бы в подвал на худой конец, а этот поперся в лес».

Макс прислушался. Было тихо. Незнакомец отошел достаточно далеко. Можно было попытаться сбежать. Он начал тормошить девушку, которая все еще была без сознания.

— Хватит! Урод! Перестань!

Макс ее узнал. Это была Кристина, которая ему раньше нравилась, одно время он даже хотел с ней «замутить». Она училась с Максом и Мохом в одном универе, но на филфаке. Приехала, скорее всего, по личному приглашению Моха. Девушка была симпатичная, но не яркая, чтобы претендовать на внимание Моха — тот предпочитал «фотомоделей». Кристина была неформат — умные глаза и губы без филеров.

— Дура, хочу нас спасти! Шевели копытами, уходим! Пока этот псих не вернулся.

— Уже вернулся, — голос прозвучал насмешливо, но беззлобно, видимо, был доволен, что фокус с чекой удался. У него в руках была веревка. — Мадам, вижу, вы пришли в себя, лови веревку, свяжи этого ухаря! Да покрепче. Надеюсь, получится, а то с такими когтями только пленных фрицев пытать.

Накладные ноги — единственное, в чем Кристина не смогла себе отказать. Ей нравилось менять их вид, цвет, форму, но без фанатизма. Судя по реакции, с точки зрения незнакомца, который на нее напал, и это было чрезмерным.

— «Может выбирает жертвы по ногтям?» — Кристина была уверена, что это маньяк, больше некому. Однако, она не собиралась смиряться, не тот характер. Кристина посмотрела в упор на Макса, прошипела ему в лицо.

— Макс! Объясни. Что тут происходит?

— Вы оба, хватит балагурить, на это нет времени, вяжите друг друга, потом поиграем в школу — вопрос-ответ. За молчание вместо двойки — пинок сапогом в рыло.

— Э, нет, нет, Макс, скажи ему, я на ваши ролевые игры не подписывалась. Скажи ему! Я не по этой части. Мох меня позвал мыть посуду. Посуда есть? Давай, помою и я поехала. Мне надо домой!

— Крис, я не знаю, кто это и что ему надо. Думаю, надо сделать, как он говорит.

— Не буду я тебя связывать!

— Еще как будешь, — усмехнулся незнакомец и добавил беззлобно, но с укоризной. — Молодая, а уже такая шалава.

— А ты мудак.

Грубое слово в ответ Крис произнесла машинально, типа"сам дурак". Макс вздохнул.

— Крис, пожалуйста…

— Я сказала — нет.

— А так? — Кристина почувствовала, что ей в затылок чем-то ткнули, не сильно, но чувствительно. Она попыталась дернуться, стало только хуже — твердый предмет, похожий на железный прут, снова ткнул ее в затылок. Кристина схватилась рукой за голову — пальцы коснулись чего-то липкого. — Кровь? — в ее голосе звучало безмерное удивление, сквозь которое пробивался страх.

— Дошло? — сочувственно спросил Макс, — Можно я посмотрю, что там у нее?

— Не можно. Делайте, что сказал, пока башку не отстрелил.

На этот раз Кристина подчинилась. Связав Макса, послушно протянула руки, чтобы человек связал и ее. Лицо незнакомца оказалось очень близко. Девушка поморщилась, ощутив ту же гамму запахов, которая до этого удивила Макса. Она посмотрела на Макса через плечо незнакомца и взглядом спросила:

— «Какая вонища, чувствуешь?»

Макс прикрыл глаза в знак того, что согласен и снова стал рассматривать незваного пришельца. Поражали детали — такое ощущение, что все было настоящее, не такое же, а подлинное, в отличном сохране, хотя и грязное.

"На бомжа похож, военка интересная, старого образца, не подделка. Нашел у кого-то на даче. Видимо там хотел переждать зиму. Потом услышал нас, пришел посмотреть. Все логично.»

— Москва же рядом, почему так тихо?

"Насчет тихо, я бы не сказал", — подумал Макс, вспомнив, какой тут творился беспредел и рушились стены.

— Где немцы?

Макс переспросил:

— Немцы? А они тут должны быть?

Появилась новая версия — что это не бомж, а жертва социума, которая не выдержала давления, обзавелась гранатой и хочет «всем отомстить». Вопрос про «немцев», как в анекдоте про шляпу, в ней или без, все равно будешь виноват. Такой точно опасен — его проблемы не решит даже Господь Бог, разве что приберет к рукам пораньше и отправит на переплавку потому, что не сможет определить куда его — в рай, как мученика или в ад, как злодея. В таком случае предложение сыграть «в рулетку» — не приглашение, а приказ. Если так, что не надо показывать, что «коварный план», как спровоцировать конфликт, рассекречен, чтобы не бесить этого «м-ка с гранатой». Макс вспомнил, что таким нравится, чтобы их считали креативными и опасными и решил:

— «Немцы так немцы. Будем сотрудничать». — Все, я понял, что вас интересует. Ответ — немцев тут нет. — попробовал подыграть Макс. — Ни одного, что б я сдох.

— Успеешь… Сейчас нет, но были? Или сам из разведгруппы и ждешь подкрепление? Здесь тихо. Значит линия фронта откатилась далеко. Куда? На восток или запад? Понимаешь, что мне от тебя нужно? Или ногу прострелить?

— Зачем! Не надо ногу, — подпрыгнул Макс, увидев, что незнакомец направил в его сторону ППШ.

— Тогда отвечай!

— Да что я должен отвечать? Вы спросили про немцев, я ответил! Про линию фронта — не знаю. — И добавил уже от себя, вошел в роль. — Может мы на нейтральной полосе?

— Не исключено, — задумчиво согласился солдат. — А там кто? — спросил он, показав в сторону поля, откуда временами доносился беззаботный смех и повизгивания.

— Мои друзья. Не немцы. Среди них есть даже евреи ("Что я несу…").

— Чего же не эвакуировались? Или это легенда для таких, как я? Что они там делают? Почему так себя ведут, демаскируются? Отвлекающий маневр?

— Да какой маневр! Люди вино пьют, курят, веселятся!

— Веселятся, значит фронт откатился далеко и мы в глубоком тылу. Это все объясняет — и тишину и то, что ты не ожидал меня тут встретить и те на поле охранения не выставили.

Солдат замолчал и задумчиво посмотрел на Макса, будто раздумывал, что же теперь с ним делать. «Если меня пристрелит, что будет с Кристиной и с остальными? Всех перестреляет», — на смену отчаянной решительности и злости пришла тоска, парализовала волю, отключив мышление — Макса охватила апатия:

«Все, аут, больше в это не играю. Пусть делает, что хочет — стреляет, взрывает — я отключаюсь». Макс посмотрел солдату в глаза, устало спросил:

— Чего тебе от меня надо? Ты достал.

— Странные вы, — незнакомец смотрел на Макса, прищурив глаза.

–"А уж ты какой странный.." — Чем же мы странные? Люди, как люди.

Солдат неожиданно выругался, тихо, но Макс расслышал — он назвал их"…"грубый аналог — "женщина с низкой социальной ответственностью")! Сказано было с досадой.

— «Интересно, за что? Ну и фантазия у него или это жизненная позиция такая — во всех видеть"…"(грубый аналог — женщина пониженной социальной ответственности). Тоже нормально, даже по-современному. И все же должны быть хоть какие-то основания»

— Когда вы пришли, я был один. В чем мое"… — тво"(производное от грубый аналог женщины пониженной социальной ответственности)?

— В том, что ты и она тут! А не там, где все нормальные люди.

— Простите, но я вас не понимаю.

— Все ты понял, и она поняла потому и злится. Оба вы — "… — и", — он снова повторил ругательство, добавив нотки презрения, даже брезгливости, чем еще больше озадачил Макса.

–…вот вы кто. А люди? Люди — в окопах. Ладно, разберемся. Если не врешь и это был твой дом, должен знать, где тут керосинка или свечи. Найди, чем засветить — надо глянуть, что у нее там.

Кристина не шелохнулась, сидела и злобно молчала, всем видом показывая, что ее лучше не трогать. Макс осмотрелся.

— Нет проблем. Керосинка. Свечи. Все есть. Электричество тоже было, но сейчас нет потому, что э… нет выключателей.

— Керосинку давай, умник, выключателей у него нет.

— Не дам. У меня руки связаны.

— Скажи — где, сам возьму.