Легко ли быть ведьмой

Лариса Малмыгина

Если не знать магических правил, трудно быть здоровым и успешным, а ведунья Вероника их знает и учит тех, кто ими интересуется. В книге даны благополучно опробованные автором заговоры и ритуалы.

Глава 2. Две колдуньи

Озарение произошло во время просмотра по телевизору художественного фильма «Девушка с гитарой». К тому времени я сняла очки, потому что зрение постепенно ко мне вернулось. Разве оно могло не послушаться свою хозяйку?

Была полночь, Виталька гипнотизировал экран, а сам о чем-то думал. Я поднапряглась и увидела в его голубых глазах силуэт женщины с распущенными черными волосами.

— Кто она? — покрываясь мурашками, прошептала я.

Он дернулся, но послушно ответил:

— Ольга Назаренко.

Чувствуя, как перехватило дыхание, я откинулась на спинку кресла и стала хватать ртом воздух квартиры.

Олесь и Анжела видели десятый сон, и я могла вволю наплакаться. Но только не при предателе.

Вспомнив, что мне нельзя обижаться, я взяла себя в руки, а потом произнесла только одно слово:

— Расскажи.

И Виталька рассказал. О том, что Ольга работает вместе с ним, о том, что она развелась, когда встретила его. О том, что у нее есть сын Ромка, и вечером, после работы, они ходят за ним в детский сад.

«Это вместо совещаний, — мысленно подытожила я. — Нельзя впадать в безмятежность, надо быть постоянно настороже».

Ночью муж спал в гостиной, а я тихо рыдала в подушку. Старалась представить соперницу, но не получалось: странно, между мной и Ольгой стояла стена.

Утром, когда муж ушел на службу, я позвонила Назаренко.

— Да…, — прозвучал в трубке мелодичный голос.

Я представилась и попросила о встрече.

— Хорошо, — насмешливо проговорила она. — В обед в кафе «Василиса».

Оставив детей одних, я села в автобус и поехала на встречу с конкуренткой. Надо сказать, что я нанесла великолепный макияж и оделась в самое лучшее, что нашла в шифоньере. Это лучшее было с большой претензией на оригинальность.

Тогда впервые я пожалела, что не работаю.

Кафешка находилась рядом с уютным сквером, в котором поселилась стая крикливых воробьев. В любое другое время я бы остановилась рядом с суматошными птахами, поговорила за жизнь, но сейчас они меня раздражали.

— Спокойно, Ника, спокойно, — уговаривала я себя и еле сдерживала слезы.

Я не хотела Ольге зла, потому что не желала ее гибели.

О, если бы я только знала, что меня ожидает!

За крайним столиком сидела яркая брюнетка с цыганскими глазами, которые рассеянно скользнули по мне. Сначала взгляд был прохладным, потом вспыхнул красным огоньком и стал внимательно меня изучать.

Я остановилась. Впервые в жизни я почувствовала настоящую соперницу. К тому же, Ольга была черной колдуньей, это не вызывало сомнений.

Задрожали колени, я вспомнила о родимом пятне, которое стало с некоторых пор бледнеть, лишая душу поддержки высших сил.

Назаренко гипнотизировала меня, я — ее. Мысль о том, смогу ли я прокормить детей, лишившись мужа, терзала мой незащищенный от агрессии извне головной мозг.

— Хотя бы предполагаешь, с кем связалась? — внезапно спросила Ольга.

— Да, — ответила я, стараясь не отводить взгляда от хищного оскала ее большого рта.

— Я люблю его, — усмехнулась женщина. — Ради него я рассталась с мужем.

— У него есть свои дети, — напряглась я.

— Плевать хотела на твоих детей, — показала острые клыки Назаренко. — А ты красивая, не пропадешь.

— Знаешь, что я тоже колдунья? — осмелела я.

— А как же, — хохотнула любовница Виталика. — К счастью, ты бессильна передо мной, потому что не стала служить ему.

— Кому? — я знала ответ заранее.

— Дьяволу, — сверкнула глазами Ольга.

Развернувшись, я пошла прочь. Не о себе тогда подумала, о детях, которые не должны отвечать за грехи матери.

Дома Олесь сообщил, что приезжал папа, собрал чемодан и уехал, поцеловав их с Анжелой.

Мне стало худо.

— Хочу кушать, — приблизилась ко мне дочка.

Душили слезы, но расплакаться перед детьми я не имела права.

Холодильник был почти пуст, а я впервые в жизни забыла купить продукты, чтобы приготовить обед. Наверху кучкой лежали овощи, на средней полке в кассете шесть яиц, на нижней — початый пакет молока.

Я достала из шкафа муку, сделала клецки. Обжарила лук, отварила картофель и сварила постный супчик. Яйца в виде омлета оставила на вечер. Детям.

Пройдя в гостиную, я открыла дверь мебельной стенки, в которой лежали деньги. Их осталось совсем немного, а еще надо было заплатить за квартиру.

И тогда я позвонила Людмиле.

— Бери сколько угодно! — закричала подруга, выслушав мою просьбу. — Андрей вчера получку принес! Кирюхе хватит, а мы с обновами подождем до лучших времен!

Людмила работала процедурной сестрой в поликлинике, Андрей механиком в сервисном центре, а Кирилл, их единственный сын, ходил в садик.

Я вздохнула и чуть не разрыдалась от радости — в дружбе Милки я не ошиблась.

До вечера я что-то делала, играла с детьми, а когда они уснули, зашла в ванную комнату, закрыла дверь, пустила воду и начала громко выть. Я выла до тех пор, пока слезы не закончились.

Ночью я впервые обратилась к Богородице. Разговаривала с иконой, а она пристально смотрела на меня и, казалось, качала головой. Я явно видела, что она меня жалела. Вспомнилась бабушка. Она была знахаркой от Бога и многое умела, а потому успешно помогала людям. Смогла бы она в такой щекотливой ситуации помочь мне, я не знала. До первых петухов я прокрутилась в кровати, а утром позвонила той, на которую надеялась.

Лилия Васильевна выслушала, заплакала и сказала, что приедет.

— Маме и папе пока ничего не говори, — наказала бабушка.

К обеду она была у меня.

Мы обнялись и ушли в спальную. Дети играли. Они были сыты и веселы, так как еще утром я сбегала в магазин за продуктами.

— У тебя родимое пятно совсем побледнело, — вглядываясь в мое лицо, сказала бабуля.

— Да, — подтвердила я.

— Хочешь вернуть Виталия? — бабушка напряглась.

Я кивнула.

Бабуля раскинула карты и побелела.

— Ничего себе, — прошептала она, — возле него пиковая дама и казенный дом. Ты же понимаешь, к чему я? А еще девятка и семерка. Тоже пики. Она колдунья!

— Черная, — заплакала я.

— Возможно, я бы смогла взять на себя этот грех, — обняла меня бабуля, — но в данном случае обычные приворот и рассорка не помогут. Они уже сделаны. Той женщиной.

— А если я обращусь к чертовой дюжине? — осторожно произнесла я. — Помнишь, ты однажды мне про нее рассказывала?

— Ни в коем случае! — замахала руками старая женщина. — Помни про наказание на семь поколений!

А потом, обещав подумать, она уехала.

Олеся и Анжелу я усадила смотреть мультики, сама легла в постель и стала размышлять о том, что буду делать в предстоящем будущем. Устраиваться на работу медсестрой без квалификации и стажа не имело смысла. Не возьмут. Да и зарплата медсестры так мала, что мне, чтобы прокормить детей, пришлось бы работать на три ставки. Взяться за мытье полов в какой-нибудь организации? Только не это! Попросить денег у родителей? Полгода назад они стали болеть и оба враз ушли на инвалидность.

Когда бабуля узнала об этом, сжала губы и сказала только одну фразу:

— Нельзя вмешиваться в судьбы людей, меня покарал Бог.

С той поры она перестала принимать отчаявшихся людей.

Вечером бабушка позвонила.

— Попробуй организовать прием больных, — печально произнесла она. — Только лечи их молитвами и заговорами, обращенными к Богу. Не связывайся с колдовством, не повторяй моих ошибок. А также не трогай ауры больных, чтобы не заразиться их болезнями. Научи людей лечить себя.

— Хорошо, — прошептала я. — А мама с папой? Может, я смогу и им помочь?

— Не сможешь, — прохрипела собеседница и заплакала. — Если Господь простит меня, я сама их вылечу.

Дети сладко спали, подложив ладошки под щечки, а я сидела возле их кроваток и вспоминала о бывшей невесте Виталия Вальке. Я отняла у нее любовь и наказана. На чужом горе счастья не построишь.