Бурные дни Гарунского (Мужчина и женщины)

Леонид Зорин, 1970

Герой пьесы Ананий Семенович Гарунский обратился в психоневрологический диспансер с единственной просьбой: выдать справку, что он не состоит здесь на учете. Казалось бы, какая проблема? Но все оказывается не так-то просто… Леонид Зорин на экземпляре этой пьесы написал: «Посвящается замечательным актерам – Марии Владимировне Мироновой и Александру Семеновичу Менакеру». Все женские роли, естественно, исполняла Мария Миронова. А одну – единственную мужскую – Александр Менакер. Пьеса предоставила Мироновой возможность для бесконечных трансформаций: она и скромная, заботливая жена, и постоянный член месткома, и жрица любви и поэзии, и темпераментная попутчица-грузинка, и медрегистратор диспансера, и многоопытный врач – психиатр, и наблюдательная соседка, и весьма ответственная дама-начальница…

2

Гарунский и регистраторша.

Регистраторша. Фамилия?

Гарунский. Гарунский. Дело в том, что я… Регистраторша. Имя-отчество?

Гарунский. Ананий Семенович. Видите ли… Регистраторша. Ананий?..

Гарунский. Ананий. Выслушайте меня…

Регистраторша (ищет). Гарунский… Гарунский… (Взглядывает на него.) Гарунский? Поляк?

Гарунский (машет рукой). Да нет… Я хочу объяснить вам…

Регистраторша: Не мешайте. (Ищет.) Гарунский… (Озабоченно.) Вашей карточки нет.

Гарунский. И не может быть. Я здесь в первый раз.

Регистраторша. Что же вы сразу не говорите? Странный какой… Где направление?

Гарунский. Послушайте, вы совершенно напрасно принимаете меня за ваш контингент.

Регистраторша. Это вы доктору все расскажете… Адрес?

Гарунский. Дайте же мне сказать! Удивительно! Добираюсь к вам час на всех видах транспорта, какие существуют, почти столько же времени жду своей очереди и в результате не могу объясниться.

Регистраторша. Спокойно, спокойно…

Гарунский. Я очень спокоен. Мне нужна справка, что я не состою у вас на учете. Именно что не состою. Вам понятно?

Регистраторша. Так сразу бы и говорили. Паспорт и военный билет.

Гарунский. Паспорт извольте.

Регистраторша. И военный билет.

Гарунский. Да вам он зачем?

Регистраторша. Затем, что нужен.

Гарунский. Я не знал, что он нужен.

Регистраторша. Будете знать.

Гарунский. У меня его нет.

Регистраторша. Очень напрасно.

Гарунский. Так что же мне делать?

Регистраторша. Поезжайте и привезите.

Гарунский. Как? Снова? Вы шутите…

Регистраторша. Здесь не шутят.

Гарунский. Да я и не военнообязанный вовсе.

Регистраторша. Именно об этом и речь. Надо знать, по какой статье вы освобождены.

Гарунский. Не по вашей, можете быть уверены.

Регистраторша. Посмотрю свидетельство и буду уверена.

Гарунский. Значит, после того как в этот зной я совершил мучительный путь, после того как томился здесь час, я снова должен ехать домой и снова к вам, и снова ждать?

Регистраторша. Кто же вам виноват?

Гарунский. И все эти глубоко ненормальные действия я должен проделать, чтобы убедить вас, что я нормален? Триумф логики.

Регистраторша. Меня не надо убеждать. Привезите свидетельство.

Гарунский (с горечью). Так, так. Я вам — справку, и вы мне — справку. Справка за справку, документ за документ. Такие, значит, формы общения вы хотите установить между людьми?

Регистраторша. Я ничего не хочу. Вы чего-то хотите.

Гарунский. Неужели вы не видите, кто перед вами? У вас есть сомнения? Я готов их рассеять. Испытайте меня. Побеседуем.

Регистраторша. Мне беседовать некогда. Я на работе.

Гарунский. Давайте поговорим о театре. Вы любите театр?

Регистраторша. Не устраивайте цирк.

Гарунский. Послушайте, на вас белый халат. Это символ гуманности и любви.

Регистраторша. Какая любовь, уж это оставьте… Гражданин, вы сами себя задерживаете.

Гарунский. Вот вы сказали сейчас: гражданин. Это святое, высокое слово. Гражданин, гражданское чувство, сограждане. Даже поэт согласен не быть поэтом, но стремится быть гражданином. А вы произносите это слово, чтоб отдалить от себя человека.

Регистраторша (внимательно на него смотрит). Я думаю, вам надо встретиться с доктором.

Гарунский. Зачем? При чем тут доктор?

Регистраторша. Да уж так оно будет верней. Я сейчас пройду к Августе Гурьевне, а вы тут спокойненько посидите. (Уходит.)

Гарунский (ломая руки). Боже мой, какое унижение!

ОТ АВТОРА

И спустя несколько минут Гарунский был приглашен в кабинет. Августа Гурьевна сидела за столом, с руками, скрещенными на груди, со скорбно сжатыми губами. Мрачный огонь сиял в ее глазах.