Магическая Картография 1. Путь в Фаверхейм

Лидия Милеш, 2018

Казалось, плевое дело: похитить у герцога карту, найти корабль, спасти отца. Авика и мысли не допускала, что что-то пойдет не так. Но нет, пошло. И герцог оказался не так прост, и карту он давно разгадал, да и корабль уже снарядил. А вот женщин на этот корабль брать не собирается! Значит, придется срочно снимать женское платье и превращаться в мальчишку-юнгу. Быть всегда рядом, пройти вместе огонь и воду… это пока цель одна. А потом… Главное держать себя под контролем и ни в коем случае не влюбиться в капитана.

Глава 2

~ Год спустя ~

Даже морской бриз не мог остудить разогретые лучами солнца камни портового города Польвара. В воздухе чувствовался запах соли и свежей рыбы, а всего в нескольких шагах от причала раскинулись длинные торговые ряды с утренним уловом. К полудню ящики почти опустели, поэтому торговцы подбирались ближе друг к другу, предлагая покупателям целый воз морских гадов по очень низкой цене.

А покупателей в этот день собралось особенно много — возле утеса Хот кинул якорь трехмачтовый галеон под флагом Тевирийской империи. Золотисто-черный корпус корабля сверкал под лучами полуденного солнца, а его белые с голубизной паруса виднелись еще задолго до подхода к утесу.

Торговые галеоны империи редко появлялись у берегов Польвары. Пустыми они шли, огибая Хот с севера, а в Тевирию возвращались заполненными без остановок с юга. Но в этот раз корабль не просто сменил курс, он бросил якорь, чем сразу привлек пристальное внимание всех горожан.

Развевающиеся на стеньгах флаги первыми увидели рыбаки, которые вышли собирать сети еще задолго до восхода солнца, и уже на рассвете все в крупнейшем портовом городе королевства гадали, что же случилось на том корабле. К полудню команда галеона скинула две гребные шлюпки, и восемь человек направились в сторону причала.

Все старались рассмотреть тевирийцев. Знать Польвары, именитые лорды и богатые бароны лениво вышли на балконы своих домов, чтобы увидеть гостей города. Даже мэр, так и не дождавшись донесения секретарей, распахнул ставни и впустил в прохладную комнату полуденный жар, желая взглянуть на команду собственными глазами. Для всех остальных горожан нашлось достаточно места на стене: именно оттуда они не отрываясь смотрели на две приближающиеся шлюпки.

Что же касается городской площади, то на ней в это время разыгрывалось совершенно иное представление.

Неприметный юноша лет двенадцати остановил руку возле кошелька богатого господина. Увлеченный кораблем, он и забыл, что собирался незаметно срезать толстый мешочек с монетами. Зато господин прекрасно помнил о своем богатстве. Видимо дела, которые привели его в Польвару, были намного важнее галеона и всей Тевирийской империи вместе взятых. Он резко обернулся и схватил мальчишку за руку.

— Обокрасть меня вздумал, гаденыш?! — зашипел он, занеся ладонь для удара.

Несколько людей бросили взгляды в их сторону.

— Нет, нет, я не собирался, — невнятно запричитал мальчишка и в этот же миг его тонкое запястье выскользнуло из хвата толстяка. — А теперь догони, боров старый! — тут же крикнул он и припустил в самую гущу толпы.

— Держи вора! — завопил толстяк.

Мальчишка быстро прошмыгнул под лавками, перескочил ящик, пробежал мимо фонтана, где столпились человек сорок, и скрылся в узкой улочке между двумя двухэтажными домами. А оказавшись в тени двора, спокойно перешел на шаг и даже принялся довольно насвистывать песенку:

«Когда вернулся граф домой, любимая ждала,

Но злобная монахиня его с ума свела.

Невест всех раскидала, отправила в острог.

И земли захватила за самый малый срок…»

Площадь за его спиной жила криками, беготней, цоканьем лошадей и грохотом повозок. Но стоило всего-то свернуть в сторону, как открывалось царство спокойствия и теней. Несколько минут он шел по этим улицам, пока не подошел к дому у воды в самом тупике. Именно там спряталась единственная прохудившаяся зеленая дверь, которую он отпер собственным ключом и тут же нарвался на строгий крик сестры:

— Лас, что происходит в городе? — Бегала она вокруг стола.

Другой бы подумал, что Авика стряпает превосходный обед, но наученный горьким опытом Ласевер точно знал, что никакой еды от этой фурии он не дождется. Вместо долгожданного десятка галет лежал десяток стрел, а место вина, сладкой воды или вкуснейшего киселя заняла длинная веревка, привязанная к древку.

— В окно посмотри, — раздосадовано отозвался Лас. — От своих изобретений глаз не отрываешь, даже еды нет.

Мысли о нежном соусе из сливок и сочной баранине все никак не желали уходить. Еще он думал, что хорошо бы как в богатых домах сделать тренчер из хлеба, чтобы полностью заполнить его едой. А еще лучше сделать соп, вымочив хлеб в молоке или бульоне…

— Так что на обед будет? — не выдержал он, понимая, что сейчас захлебнется собственной слюной.

— Устрицы или кальмары, — коротко ответила Авика, даже не посмотрев в его сторону.

— Опять устрицы. Надоело. Не могу больше. Шерифа на тебя нет, взрослого мужчину устрицами травить. Мне двенадцать уже, я мясо хочу, — он подошел ближе к столу. — А не вот это… Что это? Похоже на арбалет.

— Мое новое изобретение. Современный, высокопрочный и дальнострельный… арбалет. И, что самое главное, он может превратиться в гарпун.

— Ави, ты прости, конечно, но гарпун именно так и работает.

Она недоверчиво посмотрела на брата, перевела взгляд на арбалет и в эту же секунду со злостью скинула свое творение со стола.

— Проклятье! За целый год ни одной даже крохотной придумки! Хотя бы на один завалящий шир.

— Да ладно тебе, — Лас с сочувствием положил руку на ее плечо, но к своему стыду все еще продолжал думать об ароматной баранине. — Придумаешь что-нибудь.

— Да что тут придумаешь, — скинула его руку Авика и ушла в свою комнату.

Еще год назад ее усовершенствования обычных вещей пользовались большим спросом. Лас лично продавал зрительную трубу, водяной насос и маятник для часов как новинки, привезенные отцом из далеких стран. Порой приносил домой с таких продаж сразу несколько гелатов.

Но в какой-то момент все пошло не так. И Ласевер даже мог точно назвать этот момент: та крупная неудача в герцогском замке. Именно после нее каждое дело сестры заканчивалось провалом: сложное изобретение, заказ на простую починку или самая банальная кража — все впустую.

Лас наверняка знал, что если так пойдет и дальше, то его сестре срочно придется искать работу. С ее опытом в воровстве и жаждой приключений, ей прямая дорога либо в сенат, либо в бордель, потому что в любое другое место ее попросту не возьмут.

Откинув грустные мысли, он решил собрать скинутый со стола арбалет. Понимал, конечно, что ничего путного из этой затеи не выйдет, но попытаться стоило. В отличие от сестры, он никогда не стремился разбираться в механизмах и уж точно не хотел придумывать что-то новое, но любой благородный вор — немножечко инженер. И если не получается простой чисткой карманов найти себе пропитание, то сам бог велел взяться за болты и гайки.

Дверь снова заскрипела.

С теплым воздухом и резким запахом рыбы в дом вошел Феран — самый старший в семье, и пока единственный, кто зарабатывал исключительно законным путем. До восхода солнца он выходил доставать улов. После — отдавал его торговцам, а вечером снова расставлял сети. Он никогда не охотился за крупной рыбой, не выходил с китобоями и даже не думал стать моряком или, упаси бог, капером и искателем сокровищ как отец. Размеренность — его кредо. Размеренность и довольство малым. Это нравилось местным торговцам, но было совершенно неприемлемым для здешних дам.

— Видели? Там тевирийский галеон бросил якорь, — громко сказал он и устало плюхнулся в мягкое кресло.

— Давно? — выбежала Авика.

— Так с самого утра стоит, — ответил Феран.

Он вытянулся, словно довольный кот и посмотрел в сторону кухни.

— Лас! Мелкое ты умертвие, это ты пытался стянуть кошелек на пристани?! Клянусь своими руками, что это был ты! Я запрещаю тебе воровать. Слышишь меня? Запрещаю! Отец отправился с каперами пять лет назад и пропал в здешних водах, ты хочешь так же кончить? Так я тебе все уши надеру!

— Да ты что? — откликнулся Лас и с ехидной ухмылкой посмотрел на брата. — И чем же мы собираемся заниматься? Ты много получил за сегодняшний улов? А одного моего кошелька нам хватит на целую неделю, и это если там нет крупных блестящих монет… А в этом точно были! Зуб свой даю, — он громко цыкнул, — были!

— Сначала кошелек. Потом дом. Потом будешь как Авика убегать от какого-нибудь герцога? — Феран замотал головой. — Нет. Хватит. Отец бы никогда не разрешил…

— Отца здесь нет, — встряла Авика. — А в герцогский замок я залезла не просто так, а за нашей собственностью. Уверена, если бы отец был здесь, он бы не отказался вернуть наше по праву.

— Он отказался, — впервые поддержал Ферана Ласевер. — А что ты так смотришь, сестренка? Ведь правда же, отказался.

— А ты вообще откуда можешь знать?

— Я согласен, — добавил Феран. — Отец прекрасно знал, где карта, но ведь не полез же за ней, а решил идти в море наугад.

— Если бы он только успел найти корабль до того как прихвостни герцога вывезли книги из архива, — не желала уступать Авика, — мы бы уже давно покинули Польвару. Да как вообще ты можешь такое говорить? Если мне представится хоть еще один крохотный шанс обокрасть этого заносчивого гада, я его точно не упущу. Это не просто дело денег, Феран, это дело чести. И ты как старший сын, должен был думать так же.

— Ты навлекла на нас беду, — с обидой ответил Феран, глядя на спокойное море.

— Ты этого не знаешь.

— Знаю. Точно знаю. Те шлюпки с галеона.

— А что с ними? — подхватил Лас.

— Я узнал, что на них были не только тевирийцы, — сказал Феран, переводя взгляд с брата на сестру. — Сам герцог Натан Виару сошел на наш берег со своими головорезами. Говорят, он остановился в «Кальмаре». И я не сомневаюсь, что сегодня вечером там соберется половина города, чтобы узнать самые последние новости.

— Не может быть, — выдохнула Авика и ошарашенно села на стул. — И что теперь?

— А что теперь? Не знаю. Вот вечером я пойду в “Кальмар”, буду узнавать. Искренне надеюсь, что герцог проделал весь этот путь не по твоим следам.

***

Пока солнце слишком медленно пряталось за водную гладь, Авика изнывала от нетерпения. Она металась из одной комнаты в другую, то принимаясь за новую работу, то бросая все и пустым взглядом всматриваясь в бескрайнее море — туда, где стоял тевирийский галеон.

Сердце ее сжималось от каждого стука. Страх накатывал от громких голосов редких прохожих. Ей все казалось, что солдаты ворвутся в дом. Хорошо, если заберут только ее, а ведь могут забрать всю семью или одного Ферана, решив, что это именно он придумал план ограбления. А ведь брат ни в чем не виноват. Он даже не знал, куда она отправилась и над чем работала целый месяц. Он все эти годы только и делал, что выходил ранним утром в море и лишь к вечеру возвращался, принося домой несколько монет от торговцев. Все годы. Ровно с того момента, как герцог закрыл архив, где работал их отец.

С каждой минутой ее волнение росло все сильнее и сильнее. А когда солнце окончательно спряталось за горизонт, а на городской стене зажглись первые фонари, она больше не могла усидеть на месте.

— Я в трактир, — выпалила она, накинув дорожный плащ.

— Он старший брат, — отозвался Лас. — Старший. Понимаешь это слово. Он сам разберется.

— А если герцог его узнал?

— Да он даже твоего лица не видел, на кой ему сдался наш честный братец? Меня же никто еще не арестовал.

Авика снова сделала несколько кругов по комнате. В словах Ласа была истина, но нарастающий ком жара внутри не позволял сидеть на месте. Еще пять минут бесплодных попыток успокоиться, и она все-таки выскочила на улицу под недовольные взгляды младшего.

— Да за что мне такая семейка? — только и выдохнул Ласевер.

***

Феран пришел в трактир как раз к тому времени, когда моряки уже громко кричали за столами, обсуждая последние новости. Хотя какие там новости? Новость была всего одна — галеон и герцог в его команде. Если слухи правдивы, а Натан Виару действительно сошел на берег, то он просто обязан будет выпить стакан-другой за попутный ветер и морских богов. А потом, глядишь, и выдаст кому-нибудь денег на закладную или пригласит на корабль. Уйти из Польвары, да еще на имперском галеоне — это, как минимум, обеспечить себе безбедные несколько лет.

Так что, войдя в трактир, Феран оказался в самой гуще споров. Идеально для его плана: подобраться к герцогу, узнать, что он ищет здесь на самом деле и послушать, чего же хочет от старых рыбаков. А если удасться получить дарственную на новые сети — так вообще сказка.

Вот только Авика абсолютно не верила в способность брата хоть что-то разузнать. С самого детства он не выказывал ни малейшего интереса к слежке, тайнам и интригам. Напротив, его частенько заставали с трактатом по философии или богословию, и единственное, где проявлялся отцовский характер — так это в спорах с местными викариями.

Надеяться на него в деле с герцогом было все равно, что надеяться на солнечный свет глубокой ночью. Поэтому в трактир Авика бежала, что было сил. Прижимаясь к домам, пропуская мимо груженые повозки, под музыку старых песен, сквозь аромат туалетной воды аристократов и густой дым трубок рыбаков.

Пробила полночь. На городской стене сменялась стража и Авика подумала, что могла опоздать.

Под лай собак и ржанье лошадей солдаты покидали свой пост: кто-то возвращался в семьи, но большинство из них заканчивали ночь в борделях. И это большинство как раз и стремилось уйти со стены как можно быстрее. Самое прекрасное время, чтобы уходить от погони. Еще примерно час в городе будет мало военных, и даже если герцог узнает ее и попытается поймать, то надеяться он сможет только на собственную охрану.

Авика дернула дверь “Кальмара” и ее тут же окутал звук разговоров, стук кружек, резкий запах меда и рома. Едва заметно придерживая капюшон, она прошла в дальний угол зала, высматривая брата.

В самом большом трактире города сегодня было не протолкнуться. В обычный день из двадцати столов пять всегда пустовали. Но сегодня посетителям принесли дополнительные столы, лавки, стулья, табуреты — все, что смогли найти в округе, но даже так многим приходилось стоять.

— А ну посторонись, — прокричала женщина с огромным подносом, расталкивая локтями толпу. — Собрались черти старые! Гохли, а ты здесь что забыл, да тебе сотня в обед стукнула, жену пожалей, домой иди, пес шелудивый!

— Молчи, баба! — прикрикнул старик.

С трудом, но Авика смогла рассмотреть рядом с ним Ферана. Он как раз разговаривал с рыбаками с соседней улицы. Может, они обсуждали улов или оплату торговцев, а может, решали, вступать ли им в гильдию или нет, вот только все это было неважно. Как она и думала, брату не удалось подобраться к тому месту, где сидел герцог.

А уж его она узнала сразу. Этого человека она в любой толпе сможет найти. Такой же надменный взгляд черных глаз, такое же самодовольное лицо, как и той ночью, даже ухмылка ни капли не изменилась. И он опять пренебрег своей охраной и военными. Да этот герцог перешел дорогу половине империи, но сидит словно ему сам черт не угроза.

Авика подошла ближе. Что ж, если герцог настолько безразличен к своему окружению, то этим стоит воспользоваться. Однако не успела она сделать и несколько шагов, как Натан Виару остановил разговор и поднялся.

— Вот проклятье, — в сердцах выпалила Авика и замерла всего в нескольких шагах.

Если ее объявят в розыск, то придется бежать из этого места как можно дальше. Но до того нужно выйти из зала, а как это сделать среди толпы людей, жаждущих денег, она не знала.

— Мое имя Натан Виару, — громогласно сообщил герцог, хотя точно знал, что это уже давно не новость. — Господа, я прибыл сюда, чтобы собрать команду. Но мне нужны люди, которые живут в море, а не просто выходят ловить рыбу. Поэтому я беру тех, кто служил на королевских или имперских фрегатах, участвовал в боях или отправлялся в дальние экспедиции. Мне нужны матросы, слуги и офицеры. Всего в команде будет сто двадцать человек, а из Польвары я забираю пятьдесят мужчин. Плачу от ста гелатов за полгода службы.

— Я пойду! — тут же вскочил парень в дальней стороне трактира.

— Да, да, я вижу, — усмехнулся Натан. — Оставим это на завтра. Набирать будем на рассвете у дальнего причала. А сегодня время отдыха! Я угощаю!

По таверне разошелся одобрительный гул. Нечасто местные вельможи угощают выпивкой, а приезжие так вообще никогда. К тому же оплата, предложенная герцогом, была более чем достойной. Это, конечно, не сто золотых, но для матроса, который просидел в Польваре год, не вылезая из рыбных потрохов, и сто гелатов были огромными деньгами. Да за них можно было купить целую лошадь! Поэтому под дружный гогот все выпили за здоровье и щедрость герцога.

— Куда отправляться надо и где служить будем? — раздался молодой голос в глубине зала.

Авика увидела в толпе паренька лет двадцати. Скорее всего, за свои годы он не отходил дальше двадцати миль от берега. Обычно в таком возрасте либо прошли обучение в академии и полностью отданы службе, либо продолжают дело отцов и выходят ловить рыбу, хотя некоторые уходили с китобоями, но этот точно был не из них. Кажется, простой рыбак, спрашивающий исключительно из собственного интереса.

— На «Стремительном», — сразу отозвался герцог.

— У тевирийцев? — недовольно сплюнул старик у выхода.

— У моего брата, — твердо ответил Натан Виару. — «Стремительный» — торговый галеон Марка Виару. В команде есть тевирийцы — это правда, но теперь нам нужны верные подданные нашего королевства.

Старики одобрительно закивали. Молодняк загудел. Никто не хотел служить Тевирии. Но, если владелец судна кто-то из своих, да не просто заезжий, а сам брат герцога — это совсем другое дело. Такую команду никто за измену не осудит, платить будут вовремя, а если не выплатят или умрет кто, так сразу ясно к кому семьям на суд идти.

К тому же, в отличие от Тевирии, у здешних судовладельцев была обязанность держать тридцать процентов от оплаты в банке. Делалось это, чтобы семьи всегда могли получить обещанные им гелаты. А как будут хозяева между собой делить прибыль или товар — это морякам все равно, это не их забота.

Снова началось веселье. Снова зазвенели кружки и полилась рекой выпивка. Даже Феран поддался общему настроению и теперь что-то восторженно рассказывал рыбакам. В общей суматохе одна только Авика двинулась к выходу — здесь ей больше нечего было делать.

Уже идя по улицам города, она все пыталась понять план герцога.

Неужели он действительно прибыл в Польвару только за тем, чтобы лично набрать команду на корабль своего брата? Это более чем странно. Такие люди не бросают свою жизнь ради простого торгового судна, они не оставляют свои армии, чтобы отправиться за товаром в другую страну, они даже экспедиций не возглавляют и не ведут в бой армаду, что уже говорить об обычном торговом корабле. Нет, здесь явно было что-то не так.

В другой ситуации она могла бы припомнить все слухи о безрассудстве герцога и его семьи, об инквизиции на их землях и объявлении Виару колдунами, о длительном перемирии благодаря удачным союзам. Но год назад она пробралась в его замок, указала, пусть и не желая этого, на важность карты, сбежала от охраны, а теперь наблюдает, как герцог собирает команду.

— Может он разгадал карту? Но как? — подумала Авика и погладила медальон на длинной цепочке — единственное, что осталось от отца.

Полностью отдавшись размышлениям и воспоминаниям, она и не заметила, как быстро пришла домой. Лас давно спал и только крохотный фот, который он зажег перед сном, освещал темный зал. Стараясь не шуметь, Авика тихо прошла в свою комнату. Сюда долетал только шум волн, разбивающихся о скалы. Где-то далеко звучал ночной город, но до ее окна никогда не доходили эти звуки. Наверное, ее комната была самым спокойным и уютным местом во всей Польваре.

Продолжая думать о плане герцога, она зажгла еще один небольшой огонек и села напротив зеркала, вглядываясь в собственное отражение. Черные волосы доходили до пояса. Еще немного и можно было выставлять их как гордость города. Отец всегда говорил, что за одну только косу ее возьмут замуж, главное спрятать подальше жажду приключений. Но сейчас коса только мешала…

Авика не знала, сколько она просидела так. Может, прошло всего несколько минут, может, целый час. Она опомнилась лишь, когда увидела рядом отражение Ферана.

— Ты вернулся?

— Если хочешь, я попытаюсь попасть на корабль, — прошептал он, чтобы не разбудить Ласа. — Мне кажется, что герцог понял карту.

Авика замотала головой.

— Это невозможно, — твердо ответила она. — Кому-то из нас надо остаться дома. Сто гелатов не будут лишними, но они быстро закончатся. Да и если герцог решил следовать карте, то мы не увидим тебя больше полугода и точно попадем в какие-нибудь неприятности из-за краж Ласа или моих изобретений. Кто будет наставлять нас на истинный путь? — она грустно усмехнулась. — Пойду я.

— В твоем голосе слишком много самоуверенности.

— Кому поможет моя неуверенность в таком важном деле? Если он действительно пойдет по маршруту отца, то это будет невероятной удачей, которую никак нельзя упускать. Поэтому да, я полностью уверена в себе и своих силах.

Феран задумался.

— И как ты собираешься попасть на корабль? Герцог не станет брать женщин, даже если они с детства живут на корабле.

— Тогда мне придется стать мужчиной, — хитро усмехнулась Авика, представляя свой новый образ. — Нет, не мужчиной. Юнгой лет пятнадцати. Режь, — она протянула ножницы.

— Ты уверена?

Авика кивнула. Феран прекрасно знал, что переубедить сестру невозможно. Не поможет он, так сделает все сама. И он принялся отрезать прядь за прядью роскошных волос, оставляя небольшую длину, только чтобы прикрыть уши.

— Кем ты собираешься стать на борту?

Какая бы должность ей подошла? В чем ейне сможет отказать герцог и команда?

— Мне нужно быть рядом с Натаном Виару, чтобы знать его планы, — задумчиво произнесла Авика. — Мне нужно входить в его каюту, видеть карты и слышать разговоры.

— Ты слишком многого хочешь, — осадил Феран.

— Нет, я всего лишь говорю, что мне нужно. Но для начала не мешает просто попасть на корабль.

Феран отложил ножницы, и Авика снова посмотрела в зеркало. Удивительно, раньше она и не замечала, насколько сильно они с братом похожи. Надень на того парик и платье, будет самая настоящая девушка. Такие же тонкие черты лица, такой же едва заметно вздернутый нос. Только брови больше и шея намного шире.

— Я похожа на юнгу?

Феран скривился. Он явно видел в своей сестре только сестру и у него никак не получалось представить ее в другой роли.

— Мне нужен платок, чтобы прикрыть шею, и твоя одежда. И сумка. Большая. И, поверь, уже через несколько дней я буду знать все о Натане Виару и его планах.

— Что ты будешь делать, если он отправится по торговому маршруту? — все еще сомневался Феран.

— Что ж, тогда мне придется полгода отрабатывать сто гелатов на «Стремительном». А там, может, я и узнаю что-нибудь о месте, где герцог хранит карту. Лас будет в твоих надежных руках, я буду всем обеспечена на целых шесть месяцев, и у нас даже останутся средства, чтобы отправить его в морскую академию. В любом случае, если я останусь в Польваре, то трактир, комнаты над ним или удачное замужество — это мой единственный выбор. А так, хоть какая-то возможность самой выбирать будущее. Пусть и под чужим именем…

— Как тебя будут звать?

— Ави, — ответила она, не задумываясь. — Ави Вольсер. Любая ложь должна начинаться с правды, так она легче запоминается.