Леди-чертовка

Лиза Клейпас (2019)

Прелестная молодая вдова Феба, леди Клэр, никогда прежде не видела Уэстона Рейвенела, но достаточно наслушалась о его выходках от покойного мужа, имевшего несчастье учиться с ним в одной закрытой школе, чтобы считать его настоящим чудовищем. Тем огромнее ее изумление, когда «чудовище» на поверку оказывается самым милым и обаятельным мужчиной, которого она когда-либо встречала в лондонском свете… Но почему Уэстон так равнодушен к ее чарам? Она красива, богата и свободна, у ее ног — толпа поклонников… и только он один упорно держится в стороне — при том, что изощренное женское чутье подсказывает Фебе: ей удалось заронить искру в его сердце. Чего он боится, чего опасается? Может быть, ему попросту надо немножко помочь?..

Глава 2

Уэст не мог оторвать глаз от леди Клэр. Казалось, стоит до нее дотронуться — и обожжешь пальцы. Эти пылающие волосы, словно языки пламени из-под простенькой серой дорожной шляпки… никогда он не видел ничего подобного. Алые, словно перья райских птиц, с багряными отблесками в переплетении заколотых кудрей. Кожа — безупречная слоновая кость, если не считать веснушек, рассыпанных вокруг носа, словно пряности на роскошном десерте.

Ухоженная, прекрасно одетая, явно воспитанная и образованная. Но не это главное: у нее вид дамы, с которой обращались с огромной любовью, холили и берегли, — но вот эта печаль в глазах… Как видно, она уже знает, что есть на свете беды, от которых человеку не защититься.

Боже, что за глаза! Светло-серые и словно испещренные лучиками крохотных звезд.

Когда она улыбнулась, Уэст ощутил, как что-то туго сжимается в груди, но стоило ему представиться — обворожительная улыбка померкла, как будто от чудного сна леди Клэр пробудилась к куда менее приятной реальности.

Повернувшись к сыну, она нежно пригладила вихор на его темноволосой макушке.

— Джастин, идем, нам пора.

— А я хотел поиграть с мистером Рейвенелом в шарики! — запротестовал мальчуган.

— Не сейчас же, когда съезжаются гости, — возразила Феба. — У этого джентльмена наверняка много дел. А нам еще нужно найти свои комнаты, устроиться.

Джастин нахмурился:

— Меня что, поселят в детскую? С младенцами?

— Милый, тебе четыре года…

— Уже почти пять!

Губы леди Клэр дрогнули в улыбке. С каким интересом, с каким сочувствием склонилась она к своему сынишке!

— Если хочешь, можем жить в одной комнате.

Но это предложение мальчугана и вовсе возмутило.

— И что, спать тоже? — заявил он с негодованием. — Ведь могут подумать, что мы муж и жена!

Уэст уставился на пятно на полу, пытаясь не рассмеяться. Наконец справившись с собой, он глубоко вздохнул и отважился взглянуть на леди Клэр. К его удивлению, она отнеслась к словам сына вполне серьезно, без смущения, и признала:

— Об этом я не подумала. Что ж, тогда, боюсь, остается только детская. Пойдем поищем няню и Стивена!

Мальчик со вздохом взял ее за руку и объяснил Уэсту:

— Стивен — это мой младший брат. Он еще не умеет говорить. И от него пахнет протухшим черепашьим супом!

— Ну, не всегда! — возразила леди Клэр.

Джастин только головой покачал, явно полагая, что тут и обсуждать нечего.

Уэстона поразило, насколько легко эти двое понимают друг друга. Ему невольно вспомнились неловкие, натянутые разговоры с собственной матерью. Она всегда обращалась с ними так, словно это чьи-то чужие дети, которых ей навязали за невесть какие грехи.

— Знаешь, — обратился он к Джастину, — бывают запахи и похуже, чем от твоего маленького братишки. Если погостишь у нас подольше, я тебе покажу самую вонючую вещь в нашем поместье!

— А что это? — просиял Джастин.

— Подожди, узнаешь! — улыбнулся в ответ Уэстон.

— Вы очень добры, мистер Рейвенел, — торопливо заговорила леди Клэр, — но мы вовсе не связываем вас обещанием. Уверена, вам есть чем заняться и без нас.

Скорее удивленный, чем обиженный этим отказом, Уэстон протянул:

— Как пожелаете, миледи.

С явным облегчением леди Клэр присела в изящном реверансе и унеслась вместе с сыном так, словно от чего-то спасалась.

Уэстон в недоумении смотрел ей вслед: не в первый раз добропорядочная дама давала ему от ворот поворот, но впервые это его задело.

Должно быть, леди Клэр известна его репутация. Скандалов, дебошей и пьяных выходок у него в прошлом было столько, что большинству тридцатилетних мужчин и не снилось. Едва ли можно винить леди Клэр за то, что она стремится держать впечатлительного ребенка от него подальше. Видит бог, меньше всего на свете он хочет вводить в соблазн малых сих!

Подавив вздох, Уэст сказал себе, что лучше всего смириться, держать рот на замке и следующие несколько дней просто избегать Шоллонов, хотя это не так уж просто, ведь их в доме полным-полно! После отъезда новобрачных семья жениха останется здесь еще на три-четыре дня. Герцог и герцогиня решили воспользоваться случаем, чтобы повидаться со своими гэмпширскими друзьями и знакомыми. Грядут обеды, ужины, поездки, вечеринки, пикники — и долгие-долгие вечерние посиделки в гостиной.

Неудивительно, что для праздника выбрали начало лета! Что ж, в поместье сейчас есть чем заняться, и работа дает Уэстону прекрасный предлог побольше времени проводить вдали от дома, как можно дальше от леди Клэр.

— Что это ты стоишь с таким ошарашенным видом? — послышался рядом энергичный женский голос.

Вырванный из своих мыслей, Уэст обернулся и обнаружил рядом свою хорошенькую темноволосую кузину Пандору Рейвенел. Девушка неординарная, порывистая, с быстрым умом, она излучала энергию, с которой, казалось, едва могла совладать. Никто и подумать не мог, что из трех сестер Рейвенел именно она выберет в мужья самого завидного холостяка Англии! К чести Габриеля, лорда Сент-Винсента, он сумел ее оценить. Да что там — судя по всему, он был без памяти влюблен в Пандору.

— Тебе что-то нужно? — поинтересовался Уэст.

— Да, хочу познакомить тебя со своим женихом! А ты мне потом скажешь, что о нем думаешь.

— Милая моя, Сент-Винсент — наследник герцогского титула, в его распоряжении огромное состояние. По-моему, о лучшем женихе и мечтать нельзя!

— Я видела, ты только что говорил с его сестрой, леди Клэр. Она вдова. Может, присмотришься к ней, пока кто-нибудь не увел ее у тебя из-под носа?

Уэст лишь безрадостно усмехнулся. Пусть он носит славное имя, но ни земель, ни собственного состояния у него нет. Хуже того: никуда не деться от теней его прошлого. Здесь, в Гэмпшире, среди тех, кому наплевать на лондонские сплетни, он смог начать новую жизнь, но для Шоллонов он по-прежнему пропащий, никуда не годный. А леди Клэр — лакомый кусочек: молодая, богатая, красивая вдова, мать наследника титула виконта и огромного поместья. Ни один английский холостяк не пропустит такую добычу!

— Не думаю, что это хорошая идея: так можно и под венец угодить.

— Но ты ведь говорил, что хотел бы жить в доме, где много детей!

— Да, только не моих. Мой брат и его жена исправно снабжают мир новыми Рейвенелами, так что я умываю руки.

— И все же, мне кажется, тебе стоит хотя бы познакомиться с Фебой.

— Как-как ее зовут? — переспросил Уэст, стараясь не показывать интереса.

— Феба. В честь веселой певчей птички, обитающей в Новом Свете^[1].

— Женщина, с которой я только что познакомился, — заметил Уэст, — не похожа на веселую птичку.

— Лорд Сент-Винсент говорил, что по натуре Феба нежна и весела, даже любит пококетничать. Просто сейчас она глубоко переживает потерю мужа.

Несколько мгновений Уэст героически делал вид, что этот разговор его не занимает, но наконец, не в силах бороться с собой, спросил:

— А от чего он умер?

— От какой-то изнурительной болезни. Доктора так и не смогли поставить точный диагноз. — Пандора умолкла, увидев, что в холл входят новые гости. Затем потянула Уэста в нишу под парадной лестницей и продолжила вполголоса: — Лорд Клэр болел с самого рождения. Страдал нестерпимыми болями в желудке, постоянной слабостью, головными болями, сердцебиением, не переносил большинство видов пищи. У него были постоянные нелады с пищеварением. Врачи испробовали все методы, но ничего не помогало.

— Зачем же дочь герцога вышла замуж за такого инвалида? — в недоумении спросил Уэст.

— По любви. Лорд Клэр и Феба с детства любили друг друга. Поначалу он не хотел жениться, опасаясь, что станет для нее бременем, но она убедила его, что надо жить, пока живется. Очень романтично, правда?

— Ерунда какая-то, — заметил Уэст. — Ты уверена, что ей не пришлось выходить замуж второпях?

Пандора с недоумением взглянула на него.

— Ты хочешь сказать… — Она задумалась, подбирая пристойное выражение, — …хочешь сказать, они могли не дождаться брачных клятв?

— Хочу сказать, — поправил Уэст, — что у ее старшего сына мог быть другой отец, почему-то не пожелавший на ней жениться.

Пандора нахмурилась:

— Ты в самом деле настолько циничен?

— Не-а, — широко улыбнулся Уэст. — Я гораздо хуже. Сама знаешь.

Пандора замахнулась, притворившись, что намерена дать ему заслуженную оплеуху, но он перехватил ее руку, поцеловал тыльную сторону ладони и отпустил.

В холле толпилось уже столько гостей, что Уэст начал сомневаться, смогут ли они всех разместить. В особняке имелось более сотни спален, не считая комнат для слуг, но дом несколько десятилетий простоял заброшенным, и теперь значительная часть комнат были закрыты или на ремонте.

— Кто все эти люди? — спросил он. — Они как будто размножаются делением! Мне казалось, мы ограничили список гостей родственниками и близкими друзьями.

— У Шоллонов много близких друзей, — пояснила Пандора. — Прости, я знаю: ты не любишь толпу.

Это замечание удивило Уэстона: он хотел было ответить, что ничего не имеет против многолюдности, но вдруг сообразил, что Пандора знает его только таким, как сейчас. В прежней жизни он обожал шумное и малознакомое общество, целыми днями ходил в поисках развлечений с одного бала или приема на другой. Ему нравились сплетни, и флирт, и шум голосов, и реки вина — все, что помогало не думать о себе, — но с тех пор, как он переехал в Эверсби, с той жизнью покончено.

Увидев, как в холл входит новая группа людей, Пандора даже подпрыгнула на каблуках.

— Смотри, это же Шоллоны! — И смесь благоговения и беспокойства окрасила ее голос, когда она добавила: — Мои будущие родственники.

Себастьян, герцог Кингстон, излучал спокойную уверенность человека, рожденного повелевать. В отличие от большинства британских пэров, людей безнадежно ординарных, Кингстон привлекал к себе внимание с первого взгляда: высокий, подтянутый, сногсшибательно красивый, он выглядел вполовину моложе своего возраста. Известный острым и ядовитым умом, он управлял огромной и запутанной финансовой империей, включавшей в себя, помимо прочего, игорный клуб для джентльменов. Быть может, в частных разговорах другие аристократы и выражали порицание такому вульгарному занятию, но никто не осмеливался критиковать Кингстона открыто. Слишком многие были у него в долгу, слишком много губительных тайн он знал. Несколькими словами или парой росчерков пера Кингстон мог повергнуть в нищету почти любого гордого отпрыска древнего рода.

Неожиданная и трогательная черта: похоже, герцог глубоко и страстно любил собственную жену. Он то и дело как бы невзначай то приобнимал ее за талию — жест скромный, ненавязчивый, но говорящий о многом, — то касался волос. И трудно его винить за это. Герцогиня Эвангелина была чудо как хороша: роскошная чувственная фигура, волосы цвета абрикоса, нежное лицо с легкой россыпью веснушек и лучистые голубые глаза. Теплая, манящая, она казалась воплощением золотой осени.

— Что скажешь о лорде Сент-Винсенте? — нетерпеливо спросила Пандора.

Уэст перевел взгляд на молодого человека — точную копию своего отца, с волосами, сиявшими на солнце, точно новенькие золотые монеты. Настоящий прекрасный принц, помесь Адониса и героев волшебных сказок.

— Я думал, он повыше, — с намеренной небрежностью заметил Уэст.

— Он ничуть не ниже тебя! — оскорбилась Пандора.

— Я свою шляпу съем, если в нем хоть на палец больше четырех футов семи дюймов. — Уэст неодобрительно прищелкнул языком. — И все еще ходит в коротких штанишках!

Невольно рассмеявшись, Пандора возмущенно ткнула его в бок:

— Это его младший брат Иво, ему всего одиннадцать! А мой жених с ним рядом!

— А-а! Что ж, кажется, понимаю, почему ты хочешь выйти за него замуж!

Пандора скрестила руки на груди и испустила долгий вздох:

— Верно. А вот почему он решил на мне жениться?

Уэст взял ее за плечи, развернул лицом к себе и спросил, внимательно и с неподдельной заботой вглядываясь ей в лицо:

— А почему бы, собственно, нет?

— Ну… я не из тех девушек, на которых женятся такие, как он.

— Но ему нужна ты — иначе его бы здесь не было. Так о чем переживать?

Пандора неуверенно пожала плечами и призналась:

— Мне кажется, я его не заслуживаю.

— Вот и замечательно!

— Что же в этом замечательного?

— Нет ничего лучше, чем получить то, чего не заслужил. Просто скажи себе: «Ура, как же мне повезло! Отхватила не просто самый большой кусок торта — еще и с засахаренным цветочком сверху, и все вокруг на меня смотрят и облизываются!»

На несколько секунд Пандора задумалась, а затем по ее лицу медленно расплылась улыбка.

— Ура… как же мне повезло… — повторила она полушепотом, в виде эксперимента.

Взглянув поверх ее головы, Уэст увидел, что к ним приближается новый гость, его он никак не ожидал здесь увидеть, и с губ его сорвался раздраженный вздох.

— Боюсь, Пандора, прежде чем начать праздник, мне придется кое-кого убить. Не волнуйся, я быстро управлюсь, и вернемся к делам.

Примечания

1

Феба — и женское имя, и название птицы-чибиса. — Здесь и далее примеч. ред.