Красный парфюмер. Новое дело Егора Лисицы

Лиза Лосева (2023)

В 1930-е годы жизнь в Москве кипит, но состоит не только из грандиозных строек. На парфюмерной фабрике для советских женщин разработали новый аромат, и формула, на основе которой он создан, обещает совершить революцию в отрасли. Это достижение советских химиков чрезвычайно интересует конкурентов за границей. Не их ли рук дело — внезапная смерть директора фабрики? Егор Лисица, обучающийся в столице на курсах криминалистов, помогает специалистам МУРа расследовать это дело, но использует собственный подход… Действие остросюжетных романов Лизы Лосевой происходит в один из самых напряженных периодов в истории нашей страны — 1920—30-е годы. Страна, еще не до конца оправившаяся после революции и Гражданской войны, пытается строить новую жизнь. На колоритном историческом фоне развивается захватывающая детективная интрига.

11. Философия аромата

Мы прошли в разливочное отделение одеколонов. Пахло здесь иначе. Точнее, не было почти никаких запахов, что казалось странным. Запахи стояли запечатанными в узкие высокие бутыли темного стекла, все с крупными ярлыками — рядами и ярусами. Все сотрудники в халатах. Следом шел отдел изготовления духов. То же, что в одеколонах, но бутыли меньше, как на самогон или вино.

— С формулой все очень просто. Два резона — деньги и престиж. Primo ^[7], она на вес золота. Даст возможность производить большие объемы самых популярных ароматов значительно дешевле. Но второй резон, престиж, пожалуй, даже весомей. Удалось обставить загнивающий капитализм, как принято выражаться сегодня. «Лилиаль» — это прорыв! В дальнейшем, используя формулу, можно создавать те ароматы, которые в природе не встречаются.

— А в ближайшее время продукция на ее основе должна произвести фурор на выставке, — заметил я вскользь.

Нос немного, мне показалось, смутился.

— Да. Пока, правда, есть ряд сложностей. Все сырье, к примеру, мы получаем из-за границы. И никакая революция этого пока не в силах изменить. Своих полей нет, чтобы они появились, нужны десятки лет. — Решившись, он продолжал: — Кроме того, сама формула нуждается в доработке.

— Это убеждение было причиной ваших разногласий с Кулагиным?

Нос помедлил, остановился, жуя губами и задумчиво оглядываясь.

— Товарищ Кулагин мыслил как бухгалтер. Считал, что надо «давать план». И когда везло ухватить удачную наработку, то его подход был прост: жать ее прессом на всю катушку, до капли. Он вполне справлялся с регулярными поставками мыла. Но это — парфюмер обвел рукой зал — все же не «Главмясо». От, — он поискал слова, — философии, магии, души, если угодно, ароматов Кулагин был далек.

— Философия, говорите. Но все же это производство, материя твердая.

— Идите сюда, вот!

Он взял с ближайшего стола стеклянную, запечатанную бутыль.

— Наполеон на острове Святой Елены писал: «С закрытыми глазами я узнал бы мою Корсику по запаху». Обоняние расскажет вам о таких вещах, о которых не скажут другие чувства. Не читайте этикетку! — воскликнул он и прикрыл бумажку пальцами. — У вас есть не только глаза и уши. Используйте нос. Что? Что вы чувствуете?!

— Ну, положим, — я принюхался еще раз, — что-то терпкое… смола, хвоя?

— Ха! — Нос с триумфом повернул ко мне наклейку, четким почерком на этикетке выведена формула, химические элементы. — Мы, люди, создали этот аромат! Не природа. Мы, творцы, его подсмотрели, подслушали у нее. Но это простые альдегиды. Их используют давно, в самой разной продукции.

Рассказывая об ароматах взахлеб, он полностью преобразился. Глаза блестят, пальцы в воздухе как будто берут невидимую ноту на флейте. Говорит быстро, даже не увлеченно — одержимо.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

7

Первое, лат.