Золотая клетка

Линетт Нони, 2021

Кива Меридан пережила тюрьму Залиндова и смертельные испытания Ордалиями. Теперь она жаждет мести. Десять лет девушка мечтала воссоединиться с семьёй и уничтожить людей, разрушивших их жизни. Она сбежала из Залиндова и начинает новую жизнь в столице, но обнаруживает, что за минувшие годы её братья и сёстры сильно изменились. Теперь Кива вынуждена хранить секреты не только от врагов, но и от семьи – и она уже не уверена, кому в действительности хочет помочь. А к городским стенам тем временем подступают повстанцы. Ползут слухи о растущей угрозе со стороны северных королевств. Чтобы выжить на этот раз, Киве придётся сплести паутину виртуозной лжи. Иначе обе стороны конфликта могут обернуться против неё, и она потеряет всё… Долгожданное продолжение бестселлера «Мятежная королева»! Вторая часть цикла, полюбившегося российским поклонникам YA. Рекомендация Сары Маас. Захватывающая история о принцессе, выросшей в тюрьме и втянутой в политические интриги. Мрачная атмосфера, затягивающая с первых строк, и шокирующие сюжетные повороты.

Глава третья

–…не оставила мне выбора!

— Ты что, рехнулся? Видал, какой у нее синяк на морде? Генерал тебя уроет!

Кто-то заерзал, затем пробормотал в ответ:

— Командующая велела доставить ее сюда во что бы то ни стало.

Сдержанный смешок.

— Надейся, что она поверит твоим оправданиям.

Кива медленно открыла глаза, сдержав стон: в голове размеренно грохотало. Попытавшись пошевелиться, она выяснила, что привязана к деревянному стулу посреди полутемной комнаты. Веревки обвивали запястья и лодыжки, рот затыкал кляп. Единственная дверь в углу открывала вид на ярко освещенный коридор и на тени двух стражников вне зоны видимости — это их растерянные голоса привели ее в чувство.

Осторожно проверив путы, Кива добилась того, что веревки еще глубже впились в тело да посадила несколько заноз от стула. В ближайшее время ей никуда не убежать. Если никто не поможет.

Кива не провела в Валлении и пары дней. Времени и близко не хватило бы, чтобы обзавестись врагами, и уж тем более такими, которым приказывает лично «командующая». Но… Если кто-то заметил, как она гуляет с Джареном… Он был наследником престола богатейшего королевства Вендерола, и врагов у него по всему континенту имелось немерено. Пожелай кто-нибудь из соперничающих государств навредить ему, не было пути проще, чем ударить по его близким.

Кива сглотнула комок в горле, но потом напомнила себе, что Джарен и Наари разыщут ее. Они отведут Типпа во дворец, а затем камня на камне от города не оставят, лишь бы убедиться, что она цела. Нужно лишь выиграть для них время. Для себя.

По коридору загремели шаги, и Кива застыла, уставившись на открытую дверь.

— Она у вас? — спросил резкий женский голос.

Один из охранников ответил так тихо, что Кива ничего не разобрала, но говорил он слишком долго, чтобы это было простое «да» или «нет».

— Ты прав, он не обрадуется, — пробормотала женщина и громко вздохнула. — Он скоро будет. Я поговорю с ним, когда он прибудет.

Киву одолевали тысячи вопросов, но все они испарились, когда она увидела девушку, которая уверенно вошла в открытую дверь.

— Уурииига! — выдохнула Кива, но кляп во рту не дал четко произнести это слово, это имя.

Не было сомнений: в комнату вошла Зулика Меридан. Зулика Корентин.

Темные волосы, собранные в косу, она перекинула через плечо, глаза ее горели жидким золотом и медом, как у отца, а кожа была бледна, как луна. Она выглядела почти так же, как десять лет назад, когда Кива видела ее в последний раз. Но это была уже не та невинная одиннадцатилетняя девочка с широко распахнутыми глазами. В ней проступала жесткость, твердость в угловатом лице, а руки она держала на оружии, которое было прицеплено к корсажу из выделанной кожи. Поза была и нейтральной, и угрожающей, и последнее чувствовалось все сильнее по мере того, как медленная опасная улыбка расплывалась по хищному лицу.

— Здравствуй, сестра.

Кива лишь пялилась в ответ, не представляя, что ответить, даже не будь во рту кляпа.

Подойдя ближе, Зулика вытащила тряпку у нее изо рта.

— Я слышала, ты устроила Борину неприятности… — Она цыкнула. — Он просто делал свою работу. Мы наблюдали за тобой с тех пор, как ты приехала два дня назад, но схватить тебя оказалось не так-то просто.

Голос Кивы охрип от чувств.

— Мог бы попросить повежливее.

Зулика хохотнула, но Кива не видела здесь ничего смешного.

Она подождала, но когда сестра так и не сдвинулась с места, спросила сама:

— Ты будешь меня развязывать или нет?

— Минутку, — ответила Зулика, постукивая пальцами по бедру. — Сперва несколько вопросов. — Она выдержала паузу. — Я слышала, ты завела влиятельных дружков.

Кива заледенела.

Десять лет.

Десять лет она провела взаперти в богами забытой тюрьме для смертников. Там погибли ее родители, а сама Кива прошла сквозь ад, чтобы дожить до побега. Но, вместо того чтобы хоть чуть-чуть обрадоваться их воссоединению, Зулика собралась допросить ее?

Глубоко вдохнув, Кива попыталась поставить себя на место сестры и поняла, что, возможно, сама не с меньшей опаской проверяла бы, на чьей та стороне. Но пусть даже так, Киву все равно грызла обида.

— Знаешь, у нас повсюду разведка, — как ни в чем не бывало заявила Зулика, не дождавшись от Кивы ответа. — За тобой следили от самого Залиндова. Твою записку мы получили задолго до твоего приезда. «Скоро буду в Валлении. Пора вернуть нам королевство». Ты сама это написала, собственной кровью выразила жажду вернуть то, что по праву наше.

Тут она ошибалась: записка была написана не Кивиной кровью. И там было еще кое-что.

«Мама мертва».

Об этой первой строчке им еще предстоит поговорить. Разведчики Зулики — ее мятежники — еще не рассказали ей, как именно умерла Тильда или ее это просто не интересовало?

— Кажется, у тебя было дел невпроворот, сестренка, — продолжала Зулика, склонив голову набок. — Выжить в Ордалиях, где никто еще не выживал, сбежать из Залиндова, откуда никто еще не сбегал, а попутно так втереться в доверие к наследному принцу, чтобы он пригласил тебя пожить с ним и с его драгоценной семейкой в Речном дворце. — Она усмехнулась. — Что ж, лихо. Апплодирую, отличный план. Ты превосходная актриса.

С каждым словом, что падало с губ Зулики, внутри Кивы все сильнее разгорался жар. Она боролась с ним, не позволяя себе раздумывать, откуда он.

— Если только, — выразительно добавила Зулика, — все это совсем не игра.

Кива застыла на стуле, не отводя глаз, пока сестра с прищуром глядела на нее.

— Я слыхала, он очень хорош собой, этот принц Деверик. — Зулика тронула край рукава Кивы, без слов указывая, чей камзол на ней. — Но ты зовешь его не так, правда? Близкие используют среднее имя. Джарен, да?

— В чем именно ты меня обвиняешь? — кратко уточнила Кива.

Зулика делано прижала ладонь к груди.

— Никаких обвинений, сестренка. Просто пытаюсь понять, на какой ты стороне.

— На той же, на какой и всегда, — твердо ответила Кива. — Семья превыше всего.

После всего, через что она прошла ради семьи, она не понимала, как в этом вообще можно сомневаться.

— «Пора вернуть нам королевство», — вновь процитировала Зулика. Лицо ее приобрело коварное, даже злорадное выражение, когда она продолжила: — Извини, но я тут все думаю: как именно ты собираешься его возвращать, не вылезая из постели принца?

Жар в груди Кивы достиг щек, но не от смущения.

— Не знаю, кто твой шпион, — холодно ответила она, — но лучше бы тебе с ним потолковать, чтобы он не перевирал информацию.

Зулика вздернула темные брови:

— Ты хочешь сказать, что ты не…

— Я ничего не хочу сказать, — ответила Кива, внутри которой бурлил гнев, — потому что я и не обязана ничего говорить. Я твоя сестра. Одного этого должно быть достаточно, чтобы доверять мне.

— Я никому не доверяю, — огрызнулась Зулика. — И уж точно не человеку, который последние десять лет был все равно что мертв.

Кива дернулась, как от пощечины. Зулика заметила эту резкую реакцию, и ее лицо смягчилось впервые с тех пор, как она вошла в комнату. Она будто собралась извиниться, но ее прервали: раздались громкие торопливые шаги и мужской голос требовательно спросил:

— Где она?

Охрана что-то пробормотала в ответ, и через несколько мгновений в дверь ворвался молодой мужчина, который резко остановился, едва его взгляд упал на Киву.

Изумрудные глаза — точно такие же, как у нее самой.

Точно такие же, как у их покойной матери.

— Кива! — выдохнул ее брат Торелл, будто в молитве.

Чувствуя, как сдавило горло, Кива шепнула в ответ:

— Привет, Тор.

Он сделал еще шаг, все не отводя от нее взгляда, но затем сощурился, заметив кляп, веревки и серьезный ушиб, который, как Кива чувствовала, цвел у левого виска.

— Какого черта?! — рыкнул Торелл, вонзая в Зулику такой взгляд, что у Кивы затряслись колени.

— Успокойся, — ответила Зулика. — Мы с Кивой как раз знакомились заново.

Тор еще сильнее помрачнел, сжал челюсти, будто борясь с рвущимся наружу ответом. Достав кинжал, он опустился перед Кивой на колени и принялся перерезать путы. Освободив ее, он поднялся, помог встать Киве и сразу же заключил ее в объятия.

— Кива, — вновь выдохнул он, стискивая ее так крепко, что в легких не осталось воздуха. Но она не жаловалась, обнимая его так же яростно и чувствуя, как слезы текут по щекам.

Вот так она представляла себе воссоединение. О таком мечтала.

Тору, второму по старшинству, было почти десять, когда Кива видела его в последний раз, тогда он был тощим мальчишкой с вечно содранными коленями. В молодом мужчине, что высился перед ней теперь, не осталось ничего от того ребенка. Черные волосы и пронзительные глаза дополнял плотный бронзовый загар, широкие плечи и тренированное тело выдавали многие годы строгой дисциплины. Одежда была темных тонов, а оружия имелось достаточно, чтобы Наари позеленела от зависти, — все в нем кричало, что это боец, воин. Было очевидно, что он, как и Зулика, сильно изменился за последние десять лет.

— Боги, Кива, ты бы знала, как я скучал по тебе! — сказал Тор. Он вытер ее слезы, а потом взял за подбородок и повернул ее голову, чтобы осмотреть ушиб на виске. Красивое лицо ожесточилось, и голосом, не предвещавшим ничего хорошего, он спросил:

— Кто это сделал?

— Просто синячок, — примирительно вклинилась Зулика, не дав ответить Киве. — Ее не так-то просто было разделить с друзьями, а на фестивале была такая толпа, что все пошло не по плану. Видишь, все у нее в полном порядке.

Как бы ни хотелось Киве посмотреть, как жестокий Борин получит свое, она понимала, что брата лучше успокоить, так что она накрыла рукой его ладонь, лежавшую на непострадавшей стороне лица:

— Не волнуйся, бывало и хуже.

Зря она это произнесла: изумрудные глаза брата потемнели, когда он осознал, почему — и где — ей бывало больнее.

У него дернулся кадык, и гнев засочился из него, будто кровь из ран, когда он хрипло прошептал:

— Я почти добрался до тебя.

Видя, как он мучится, Кива непонимающе выдавила в ответ:

— Что?

— Мы были так близко, — продолжал он, смотря в никуда, мыслями пребывая где-то далеко отсюда. — Со мной были лучшие бойцы, готовые на что угодно, лишь бы освободить тебя и маму.

Кива охнула: до нее дошло.

— Мы скрывались в горах, дразнили смотрителя и охрану, — рассказывал Торелл. — Изобразили нападение, чтобы смотритель удвоил посты. Нам нужно было отвлечь их, занять чем-нибудь, чтобы они не разгадали, что нам нужно на самом деле.

Кива припомнила, как шла по столовой вечером перед вторым испытанием и подслушала разговор заключенных. Они говорили, что мятежники пытались пробраться внутрь, но не смогли. Но… Если Тор говорит, что они не пытались, что лишь притворялись…

— Все уже было готово, — проговорил он безжизненным голосом. — Все было готово для удара, но тут…

— Но тут я приказала им отступить, — перебила Зулика. Она напряженно наблюдала за Кивой, будто пытаясь прийти к какому-то решению, затем кивнула самой себе и продолжила уже свободнее: — Тор — генерал повстанцев, полномочия у нас одинаковые, но раз мама, прежде чем отправиться в Залиндов, выбрала исполняющей обязанности командующей именно меня, то нет никакого смысла препираться на глазах у войска. Пусть он и был недоволен, ему оставалось только отступить.

«Недоволен» казалось слишком мягким словом для описания чувств Тора, учитывая боль, отразившуюся на его лице.

— Ты сказала, мама отправилась в Залиндов? — Это слово имело странный привкус, будто Тильда добровольно отправилась в тюрьму. — Ее разве… ее разве не арестовали? В Мирравене?

Никто не успел ответить: с потолка раздалось три громких удара, вниз дождем посыпались пыль и штукатурка.

— Времени мало, — Зулика стряхнула белые хлопья с кожаной одежды. — Кажется, твои дружки куда лучшие следопыты, чем я ожидала.

Кива проигнорировала насмешку в ее голосе — так же как и чувство, охватившее ее при словах, что Джарен и Наари идут за ней. Они-то не стали ждать десять лет, чтобы попытаться ее спасти.

— Ответь, — голос у нее чуть дрожал, — мне нужно знать…

— Тебе много чего нужно узнать, — ответила Зулика, и пусть слова были насмешливые, но лицо сохраняло серьезность. — Но придется подождать.

Тор вздохнул и ободряюще обнял Киву за плечи.

— Зули права. Я слышал, с кем ты теперь водишься. Нам лучше убраться отсюда подальше прежде, чем они явятся.

Кива напряглась, ожидая, что он обвинит ее в том же, в чем и Зулика, но Торелл лишь ухмыльнулся и добавил:

— Подружиться с наследным принцем и его Золотым Щитом? Весьма умно. Лучше способа разведать их тайны и не придумаешь.

Он хвалил ее, но в глазах читалось что-то такое, чему Кива не смогла дать название. Он не осуждал ее, не подозревал, ничего даже отдаленно похожего на то, что читалось во взгляде Зулики. Но было нечто такое, что беспокоило Киву: она будто в зеркало смотрелась. Однако она не успела понять, что же это: Торелл моргнул, и наваждение пропало.

Сверху послышались еще три удара, а через мгновение — еще один.

— Нам пора, — сказала Зулика и ткнула пальцем в Киву. — Садись обратно на стул.

Кива посмотрела на стул, затем на сестру.

— Прости, что?

Зулика подобрала разрезанные Тореллом веревки и тихонько присвистнула. Один из охранников, что сторожили дверь, вошел, забрал у нее обрезки, вручил целые веревки и снова ушел.

— Садись на стул, — повторила приказ Зулика. — Тебя же похитили, помнишь? У тебя своя роль, так что давай, перевоплощайся.

— Я… — Кива не нашлась с ответом. Она собиралась отправиться утром в Окхоллоу и поискать семью, но теперь нужды в этом не было. Зулика и Торелл стояли перед ней, они наконец снова были вместе. Ей хотелось столько всего спросить, столько всего обсудить, и поэтому она сумела лишь хрипло выговорить: — Я не иду с вами?

Зулика фыркнула:

— Как ты собираешься следить за принцем из лагеря мятежников?

Кива застыла.

Зулика взметнула темные брови:

— Только не говори, что удивлена. У нас есть свои люди во дворце, но у Деверика — прости, Джарена, — серьезные беды с доверием, похлеще, чем у меня. Он не только с Королевским Советом не всем делится, но и со своей семьей — ну или так говорят мои источники. Однако тебе он доверяет. Ты можешь подобраться к нему ближе всех и многое разузнать о нем, о его планах, о его слабых местах. Выведать его тайны. — Она помолчала и договорила: — А мы обратим все это против него.

Кива ничего не ответила, стараясь не выдать себя даже выражением лица. Джарен в самом деле доверял ей, поэтому она уже знала некоторые из его главных тайн. Но она почему-то не торопилась ничего выдавать. Еще не время, — решила она, почти уговаривая саму себя.

— Мне не нравится признавать это, но я согласен с Зули, — сказал Торелл. — Сейчас тебе лучше остаться здесь. Так безопаснее: пусть они решат, что тебя похитили против твоей воли.

Он задержал взгляд на синяке на ее лице, посмотрел на стертые запястья в занозах и сжал губы, поняв, что тут ей не придется притворяться.

В отличие от Зулики, Тор не велел Киве шпионить, не стал заявлять, что она нужна им лишь для того, чтобы раздобыть информацию. Вместо этого он вновь торопливо обнял ее и шепнул:

— Мы скоро увидимся. Обещаю.

Отойдя в сторону, он что-то достал из плаща — это оказалась серебряная маска. Кива не успела ее рассмотреть, Тор повернулся к Зулике:

— Я проверю, что путь свободен. Ты заканчивай тут — и помягче — и встретимся на аллее. Будь готова убегать.

Зулика коротко кивнула, и Торелл ушел, бросив на прощание еще один взгляд на Киву. Будто показывая, что сдержит свое обещание.

— Садись, — велела Зулика, и на этот раз Кива подчинилась.

Зулика торопливо привязала ее новыми веревками и подтянула кляп, вновь заткнув Киве рот.

Над головой снова раздались удары, призывающие поторопиться. Даже Кива понимала, что если сестра останется еще немного, то рискует попасться.

— Тор не знает, но я приказала нескольким солдатам остаться, чтобы получился достоверный бой, — сказала Зулика. Склонив голову набок, она продолжила: — Прости. Он просил быть помягче, но тут тоже все должно выглядеть достоверно.

Кива непонимающе сощурилась и тут же тревожно распахнула глаза, когда сестра обнажила кинжал и без предупреждения ударила ее навершием по и без того пострадавшей голове. Боль вспыхнула с новой силой… А затем Кива опять уплыла во мрак.