Глава 2. Обряд
Мужчина в наручниках сидел за столом напротив Вовы в небольшой комнате частного дома. Эта комната служила отделением полиции в посёлке, и по внешнему виду было понятно, что здесь редко кто-либо прибирался. Зарешёченные грязные окна прикрывали дряхлеющие шторы. Рядом стоял самодельный несгораемый шкаф с облупившимся от заляпанной зелёной краски фронтом. У противоположной стены находился «обезьянник», но его размеры больше походили на клетку для перевозки животных. В центре комнаты стоял старый письменный стол, за которым сидел краснолицый командир, а перед ним лежала бумага «Протокол».
— Хватит дурака валять. Говори кто, откуда? Имя, фамилия.
— Не знаю ничего, — ответил мужчина. — Пустота сплошная.
— Так и запишем, неизвестный, — шариковая ручка забегала по бумаге, оставляя каракули на листе с жирными пятнами. — Не помнит кто-о такой и откуда прибыл, — растянул Вова дописывая.
— Пустота говоришь. Хе! Вот посидишь у меня здесь с недельку, — он указал рукой на клетку, в которой едва ли смогли поместиться два человека. — С крысами, тараканами пообщаешься. Вот тогда точно пустота будет. Сразу всё вспомнишь. Говори, сука, где деньги спёр?
— Что?
— Деньги?
Полицейский потряс кипой купюр перед лицом мужчины и стал стягивать резинку, которая со всех сторон фиксировала пачку.
— Я не знаю, что это, — произнёс мужчина.
— Ага, я не я и жопа не моя, — произнёс полицейский. — А визитка чья, откуда? — Вова стал вертеть в руках визитную карточку чёрного цвета, на которой виднелась позолоченная надпись.
— «Ритуальное агентство Обряд», — прочитал полицейский вслух. — Ты там работал что ли?! Или так на будущее припас, ха-ха.
Мужчина замотал опущенной головой и произнёс.
— Я не знаю ничего.
После взмахов ручкой, Вова стал с усмешкой пересчитывать купюры.
— Мне сухо, — мужчина поднёс сцепленные наручниками кисти к горлу. — Можно попить.
Вова кивнул и продолжил, шевеля губами, перебирать купюры. Через несколько секунд он закончил и поднял довольные глаза на мужчину.
— Водки хочешь?! — улыбнулся он.
— Я пить хочу.
Полицейский, под скрип дверцы пошатывающегося сейфа, достал из недр бутылку водки.
— На, держи! Можешь прямо из горла, — он вставил бутылку между скованных рук и свинтил крышку. — Пей на здоровье.
Мужчина опрокинул бутылку но, сделав пару жадных глотков, выплюнул жидкость на пол и стал кашлять.
— Тьфу! Как так, — Вова покраснел и забрал бутылку обратно. — Что ж ты ирод делаешь, паскуда!
Вова обтёр рукой горлышко и сам запрокинул бутылку, после чего благодушно вздохнул и вылез из-за стола.
— Залезай.
Мужчина прокашлялся и, согнувшись, стал влезать в узкую дверь «обезьянника». Вова закрыл его, затем поставил в клетку бутылку водки и бросил яблоко.
— Вон тазик видишь? Смотри, только нагадь мне мимо, — пригрозил он пухлым пальцем. — Родная мать тогда не узнает.
— Можно попить чего-нибудь другого? — попросил мужчина.
— Водку учись пить, интеллигент вшивый, — усмехнулся Вова и вышел за дверь.
Мужчина услышал шум отъезжающего мотоцикла. Он опёрся спиной на жёсткие прутья и вытянул ноги, но это получилось только наполовину. В его голове поплыл туман вместе с разливающимся теплом по телу. Мужчина протянул руку и сделал небольшой глоток из бутылки, откусил яблоко, затем ещё и ещё.
Просидев так некоторое время, он приговорил бутылку, а с горькой жидкостью ушла и безнадёжная тревога.
Проснулся мужчина от шума подъехавшей машины и громких голосов, приближающихся к дому. Дверь открылась, и на пороге появились трое полицейских.
— Нихрена, это чё он у тебя под стражей водку халкает? Совсем расслабился, да? — сказал старшина.
Другой полицейский, просунул между прутьев резиновую дубинку и, улыбаясь, ударил мужчину по полусогнутым ногам.
— Ты кто таков, Иван Петров? — спросил он, чем вызвал смех и одобрение двух других.
Мужчина замотал головой и сказал.
— Я пить хочу, дайте мне воды, пожалуйста.
— Водку меньше жрать надо, и людей — по выходным тревожить, — старшина пригнулся, присматриваясь к мужчине. — Ты откуда, на нашу голову свалился?
Мужчина опять замотал головой.
— Не знаю.
— Понятно, короче, — произнёс старшина и развернулся к остальным. — А у него при себе вообще ничего не было?
Вова замотал головой, сотрясая жировые складки на шее.
— Гол как сокол. Ни документов, ни денег. Нихрена, короче у него с собой не было, как бабка сказала. Да ты посмотри на него, он месяц, наверно, в канаве какой-нибудь валялся, — Вова заметно покраснел. — А-а! У него визитка какого-то похоронного агентства с собой была, — он подбежал к столу и достал из ящика чёрную визитку с позолоченной надписью.
Старшина повертел её в руках и спросил.
— Ты звонил?
— Нет, — ответил Вова.
— А чё так?! — усмехнувшись, спросил старшина. — Вова, почему ты на нас всю работу сваливаешь? — он кинул визитку.
Она упала вначале на стол рядом с телефоном, а затем слетела на пол.
— Звони, — скомандовал старшина.
Вова поднял её и стал набирать номер.
— Да, — ответил старческий голос с хрипотой.
— Алё, это ритуальное агентство? — по лицу Вовы побежал пот. — У нас тут мужчина, который не может ни имя своё вспомнить… вообще ничего не помнит, только вот ваша визитка у него…
— Да, это ритуальное агентство. Но вам ещё к нам рано, Владимир Сергеевич, хе-хе.
Красное лицо Вовы стало бледнеть.
— А-а-а…
— Молчи жук, если хочешь продолжать жить и копошиться в своём навозе. Деньги можешь оставить себе, а визитку верни ему, понял?
— Да-а.
После последней фразы сразу пошли гудки. Вова положил трубку и застыл.
— Ну и? — спросил старшина. — Вова?
— Это. Там нет уже агентства. Его вообще уже нет.
— Ладно, мы его забираем. А на будущее, Вова, постарайся, чтобы в выходные мы с похмелья не подрывались в твою дыру. Можешь хоть водкой их поить, хоть заставлять огороды копать, но держи до понедельника, лады.
Двое суток мужчина провёл в районном отделении милиции, где его периодически вызывали к разным людям в кабинеты, задавали вопросы, на которые он и сам бы хотел получить ответы, мазали руки чёрной краской, фотографировали и заставляли сидеть в грязной зловонной камере с уголовниками.
На третьи сутки его посадили в машину и привезли в районную психиатрическую больницу. Здесь ещё в течение месяца ему приходилось общаться с докторами и странными соседями, пока не решился вопрос о его переводе в Государственный научный центр имени Сербского.
