Кто я?

Лора Кейли, 2022

«Когда в стабильность врывается хаос, трагедии не миновать». В Городе все жители получают сценарий собственной жизни, которому они должны непреклонно следовать. Бунтовать и нарушить сценарий? Нет, невозможно… А что будет, если пойти наперекор Городу и Министерству? Адам Грин – обычный парень, в день совершеннолетия он получает сценарий своего будущего. Он надеется на интересную работу, но ему выпадает роль осведомителя, и его обязанность ныне – докладывать Министерству о секретах людей. Адам решается помогать несчастным, попавшим под его наблюдение, не зная, чем это может обернуться. В то же время в мире, где нет преступности, где судьба каждого прописана законом, а все сценарии идеальны, внезапно начинают пропадать люди… Новый роман Лоры Кейли захватывающий и головокружительно стремительный. Как и в романе «В петле времени», автор вплетает актуальные темы в острый сюжет. «Никто не свободен и никто не в безопасности. Счастливая жизнь с развлечениями и удовольствиями не входит в планы государства. Балансируя между тревожным триллером и классической антиутопией, автору удалось создать захватывающее произведение, которое на сегодняшний день актуально, как никогда раньше. Кто знает, может именно так будет выглядеть тоталитарное общество ближайшего будущего?» – Гарри @ultraviolence_g, книжный блогер. «Кем ты мечтал стать в детстве? А, хотя забудь! В этой истории выбора у тебя нет. Ведь отныне у тебя есть только сценарий. Именно он расскажет, как тебе жить. Не нравится? Ну, выхода у тебя нет. Вместе с героями тебе предстоит попасть в самые грязные уголки Города, из которых ты вряд ли выберешься, но все же будь аккуратен». – Александр @raccoon_demigod, книжный блогер.

3 глава

Вся кукла была истыкана иголками. Мягкая, с приклеенными глазами и вшитым в тряпичное тело платьем, она смотрела в потолок. Местами из нее уже вылез искусственный наполнитель, местами она совсем измякла.

Лиззи Руссо сидела на кровати в своей комнате в доме, который заселил муниципалитет. Здесь много студентов, как и в любом общежитии. Всю прошлую ночь она всаживала иглу в подушку, а потом и в тряпичную куклу, раз за разом, расслабив запястье, раз — и игла опять тормозит в миллиметре от цели. Как она будет сегодня колоть? Мало того, что ее тошнит от запаха формалина, так еще обкалывать эти трупы. Кому-то это дается легко. Рикардо приказали принести голову из соседней комнаты в том же морге, и он, как ни в чем не бывало, нес ее, настоящую голову какого-то мужика, он держал ее за волосы, а после опустил в раствор, чтобы слезла кожа. Преподавателю нужен был череп. Лиззи не видела, как кожа слезла, она и череп не видела, и трепанацию тоже пропустила. Она потеряла сознание, как всегда. Преподаватели махнули на нее рукой. Привыкнет, говорили они, все привыкают. Но Лиззи так и не привыкла — уже третий курс, а она все еще не могла всадить иглу в этот чертов труп.

Если ребенок кричит и извивается, его приходится привязывать к кушетке, говорили вчера в больнице. Отлично, думала Лиззи, кричит и извивается, а она в обездвиженное тело никак не попадет.

Каждый день после получения документов из министерства — а прошло без малого три года — Лиззи думала, что там что-то напутали. Не могла она быть врачом. Она мечтала стать актрисой, хоть министерство настоятельно запрещает мечтать. Может, всему виной ее отличная учеба в школе, может, в актрисы берут тех, кто и не учится вообще? Да, она сама виновата, точно сама. Кто ее заставлял сдавать на «отлично» биологию и химию. И сдалось ей препарировать этих лягушек. В школе они работали парой, и во время препарации Лиззи зажмуривала глаза, скальпелем работала ее соседка по парте, которая, кстати, даже не учится на врача, ее определили в юристы.

Министерство никогда не ошибается, сказали ей влажные губы в одном из окошечек отдела по срочным вопросам.

Тогда ошиблась я, подумала Лиззи. Надо было завалить биологию.

Ее мать работала парикмахером, и Лиззи с детства околачивалась в ее салоне. Однажды у матери были заняты руки, а клиентке нужно было срочно смыть краску с волос. Тогда Лиззи чуть не стошнило, она не могла прикоснуться к чужим, да еще и мокрым волосам.

Теперь она должна прикасаться к чужим головам, волосам, чужим телам.

— Если вы не сможете лечить людей, — сказал как-то один из профессоров, недвусмысленно посмотрев на Лиззи, — то будете работать в морге. Покойникам вы точно не навредите. Бирки, я надеюсь, вы не перепутаете, мисс Руссо?

Тогда все студенты посмотрели на нее.

Замечательно, весь остаток жизни провести в подвальном помещении с трупами. Отличная перспективка. Но никто не мешал ей научиться колоть, в запасе еще два года учебы и интернатура. Лиззи убрала исколотую куклу в прикроватную тумбу и достала из нее измятую книгу. Этой книге было лет пять или больше, она купила ее на деньги, которые сэкономила на школьных обедах, и прятала все это время где придется. Почему она ее прятала, почему не показывала всем и каждому? Заголовок гласил: «Актерское мастерство». Лиззи и любила эту книгу, и боялась одновременно. Никто не знал, что она интересуется театром, что изучает историю кино, она даже в школьных спектаклях не участвовала, а надо было. Может, тогда бы ее заметили. Хотя кто участвовал — тоже не пошел в кино. Лиззи до сих пор не понимала, по какому принципу там все распределяется. Обняв книгу, она уселась поудобнее и включила телевизор…

«Министерство все решит за тебя, — говорили из телевизионного рупора, — если тебе двадцать один и ты до сих пор не получил письма, мы ждем тебя на приеме каждый будний день».

«Кто-то еще не получил письма, — думала Лиззи, — везет же кому-то». Она получила его в семнадцать, тогда все обрадовались письму: и мать, и отец, и она сама. Министерство оплатит учебу в престижнейшем колледже, а Лиззи будет уважаемым человеком. Ее сценарию мог любой позавидовать: учеба, практика в одной из лучших больниц страны, зарплата в два раза выше средней, замужество в тридцать два, рождение двоих детей. И все это ей уже гарантировали с семнадцати лет, и все это она хотела забыть. Ты не имеешь права не читать свой сценарий, ты обязана знать, что произойдет, и не мешать этому. Она не хотела никому мешать, она лишь не хотела быть врачом.

— Это же круто, — говорила ее соседка, рыжеволосая Хлоя, она влетела сейчас в комнату и стала выгребать вещи из шкафа, — знать, что будет, это гарантия будущего, это то, что мне нужно сейчас, — перебирала она платья одно за другим.

Хлое выдали подобный сценарий, только замуж она должна была выйти в двадцать пять, и очень удачно, за какого-то хирурга, у которого должна будет проходить практику. Она уже узнала, кто он и почему без жены. Жена его умерла за год до того, как Хлое выдали этот сценарий.

— А пока я могу встречаться с кем захочу, — говорила она. — Я свободна еще пять лет! И не нужно никаких серьезных отношений, я могу гулять с кем вздумается, главное — не залететь.

Лиззи смотрела на нее, как на умалишенную.

— Министерство не поймет такой свободы, Хлоя.

— А что я делаю не так? В мед я пошла? Пошла! В обмороки от вида крови не падаю, как некоторые, — она засмеялась. — Из меня выйдет хороший врач. Замуж я выйду. А пока мне что, и погулять нельзя?

— А там, — Лиззи указала на стол, в котором Хлоя хранила свой сценарий, — написано что-то про твои романы? С кем ты будешь встречаться до мужа?

— Нет, не написано, ну и что? Замуж-то я все равно выйду. За хирурга, в двадцать пять, как они и хотят. — Она подвинулась ближе к Лиззи и шепнула ей в ухо: — Я нашла его в интернете, он симпатичный, ему тридцать один.

— Вот и жди его, — заволновалась Лиззи. — Куда ты собралась?

Хлоя наряжалась перед зеркалом. Она натягивала на себя длинные чулки, вдела в уши большие серьги-кольца, облила всю себя цветочными духами, сняла с вешалки черное платье и нырнула в него с головой.

— Я в клуб, — сказала она, — приду поздно, не жди.

Хлоя звякнула серьгами, ключами, дверью и ушла.

Лиззи и боялась за подругу, и завидовала ей. Она тоже мечтала о свободе, но как только задумывалась о ней, то впадала в какой-то панический ступор. Можно ли вот так, как Хлоя? Многие так живут, и ничего. Клуб, который она посещала, был закрытым, нужно было сказать кодовое слово, и только тогда пройти. Хлоя всегда знала кодовые слова, она везде проходила, и Лиззи уже перестала удивляться этому.

Как-то Хлоя сказала, что в этом клубе одни бессценарные, те, кого так и не вызвали в министерство, и сами они не идут, и письма им не приходят. Многие были нелегалы, так звали тех, кто постоянно менял место жительства, чтобы убежать от письма. Они и документы себе умудрялись менять. Как-то раз в клубе была облава, нескольких выловили, сценарии их были совсем незавидные. Но тех, кто хотел свободы, становилось все больше, и клуб этот не раз менял свое положение, потому в него и пускали только через пароль. Мало ли что.

Лиззи сидела в опустевшей комнате, она не любила быть одна. Можно было тоже пуститься в загул, но она не могла себе это позволить. Лиззи решила ждать замужества. В сценарии написано, что она познакомится с мужем за год до женитьбы — значит, в тридцать один. Еще одиннадцать лет.

«И все эти одиннадцать лет ты будешь старой девой?» — как-то спросила Хлоя.

А почему бы и нет, думала Лиззи, если так написано, значит, так и должно быть. Интересно, ее будущий муж уже получил письмо?

— Ты думаешь, он будет ждать тебя одиннадцать лет? — Лиззи слушала голос Хлои, будто та стояла перед ней. — Черта с два! Он небось уже ходит по бабам и мечтает нагуляться вдоволь, прежде чем окольцевать себя.

— А может, и будет!

Лиззи еще долго говорила с пустотой. А потом уснула в обнимку с книгой.

Ей снилась глубокая бесконечная темнота, она стояла в ней, сжимая исколотую куклу, и не знала, куда смотреть, потому что, куда бы она ни смотрела, все было непроглядно. Вдруг что-то скрипнуло у нее над головой, звуки наполнили пространство, огромный прожектор осветил ее. Лиззи стояла на сцене в белом с люрексом платье, в лакированных вечерних туфлях на высоком каблуке. Кукла в ее руках превратилась в наградную статуэтку, волнение стало радостным, и вся она светилась от счастья.

Лиззи проснулась в полчетвертого утра, когда Хлоя выронила ключи и те разбудили полдома.

— Прости, — сказала Хлоя, снимая через голову платье.

Она была такая живая и возбужденная, что казалось, жила не в этом, а в каком-то другом мире. От нее уже не так пахло духами, Хлоя пахла другим, чужим запахом. На ее шее красовались два засоса, багровый и чуть розовый.

— Вот засранец, — сказала Хлоя, смотря в зеркало, — теперь свитер носить.

Лиззи включила ночник.

— А ты так и провела здесь всю ночь? — спросила подруга.

— Я же спала, — щурилась Лиззи.

— Я же спала, — передразнила Хлоя. — Ты так всю жизнь проспишь. Артур говорит, что они не могут красть наши жизни, не могут, Лиззи.

Артур — это, наверное, очередной временный парень, поняла Лиззи, сколько их уже было.

— Никто у нас ничего не крадет, — ответила она и сама же в том засомневалась.

— Лиззи, милая Лиззи, — села на кровать голая Хлоя, — давай кого-нибудь тебе найдем. Хоть узнаешь, что это…

— Я буду мужа ждать, — отвернулась Лиззи.

— Хорошо, раз ты так хочешь, давай найдем тебе его!

— Кого?

— Твоего мужа.

— А как? — подскочила Лиззи. — У меня только его имя есть — Марк.

— Марк, — повторила Хлоя, — ну хорошо… У меня есть друг, он хакер и может найти любой нужный сценарий. Он взламывает архивные системы министерства.

— Ой нет, — испугалась Лиззи, — это же незаконно…

— Ты хоть увидишь его. Мы подстроим свидание. Хочешь увидеть мужа или нет?