Коляда, Снегурочка, Ярило. Молодые боги и кот Баюн

Любовь Сушко

Молодые боги Коляда и Ярило появляются в заповедном лесу в самую темную ночь, чтобы устроить праздник для духов, людей, зверей и усмирить немного гнев Кащея и Метелицы. Но Дедов Морозов оказывается даже не два, а три, пробирается в лес и старый наш знакомый чародей Хэл, вот и разбери, кто из них злой, а кто добрый. Но рано или поздно Снегурочка растает и мир перейдет во власть Ярилы. Часть текста опубликована также в книгах «Новогодние сказки кота Баюна»

Глава 20. Погоня за Кащеем

А между тем перед заповедным лесом появились кот и волк, они столкнулись сначала с Чурилой. А все втроем отправились на поиски Кащея.

Леший заявил, что тот уже в лесу и сам он тут появился в неурочный час именно потому, что хочет встретиться с Кащеем, и предупредить его о том, что тот не должен безобразничать, ведь ему же будет хуже. Вот и пусть сидит тихо и никуда не рвется напрасно.

— Он привык чертей слушать, а те совсем страх потеряли, — сокрушался Леший, — творят, что им вздумается, а это плохо закончится. Когда каждый тянет одеяло на себя, то ничего хорошего не получается. Но у нас всегда есть кто-то, кто только этим и занимается.

— Черт привел его для того, чтобы он помог обмануть и похитить Емелю, а Емеля на все согласен, ему лишь бы досадить всему остальному миру. Он еще толком ничего не знает, но чувствует, что есть в его судьбе белые или черные пятна, вот и старается все как-то переменить.

— Но почему он о невинных не думает? — возмутился волк.

— Да все потому, что сам себя считает безвинно пострадавшим, что же ему о других думать, он герой еще тот, с такими героями Соловей, который Разбойник, отдыхает. Но как говорится, что имеем то и имеем, другого Емели у нас все равно нет. Надо как-то с этим уживаться.

— Нельзя было оставлять черта без присмотра, — тяжело вздохнул волк и с укором взглянул на Чурилу, словно это он ему поручал следить за чертом, а тот поручения не исполнил.

— Я сам как бы пострадавший, — напомнил волку богатырь, — и не надо тут на меня наезжать.

Он гордо расправил плечи и постарался что-то переменить в этом мире, если бы конечно, смог. Но Чурила пока был богатырем на час, пыл его быстро гас, и от него уже ничего не оставалось.

Кот фыркнул, он совсем не хотел давать фору чудо-богатырю, подвиги его с самого начала были какими-то странными, и даже трудно представить, чем все это может закончиться.

№№№№

Узнав, что волк с котом рядом, черт, добравшийся до Емели засуетился, заметался. Ему надо было сделать все, чтобы тот не оказался у них в руках, иначе все усилия будут напрасными, а это никуда не годилось.

— Нам надо спрятать Емелю, да так, чтобы волк не унюхал и кот ничего не понял, — заявил он на бегу.

Соображать приходилось быстро, и Кащей ему был в том не помощник, полагаться проворный черт мог только сам на себя, вот и носился, сломя голову.

А вот напрасно он так думал, потому что Кащей заставил своего волка-бурана и медведя шатуна Снеговика лепить. И если бы не тот снеговик, то мало что у него получилось бы.

— Это еще зачем? — фыркнул черт, — он прежде видел Снеговиков, но тогда не было до них дела никакого.

— Когда я вырываюсь на волю, они лепят Снеговика, — заявил тот, — традиция у нас такая. Снеговик стоит до тех пор, пока я тут остаюсь, а потом тает от солнца, это и есть мой знак, показывает, что Кащея больше нет в этом мире..

— Снеговик, — прошептал черт, — а ведь это и есть спасение, туда мы Емелю и запихнем, пусть в Снеговике и остается, пока тревоги не улягутся и беды не пройдут стороной.

Емеля вовсе не хотел оставаться на морозе, замурованным в снегу. Но кто его станет о том спрашивать. Хочет он чего — то или не хочет, кому и какая разница. Он заметил, что тут все решалось без его участия. Он и глазом не успел моргнуть, как был уже внутри снеговика, и тот покачнулся и замер на месте, словно никакого Емели там не было вовсе.

Черт потер ладошки и своей работой оставался доволен, а почему бы и нет, пусть все так и будет. Главное, спасти героя и не допустить, чтобы все рухнуло в одно мгновение.

№№№№№№№

Емеля мерз и пытался понять, долго ли ему так вот придется оставаться? Но в тот момент он не знал и не ведал, что в него превратился черт Матвей. Издалека не отличишь точно, вблизи можно было найти отличия, но только тому, кто знал Емелю. А если не знали, то как такое возможно. Если участь, что Емелю почти никто не знал, как же разобраться он это или не он, в таких лабиринтах сам черт ногу сломит. И замерзая все больше, Емеля чувствовал приближение Кащея и мог только мечтать о том, чтобы оказаться в той самой темнице, из которой недавно так неосмотрительно сбежал. Как бы хорошо все было, лежал бы себе на лавке и в ус не дул, а что теперь? А теперь настоящий кошмар. Он совсем потерял самообладание и не верил, что останется жив после всего, что тут творилось. Но лучше жить в темнице и ждать освобождения, чем смерть теперь и здесь.

А черт Матвей вполне освоился в новой роли, как будто Емелей родился и жил всегда, случается же такое.

— Побуду — ка я на время царским сыном, — решил он, когда еще такое со мной может случиться, только сейчас и побуду.

И вовремя подумал, Кащей ворвался в замок в тот же миг, как только все немного утряслось. Он огляделся по сторонам, метнулся к печи, на которой лежал мнимый Емеля, схватил его и только и видели Кащея, откуда у него прыть такая взялась, как знать. Черт хлопал глазами, хотел изобразить удивление и испуг, повизгивал даже слегка, но Кащей был неумолим. Вырваться от него было почти невозможно, железная хватка сковала бы любого, кто оказался в его объятьях.

— Хватит на печи лежать, пора послужить делу правому, — так грозно заявил он, что черт в первый раз мог позавидовать Емеле, который в то время стоял в снеговике и замерзал все больше и больше.

Но какое-то странное подозрение запало в душу Старику.

— Что это он так спокоен? — размышлял Кащей, — откуда все это, странный он какой-то сам на себя не похож. Почему он не пытается даже вырваться.

Кащей меньше других знал Емелю, но не сомневался в том, что того нагло подменили. И откуда такая уверенность взялась интересно? Объяснить это было трудно, но было и было. Но кто же Кащея поймет, что и как происходило в его душе.