Пустота

Мади Ваиши, 2010

Каждое стихотворение в сборнике – завершённая личная история, в которой читатель может увидеть переживания и мысли, схожие со своими.

***

Забьётся свет в заплаканные окна.

Сорвут дожди последние плоды.

Напьются травы утренней воды

И лягут так, как им лежать удобно.

Врастаю в пол у мутного окна,

Прислушиваясь к дождевому плачу.

Мне кажется, что ничего не значить

Есть самая высокая цена.

***

За горой проснулось утро

И толкает солнце в бок.

Отливает перламутром

Выбеленный потолок.

Впереди тоска по дому

И дорога в сотни дней.

Я пыталась по-другому,

Но другое — не по мне.

Не в тебя

Тучи грузные, тучи синие

Проплывали над рыхлой землёй.

Ты весёлым был, я — красивою

И во всю увлечённой тобой.

Дождь серебряный. Лужи чёрные

Выпивает по каплям земля.

Я влюблённая, я влюблённая,

Но теперь не в тебя, не в тебя.

Предел

Мы вышли покурить в сырой подъезд,

Где пепельница — банка из-под кофе,

Где белая луна целует профиль,

А губы не целует наотрез.

Стоим, дымим и шепчемся о том,

Какие мы неважные соседи,

И как мы скоро шумно переедем

В построенный совместно новый дом.

Тушить бычок — печальное из дел.

Последняя затяжка, словно гибель.

Не проверяй любовь на перегибе —

У катастрофы тоже есть предел.

Сиюминутная зарисовка

Качнулась ветка — спрыгнула в сугроб

Большая круглопузая ворона.

За ней следит соседский хитрый кот

Из форточки, как с золотого трона.

По радио транслируется матч,

Конечно, с перерывом на рекламу.

Ребёнок весело играет в мяч.

Февральский снег спускается на раму.

Муза

Буква к букве, слог за слогом

Строятся слова.

Не засну до полшестого.

В скобах голова.

А лужайка за окошком

В лунном молоке.

Муза ростом в три горошка

В сжатом кулаке.

Я гляжу на лист в линейку,

Кулачонок жму:

Музе тоненькую шейку

Я сейчас сверну.

Что за штука эта Муза?

Чёрт не разберёт.

В самом пламенном конфузе

Кто кого возьмёт?

Обойдёмся

Обойдёмся без дат,

Фейерверков, клише,

Церемоний венчальных,

Торжественной речи.

Закалённым железом не нужно уже

Обещаний неважных,

Пустых,

Бесконечных.

Лучше выпьем вина и накрошим салат.

По ТV про цунами кино обещали.

Разве важно теперь, кто из нас виноват

В том, что мы ежечасно друг друга прощали?

Абрикосы

Абрикосы в целлофане

Ты принёс опять.

Я в нарядном сарафане

Краше раз так в пять.

Ты меня окинешь взглядом,

Скажешь что-нибудь

Про причёску и помаду,

Про глаза и грудь.

А потом задашь вопросы

Про любовь мою.

Ты приносишь абрикосы.

Я люблю хурму.

***

Небрежные узоры на стекле:

Рассыпались созвездия и маки.

Морозный день разносит лай собаки

И прячет, как снежинку в кулаке.

Заварим чай с гвоздикой или без.

Арбузные цукаты в жёлтых блюдцах.

И в стёкла вдруг отчаянно забьются

Кристаллы льда — посланники небес.

Осеннее

Всё было так:

Ломился ветер в окна

И выл в подъезде,

будто старый пёс.

Осенний день,

Сырой, холодный, блёклый,

Разлуку нёс.

Бежал по крышам,

Пил из серой лужи,

Спешил, надавливая по

Газам.

Не нужно слёз

И горьких слов не нужно, а ты

Сказал.

Упало слово,

А за ним второе,

Как лист кленовый на

Холодный грунт.

Ты говорил:

«Привязанность — пустое».

Ты подлый врун.

Я курить бросаю так же, как тебя.

Спаниель с ушами до паркета

Ходит-бродит вдоль глухой стены.

В пепельнице тлеет сигарета…

Я курить бросаю три весны.

Конец ознакомительного фрагмента.